Из серии "Сказки+Хеллсинг"...

[MaxWell]

Из серии "Сказки народов мира в исполнении театральной труппы Хеллсинг (трупы там не все)"

*барабанная дробь* "Властелин колец: Дружество Кольца" или как это могло-бы быть...

 

Интерлюдия. А ведь все так хорошо начиналось...

 

Пасмурное и как обычно промозгло-туманное лондонское утро встретило сер-леди Интегру своей влажно-сонной волной. Нашарив на тумбочке очки, Интеграл невозмутимо направила их дужками за уши...но промахнулась, залепив себе прямо в глаз. Ойкнув на весь фамильный особняк, леди всадила очки в нужное место и с явным и нескрываемым трудом передвинула свой таз ближе к краю кровати, свесив ноги вниз. Большим пальцем левой ноги Тегра нащупала правую чуню и попыталась ее одеть. Попытка не увенчалась успехом. Собрав всю волю в кулак, сер Хеллсинг села на кровати. Пару минут она отходила от этого подвига, пытаясь припомнить, куда дела левый ботинок. Решение пришло не сразу, но оказалось верным.

-ВООООООООООООЛТЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕР!!!!! - взревела гулким басом на все здание тут же проснувшаяся рыцарша.

Лишь спустя пару минут на пороге возник растрепанный и перепуганный дворецкий, натягивающий черные перчатки и уже готовый эвакуировать шефа. Интеграл удивленно глянула на вошедшего, который в свою очередь также тихо офигевал, только на пороге. Поняв, что зря переполошился, Волтер переодел перчатки, пригладил шухер не голове и чинным шагом направился к кровати Интегры.

-Доброе утро, сер! – отчеканил дворецкий, ожидая распоряжений. Они последовали тут же.

-Волтер! Где мой второй ботинок!? Я только вчера его поставила вот сюда!- при последних словах леди Интегра дернула рукой в сторону отсутствующей чуни и вытянула указательный палец.

-Мне ничего не известно об истинном местонахождении Вашего ботинка, леди Хеллсинг! – Волтер сделал умное лицо и задумался,- Нет,- заключил он,- я его не видел. Сейчас я принесу Вам другие.

***

А в это время в подвале нехотя проснулась от вопля шефа задремавшая только-только Серас. Пришлось снова начинать считать овец, чего делать ей не хотелось... После пары неудачных попыток уснуть, Виктория нащупала красную кнопку и надавила на нее пальцем. Крышка необычно медленно пошла вверх, а достигнув потолка издала странный звук (*ОЙ!*), остановилась и пошла на второй заход. После пятой попытки сверху донесся трехэтажный мат, произносимый до боли знакомым голосом.

-Майн гот!!!! Майн гот!!!! =пииииииииииииииииииииииииии= Майн гот!!!!

Серас опомнилась и нажала на кнопку повторно, облегчив страдания Шредингера. Когда тушка мальчонки свалилась на пол, Вик слезла с кровати, в душе благодаря свою лень и то, что лень не позволила ей переодеться в ночнушку. Шредингер валялся на полу в позе "Автомобиль после поцелуя со столбом", а подле тела лежало маленькое письмецо. Серас недоверчиво пнула Шре, перевернув несчастного брюшком вверх, и строгим голосом спросила:

-Что ты здесь забыл!? Говори!!!

А Шре молчал, как истинный немецкий партизан. Нет, не потому, что честь не позволяла открыть тайну. а потому, что в потолке сейчас торчала его челюсть.

-С...сссяс скасу...-прошамкал он неразборчиво, пытаясь хоть немножко раскорячиться.

Вик тем временем подняла письмецо и распечатала его. Извлекла стандартный лист, распечатанный на принтере. На нем был текст, который Вик и зачла:

"Здравствуйте, майор Криг! У меня к Вам есть предложение (отказов я не приму). Все дело в том, что ко мне поступил заказ на съемку некого фильма. По этой причине отсутствия денежных средств, я решил обратиться к Вам. Помните, что вы мне должны. На нейтральной территории пройдет встреча всех актеров, там Вам станет известна Ваша роль. Сегодня в шесть, в музее Истории Вооружений. Неизвестный доброжелатель."

Вик еще немного тупо смотрела на листочек, а Шре тем временем снял челюсть с потолка и куда-то исчез. Серас плюнула на нековидное создание и пошла в ванную переодеваться. Шредингер выполз из под стола, кляня себя за то, что уснул на крышке гроба Серас, стянул листочек с тумбочки и снова пропал.

