Назовите тогда продукты чистого творчества, мне действительно интересно. Только не говорите, что, например, песни «Мельницы» или «Флёра» (ранних! да, ранних) писались за один присест, без ошибок и без единой правки. Так в музыке не бывает, ни один бах так не работал.В общем-то, могу найти примеры такого искусства. Экспрессионизм какой-нибудь. Особенно абстрактный. А вот все эти ихние джоконды и ночные стражи — это так, коммерческая поделка для узкого круга ценителей. Ведь их писали не в один приём, а чистую задумку загадили деталями и исправлениями. То же и с бахами. Как возьмутся сонаты свои клепать — не остановишь, жить-то на что-то надо. Верно понимаю? Могу даже попытаться упростить мысль. Искусство — это экстатическая импровизация с чистого листа. Импровизация на какой-то базе, недостаточно прочувствованная импровизация или любая редактура — это ремесло. Так? Вы своим определением творчества. Ибо творчество это экстаз, нет экстаза — нет творчества, только товар. Значит, талант заключается не в чём бы то ни было, а именно и конкретно в том, чтобы суметь такое сотворить в экстазе, чтобы оно безо всякой редактуры могло быть понято многими, верно? Если я, допустим, в порыве вдохновения засниму сортирную шуточку на камеру, выложу на тьюб, и её посмотрят 15 миллионов таких же молодцов, как я — выходит, я талант и гений?И ещё. Если я всё верно понял, то как-то не клеится эта фраза вот с этой: «Но именно этот продукт и хавают потребители творчества. Потому что он имеет привычную им форму. Или хоть детали, есть за что зацепиться и с`ориентироваться. В отличие от результата "экстаза" - его нередактированную форму понимает сам автор. И если нередактированное понимают потребители - автор гений». Если переиначить, здесь говорится: «любая редактура — это попытка адаптировать творчество для человеческого восприятия, ибо в сыром виде оно слишком сложно для этого; значит, если неформованную сложноту понимают человеки — автор гений». Я не буду подробно копаться в том, почему редактурой автор обязательно упрощает и адаптирует, а не, скажем, наоборот усложняет и делает творчество более неожиданным. Но мне интересно: почему чистое творчество обязано быть сложным и не может с первого же раза, прямо по одной линии получиться сразу «адаптированным» и «простым», в самом своём изначальном плане не может иметь всех украшательств? Ведь пример с блатнячком был именно об этом. Вы говорите так, будто человек сначала всегда издаёт пугающий порыв души, а потом уже наслаивает на него всю фигню для лучшего понимания. А откуда вы знаете, может, Мадонна свои треки пишет исключительно пугающими порывами души и потом ни ноты, ни звука в них не меняет? А то получается так. Попса — УГ, ибо коммерческий бездуховный продукт. НО если попса это порыв души автора, то автор гений, а попса не попса, а общность духовного порыва и мировое сопереживание. То есть, неважно ЧТО, важно КАК. И пофиг с КАК в плане личного чувствования, там действительно сила чувства важнее результата. Но ведь при этом и на то, КАК воспринимается, тоже нет дела. Быдлан в порыве души зажал три аккорда. Другие быдланы слушают эти три аккорда в машинах и на пьянках. Они в принципе униж и оскорбл искренние чуйства быдлана-1, ибо он рыдал там, а они не рыдают, не разделяют его порыва — им просто нравится слушать. Либо я что-то не так понял, и НАСТОЯЩЕЕ творчество по определению сыро и неукрашено, а кто сходу и без правок рождает прилизанный товар, даже если в порыве души и с глубоким отпечатком в памяти — уже не мастеръ. Или здесь попросту противоречие. Просуммируем. Творчество — это экстатическая импровизация с чистого листа. Причём чем более импровизация экстатическая (т.е. чем больший след в душе творящего оставит), тем более творчество. И чем большему числу людей это творчество понравилось, тем больше таланта и гения у творца. При этом неважно качество сотворённого (ибо качество = адаптированность для человека), неважен отклик в душе слушателей (лишь бы умещалось в зыбкое «нравится»). Но обязательны: отсутствие каких бы то ни было правок, даже в непосредственном процессе сочинительства, отсутствие всякой основы (ибо наличие основы — это её, основы, редактура, что будет уже не творчеством текущим, а загублением творчества прошедшего). На выходе мы получаем. Бах — не творчество, Микеланджело — не творчество, Толстой — не творчество, Феллини — не творчество. Но беспорядочный стук гаражной панк-группы — творчество, ванильные фоточки — творчество, чудовищные фанфики и убогие стишата — творчество, а если вокруг этого ещё и группируются такие же альтернативные детишки — это ещё и талантливое, гениальное творчество. Ибо без правок и всё такое. Из чего я делаю следующий вывод. Вы попросту мешаете в кучу четыре разных понятия. То, о чём вы говорите — самовыражение. Если я в порыве чувств уродую тетрадный листок, исписываю его матерными словечками и рисую виселицы, я таким образом облегчаю душу и, может быть, оттисняю сию красивую картинку у себя в памяти, чтобы было о чём вспомнить на старости лет. То же самое и с неумелыми стишатами, и с истязанием гитары, и даже с простым битием кулака о стену — это не творчество, это называется «дать волю чувствам». Но битие