Лелио

Suzume, каждому свое... Хотя это вы зря. Теряете кусочек веселья…

Suzume А КОЛЯДКИ!!! Самый лучший праздник. Прет меня ходить разряженным по улицам с бубнами, гитарами, песнями, в прошлый раз даже баян притащили и !самое главное! На нем умели играть. А потом заваливаешься к кому-нибудь, гадаешь… А еще карнавалы люблю… Так случилось, что мну побывал на венецианском карнавале… Там было так красиво…

Вернемся, так вернемся. Года два назад был на Halloween на Тверской, там народ гулял разряженный весь такой. Они якобы должны были ужас наводить… А у меня вот какая была мысль: в дурке № 2 был карнавал, кто-то оделся добрым, кто-то злым, а кто-то приведением… Ну не люблю я такие праздники…

Не, ну до детоубийства я еще не дошел. Особенно спасает «дыхательная гимнастика». Вдох – задержал дыхание – выдох. И еще самовнушения: яспокоенясовершенноспокоен…

Конечно можно, они не мои. Откопаны где-то на бескрайних просторах Инета…

Сестренка (заразка такая) с мужем греет пузико на юге, в теплых странах, родители на даче: розочки-цветочки там всякие укрываю, виноград, а мне оставили это зло… Кошмар…

Suzume, ну мне, в отличии от тебя, еще надо укладывать спать племяшку, а она никак не укладывается... Вот так вот весело. Лучше всяких страшилок...

А мне нра вот эти, особенно первая…

Еще я есть. Я тоже не участвую в празднествах *грустно так* Меня в детстве сильно-сильно напугали… С тех пор и не люблю Halloween… Вот. Шучу, конечно. Но я смысла праздника не понимаю. Да и пугать друг друга не лучшее занятие. А вот Колядки как-то сердцу ближе, да и веселее…

Ну а я все тоже: старенький, милый сердцу house… The Beloved - You`ve Got Me Thinking

Из-за дождика Кэнъити доехал на такси и в бар вошел примерно около полуночи. В этот раз осложнений с дверью не возникло, он хорошо запомнил, что дверь открывается вовнутрь. Он постоял у порога с минуту, отряхиваясь от дождевой воды и осматривая бар. В этот раз он не искал свободный столик, а наоборот. Он хотел снять какого-то на ночь. Ему нужно было отвлечься. Просто необходимо… Выглядел Кэнъити как обычно: волосы аккуратно зачесаны в хвост и перехвачены лентой, ухоженные ногти, швейцарские часы с белым циферблатом, простые серебрянные запонки, запах тонкий, едва уловимый – Aqua di Gio: арбуз, дыня и еще что-то свежее, с моря, черный зонтик-трость, начищенные английские, привезенные из метрополии ботинки на заказ, перчатки по руке тоже на заказ, черные вельветовые брюки (очевидно, это был любимый материал), белая хлопковая рубашка, вельветовое же пальто, белый шарф. Все самого лучшего качества. Смотрелся он в такой обстановке несколько неуместно: отглаженный, чистый, аккуратный; хотя впрочем как и всегда в подобных заведениях… В баре было накурено и несло перегаром. Кэнъити поморщился. Он скинул свое пальто, осторожно сложил и повесил на руку, перчатки сунул в сумку, шарф повязал на нее же и подобрал концы, чтобы не волочились по полу. Заприметив паренька, который сидел за одним из столиков, подошел к нему и немного улыбнулся, самыми уголками губ. Улыбка вышла несколько натянутая, но человек явно старался казаться беззаботным и не испортить настроение собеседника своим смурным видом. О плохом настроении можно было прочесть по глазам: они смотрели печально и как-то отрешенно. Он обратился к парню наигранно бодрым голосом, очевидно актер из Кэнъити был не лучший. - Салют! Можно к вам присоединиться? Не помешал?

