White Tiger

Некий человек заболел и отправляется к врачу за помощью. Доктор осматривает его, затем выписывает рецепт. Больной твёрдо верит своему врачу. Он возвращается домой и в комнате, в красном углу, помещает красивый портрет или статую доктора. Затем садится и выражает почтение портрету или статуе: отвешивает три раза поклоны, возлагает у подножия цветы, возжигает благовония; далее он вынимает прописанный ему доктором рецепт и очень торжественно читает его вслух: — Две пилюли утром! Две пилюли вечером! Целый день он продолжает читать рецепт — и так продолжается всю жизнь, потому что он твёрдо верит в доктора. Но всё же рецепт ему не помогает. Больной решает, что ему надо узнать об этом рецепте побольше; и вот он бежит к врачу и спрашивает его: — Зачем вы прописали мне это лекарство? Как оно мне поможет? Будучи умным человеком, доктор разъясняет: — Вот, слушайте: это — ваша болезнь, а это — её причина. Если вы будете принимать лекарство, которое я вам прописал, оно с корнем устранит главную причину болезни. Когда же причина будет удалена, болезнь сама собой исчезнет. Больной думает: «Ах, как чудесно! Как мой врач умён! Его рецепты так полезны!» И он отправляется домой, а там начинает ссориться со своими соседями и знакомыми, настаивая: — Мой врач лучше всех! Все другие врачи бесполезны! Ну и что он приобретает такими доводами? Он может продолжать сражаться всю свою жизнь, но всё же это совсем ему не поможет. А если он станет принимать лекарство, только тогда этот человек сможет освободиться от своей болезни, от своего несчастья. И лишь тогда лекарство поможет ему. Каждый освободившийся человек подобен врачу. Из сострадания он прописывает рецепт, даёт людям советы, рассказывает, как можно избавиться от страдания. Если у людей вырабатывается слепая вера в этого человека, они превращают его рецепт в священное писание и начинают ссориться с другими верами, утверждая, что учение основателя их религии является высшим. Но никто не беспокоится о том, чтобы практиковать учение, принять лекарство, прописанное для того, чтобы устранить болезнь. Иметь веру в доктора полезно, если эта вера поощряет следовать его советам. Понимание действия лекарства тоже благотворно, если это понимание поощряет больного к приёму лекарства. Но без действительного приёма лекарства нельзя излечиться от болезни. Вы сами должны принять лекарство.

Два царя Бог Кришна захотел проверить мудрость своих царей и однажды пригласил к себе царя, которого звали Дурьодана, известного по всей стране за свою жестокость и скаредность, и чьи подданные жили в постоянном страхе. И сказал Бог Кришна королю Дурьодане: — Я хочу, чтобы ты пошёл и обошёл весь мир, и нашёл мне по-настоящему хорошего, доброго человека. Дурьодана ответил: — Да, мой господин, — и послушно отправился на поиски. Он встречался и разговаривал со множеством людей. Спустя много времени, он вернулся обратно к Богу и сказал: — Мой Бог, я сделал всё, как ты мне велел и обошёл весь мир в поисках такого человека. Но я его не нашёл. Все люди, которых я встречал, себялюбивы и порочны. Нигде нельзя найти этого хорошего человека, которого ты ищешь. И Бог Кришна послал его прочь и позвал другого царя, которого звали Дхаммараджа, известного за своё великодушие и доброту, и горячо любимого его подданными. И сказал ему Кришна: — Царь Дхаммараджа, мне хочется, чтобы ты отправился в путешествие вокруг света и привёл ко мне хотя бы одного действительно порочного человека. Дхаммараджа также подчинился и отправился в путь, на котором повстречал и разговаривал с большим количеством людей. Много времени прошло, прежде чем он вернулся к Кришне и сказал: — Мой повелитель, я тебя подвёл: я никого не нашёл. Есть обманутые люди, люди, которые введены в заблуждение, сбились с пути, кто действовал, не ведая, что творит, но нигде я не смог найти по-настоящему грешного человека. У них у всех доброе сердце, несмотря на их слабости!

Мой мир? Да. Это то, где я живу. Мой островок посреди бушующего океана..

Во время своего паломничества Фарид должен был проходить через Магахар, где жил Кабир, великий Мастер и выдающийся поэт Индии. Его спутники уговаривали посетить Кабира. — Давайте проведём день-два в ашраме Сага! — говорили они. — Мы многое получим, слушая вашу беседу. Это — данная Богом возможность, и мы не хотим упустить её! — Ну хорошо, мы посетим Кабира, раз вы так просите. Но вот беседы я не могу вам обещать, — отвечал Фарид. Кабиру было известно о приближении Фарида. И ученики Кабира также настаивали на их встрече. Тогда Кабир послал приглашение Фариду посетить его ашрам и отдохнуть. В назначенный день Кабир вышел на площадь деревни, чтобы приветствовать гостя. Двое встретились! Они обнялись, долго смотрели в глаза друг другу, и слёзы текли у них по щекам. Они сели в тени под деревом. Их ученики расположились поблизости, чтобы не пропустить ни единого слова мудрости. Ученики ждали этой минуты, готовились, предвкушая удовольствие. Но беседы не было. Так прошёл день, затем второй. И вот настало время прощаться. Ученики были разочарованы: двое просто сидели, смотрели друг на друга и смеялись. Кабир проводил гостей за деревню. Они обнялись и расстались, не сказав друг другу ни слова. Когда они расстались, один ученик спросил Кабира: — Почему вы молчали? Кабир ответил: — Но о чём говорить? У нас нет вопросов, есть только ответы. Он так же, как и я, пришёл к своему источнику. Ученики спросили: — А почему вы тогда смеялись? Кабир ответил: — Мы смеялись над вами. Как только мы видели, что один из вас терял терпение, мы начинали смеяться, и это охлаждало вас.

