Правила такие:

1) Цитата должна быть "говорящая", т.е. её ещё и подобрать нужно, а не просто первую попавшуюся запостить. Размер - три-десять предложений, примерно.

2) Если это краткое описание, то автор поста должен его придумать САМ. Размер описания - три-десять предложений, примерно.

3) Выбирайте книги широко известные. Треш - это хорошо, но не в данном случае.

4) Если через пять дней после написания вопроса ответ не был найден. Автор даёт ответ и загадывает новую книгу. Если автор "потерялся", право вопроса остаётся свободным. Загадывает - кто хочет.

5) Большая просьба - не "гуглить" цитаты (не искать через интернет), это неинтересно. Да и нечестно. Проверить, естественно, никто не сможет. Поэтому будем полагаться на честность.

 

Во избежании застоя темы, добавляю ещё одно правило:

6) Человек, давший правильный ответ, имеет в своём распоряжении ДВА дня на придумывание нового вопроса. Отсчёт начинается с момента подтверждения правильности ответа, предыдущим автором. Если два дня истекли, а нового вопроса нет - ход свободен. Загадывает, кто хочет.

Изменено 20 августа, 200916 г. пользователем Limm (смотреть историю редактирования)

Ребята, игравшие в секстете Кена Судзуки, знали толк в буклях и чепчиках старушки Европы. Их соотечественники все еще завороженно глядели на Восток, где по прериям скакали храбрые ковбои на красивых мустангах, – а эти снобствующие эстеты отвернулись от Востока и уставились на Запад с его гулкими замками, падающими башнями и терпкими винами. Самоуверенные пижоны из секстета Кена Судзуки потешались над Голливудом, морщились от бейсбола и нюхать не могли гамбургеров. Виски для них существовал только шотландский, а футбол – только английский. Родео не тянуло против корриды, а Статуя Свободы была сосунком рядом с римской волчицей. Казалось, по ту сторону Тихого Океана нет вообще ничего, достойного внимания. Ничего, или почти ничего. Ничего, кроме одного единственного. Того единственного, без чего они не могли.

 

Ребята из секстета Кена Судзуки не могли разлюбить американский джаз. Не могли и не хотели. Джаз был сильнее всех европейских прелестей, вместе взятых. Уже ради него одного стоило открывать Новый Свет, везти туда черных невольников, воевать потом за их освобождение и с трепетом ждать, что же они споют, когда очухаются.

 

Эта позавчерашняя музыка, вся давно сыгранная и кем только не похороненная, никак не желала умирать. Великие музыканты ушли, но их синкопы остались – и этими синкопами джаз отчаянно цеплялся за души тех, кто родился позже. Из десятка тысяч душ зацеплялась сотня. Если хотя бы шестеро из этой сотни начинали играть, то их уже хватало на секстет. Покуда они играли, джаз продолжал жить. Сложная музыка, но простая арифметика.

 

Я сидел на поребрике и смотрел, как они таскают барабаны, как болтают о какой-то ерунде, как смеются, курят, смотрят на часы. Как пальцы у Хамады вхолостую бегают по клапанам. Как у Накамуры уже подрагивают кисти и притопывает нога. Как показалась из-за угла сутулая фигура с гитарным чехлом, и все обрадовались, что пришел Дзюнтаро – безлошадный любитель всего ирландского – и теперь остается только дождаться Кена.

 

Кен Судзуки приехал на белом Ниссане. Его космополитизма хватало лишь на музыку – а во всем остальном он был патриот и не разделял пижонских увлечений Востоком и Западом. Его заведение под названием «Судзукия» было небогатым, но зато выдержанным в правильной эстетике. Посетители разувались при входе, всходили на циновки и усаживались на подушки из гречишных отрубей. Из динамиков лились звуки сямисэна и кото, а со стен улыбались маски богов. Сам Кен обычно стоял за прилавком, облаченный в фартук и вооруженный острым ножом для разделки сырой рыбы. Но сегодня, в четвертую пятницу, он оставил за прилавком сына – а сам погрузил в багажник контрабас и отбыл для ежемесячного поклонения другим богам.