кулаком о стену музыкой от этого не становится, и даже современной инсталляцией — тоже не становится (покуда его не преподнести соответственно, но вопрос о соотношении содержания и подачи слишком сложен для этого разговора). Есть ещё одно близкое слово — вдохновение. Оно тоже «здесь и сейчас», сиюминутно, но оно не синонимично самовыражению. Можно вдохновенно чистить морковку, можно вдохновенно решать математические задачки, можно вдохновенно заваривать чай. Если упрощать, то самовыражение — это выплёскивание эмоций, приносящее в итоге удовольствие переживающему, а вдохновение — это особый настрой, эмоциональный оттенок плюс мультипликатор умственной деятельности. Они могут совпадать, тогда может получиться что-нибудь творческое. А по отдельности и вдохновение может (но не обязано) может уйти на чистку морковки, и самовыражение может (но не обязано) вылиться в бессильные удары кулаком по стене. А вместе получается творческая импровизация. Но импровизация может жить как без вдохновения (удачное самовыражение * выучка), так и без самовыражения (вдохновенное ваяние безо всяких Глубоких Душевных Переживаний — просто фан, вдруг усиленная соображалка). Творчество — это создание чего-то нового. Только и всего. Вот такое широкое определение. Пожалуйста, не надо загонять его в элементарно узкие рамки, обидно за творчество-то. Оно не обязательно импровизировано, оно не обязательно всегда с чистого листа. Если человек мастерски владеет фотошопом — он что, обязательно ремесленник (т.к. поганит чьё-то, в т.ч. возможно своё, фотосамовыражение), даже если делает чудовищные и непонятные обработки в порыве чувств? Вроде по всем параметрам подходит к вашему определению творчества, кроме уже наличествующей основы. Точно так же: барабанер услышал гитарную партию и вдохновенно настучал ритм. Всё ок. А если гитарист услышал гитару (в т.ч. собой же ранее сочинённую партию) и сделал что-то похожее, но другое? Редактура старого или самостоятельный акт со старой партией в качестве источника вдохновения? Я считаю, что второе. После импровизации может остаться материал любого качества, любой степени понятности, и развивать его можно куда угодно, и разрабатывать сколь угодно творчески, в том числе и при следующем приступе вдохновения, наслаивая их один на другой. Короче говоря, творчество — сложная и разнообразная штука с очень условными рамками создания чего-нибудь нового. Если человек увлечённо (но не упоённо) пишет музыкальную партию, редактирует старую, решает математическую задачку (только не говорите, что в решении задачек исправления тоже недопустимы, умоляю!) — чем не творчество? А искусство — вообще НЁХ. Например, искусный гончар — тот, кто делает очуменные горшки. Это ремесленник 80 левела, который, чсх, вкладывает в свои горшки душу (а потом их продаёт). Или, допустим, не вкладывает душу, не плачет над каждым, но занятие ему в целом нравится. Творец, талант, гений, просто мастер или просто-напросто профессионал? Красиво дерущиеся кунгфуисты, для которых кунг-фу как жизнь — искусство или хороший бой? А если бой постановочный, отработанный (ну не знаю, просто по фану) — искусство? Музыкант сымпровизировал классную партию (по всем параметрам искусство) и теперь играет её в концертном зале (уже репрезентация) — искусство? И так далее, и тому подобное. Вы бы на все вопросы ответили «нет». Я бы на все — «да». Потому что искусство даже с творчеством непосредственно пересекается не так уж часто. Зато качество творчества, его подача уже имеют значение, в отличие от творчества и самовыражения как таковых. Искусство — феномен социальный, искусство это оценка. Самовыражение, вдохновение — психологические процессы. Творчество — умственный/духовный/какбольшенравится процесс и его результат. Психологические процессы обычно триггеруют процесс умственный, который обычно приводит к результату, который потом обычно оценивают. Ключевые слова здесь — «обычно». Ну да, древние. Два века им есть. Хотя смысл в них был совсем другой, да и к резвому развитию поганой ремесленной теории искусства они в своё время привели. Но зато в тему. Ведь афоризм, он как сосуд: хочешь, и в «еслидолговглядыватьсявбезднутобезднаначинаетвглядыватьсявтебя» уже читается как опасный галлюцинаторный бред (глазастая бездна!!111). Это отдельный вопрос, это ближе к тому, мозг создаёт понятия или понятия создают реальность (привет универсалиям и прочему филосоукуру). Вопрос, кстати, очень интересный.Но изначально — таки да, формат — пустой звук. Когда творишь и когда слушаешь, о формате редко задумываешься. Формат изначально создан для удобства. Но потом, как всякая категоризация, имеет свойство закрепощать мозг нещасных. Иными словами, без разницы (даже по вашим определениям), сотворил ли я Ъ-хэвиметал, нечто на стыке жанров или нечто вообще неописуемое, категоризация идёт уже после. В момент творчества есть только мозг и физические законы. По секрету: даже разделение на музыку, кино там, литературу — это тоже категоризация. Пусть более явная и логичная, но иногда вполне вредная. И если кто-то достаточно раскрепощён и умён, чтобы суметь в творческом порыве нарушить строгое жанровое деление и сделать это вкусно, то честь ему и хвала. Скорее автор самому себе.