Человек пересекал поле, на котором спал тигр. Обнаружив тигра, человек побежал со всех ног. Тигр за ним. Подбежав к обрыву, человек стал карабкаться по склону, уцепился за корень дикой лозы и повис на нем. Тигр фыркал на него сверху. Дрожа, человек посмотрел вниз. Там стоял другой тигр... Только корень лозы удерживал несчастного. Две мышки, одна белая, другая черная, вылезли из норки и потихоньку стали грызть корень. Окруженный со всех сторон опасностями, человек стал осматриваться, и увидел неподалеку кустик земляники с одной единственной спелой ягодой. Держась одной рукой за корень, другой он потянулся и сорвал землянику. Какая же она была сладкая! *** На корабле плыл продавец обезьян. На досуге он научил их подражать морякам, как те распускали паруса. Но поднялась буря, моряки бросились убирать снасти. Обезьяны же, зная лишь, как распускать, шли следом и натягивали снасти. Корабль погиб, ибо учитель обезьян предвидел лишь ясную погоду.

Однажды Будда пришел к своим ученикам с носовым платком... с очень ценным носовым платком. Возможно, какой-то царь подарил ему этот платок. Обычно Будда не принимал таких вещей, и теперь все недоуменно смотрели и думали, почему это он несет платок в руке, как бы говоря каждому: "Смотри, внимательно смотри!" Все уставились на платок, но никто ничего не видел, кроме красивого шелкового носового платка. Затем Будда начал завязывать на нем узлы. Стояло полное молчание, все смотрели, что же он делает. Завязав пять узлов, Будда спросил: — Это тот же самый носовой платок, который я принес с собой, или другой? Сарипутта сказал: — Вы подшучиваете над нами? Это тот же самый платок. — Сарипутта, подумай еще раз. У того платка не было узлов, а на этом пять. Как же он может быть тем же самым? Тут Сарипутта понял смысл и сказал: — Я все понял. Хотя это тот же самый носовой платок, но теперь он в узлах, подобно страдающему человеку. — Совершенно верно! Все что я хочу показать вам, это то, что человек, который терзается, в основе своей не отличается от Гаутамы Будды. Я — всего лишь носовой платок без узлов! Ты — носовой платок с пятью узлами. Эти узлы — агрессивность, алчность, лживость, неосознанность и эгоизм. Затем Будда спросил: — Я попытаюсь развязать эти узлы. Посмотрите, это поможет мне развязать их? Он потянул за оба конца носового платка, и узлы сделались еще меньше и туже. Кто-то воскликнул: — Что же Вы делаете? Так узлы никогда не развяжутся. Ведь шелк такой тонкий, а Вы так сильно тянете! Узлы стали маленькими, и теперь их почти невозможно развязать! — О, вы можете так ясно понять все относительно этого носового платка. Почему же вы не можете понять самих себя? Разве вы не в такой же ситуации? Вы тянете свои узлы, поэтому они продолжают становиться все меньше и меньше, все туже и туже. Затем Будда спросил: — Кто скажет, как развязать узлы? Один ученик встал и предложил: — Сначала нужно подойти поближе и посмотреть, как были завязаны узлы. Он взглянул на носовой платок, и проговорил: — Узлы были сделаны таким образом, что если мы ослабим их и позволим им стать более свободными, они развяжутся; это не трудно. Это простые узлы. Ученик взял платок и осторожно развязал узлы один за другим. Будда сказал: — Сегодняшняя проповедь закончена. Идите медитируйте!

Однажды царь Акбар беседовал с девятью лучшими своими придворными. Это были девять самых талантливых и творческих людей королевства. У Акбара иногда бывали причуды: он неожиданно мог сделать что-нибудь эдакое… И, конечно, царя не спросишь: «Почему?». Неожиданно Акбар ударил человека, стоящего рядом. Им оказался Бирбал, самый умный человек при дворе. Бирбал подождал несколько секунд, наверное, думая, что делать, однако, делать что-нибудь было нужно! И вот он развернулся и дал пощёчину человеку, стоящему рядом с ним. Им оказался один из министров. Хорошенькое дело! Тот просто опешил: «Что происходит? Что это за шутки?» Потом, недолго думая, он влепил по уху следующему… Говорят, что эта пощечина обошла всю столицу. А ночью Акбара внезапно ударила его собственная жена. Он спросил: — Что ты делаешь? А она ответила: — Я не знаю, в чем дело, но это происходит по всей столице. Сегодня меня ударила твоя старшая жена. Но она старше меня, поэтому я не могла ответить ей тем же. А, кроме тебя, мне некого ударить. — Надо же, — задумчиво произнёс Акбар. — Моя собственная пощёчина вернулась ко мне.