***

Алукард сидел на диване и разглядывал небольшой конвертик, только недавно подсунутый под дверь холла. Волтер был занят сборами Интегры, а потому он занялся сортировкой утренней почты. Голос масты вернул Алу к реальности:

- Что это такое, Алукард?

Вампир перевел взгляд на стоящую на верху лестницы Интегру, еле успев подхватить упавшую челюсть. Леди Хеллсинг была облачена в фиолетовую пижаму в мелкий розовый зайчик и расчудесные мохнатые тапки с мордами зайцев и ушами. Интегра поправила очки и снизошла до пола. Выхватив у еще не отошедшего от шока Алу письмо, она быстро его прочла и нахмурилась. Тут у Алукарда развязался язык, и он спросил дрожащим голосом:

- Что с Вами, Маста???.. Как?

- Спокойно, Алукард,- произнесла Тегра, продолжая рассматривать бумагу, - у меня кто-то украл все костюмы и левый ботинок, так что пока я похожу так.

Алукрд вернул на лицо свою обычную лыбу и уставился на Серас, которая выплыла из подвала на негнущихся ногах, вся растрепанная и зевающая. Интегра фирменным ревом позвала Волтера, приказав собирать всех на совещание. Когда же зала заполнилась народом в составе Бернадотте, Фергюсона и Галеса, Интегра скомандовала Волтеру найти что-нибудь для того, чтобы выйти на публику. Дворецкий отправился на поиски, а сер Хеллсинг втолковала простыми и понятными словами куда и кому нужно пойти.

Все разошлись. Интегра только и скомандовала, что – "Всем быть на месте в четыре часа по полудню!!!".

***

Музей встретил Интегру, шелестящую складками платья по ковру, полной тишиной. Никого не было, хеллсинги прибыли первыми. Когда же она остановилась, затормозив всю процессию, следующую за собой, леди нашла глазами в зале несколько кресел и стол. Приземлившись в одно из них, Тегра стыдливо спрятала розовые тапки под платье и принялась ждать.

Через десять минут в коридоре послышался громкий шум, звуки перебранки и красивый пятиэтажный мат. Из-за угла вырулил Криг, чуть не влупившись в противоположенную стенку. За ним плелись последовательно: Рип, Валентайны, Док, Альхамбра, Капитан и Шре. Все они, кроме как и всегда рыбой молчащего Капитана, бурно что-то обсуждали. Завидев кучкой стоящих Хеллсингов, они тоже резко затормозили. Криг скомандовал всем сесть(половина бухнулась прямо на пол), и сам осел а кресло, вытаскивая из-за пазухи конверт и наблюдая у Интегры, уже ничего не понимающей, точно такой же.

Откуда-то невесть откуда приплелся Инкогнито, захватив с собой Хелену.

Последними, и почему-то с четвертого этажа и противоположной стороны, явился отдел Искариот в основном составе: Максвелл и Анна в первом ряду, следом Юми, Хейнкель и папа Саша. Когда же все расселись по нужным местам, Энрико, приветливо улыбаясь, извлек из кармана конвертик, аккуратно разрезанный по кромочке. Конверты сложили в кучку на заранее приготовленном кем-то столике. Молчание нарушила Анна, поднявшись и вытащив из кейса еще одно письмо.

- Здесь – краткий список ролей. Но сперва, я предлагаю заключить временное соглашение о перемирии. Все согласны?- узрев согласное кивание всего собравшегося коллектива, Анна продолжила,- Отлично. Теперь я зачту список, если никто не против:

 

Интегра Хеллсинг – Король-назгул –( не пожелала бы позировать в камеру.)

Алукард – дядюшка Бильбо –( по причинам, оставшимся неизвестными никому.)

Виктория Серас - Эовийн (Меч, изготовленный для сцены убийства короля-назгула, смогла поднять только Серас).

Волтер – Гендальф – (По разным причинам. Во первых, больше никто внешне ни на каплю не походил. Во вторых он быстро вжился в роль.)

Бернадотте – Сэм – (это вообще без комментов. Как в больное сознание авторов пришла эта чудовищная смесь – не понятно.)

Фергюсон – Боромир– (подошли по размеру доспехи.)

Рип ван Винкль – Назгул – (по той лишь простой причине, что женских ролей мало, а играть Арвен она отказалась, махнувшись с Анной. Но тому была еще одна причина...)

(Остальных назгулей отыгрывал Алу с помощью своих трансформаций. )

Шредингер – Гимли – (эх.... объяснений на листе также не было. Просто роль.)