 

 

Вадим Смоленский, "Записки гайдзина"?

Triela, правильно.

- Это какая-то деревянная жизнь! - сказал в сильном волнении Александр, - прозябание, а не жизнь! прозябать без вдохновенья, без слез, без жизни, без любви...

- И без волос! - прибавил дядя.

- Как вы, дядюшка, можете так холодно издеваться над тем, что есть лучшего на земле? ведь это преступление... Любовь... святые волнения!

- Знаю я эту святую любовь: в твои лета только увидят локон, башмак, подвязку, дотронутся до руки - так по всему телу и побежит святая, возвышенная любовь, а дай-ка волю, так и того... Твоя любовь, к сожалению, спереди; от этого никак не уйдешь, а дело уйдет от тебя, если не станешь им заниматься.

- Это какая-то деревянная жизнь! - сказал в сильном волнении Александр, - прозябание, а не жизнь! прозябать без вдохновенья, без слез, без жизни, без любви...

- И без волос! - прибавил дядя.

- Как вы, дядюшка, можете так холодно издеваться над тем, что есть лучшего на земле? ведь это преступление... Любовь... святые волнения!

- Знаю я эту святую любовь: в твои лета только увидят локон, башмак, подвязку, дотронутся до руки - так по всему телу и побежит святая, возвышенная любовь, а дай-ка волю, так и того... Твоя любовь, к сожалению, спереди; от этого никак не уйдешь, а дело уйдет от тебя, если не станешь им заниматься.

гончаров обыкновенная история?

Да, конечно! Извините, что не заметил Вашего ответа раньше.

Продолжим, пожалуй.

Мне нужно поговорить, а слушать меня некому. Я не могу говорить со стенами, они кричат на меня. Я не могу говорить с женой, она слушает только стены. Я хочу, чтобы кто-нибудь выслушал меня. И если я буду говорить долго, то, может быть, и договорюсь до чего-нибудь разумного.

451 по Фаренгейту?

Верно. На то они и стены.

Загадывай.

Лола, опустив ногу и одернув платье, встала, словно собралась уходить, потом, вздохнув то ли с грустью, то ли со смирением, сказала:

– Ну, поскольку пьесу написала ты, ты, конечно, будешь Арабеллой…

– О нет, – возразила Б. – Нет. Вовсе нет. Говоря «нет», она, разумеется, имела в виду «да». Безусловно, роль Арабеллы предназначалась ей. «Нет» относилось лишь к Лолиному «конечно». Б. должна была играть Арабеллу не потому, что сама написала пьесу, а потому, что ей и в голову не приходило, как может быть иначе, ведь именно Арабеллой должен был увидеть ее Леон, да она и была Арабеллой.

Но слово вырвалось, и Лола сладким голосом подхватила:

– В таком случае ты не будешь возражать, если ее сыграю я? Думаю, я смогу сделать это очень хорошо. По правде говоря, если выбирать из нас обеих…

Она не закончила фразу, а Б., не умея скрыть ужас, лишь смотрела на кузину, не в состоянии произнести ни слова. Она понимала: роль уплывает от нее, но не могла придумать, что сказать, чтобы этого не случилось.

Идея Сесилии состояла в том, чтобы, перегнувшись через край и придерживая цветы, боком погрузить вазу в воду, но в этот момент Робби, стараясь загладить вину, попытался ей помочь.

– Дай мне, – сказал он, протягивая руку. – Достань цветы, а я наберу воду.

– Спасибо, сама справлюсь, – ответила она, уже держа вазу над водой.

– Послушай, твоя папироса намокнет, давай я ее возьму. – Он действительно зажал папиросу между большим и указательным пальцами. – И достань цветы.