Однажды к Будде пришёл человек и, коснувшись его ног, спросил, есть ли Бог? Извечный вопрос! Будда посмотрел на него пристально и сказал: — Когда! я был молод, я очень любил лошадей и различал четыре типа. Первый — самый тупой и упрямый, сколько её не бей, она все равно не будет слушаться. Таковы и многие люди. Второй тип: лошадь слушается, но только после удара. Много и таких людей. Есть и третий тип. Это лошади, которых не нужно бить. Ты просто показываешь ей хлыст и этого достаточно. Ещё существует четвертый тип лошадей, очень редкий. Им достаточно и тени хлыста. Говоря все это, Будда смотрел в лицо человеку. Затем он закрыл глаза и замолчал. Человек тоже закрыл глаза и сидел в молчании с Буддой. При этом присутствовал Ананда, и что-то внутри него стало протестовать. Он решил: «Это уж слишком! Человек спрашивает о Боге, а Учитель говорит о лошадях». Рассуждая таким образом внутри себя, Ананда не мог не видеть, какая воцарилась тишина, какое великое молчание! Оно было почти осязаемым. Ананда смотрел на лица Будды и человека, переживавшего трансформацию прямо у него на глазах! Будда открыл глаза, а человек просидел в таком состоянии еще час. Лицо его было умиротворенным и светлым. Открыв глаза, человек коснулся ног Будды с глубокой признательностью, поблагодарил его и ушёл. Когда он вышел, Ананда спросил Будду: — Для меня это непостижимо! Он спрашивает о Боге, а ты говоришь о лошадях. Я видел, как он погрузился в глубокое молчание. Как будто он прожил с тобой много лет. Даже я никогда не знал такого молчания! Какое единение! Какое общение! Что было передано? Почему он так благодарил тебя? Будда ответил: — Я говорил не о лошадях. Я говорил о Божественном, Но об этом нельзя говорить прямо. Когда я увидел, на какой лошади он приехал, я понял, что такую лошадь мог выбрать только истинный ценитель. Вот почему я заговорил о лошадях. Это был язык, который он мог понять, и он понял его. Он редкий человек. Ему было достаточно и тени хлыста. И когда я закрыл глаза, он понял, что о высшем говорить нельзя. О нём можно только молчать; и в этом-молчании Оно познается. Это трансцендентальный опыт и он находится за пределами ума.

У одного молодого Оленя были большие и красивые рога, которыми он очень гордился. Ни у кого не было таких роскошных рогов! Возле него паслись дикие козы, у которых были такие маленькие и кривые рожки, что он смеялся над ними. А когда ему встречались дикие кабаны, у которых вообще не было рогов, а были только кривые клыки, он пренебрежительно фыркал и отворачивался от них. Ведь ему было чем гордиться! Всё в его жизни было бы замечательно, если бы не его ноги. Ему казалось, что они очень некрасивые, тонкие и кривые. Он никому об этом не говорил, но очень страдал и переживал по этому поводу. И вот, однажды в лесу случился пожар. Все дикие звери со страхом бросились бежать. И в этот момент Олень оценил всё достоинство своих крепких ног. Они несли его быстрее ветра. Он обогнал всех кабанов и антилоп и, непременно спасся бы от огня, если бы не его ветвистые, раскидистые рога. Они застряли в густых зарослях. Мимо проносились дикие звери. Огонь приближался. И в этот момент Олень впервые осознал, как хороши его ноги, и как нелепы его рога, предмет его гордости.

Император так любил напольные вазы, что уставил свои покои самыми красивыми из них — с золотой росписью и драгоценной инкрустацией. Император поручил любимому слуге бережно протирать дорогие вазы и кувшины и время от времени переставлять их местами. Однажды этот слуга случайно разбил вазу. Император пришёл в ярость и приказал казнить бедного слугу. Все придворные, жалея беднягу, пытались вымолить прощение для незадачливого слуги, но безуспешно. Однако император пообещал сохранить жизнь слуги при условии, что найдётся такой умелец, который склеит осколки и восстановит вазу. Но умельцы, только глянув на груду осколков, вздыхали и беспомощно пожимали плечами. А слуга тем временем прощался с жизнью и молился, чтобы император сменил гнев на милость. А в это время в город вошёл странствующий мастер Покеда. Он услышал историю о разбитой вазе и о приговорённом слуге. Покеда пришёл во дворец и сказал, что он исправит ситуацию. Мастер Покеда славился чем угодно, но только не умением склеивать вазы, однако у него была репутация святого человека, и все посчитали, что он применит какое-то волшебство, особую мантру, чтобы восстановить любимую вазу императора. Покеду привели в покои императора, показали осколки. Но мастер смотрел не столько на осколки, сколько внимательно разглядывал галерею из дорогих ваз, которые были изготовлены лучшими умельцами Поднебесной. Затем Мастер Покеда попросил принести ему палку. Его желание было выполнено. В галерее толпились придворные, министры и слуги. Всем хотелось посмотреть на волшебство, которое применит знаменитый мастер, и услышать мантру. Мастер Покеда тем временем улыбнулся императору своей чудной светлой улыбкой и, взяв в руки палку, начал быстро колотить по всем остальным вазам. Все присутствующие застыли в безмолвии. Какое то время, присутствующие, да и сам император полагали, что разбивание ваз является частью волшебства, и молчали. Первым опомнился император. — Мастер! Что ты наделал! — Я выполнил своё обещание, император. — Ты же обещал склеить вазу… — Я этого не обещал. Я сказал, что исправлю ситуацию, и я это сделал. В зале было две дюжины ваз. Расколотив эти вазы, я спас две дюжины людей от смерти. — Каких людей? — Тех, кто в будущем мог разбить эти вазы. Придворные ещё никогда не видели своего императора в таком гневе. Он приказал связать мастера и растоптать его слонами. Привели слона. Мастер лежал связанный на полу. Воины окружили сцену казни, чтобы предупредить неожиданные вмешательства толпы. Все видели, что Мастер Покеда лежал совершенно неподвижно и слышали, как он тихонько бормотал какую то мантру. Слон не двигался с места. Слуга подстегнул слона прутом. Слон не шевельнулся. Слуга подстегнул слона ещё раз. Слон попятился, потом развернулся и пошёл в другую сторону. Толпа ахнула. — Стойте, — закричал император. — Уведите слона немедленно и развяжите Покеду! Мастера развязали. Император приказал ему приблизиться и сказал так: — Мастер Покеда, я обещаю, что прощу тебя и прощу слугу, если только ты поделишься со мной своей тайной. Я понял, что ты знаешь какую-то мантру, чтобы успокоить слона. — О, нет, я не знаю мантры, чтобы успокоить слона. Я знаю только мантру, чтобы успокоить себя. — Расскажи мне! — Конечно. Есть только одна правильная мантра — мантра любви. О, император, я верю, что мы все — составляющее Бога. И ты, и я, и слон и воины с мечами и эта толпа — мы его продукт и всё что происходит — часть его великого замысла. Я люблю Бога и значит я не могу не любить тебя и этого слона. Когда я лежал связанный на земле, то я думал о том, что этот слон — прекрасный добрый и мудрый зверь. Я любил этого слона и восхищался его силой. Я думал о том, что ты — величайший из императоров и мудрейший из правителей. Моё сердце было преисполнено восхищением и любовью к тебе. Я желал счастья и добра и тебе и слону. Если бы я позволил ненависти и страху овладеть мной, то они умножились во много раз, и все твои плохие свойства возобладали бы. Слон не тронул меня: звери чувствуют любовь острее чем люди. — Как же ты мог любить меня, приговорившего тебя к смерти? Ведь ты всего лишь преподал мне урок, что разбитая ваза — ничто по сравнению с человеческой жизнью. Как же ты мог восхищаться моей мудростью, если я хотел убить человека из-за груды бездушных черепков? — Ого! — сказал Мастер Покеда. — Мантра работает даже лучше, чем я предполагал.