Капитан – Арагорн –( аналогично. Тут авторов сий бумажки начало заносить не в ту сторону...)

Док – Исилдур, Король-Призрак, балрог и прочие эпизодические роли – (по той лишь простой причине, что мужских ролей слишком много, а играть их некому...)

Денди – Эльронд – (из-за идеологических разногласий. ) и Саурон в эпизодах

Майор Криг – Фродо –( тут еще проще – по размеру подошел.)

Люк Валентайн – Мери – (Люк принял решение неизвестного режиссера с титаническим мужеством. Объяснялось все просто – нужно роль кому-то отдать...)

Ян Валентайн – Пипин – (Странный выбор. Очень странный. Но Ян был рад – ему имя понравилось.)

Войска Хеллсинг - люди

Войска Миллениума – орки

Войска Искариота – эльфы

(а впрочем, все перемещалось уже на первой секунде съемок.)

Энрико Максвелл – Леголас – (ну, это еще не самое страшное. Просто и без комментариев...)

Анна-Мария Максвелл – Арвен – (махнулась с Рип, так как боялась темноты, и ходить в черном плаще ее не прельщало.)

Отец Андерсон – Саруман – (непонятно, почему, зачем и как, но так оно и есть. И с костюмом тоже проблем не было – просто рясу перекрасили.)

Юмико – Галадриэль – (ну, тут режиссер немного лоханулся, но оставим эту тему на потом.)

Ханкель – Розочка – (эпизодическая роль плюс чтение доброй половины текста за кадром.)

Горлум - Инкогнито

 

Зал утих. Кто-то переваривал новую роль, кто-то свыкался с мыслью, что уже поздняк метаться, кто-то безмолвно хихикал, кто-то просто тихо офигевал. Наконец, Анна продолжила.

- Сценарий прилагается. Оператором назначен святой отец Родриго, а ответственным на съемочной площадке – капитан Галес. Ответственная за декорации – Зорин Блиц, ассистент режиссера – мисс Хелена. Я передам сценарий леди Интеграл, а она распорядится переправить его по назначению. Вот ваши роли, господа!- с милой улыбой, девушка раздала всем увесистые папочки со словами,- Съемка через три дня, учтите...

После все тихо разошлись, намериваясь каким-нибудь образом выучить слова.

 

 

Акт Первый. "Предыстория Кольца, или Железный рыцарь Альхамбра"

 

Съемочной площадкой для фильма был выбран особняк Хеллсинг и прилегающие к нему территории. Актеры разместились в особняке. Съемки были назначены на пять часов вечера, когда уже начнет смеркаться и актеры не сгорят на площадке. Все занимались своими костюмами, прическами и гримом в большом зале.

Леди Интеграл пыталась спрятать тапки под плащ, ко у ней не получалось ничего хорошего – плащом служили старые портьеры, посему он был страшно тяжел и коротковат маленько. Берни отчаянно пытался удрать куда подальше, дабы на него не надели серенькие пижамные штанишки Интегры-подростка, из которых она давно выросла. Серас старалась втиснуться в свой стальной доспех, бюст ей очень в этом мешах, а сзади Галес крепил к ней косичку. Волтер заматывался в выходную скатерть, попутно отвинчивая от вешалки для шляп колесики, намерившись сделать из нее посох. Фергюсон гонял по плацу соединенные войска трех организаций, Рип ван шаталась без дела, путаясь в плаще, Алу отчаянно пытался изменить внешность, но, видимо, забыл, как это делается. Шре второй час пытался оторвать секиру он пола. Капитан стоял подле Крига, пытающегося накрутить волосы на плойку, Док вживался в роль Балрога – стебал всех кнутом для ускорения работы. Альхамбра напялил парик и старое женское платье, теперь чинно расхаживая по площадке туда-сюда. Люк и Ян спорили, кому одеть больший костюм. Анна, упершись ногой брату в спину, энергично затягивала ему на затылке косички. Андерсон что-то разъяснял Юмико, а Хенкель отчеканивала то и дело:

-Раз! Раз-раз! Раз-два-три! Настройка микрофона!!!- но потом вдруг сменила пластинку,- Внимание!!! Десять минут до съемки!!!