Хоть и заснул он сразу, но спал очень не спокойно: просыпался, ворочался, и опять засыпал. Ему все время снилась какая-то ерунда, вроде давно прошедших событий. Кэнъити бредил: - Андре вышел на палубу, на палубу вышел Андре, Андре на палубу вышел, вышел Андре на палубу, на палубу Андре вышел… А он никак не выходил… Промучившись так, на грани яви и сна, около полутора – двух часов, Кэнъити поднялся с постели, минут десять просто сидел на краю в позе роденовского «Мыслителя» и смотрел прямо перед собой. Голова раскалывалась, как арбуз, на дольки. Он думал, вспоминал… «Жила-была маленькая ящерка. Веселая рыжая ящерка с зелеными глазами. Грелась она на солнышке, играла с друзьями и горя не знала. Жизни все время радовалась… Однажды из любопытства она заползла в неподходящее место. И за это веселой ящерке отдавили хвостик. Английским, сшитым на заказ ботинком. Погрустнела ящерка и запищала – «больно, больно, больно, больно!». Очень жалко было собственный хвостик, такой красивый и аккуратный. «Больно, больно, больно, больно!» Но никто не пожалел маленькую ящерицу, и уползла она под камни без хвостика. Банальная история. Тут бы сказке конец, а кто слушал - молодец. Но дальше происходили совершено фантастические события. Маленькая ящерка стала расти в собственных глазах. Росла-росла и превратилась в динозавра. А потом пошла и растоптала модельный ботинок вместе с хозяином. Вот такая история. Хотите – верьте, хотите- нет…» Кэнъити громко рассмеялся, что было совершенно ему не свойственно. В пустой, темной квартире смех получился зловещим… А за окном накрапывал дождь. Как обычно осенью: мелкий, монотонный, но очень настойчивый. Он стучал по крышам уже около часа и налил приличные лужи. Завернувшись в одеяло, Кэнъити босиком прошлепал к окну. Благодаря свету ярких уличных фонарей через кленовую листву было хорошо видно, как какой-то парень возвращался домой с работы а может быть с гулянки, ловко перепрыгивая через лужи. Кэнъити подошел к окну, уперся разгоряченным лбом в стекло и проводил взглядом запоздалого студента. Мутная стеклянная перегородка между ним и остальным миром. Как только человек скрылся из виду, он посмотрел на свое отражение в окне и тихо побарабанил пальцами по окну: - Дождик-дождик, перестань… Помнишь? Но никто не ответил. Тоска, какая необъяснимая тоска, от которой нет спасения. Время депрессии… Обычно Кэнъити пропадал недели на две. В октябре и в марте. Тогда, когда дождь моросил, сеял и лил как из ведра. В такие моменты до него нельзя было ни дозвониться, ни достучаться. Он безвылазно сидел у себя в квартире, и одному богу известно, чем он жил и как питался. Кэнъити прятался целыми днями в своей комнате и хотел никого видеть, даже себя. Очень редко он, как в тумане, выбегал из комнаты, хватал какой-нибудь кусок со сковородки, запивал водой и, как тень, ускользал обратно в комнату. Появлялся он так же внезапно, как и пропадал. Хохотал и балагурил с удвоенной силой, как будто хотел наверстать что-то упущенное. Кэнъити очень не хотелось сейчас впадать в это страшное оцепенение. Болото. Ему вообще не хотелось ни во что впадать. А особенно в ощущение того, что еще чуть-чуть и его отвезут в психушку. Темное состояние души, как ночной кошмар, который подкрадывается к тебе сзади, без предупреждения. Совершенно неожиданно. Он пугался от этого еще больше, чем окружающие (те, которые его так видели), но ничего не мог поделать, и пропадал на две недели… Из отражения на него смотрел бледный высокий рыжик и тоже грустно улыбался. Бледная поганка. Полнейшая апатия сковывала тело все крепче и крепче, внутри медленно растекалась болотная депрессия. Он решил это дело исправить. Чтобы всякие бледные поганки ему больше не улыбались… Первым делом он залез под ледяной душ, терся мочалкой и рассказывал водопроводным краникам похабные анекдоты. Краники шипели и фыркали от удовольствия, но бурного веселья никак не получалось. Увидев себя в зеркале с черными кругами под глазами, веселье совсем увяло, как давно неполитый цветок. Тогда он выключил воду, умылся, причесался и, завернувшись в полотенце, подошел к зеркалу, погрозил отражению пальцем и сказал: - Все. Надоело! Я буду бороться! Он вышел из ванной, привел себя в порядок, оделся, накинул пальто, шарф, обулся в теплые туфли, повесил сумку через плечо, спустился вниз, вышел из лавки, закрыл замок и ушел. Часы в это время показывали без пятнадцати двенадцать.