Почти что исторический анекдот, но тоже своего рода притча. *Исами Кондо. Лидер Синсенгуми, "военной полиции" в Киото в период 1863-1868 годов Исами Кондо очень хотел чая. Собственно, он всегда любил чай, и заваривал его себе сам, чем очень гордился. Но с тех пор, как бандитская пуля разбила его любимый чайник, несчастный Кондо скитался по гостиницам и пил чай на разных массовых чаепитиях. Тем более, что у него чай получался все равно хуже, чем у профессионалов. К сожалению, это не лучшим образом сказывалось на его финансовом положении - особенно если учитывать, что хорошо покушать господин Исами тоже очень любил. В особенности - хорошо покушать свининки, цены на которую в столице поднимались к самым облакам. Он, конечно, мог есть дома, а пить чай в городе - но находил это занятие скучным, а не обращать на расходы внимание мешала личная прижимистость. Это и заставило его надолго облюбовать скромную гостиницу , цены в которой показались ему более приятными, а еда более вкусной, чем в большинстве подобных заведений. Беда была в том, что так казалось не только ему. У входа в гостиницу его встретила испуганная служанка. - Господин Исами, - пролепетала она. - у нас сегодня гости из Тёсю. Господин Исами, вы ведь не будете все ломать, как в гостинице Икеда? - Конечно нет. Особенно если этим не собираются заниматься ваши гости из Тёсю, - Кондо постарался успокоить перепуганную девушку. - Так чего они хотят? - Да кто их поймет... Не то конституции, не то фугу с хреном, - сообщила мгновенно повеселевшая служанка. Кондо улыбнулся - его посетила блетящая идея. Он захлопнул книжку, которую читал по дороге и попросил служанку: - Скажи им, что Исами Кондо просит разрешения присоединиться к чаепитию и обещает вести себя самым спокойным образом. И положил руку на меч. Просто так, на всякий случай. Случая, впрочем,не представилось. Собравшиеся мятежники были рады обнаружить в господине Исами столь вежливого человека, охотно пригласили его к столу и даже сочли необходимым сделать гостю несколько комплиментов. Словом, собравшиеся оказались людьми не менее вежливыми, чем сам Кондо. Ради справедливости стоит отметить, что было это, конечно, совсем неудивительно, особенно если учитывать, что воспоминания о погроме в Икеда-я могли вызвать приступ ответной вежливости даже у заморских варваров. Последующие несколько часов принесли собравшимся мятежникам массу новых сведений о господине Исами. Выяснилось, что Кондо Исами очень любит чай. Очень редкий, надо отметить, красный чай с материка. Стало понятно, что он способен съесть очень много свинины. Весьма недешевого, честно говоря, мяса. Ну и в дорогой рыбе, как выяснилось, Кондо тоже очень, очень хорошо разбирался. Говорили за обедом, как и предполагалось, о Конституции. Конституция, как и прочая политика, всегда была темой, на которую можно было спорить долго, вдумчиво и без особого толка. Сакэ, впрочем, под такое дело улетало просто на ура. Благо, дело нехитрое - наливай да пей. Кондо отмалчивался и читал книгу. Наконец, обед тихонько подошел к концу. Гото Шоджиро, которому предстояло оплачивать ужин, уже осведомился у хозяина гостиницы о сумме счета, злобно поглядывая на Кондо, гости уже распустили пояса, в разговоре наступило некоторое затишье. И в этой тишине громом прозвучал вопрос Шоджиро: - Господин Исами, а что вы думаете о нашем проекте Конституции? Все замерли, звякнули мечи, испуганно охнула служанка. Господин Гото радостно потер руки в ожидании драки. Кондо мягко улыбнулся и встал с татами. -Господа, - обратился он к собравшимся. - Как должностное лицо, я должен вас арестовать за заговор против существующей власти. Как человек, ответственный за спокойствие в городе, я не считаю это необходимым, пока вы не нарушаете спокойствия жителей. Ну а лично я считаю, что если в вашей конституции не будет признано равенства всех четырех сословий, то она не стоит и капли пролитой за нее крови. Довольно оглядев ошеломленных мятежников и подмигнув разочарованному Шоджиро, Исами Кондо направился к выходу. И вышел, не прощаясь. В последовавшем коротком, но бурном обсуждении заговорщики признали Исами Кондо ужасным радикалом, а его идеи - варварскими. Так что, пожалуй, было и к лучшему, что никто так и не прочитал французского названия на обложке книги, которую читал Кондо: "100 способов заставить ваших друзей оплатить ваш счет".