Это уже была команда, в которой прозвучала непререкаемая мужская властность. Она произвела на Сесилию прямо противоположный эффект и заставила лишь крепче сжать вазу. У нее не было ни времени, ни желания объяснять, что, если погрузить вазу в воду вместе с цветами, это придаст букету естественно небрежный вид, чего она и добивалась. Крепче стиснув вазу, она всем телом отвернулась от Робби. Но от него не так просто было отделаться. Со звуком, напоминающим хруст треснувшей ветки, кусок фарфорового горлышка отломился под ее рукой и развалился на два треугольных осколка, которые упали в воду и, синхронно колеблясь, стали опускаться вниз, пока не легли на дно в нескольких дюймах один от другого, изгибаясь в преломляющей изображение воде.

Это было "Искупление" Иэна Макьюэна.

Загадывайте кто хочет.

 

@u-jinn, как ни постыдно, но я об этом авторе до сегодняшнего дня даже не слышал... Стоит ознакомиться?

 

 

- Вы слишком многого от неё хотите, - рискнул я заметить. - Нельзя вернуть прошлое.

- Нельзя вернуть прошлое? - недоверчиво воскликнул он. - Почему нельзя? Можно!

Он тревожно оглянулся по сторонам, как будто прошлое пряталось где-то здесь, в тени его дома, и чтобы его вернуть, достаточно было протянуть руку.

1) Книгу, наверняка, отгадали бы многие школьники. Не наши, разумеется.

2) Текст вошёл в некий довольно известный список литературных произведений, первое место в котором занял "Улисс" Джойса, а четвёртое "Лолита" Набокова.

3) И ещё цитата, весьма прозрачная:

Должно быть, и в самом деле было что-то романтическое в этом человеке, если слухи, ходившие о нём, повторяли шёпотом даже те, кто мало о чём на свете считал нужным говорить, понизив голос.

Фитцджеральд, "Великий Гэтсби"?

Так точно.

Какому известному роману предшествует этот эпиграф?

 

Род проходит, и род приходит, а земля пребывает вовеки.

Восходит солнце, и заходит солнце, и спешит к месту

своему, где оно восходит. Идет ветер к югу, и переходит к

северу, кружится, кружится на ходу своем, и возвращается

ветер на круги своя. Все реки текут в море, но море не

переполняется; к тому месту, откуда реки текут, они

возвращаются, чтобы опять течь.

Екклезиаст

 

 

Звучит несколько пафосно для эпиграфа. Давай, пальцем в небо. Может, Сенкевич?

Сильно не Сенкевич))

Хэмингуэй "И взойдет солнце"?)

Э.Хэмингуэй, "Фиеста (И восходит солнце)". Да. Ваш ход.

Раз угадавший пропал, вклинюсь, пожалуй))

 

 

Скрытый текст

Когда навстречу из темноты выступили два мрачных типа с решительными лицами, подросток невольно попятился.

 

— Вы кто такие? — нервно сглотнул он, прижимаясь к стене. — Что вам от меня надо?

 

Незнакомцы не снизошли до объяснений.

 

— Этот? — спросил тот, что повыше и помассивнее.

 

— По мне, ничуть не хуже других, — пожал плечами второй, почти карлик.

 

Гигант смерил подростка оценивающим взглядом.

 

— Тебе сколько лет, парень?

 

— Пят… пятнадцать… почти шестнадцать.

 

Незнакомцы переглянулись.

 

— Нормальный возраст, — произнес маленький. — Годится.

 

— Ладно, — кивнул высокий. — Берем.

 

— Погодите! — взвизгнул подросток, когда его схватили в четыре руки и поволокли вглубь двора, где уже разливалось странное голубоватое свечение. — Куда вы меня…

 

— … тащите? — договорил он уже в другом мире.

 

Гигант и карлик бережно усадили подростка на жесткую багровую траву.

 

— Сиди пока тут. Не рыпайся.