Выпроводив всех клиентов из лавки и закрыв ее, поднялся наверх. Часы показывали половину седьмого, еще целый свободный вечер был впереди. Первым делом он полез в холодильник, погипнотизировал пустые полки, но там почему-то ничего не появилось; разочарованно прищелкнул языком и принялся расхаживать по квартире: из кухни в спальню, из кухни в спальню… Расцвела его любимая фиалка, он даже не заметил, полил как обычно все растения, полистал новый каталог аукциона «Клеймора», ничего не выбрал, собирался покурить, но зажигалки не оказалось… Настроение стало каким-то паршивым, вроде заморозок по всей поверхности тела. Где-то через час, когда Кэнъити начал подвывать от голода (ел-то он сегодня только яблоко), решил все-таки выйти на улицу, дойти до супермаркета и купить что-нибудь из еды. Одевшись потеплее и плотнее закутавшись плащ, он вышел на улицу. Холод моментально ухватил его за нос и быстро поволок в сторону магазина. Вернувшись через сорок минут вместе с горячей курицей и гарниром, Кэнъити наконец-то нормально поужинал, согрелся ликером и закурил. Настрой улучшился: он еще раз просмотрел каталог аукциона и в этот раз ему приглянулся набор старых морских карт Британского Адмиралтейства, в голову опять засела утренняя песенка: - «I was sitting, waiting, wishing You believed in superstitions Then maybe you'd see the signs. Lord knows that this world is cruel And I ain't the lord I'm just a fool And in love with somebody don't make them love you…» Пошатавшись по дому еще час, Кэнъити засобирался ко сну: поплескался под душем минут пятнадцать, развесил одежду и после растянулся на постели. Сладко зевнул и тут же заснул.

«Я ни во что не поверил. Мне было просто наплевать. Главным было, чтобы Веллингтон продал библиотеку именно мне, а почему… Какая разница!..» Он улыбнулся: сначала Сузу, а потом Уке. - Ну что ж, заходите еще. Рад был повидаться, *посмотрел на Уку* а с тобой, малый, познакомиться. До встречи. После нен большой паузы Кэнъити добавил: - Да, Суз, и не забудьте – через три дня.

Praful - Sigh-Belive

Кэнъити нахмурился еще сильнее, чем в прошлый раз. - Не знаю. На все вопросы отвечу примерно одинаково. Я видел того парня, ну сына сенатора, более трех лет назад, и то пару раз. *усмехнулся* Точнее: один раз я смог его слышать, а второй раз я с ним столкнулся в дверях. Но это пара секунд… Я не хочу пускать ложных сплетен и прочей ерунды… Сам сенатор говорил, что тот сбежал с деньгами на Терру. На мой взгляд, это было очень разумное решение. С деньгами его папашки открывались все двери… Тогда сенатор хотел как-то оправдаться за частичную продажу библиотеки, которую мастерская, где я до этого работал, реставрировала. Я ему поверил, подробностей не спрашивал, да и что мне было делать. Я тогда был всего лишь помощником реставратора и посчитал, что этот скандал – не мое дело. Хотя и сейчас считаю, что это так.