Два благочестивых и достойных человека вошли в мечеть в одно и то же время. Первый снял свои туфли и аккуратно придвинул друг к дружке, оставив их за дверью. Второй тоже снял туфли, сложил их подмётками и, сунув за пазуху, вошёл в мечеть. Это событие возбудило спор между другими благочестивыми и достойными людьми, которые сидели у входа и всё видели. Они решили выяснить, кто из этих двоих поступил правильно. — Человек вошёл в мечеть босой, — сказал один из них, — так не лучше ли было оставить свою обувь за дверью? — Мы не учитываем одного: он мог взять с собой туфли для того, чтобы они ему напоминали в священном месте о должном смирении, — возразил другой. Но вот те люди, совершив молитву, вышли на улицу. Спорщики, разделившиеся на два лагеря, окружили каждый своего героя и стали расспрашивать, чем были вызваны их поступки. Первый человек сказал: — Я оставил свои туфли за дверью, руководствуясь вполне обычными соображениями: если бы кто-нибудь захотел их украсть, он имел бы возможность побороть свое греховное искушение и, таким образом, приобрёл бы заслугу для будущей жизни. Служители были восхищены благородным образом мыслей этого человека, который так мало заботился о своей собственности и отдался на волю случая. В это же время второй человек объяснял своим сторонникам: — Я взял туфли с собой, потому что, оставь я их на улице, они могли бы возбудить соблазн в душе какого-нибудь человека. Тот, кто поддался бы искушению и украл их, сделал бы меня сообщником на страшном суде. Мудрость и благородство этого человека привели в восторг всех, кто его слушал. Но в этот момент третий человек, присутствовавший среди них, который был настоящим мудрецом, воскликнул: — О слепцы! Пока вы здесь предавались возвышенным чувствам, развлекая друг друга примерами благородства, произошло нечто настоящее. — Что произошло? — спросили все разом. — Никто не был искушён туфлями, — продолжал мудрец, — никто не был искушаем туфлями. Предполагаемый грешник не прошел мимо них. Вместо этого в мечеть вошёл другой человек. У него не было туфель совсем, так что он не мог ни оставить их снаружи, ни внести их внутрь. Никто не заметил его поведения. А сам он меньше всего думал о том, какое впечатление он произведёт на тех, кто на него смотрит — или не смотрит. Но благодаря настоящей искренности, его молитвы сегодня, в этой мечети, самым непосредственным образом помогли всем потенциальным ворам, которые могли или не могли украсть туфли или которые могли бы исправиться, устояв перед искушением. Разве вы не поняли ещё, что практика благочестия, какой бы прекрасной она ни была сама по себе, теряет свою ценность, когда узнаёшь о существовании настоящих мудрецов?

В городе Саваттхи в Северной Индии у Будды был большой центр. Люди приходили туда упражняться в медитации и слушать его беседы о дхарме. Каждый вечер один молодой человек приходил и слушал. Он годами слушал Будду, но ни разу не попробовал изменить себя. Прошло несколько лет, и вот однажды вечером этот молодой человек пришёл пораньше и увидел Будду одного. Он приблизился к нему и сказал: — Господин, у меня на уме всего один вопрос, а от него — все сомнения. — Да? На пути дхармы сомнений не должно быть. Давай разберёмся, какой у тебя вопрос? — Господин, вот уже много лет я прихожу в ваш центр медитации; я заметил, что вокруг вас много отшельников, монахов и монахинь, а ещё больше — мирян и мирянок; некоторые из них также ходят годами. Я могу видеть, что кто-то из них явно достиг конечной ступени: совершенно очевидно, что они полностью освободились. Могу также видеть, что другие ощутили в своей жизни некоторую перемену: они стали лучше, чем были раньше, хотя я не стал бы утверждать, что они освободились полностью. Но, господин, я замечаю и то, что многие люди, — среди них и я тоже, — остались, как были, а то и хуже стали. Почему же так выходит, господин? Люди приходят к вам, такому великому человеку, полностью просветлённому, к такому могущественному и сострадательному. Почему же вы не пользуетесь своей силой и состраданием, чтобы освободить их всех? Улыбнувшись, Будда спросил: — А где ты живёшь, молодой человек, где ты родился? — Господин, я живу здесь, в Саваттхи, в этой столице царства Кошала. — Да, но по чертам твоего лица я вижу, что ты родился не здесь. Откуда ты родом? — Господин, я родом из города Раджагриха, столицы царства Магадха. Я переехал сюда, в Саваттхи, несколько лет назад. — И что же, ты порвал всякие связи с Раджагрихой? — Нет, господин, у меня там родственники, у меня там есть друзья; и там у меня осталось дело. — Тогда ты, несомненно, частенько наезжаешь в Раджагриху из Саваттхи? — Да, господин. Каждый год я много раз езжу в Раджагриху и возвращаюсь в Саваттхи. — Путешествуя отсюда в Раджагриху так много раз, ты, конечно, отлично знаешь дорогу? — О да, господин, я знаю её досконально. И если бы даже ослеп, то, наверное, смог бы найти путь в Раджагриху — так часто я ходил по нему. — И твои друзья, знающие тебя хорошо, конечно, должны знать, что ты родом из Раджагрихи и поселился здесь. Они, должно быть, знают, что ты часто наведываешься в Раджагриху и что ты досконально знаешь этот путь? — О да, господин! Все мои близкие знают, что я часто езжу в Раджагриху и досконально знаю путь туда. — Тогда должно было бы случиться и так, что некоторые из них приходили к тебе и просили объяснить им путь отсюда в Раджагриху. Ты умалчивал о чём-нибудь в таких случаях или подробно объяснял им путь? — А что же тут скрывать, господин? Я объясняю им как можно яснее: сначала вы идёте на восток, затем поворачиваете к Бенаресу, продолжаете идти вперёд, пока не дойдёте до Гайи, а там придёте в Раджагриху. Я объясняю им всё очень ясно, господин. — И эти люди, которым ты даёшь такие понятные пояснения, — все они приходят в Раджагриху? — Нет, конечно, господин! Только те, которые пройдут весь этот путь до конца, те и придут в Раджагриху. — Это-то я тебе и объясняю, молодой человек! Ходят ко мне и ходят, зная, что есть человек, прошедший путь отсюда до Нирваны, знающий этот путь досконально. Приходят ко мне люди и спрашивают: каков путь к Нирване, к Освобождению? Что мне скрывать? Я объясняю им этот путь ясно: вот он, этот путь. Если кто-нибудь только кивает головой и говорит: хорошо сказано, хорошо сказано, хороший путь, но я не сделаю по нему ни шагу, замечательный путь, но я не возьму на себя труд идти туда, — тогда каким образом такой человек может достичь конечной цели? Я никого на плечах к конечной цели не несу. Никто не сможет принести другого на плечах к конечной цели. Самое большое — можно сказать с любовью и состраданием: вот он, этот путь, а вот так я прошёл по нему; работайте и вы, идите и вы — и дойдёте до конечной цели. Но каждый должен идти сам, сам сделать каждый шаг на пути. Тот, кто сделал шаг по этому пути, оказывается на шаг ближе к цели. Тот, кто сделал сто шагов, оказывается ближе к цели на сто шагов. Прошедший все шаги дошёл до конечной цели. Но идти по пути вам надо самим.