 

— Что происхо…

 

— Ай, отстань, — отмахнулся гигант, не дав договорить.

 

Подросток огляделся. Сзади быстро съеживался голубой диск портала. По сторонам лежали какие-то развалины. Впереди возвышались острые горные пики неприятного кроваво-красного цвета, над ними высоко-высоко парило что-то большое, шипастое, с перепончатыми крыльями. Подросток передернулся.

 

Из-за развалин вышли еще трое незнакомцев: худощавый мужчина с длинными заостренными ушами, коренастый бородач ростом едва ли ему до плеча и полуодетая девушка, обвешанная странными амулетами.

 

— Как все прошло? — спросил остроухий.

 

— Отлично, — гигант показал оттопыренный большой палец. — Мы его привели. Кстати, спасибо за портал.

 

— А, мелочи, — небрежно ответила девушка, но ее губы все же тронула самодовольная ухмылка.

 

— Теперь ждем, — произнес остроухий. Все замолчали, напряженно глядя на подростка. Тот неловко поежился.

 

— Можно все-таки узнать, куда вы меня притащили? И главное, зачем?

 

— Все просто, парень, — ответил бородач. — В этом мире назревает крупная заварушка, кто-то должен вмешаться и всех спасти. Обычно это наша работа, но вот сейчас нам недосуг. Так что вся надежда на тебя.

 

— На меня?! — вскочил подросток. — Спасать мир?! Но я же ничего не умею!

 

— А это не важно, — махнул рукой бородач. — От тебя вообще ничего пока не требуется. Просто посиди спокойно некоторое время.

 

— Тогда я совсем ничего не понимаю…

 

— И не надо ничего понимать, — успокоила девушка. — Ты вообще будешь последний, кто что-нибудь поймет. И не делай такие большие глаза.

 

— Они у меня от природы такие, — буркнул подросток, сел на траву и ссутулился.

 

— Но почему я? Почему именно я? Что во мне такого особенного? Может, вы ошиблись, и вам нужен кто-то другой? Я ведь даже мечом махать не умею… да что там, я и стометровку не пробегу! И суперсилы у меня никакой нет, честное слово. Я самый обычный школьник…

 

— Вот именно, — кивнул гигант. — Обычный японский школьник. Отличная приманка, именно то, что надо.

 

— Но я не…

 

Подросток не успел договорить, его прервали, и довольно грубо. Что-то с диким криком свалилось ему на голову прямо с неба, повалило и прижало к траве. Тощая девчонка с огромными, в пол-лица глазами, в короткой юбочке и с массивным, явно не по размеру, мечом.

 

— Зю-ю! — проворковала она.

 

— А-а-а! — завопил подросток. — А это еще кто такая?!

 

— Зю-ю! — повторила девчонка.

 

— Порядок, — остроухий удовлетворенно кивнул и сделал знак остальным. — Пойдем отсюда. Мы свое дело сделали, дальше этот мир разберется без нас.

 

 

Изменено 3 июля, 201114 г. пользователем Jubei (смотреть историю редактирования)

@Flegmatichka, такие "простыни" под спойлер надо прятать. К тому же:

Правила такие:

1) Цитата должна быть "говорящая", т.е. её ещё и подобрать нужно, а не просто первую попавшуюся запостить. Размер - три-десять предложений, примерно.

Я немного припоздал, но раз уж у flegmatichkИ пост не правильно оформлен, может мой вопрос пройдет, ну а нет так нет...

Цитата вот такая:

...я стал скрытен, мне нравится иметь от людей тайны. Это, пожалуй, единственное, что может сделать для нас современную жизнь увлекательной и загадочной. Самая обыкновенная безделица приобретает удивительный интерес, как только начинаешь скрывать ее от людей...

Т.к. пост я поправил, можно угадывать обе цитаты - и @Flegmatichka, и @Soske.

Изменено 3 июля, 201114 г. пользователем Jubei (смотреть историю редактирования)