«И где же я его видел… Ведь не успокоюсь, пока не узнаю… Знакомое лицо, очень знакомое…» Вспоминая, где он мог видеть этого парня из газеты, Кэнъити задумчиво кивал в такт словам Суза. Он взял одну из кружек с прилавка и уже почти прихлебнул, но принюхался, фыркнул и быстро отставил кружку обратно. - Извините, вот ваш чай. Я все напутал… Еще раз извините. Он придвинул кружку к Сузу. - Держите, пока не остыл… Вопрос о том, сколько это все будет стоить, немного отвлек Кэнъити от рыжего паренька с фото. Он шевелил губами и пальцами, про себя прикидывая сколько это может стоить, и уже намечались точные выводы, когда он на все плюнул. «Все равно все досталось даром…» - 13 300 – за все, - подвел он «округленный» итог. – Забирайте сейчас рассказ и повести, за три дня переведете эту сумму, а я к тому времени закончу со Стругацкими и отдам вам. А газета стоит 20 пенсов, это сюда, в кассу… *рассеяно добавил* Нет, ну если вы хотите, можете и их перевести на счет… Все равно – одна копилка… Пока Кэнъити проговаривал несколько последних фраз, он пробежал глазами по раскрытой перед ним газетой, которую собирался покупать Суз. «…И что нужно было сделать, чтобы попасть на первые полосы газет?..» …укэ был взят на работу в охранного агентство Айры Амагути… …он подрабатывал шлюхой в одном из местных баров… ...сын сенатора Эдварда Веллингтона… Кэнъити нахмурился, на лице появилось много морщинок, голос звучал задумчиво. - Хм… Эдвард Веллингтон… Ну, да, это его сын… «Вот где я его видел… Точно-точно… Я тогда работал в мастерской и приносил сенатору его восстановленные рукописи…» - Мда, не хорошо все закончилось… Посмотрел на свиток,, выуженный откуда-то Укой и еще сильнее нахмурился. - Не знаю… У меня тут много чего валяется… Дайте-ка, я посмотрю… Кэнъити потянулся к свитку, повертел в руках, а затем развязал веревочку и развернул. Это оказался не свиток, а бережно свернутые листы плотной, белой бумаги большого формата без переплета. При каждом шевелении, от страниц волнами исходил почти не уловимый морской аромат. Пахло солью, песком, хвоей и чем-то еще – сладким, из детства… «Морской атлас побережья Испании», можно было прочесть на фронтисписе с тончайшей гравюрой, на которой был изображен морской пейзаж, лев между двух колонн и различные навигационные приборы относительной древности. «Составлен из шестнадцати сферических карт и двенадцати планов, от Байонны во Франции до мыса Крё» - было написано под рисунком. Брови изумленно поползли вверх, но через несколько секунд на смену удивлению пришел тихий смех. - А я уже и не надеялся его найти! Думал потерял. Даже с ним попрощался… *посмотрел на Уку и улыбнулся* Спасибо, Ука. – перевел хитрый и насмешливый взгляд на Суза и еще шире улыбнулся.- А у вашего малыша губа - не дура!.. Хороший экземпляр. Это собрание морских карт и планов портов Испании. Атлас напечатанный, после пятилетних трудов, в 1751 г. географом и моряком Игнасио Уррития Сальседо. Лучшее пособие для мореплавателя, пока в 89м не появился «Гидрографический атлас» Тофиньо… Среди букинистов и антикваров немало бессовестных людей: они расшили книгу и продавали ее по отдельным листам… Я его собрал, *аккуратно провел кончиками пальцев по сшитым белой шелковой ниткой листам* сшил, не много подреставрировал, хотя попытался сохранить историю атласа… Сразу было видно, что бывать в море этой книге доводилось: несколько пятен от морской соли, карандашные пометки при работах с картами… На последнем листе тем же подчерком, что и до этого была уже чернильная маленькая подпись: Капитан Тельфьярри, бригантина «Деи Глория», 1756 год. - А стоит он… *Кэнъити назвал цену, которой бы хватило, чтобы обычному человеку прожить полгода почти ни в чем себе не отказывая*

Извини, о кофе – это, конечно, хорошо… А продолжение о Вамильтоне будет, или ты опять не можешь ответить?..

Маленьких маньячных братиков, сестер, племянников и племянниц, которые постоянно норовят с тобой поиграть, на тебе попрыгать и никак не хотят ложиться спать. Вот мой кошмар!!!

Des`Ree - Little Child

Кэнъити тихо рассмеялся и кивнул. - Ага, примерно это я и имел ввиду. Подождите, я скоро вернусь. Он развернулся и быстро зашагал в глубь лавки, за стеллажи. 4 Nicky Проходя мимо молодого человека, который спрашивал о любовных романах, сказал: - Молодой человек, извините, но лавка уже закрывается. Дальше он быстро, почти бегом поднялся на второй этаж, засыпал все необходимое в кофеварку, включил, поставил заваривать чай, затем прошел в спальню к рабочему компьютеру, снял копию Абэ Кобо, кинул маленький носитель с переводом в карман, налил Сузу чая, себе кофе, взял Уке яблоко. «Да, конфет у меня к сожалению нет…» Все эти действия отняли у него примерно минут десять. Вниз Кэнъити спустился медленно, разлить или разбить что-нибудь совсем не хотелось, аккуратно прошествовал обратно в лавку. Он поставил кружки на прилавок рядом с книжкой, достал перевод и протянул Сузу. Улыбался и, и вообще, вел себя крайне бесшабашно. - Вот вам перевод, *указал на кофе* вот вам кофе, а Уке – яблоко. – он полуразвернулся к Уке. – Эй, малыш, ты там ничего не натворил? Кэнъити немного растерялся напору Суза, но быстро взял себя в руки. - Нет, я хоть газеты и продаю, но их почти не читаю, не до этого три года назад было… Да и сейчас… А что там такое? *внимательно посмотрел на портрет рыжего, зеленоглазого парня на первой странице газеты* Кто это? Какой-то знакомый парень, а где его видел не помню…