Надо же, какая старая тема.. =)

Yunari Вобще, кстати, есть [Alchemist team], основанный гораздо давнее :) так что [FMA] как-то не в тему.... =)

Хм.. нет жизни. Проблема ли это ^^...

Рано утром Гаутама Будда сказал своим ученикам: — Сделано больше, чем достаточно. Это тело достигло своей полноты и ему нужен отдых. Он огляделся по сторонам и увидел два очень красивых и высоких дерева. Они стояли рядом, как близнецы. — Я умру здесь, — сказал Будда и указал место. Ученики не сразу поняли, что имеет в виду Мастер. Потом они столпились вокруг него и стали причитать и плакать. Будда сказал им: — Не надо плакать. Плакать вы сможете потом, когда меня не будет с вами. А сейчас садитесь тихо и наблюдайте, будьте осознающими. Это даст вам опыт, ибо Будды умирают редко. Прежде, чем я уйду, если у вас есть какие-либо вопросы, задайте их. Но ученикам было не до вопросов, и они ответили: — Больше сорока лет мы задавали тебе вопросы, этого достаточно. Ты показал нам Путь, и мы будем следовать ему. Лишь Ананда спросил: — При жизни ты не позволял записывать ни одного твоего слова. Но после твоей смерти разреши нам записать то, что ты говорил. Слова, произнесённые тобой, — чистое золото, и их необходимо сохранить для будущих поколений. На это Будда сказал: — Можешь записать их, но с одним условием. Каждая запись, составленная из моих слов, должна начинаться так: «Я слышал, что Гаутама Будда говорил...» Ты просто расскажешь, что ты слышал. Никогда не начинай так: «Так говорил Будда». После этого Ананда неожиданно спросил: — Скажи мне, наконец, кто же я? Я прожил возле тебя 42 года, другие приходили, становились просветлёнными и уходили, а я до сих пор не просветлён. И вот ты уходишь. Будда сказал: — Не беспокойся, как только я оставлю тело, в течение 24 часов ты станешь просветлённым. Ананда сказал: — Мне непонятна такая арифметика, 42 года с тобой не принесли мне просветления, а 24 часа без тебя — и я стану просветлённым! Будда рассмеялся и сказал: — Ананда, из-за того, что я был так близок, ты начал считать меня чем-то само собой разумеющимся. Только разлука, только моя смерть сможет пробудить тебя. Меньше, чем это, не подействует на тебя. Я испробовал всё, но ты полагал, что я как брат твой, Позабочусь и о твоём просветлении. Много раз это могло случиться, но ты упускал... Сказав это, Будда закрыл глаза. Видя приближение его кончины, Ананда спросил: — Как должны мы поступить с телом Совершенного? Будда ответил: — Не заботьтесь, Ананда, о почестях, которые воздадутся телу Совершенного. Заботьтесь более о святости; помышляйте о ней, живите в ней неизменно, живите в святом рвении, стремясь к совершенству. Есть, Ананда, между людьми благородными, браминами и горожанами, люди мудрые, верующие в Совершенного, они и воздадут почести моему телу. И тогда Ананда задал последний вопрос: — Какова твоя последняя весть? Будда открыл глаза и сказал: — Забудьте обо мне, будьте светом для самих себя. Кто обрящет свет и прибежище в истине и не станет искать их ни в чём ином, кроме самого себя, тот будет истинным учеником моим, вступившим на истинный путь. Он закрыл глаза и, помолчав, произнес: — Я сделал первый шаг — я больше не тело; я сделал второй шаг — я больше не ум; я сделал третий шаг — я больше не сердце; я сделал четвертый шаг — я вошёл в свое сознание! После смерти Будды его тело сожгли, а прах был разделён между многими князьями и знатными горожанами. Каждый из них воздвиг ступу (памятник мощей) и учредил праздник. На эти праздники приносили горы цветов, совершались омовения и устраивались фейерверки. Монашескую общину это празднество не касалось. Но буддизм был недолго религией без Бога. Богом стал сам Будда. В храмах появились его изваяния. Сидящий на цветке лотоса с неподвижным казённым лицом, как не похож стал он на того юношу, который окунулся в бездну страданий ради познания Истины и на того старца, который предостерегал: "ищите Истину и не поклоняйтесь тем, кто её открыл."...

*После прочтения нескольких первых и последних страниц темы*, *мрачно*, *многозначительно* М-да...