Площадка закопошилась активнее. Туда-сюда бегали бойцы, обряженные в хоббитянские, эльфийские и орчьи шмотки для съемок, Тегра пыталась взлезть на лошадь, невесть откуда приведенную к особняку, Рипа пихала ее под зад, представляя, как сама туда полезет в скором времени... Криг давал установку Капитану, который все еще партизански молчал. Шре мешался под ногами со своей секирой, Алу с ужасом взирал на свое одеяние. В конце концов все утихло после вопля Галеса в матюгальник:

-СМИРНО!!!!!!

Ошалели все, включая Интегру, что не ожидала такой наглости от подчиненного. Галес, в кепке с эмблемой Хеллсинга, в футболке с надписью "РежеСёр", с текстами под мышкой и матюгальником в руке, уютно расположился в креслице, на задней спинке которого Ян вежливо написал короткое, но умное и точное слово. Святой отец Родриго пытался сладить с камерой, а солдаты дружно выставили декорации для съемки предыстории. Юми посадили у микрофона с целью зачтения текста. Актеры дружно перекрестились\отдали друг другу честь\помолились(нужное подчеркнуть) и разбрелись по локациям. Искариоты построились, за ними расположились хелловцы("В национальной одежде",- пошутил Ян), а против них на другом конце поля стеной встали миллениумовские фрики, также обряженные кто во что, с копьями в руках. Денди обрядили на роль Саурона, поставив на ходули и надев на него надрощенные доспехи из личной коллекции Интегры. Вооружили оного булавой, собранной из остатков металлических предметов, поврежденных при перенесении с места на место супердоспехов для Каина. Как его собираются двигать, солдаты не знали. На площадку выскочила Хелена и хлопнула перед носом отца Родриго, проорав на все поле:

- Сцена первая! Дубль первый!!!!

-Снимаем!!!!- взвыл Галес, подпрыгнув на стуле от собственного голоса.

Родриго врубил камеру, махнув рукой Юмико, которая начала читать свой текст про мир, который изменился. Войска уныло двинулись друг на друга, помахивая на ходу мечами. Тут Юми дошла до более интересной сцены:

-И враг был почти повержен, но силу Кольца не дано превозмочь!..

В этот момент на площадку выкатили Альхамбру, воинственно рассекающего воздух своей "булавой". Катили площадку на колесиках сдесяток солдат Хеллсинга, подвернувшихся под горячие карты Каина. Оператор старался захватить только верхнюю часть "Сау" в кадр, но выходило у него не очень. Альхамбре забыли пробить дыры в шлеме для глаз, по этой простой причине он натурально смел сдесяток актеров с поля брани(и своих и чужих)... Среди остальных началась паника, все дружно побежали в разные стороны, забыв о том, где находятся. А Юмико продолжала:

- Но в этот момент Исилдур.... Исилдур.... сын короля (еще раз и более настойчиво повторила она, разыскивая в толкотне дока, когда же его толкнули вперед, к невидящему, что творит Альхамбре, Юми зачла следующую строчку* ...поднял меч своего отца и поразил Врага.

Перепуганный док, позвякивая доспехами и выделывая акробатические па, склоняясь под натиском булавы, полудополз-полудолетел до размозженного об камни меча и энергично замахал им у себя над головой, то ли отгоражиаясь от Каина, то ли пытаясь напасть на него.

-Саурон, владыка Темных земель, был повержен....*Юмико неустанно вычитывала все новое из листочка*

А Тубалкейн помирать явно не собирался. Он уже вжился в роль всемогущего повелителя и расставаться с ней не собирался.

-Бей его!!!!- взревел Криг из пролески, где прятались не участвующие в действе.

Док понял, что это ему... а Каин, что ему – и еще сильнее ускорился. В конце корнцов с делом покончил Алукард. По-пластунски он прополз меж бегающими бойцами и незаметно перегрыз крепление одной из ходуль Кайна. Тот картинно завалился на не успевшего убежать Алукарда и выронил на Дока булаву. Он насилу увернулся и начал искать глазами кольцо.

- И тогда он поднял Великое Кольцо... Кольцо?...

А кольца не нашлось. Просто о нем забыли, как о мелочи жизни. Интегра завопила в лесу:

-Кто из нас женат или замужем!?

Все начали лихорадочно вспоминать, проверять наличие колец на пальцах, стягивать перчатки и прочее и прочее. Кольцо обнаружилось у Анны, было конфисковано и выкинуто на поле, несмотря на все протесты с ее стороны. Но сценаристы явно не учли еще одно обстоятельство – зрение у Дока было примерно -80 на +120, так что глазенки у него разбежались в разные стороны, нехорошо перекосившись.

-Очки!!! Дайте ему очки!!!!- требовал Галес.