- *улыбнулся* Ну, да. Дети обычно как-то не интересуются антиквариатом… Кэнъити замолчал и призадумался о чем-то своем. «…Если я сейчас уйду, то *посмотрел на уку* оставлю лавку в распоряжении этого маленького бесенка… Нет, конечно, заявление Суза об оплате *про себя усмехнулся* порченного имущества обнадеживает, но…» Меньше чем через минуту он продолжил: - Я сейчас пойду наверх, принесу вам Абэ Кобо, а вы пока присмотрите за лавкой. Ладно? Он подошел к прилавку, положил на него «Маленького Принца», потом вдруг повернулся, казалось он вспомнил что-то важное. Указывая раскрытой ладонью на Уку, улыбнулся: - Мне кажется, вы здесь на долго… Принести вам кофе?

Кэнъити повернул голову в сторону Суза и пару раз кивнул. - Да, приезжайте. Я не против… Так даже будет лучше… «Отлично. Не хотелось бы мне ехать в центр, не люблю я его. Не уютно мне там, плохо…» Он повернулся к малышу, еще раз улыбнулся, пугать его совсем не хотелось, и ответил. - Конечно, Ука, можно. Иди… Там на полке *указал рукой влево* стоит последний «National Geographic» с Терры, в нем больше всего картинок… Горы, реки, животные всякие… Тебе должно понравиться… Встав на ноги и немного потянувшись, зевнул. - Суз, извините. *виновато пожал плечами* Осенью спать хочу, не могу… Потом он задумался. Сообразив, что все еще держит в руках книгу, он озадаченно на нее посмотрел, но через секунду улыбнулся и посмотрел на собеседника. - Вот. *протянул книгу* «Маленький принц» есть… Азбука есть… Еще есть «Сказки туманного Альбиона», но должен сказать – очень дорогой фолиант. Просто жемчужина… Очевидно книга делалась на заказ, нигде нет не названия издательства или мастера… Но тем не менее книга настоящая, я лично проверял несколько раз… XIX век. 26*30, 50 страниц, атласная бумага, черная венецианская кожа с оттиском орнамента, 8 малых гравюр в тексте, 6 средних и 3 больших, в две страницы. Все картины цветные, все прорисовано до мельчайших деталей, сохранилось в хорошем состоянии. Так же два рисунка на разворотах… Книга содержит две шотландские и английскую сказки времен рыцарства: Юный Роланд, Рыцарь-Эльф и Дети короля Эйлпа. Очень интересно. Если историю о Короле Артуре знает весь мир, то эти сказки почти не распространены… *пауза* С картинками пожалуй все. Есть просто сказки без картинок: Редьярд Киплинг «Маугли», Астрид Линдгрен «Малыш и Карлсон», Алан Александр Милн «Вини Пух и все-все-все»… Вот, пожалуй и все. Если желаете, я могу за эти три дня еще что-нибудь подыскать…

«Как же все удачно складывается… Даже не верится…» Кэнъити довольно улыбнулся. - Отлично, вот и договорились. Деньги переведете на счет, номер вы знаете. Ну, должны, по крайней мере… А за книгами заходите через три дня в это же время. Домашнего телефона у меня нет - лишняя морока. Хм... Или можем где-нибудь в городе встретиться, если вы не хотите приезжать… Повернулся к уке, посмотрел на него, и заговорил, обращаясь к Сузу: - Конечно, пусть смотрит. – тепло улыбнулся Уке и сказал ему. - Если ты захочешь что-нибудь спросить, обращайся. Я помогу… Кэнъити подошел к нему и присел на корточки, чтобы быть с уке примерно одного роста. Ему не хотелось смотреть на него сверху вниз, хотя в меру своего роста часто приходилось видеть мир «с высоты птичьего полета», и Кэнъити по возможности старался избегать таких ситуаций. - Я – Кэнъити. А ты? Тебя как зовут?

The Beloved - Spirit