Когда ваше сердце полно благодарности, любая дверь, которая кажется закрытой, может привести вас к удивительным открытиям. Очень немного женщин овладели основами дзэн. Ренгетсу — одна из них. Она совершала паломничество и пришла в деревню на закате. Ренгетсу просила приюта на ночь. Но жители деревни захлопнули двери перед ней. Они, должно быть, были ортодоксальными буддистами и не могли оставить у себя женщину дзэн, они выгнали ее из деревни. Ночь была холодна, и женщина осталась голодная и без приюта. Вишня в поле дала ей приют. Ночью было по-настоящему холодно, и она все не могла заснуть... И это было опасно — дикие звери... В полночь она проснулась, дрожащая от холода, и увидела: в весеннем ночном небе распустившиеся цветы вишни улыбаются туманной луне. Переполненная, побеждённая красотой, она встала и сделала реверанс в сторону деревни: «Благодаря им, я осталась без ночлега, но нашла саму себя ночью под цветущей вишней и туманной луной!» С большой искренностью она благодарила этих людей, которые отказали ей в ночлеге; ведь иначе она спала бы под обычной крышей и пропустила бы эти цветы вишни, этот шепот цветов и луны, и это молчание ночи, такое полное молчание ночи. Она не сердилась, она приняла это, не только приняла, она приветствовала это. Она чувствовала себя благодарной. Жизнь великолепна, и каждый момент она приходит с тысячей и одним подарком для вас. Но вы так заняты, так поглощены мыслями с вашим желающим умом, вы так полны вашими мыслями, что вы отвергаете все эти подарки.

Жил-был юный принц, который верил во всё, кроме трёх вещей: он не верил тому, что существуют принцессы, не верил, что существуют острова, и не верил в Бога. Его отец, король, говорил ему, что таких вещей не существует. Поскольку во владениях отца не было ни принцесс, ни островов, и никаких признаков Бога, юный принц верил своему отцу. Однажды принц отправился в небольшое путешествие. Он пришёл в соседнее государство. Здесь, к своему удивлению, он с любого берега видел острова и на этих островах были странные и волнующие создания, которым он не осмеливался дать имя. В то время как он искал лодку на берегу, к нему подошел мужчина в смокинге. — Скажите, а это правда острова? — спросил у него юный принц. — Конечно, это самые настоящие острова, — ответил человек в смокинге. — А эти странные и беспокойные создания? — Все они настоящие и неподдельные принцессы. — Тогда Бог тоже должен существовать! — воскликнул принц. — Бог — это я, — поклонившись, ответил человек в смокинге. Юный принц вернулся домой так быстро, как только мог. — Итак, ты вернулся, — приветствовал его отец. — Отец! Я видел острова, я видел принцесс, и я видел Бога! — с упрёком сказал принц. Король, однако, был невозмутим. — Никаких островов и принцесс не существует, не говоря уже о Боге. — Но я их видел! — Скажи мне, как был одет Бог. — Он был в смокинге. — А рукава у него случайно не были закатаны? Принц стал припоминать и подтвердил, что рукава были закатаны до локтей. Король улыбнулся: — Так я и знал. Это обычная одежда мага. Тебя обманули, сынок. Принц снова отправился в соседнее государство, пришёл на берег и дождался появления человека в смокинге. — Мой отец король, сказал мне, кто Вы, — сказал юный принц возмущенно. — Вы обманули меня в прошлый раз, но теперь это Вам не удастся. Теперь я знаю, что это ненастоящие острова и ненастоящие принцессы, потому что Вы — всего лишь маг. Человек в смокинге рассмеялся. — Да, мой юный друг, тебя обманули. Но это сделал не я, а твой отец. В королевстве твоего отца тоже есть острова и принцессы. Но ты заколдован своим отцом и не можешь увидеть их. В глубоком раздумье вернулся принц во дворец. Придя к отцу, он спросил, глядя ему в глаза: — Отец, это правда, что ты не король, а маг? Отец улыбнулся и закатал рукава: — Да, сынок, я — маг. — Тогда человек на берегу был Бог. — Нет, человек на берегу — другой маг. — Я должен знать истину, истину, которая лежит за магией! — За магией нет никакой истины, — заявил король. Принцу стало очень грустно. Он сказал: «Я убью себя». Тогда при помощи магии король вызвал Смерть. Смерть встала в дверях и знаками подзывала к себе принца. Принц содрогнулся. Он вспомнил о прекрасных, но ненастоящих принцессах и о ненастоящих, но прекрасных островах. — Что же делать, — сказал он. — Я смогу выдержать это. Я согласен. — Прекрасно, сын мой, — обрадовался король, — вот и ты начинаешь становиться магом :)

Ну что же. Я умер ^_^ Смотрите, чтобы мне за вас там, наверху, не было обидно. Ымущество моё... *осматривая ымущество..* когда будет, что осматривать - тогда и посмотрим. И главное не расстраивайтесь. Не в смысле "радуйтесь", а просто не расстраивайтесь)) Посморите, вокруг вас такой прекрасный мир... ужос просто, но прекрасный. Так.. надо бы по делу.. Значит, тело моё, бренное, неплохо было бы стандартнейшим образом сжечь и развеять по ветру над морем. Желательно в теплый день и с хорошей погодой. Таким образом оно сольется сразу с тремя стихиями... :D это вам будет накладно, но надо - так надо. Хотя, если отыщете где-нибудь свободную сакуру, то буду очень рад и расположиться рядом с ней. *голос с соседней комнаты* -хорош за компьютером сидеть, спать ложись! -я занят! :D Ну ладно, дорогие потомки, мне пора. Будьте счастливы. =) Лет через Nдесят, может, чего ещё напишу уже серьезнее, так что ждите, пока не обождетесь ;)

Был у Тхэчжо, первого короля династии Ли, мудрый советник Мун Хак Тэса. Решил однажды король в знак особого к нему уважения пир в его честь устроить. Собрались на пир придворные вельможи, именитые янбаны, а также чиновники. Пьют, едят, веселятся. Вино рекой льётся. Захмелели гости. И король тоже. И обратился король к Мун Хаку с такими словами: — Послушайте, учитель, почему вы не обращаетесь ко мне как к равному? Вы ведь мой лучший друг. Давайте шутить! — Шутки с королями плохо кончаются, а мне голова моя дорога, — с лёгким поклоном ответил Мун Хак. — Вы, учитель, свинья, — отвечал с улыбкой король. — Придумайте же умную шутку! — А вы, ваше величество, похожи на буль. (Буль — первая степень буддийского божества, монах, в совершенстве познавший учение Будды). — Что вы говорите, учитель! Я простой смертный, как и вы. Не смущайтесь, пошутите над своим королём! И сказал тогда Мун Хак: — Свинья, ваше величество, видит перед собой только свинью, а взору буля доступен даже Всевышний.

Отличная притча.. =) Вы не можете быть никем иным, а лишь тем, кто вы есть. Расслабьтесь! Существованию вы нужны именно таким. Однажды король пришёл в сад и увидел вянущие и гибнущие деревья, кусты и цветы. Дуб сказал, что он умирает потому, что не может быть таким высоким, как сосна. Обратившись к сосне, король нашёл её опадающей потому, что она не может давать виноград подобно виноградной лозе. А лоза умирала потому, что она не может цвести, словно роза. Вскоре он нашёл одно растение, радующее сердце, цветущее и свежее. После расспросов он получил такой ответ: — Я считаю это само собой разумеющимся, ведь когда ты посадил меня, ты хотел получить радость. Если бы ты хотел дуб, виноград или розу — ты посадил бы их. Поэтому я думаю, что не могу быть ничем другим, кроме того, что я есть. И я стараюсь развивать свои лучшие качества. Ты здесь потому, что существование нуждалось в тебе таком, какой ты есть! В ином случае кто-то другой был бы здесь. Ты воплощение чего-то особенного, существенного, чего-то очень важного. Почему тебе необходимо быть Буддой? Если бы Бог хотел другого Будду, он произвел бы столько Будд, сколько захотел. Но он создал только одного Будду, этого достаточно. С тех пор он не создал другого Будду или Христа. Вместо этого он создал тебя. Подумай, какое внимание Универсума было уделено именно тебе! Ты избран — не Будда, не Христос, не Кришна. Их дело сделано, они внесли свой вклад в существование. Сейчас ты здесь, чтобы внести свой вклад. Взгляни на себя. Ты можешь быть только собой ... невозможно, чтобы ты стал кем-то другим. Ты можешь радоваться и цвести, или можешь завянуть, если ты не принимаешь себя.

Всю жизнь прожили два брата за высокой городской стеной, никогда не видели ни полей, ни лугов. И вот однажды решили они отправиться в деревню. Шли братья по дороге и увидели пашню, на которой работал земледелец. Глядели они на него и удивлялись: — Что он делает? Раскапывает землю и оставляет на ней глубокие полосы! Зачем портить ровную землю, покрытую нежной зелёной травой? Потом они увидели, как он бросает в борозды зёрна. — Сумасшедший какой-то! — воскликнули они. — Берёт хорошую пшеницу и бросает в грязь! — Не нравится мне деревня, — сказал раздражённо один из братьев, — странный народ тут живёт. И он вернулся в город. А второй брат остался в деревне. Всего через несколько недель он заметил разительную перемену. Засеянное поле начало покрываться молодой зеленью, ещё более прекрасной и нежной, чем прежняя. Это открытие его так впечатлило, что он написал брату, чтобы тот приехал не мешкая, и сам посмотрел, какие чудесные перемены произошли в деревне. Брат приехал и впрямь восхитился. Шло время, и зелёные побеги становились золотыми колосьями. Теперь оба поняли, для чего трудился земледелец. Когда пшеница совсем поспела, принёс он косу и стал косить. Тут нетерпеливый брат закричал: — Он ненормальный, этот человек! Так тяжело трудился все эти месяцы, выращивая чудную пшеницу, а теперь своими руками срезает её! Что за глупость! Смотреть тошно! Ухожу обратно в город! А терпеливый брат продолжал жить в деревне. Он наблюдал, как земледелец убирает урожай в амбар, как ловко отделяет зерно от мякины, и пришёл в восторг, увидев, что тот собрал пшеницы во сто крат больше, чем посеял. Только теперь ему стало ясно до конца: во всём, что делал земледелец, были своя цель и здравый смысл. Так же и с Богом. Все Его замыслы — нам на благо. Но смертный, видя малюсенькую часть Его творения, не может постичь всей сущности и смысла Его деяний.

К Будде пришла женщина: её ребенок умер. Она кричала и плакала. Она была бесплодна и не могла больше иметь детей, а её единственный ребенок умер — вся её любовь и забота. Что сделал Будда? Будда сказал ей: — Я помогу тебе. Но сначала ты пойди в город и принеси несколько горчичных зёрен из дома, где никто не умирал. И женщина пошла в город и ходила от дома к дому. И везде, где бы она ни была, люди говорили ей: — Мы дадим тебе сколько угодно горчичных зерен, но условие не будет выполнено. В нашем доме умирали люди. И так было вновь и вновь. Но она всё надеялась: "Может быть... кто знает? Может быть, есть где-нибудь несколько домов, которые не знают смерти". И она шла дальше и дальше, и так целый день. А вечером великое понимание пришло к ней. Смерть — это часть жизни. Она обратная сторона жизни и происходит постоянно. Смерть не есть личное горе, которое случилось только с ней. С этим пониманием она пришла к Будде. Тот спросил: — Ну что, где горчичные зерна? А она тихо улыбнулась, опустилась к его ногам и попросила: — Я хочу знать То, что никогда не умирает. Я не прошу вернуть мне сына потому, что даже если это произойдёт, он должен будет умереть вновь. Помоги мне найти То, что никогда не умирает.