Но с очками тоже вышла заминка: их было приказано оставить на месте последней стоянки. И снова Исилдура-дура выручил Алукард, выбравшийся из под Каина и нашаривший колечко. Он вежливо кинул его в лоб Доку, и он, наконец, нашел искомый объект, лучезарно улыбаясь.

-Стоп кадр! – гаркнул Галес в матюгальник.

Отец Родриго нажал на Повер Офф и осел в изнеможении на газон. Юми прополоскала горло поданной Хенкель водичкой. Солдаты получали взбучку от командиров, Анна, Рип, Вик и Берни пытались поставить на ноги Каина. Галес удовлетворенно пересматривал пленки. Закончив показ, он поднял рупор и проорал:

- Начинаем вторую сцену!!! Все по местам!!!

Хелена проделала прежние махинации, а Родриго вернулся к боевому посту.

- Исилдур оставил Кольцо себе... но вскоре оно покинуло его.

Проезжающий на лошади мимо реки Док был сшиблен вниз точным ударов в спину от Крига, караулившего в кустах с дубиной наперевес. Затем последовала сценка про погружение кольца на дно реки. Этот дубль снимали в аквариуме Интегры, а потом показывали в замедленной съемке. Юмико подала голос:

-Кольцо пролежало на дне 500 лет. А потом его нашел Смеагол...

Тут на полянку бодрым шагом вышел Инкогнито, улыбаясь и стараясь не потерять роскошный парик. Он достал рукой до дна аквариума и извлек колечко на белый свет. Затем следовала перемена места съемки на пещеру, где Инкогнито в своем сценическом костюме (набедренной повязке) любовно гладил колечко.

- Кольцо терзало Горлума, во много раз продлевая его жизнь. Но однажды оно покинуло и его, когда почувствовало пробуждение своего Господина. И его подобрало самое странное существо – хоббит. Бильбо Бэггинс из Шира.

И пришло ОНО. Под дружный приступ хохота у Берни и Яна, церемониально появился Алукард в шортиках, белой рубашке и клетчатой жилетке. Спустя еще секунду, рухнул вообще весь лесок, служивший гримеркой и кулисами одновременно. Алу скарячился в три погибели и поднял Кольцо с земли, внимательно оглядев.

- Но Кольцо все еще ждало своего часа, надеясь воссоединиться со своим Властелином.

- Стоп!!! Стоп!!!! Стоп!!!- взвыл Галес, - Снято!

Кулисы дружно выдохнули и высыпали на полянку поздравлять уже отснятых. Галес еще раз пересмотрел пленку и скомандовал готовиться к следующему акту:

 

Акт Второй. "Встреча Фродо и Гендальфа или самое пылкое приветствие в мире"

 

 

Добавлено:

После коллективной уборки поля, все передвинулись на следующую локацию – небольшую совсем полянку в чаще леса. Алукард выкорчевал там пару деревьев, чтобы было больше места, а Зорин наколдовала более или менее прилично выглядящий газон. Крига заканчивали гримировать, в то время как Волтера только начинали. Интегра принесла пару сотен пачек ваты из медсанчасти Хеллсинга, Серас усердно скручивала вату в подобие бороды, Фергюсон клеил шляпу из картона, Пипа припрягли отутюживать скатерть. Наконец, Волтера укутали в серо-синее полотно, водрузили на голову ватный парик, а за уши привязали бороду. Фергюсон напялил "магу" свое творение на голову, и Волтер полный решимости направился к повозке, в которую были впряжены Валентайны, с помощью той же Зорин замаскированные под лошадку. Тут в дело было решено ввести доселе забытых осветителей.

Экспериментальный взвод Миллениума №5 был выбран в качестве добровольцев для столь важного задания. Построившись подле аппаратов осветительной системы, они по команде подняли прожектора, экраны и прочее оборудование и так же по команде врубили его в сеть. С диким криком возгорелась добрая половина добровольцев. Галес даванул на рубильник и отрубил электричество. Хеллсинговцы принялись тушить Миллениумовцев одеялами, палатками, шторами, скатертями и прочим, что подвернулось под руки. После завершения столь сложной махинации, лампы прожекторов были заменены относительно безопасными хотя бы для актеров, исполняющих ведущие роли.

Осветители заняли свои места. Криг появился на съемочной площадке, щеголяя круто накрученными кудрями, сшитыми из клетчатого пледа панталонами и белой рубашонкой, из под которой выпирала значительная часть пуза. Майор уселся под дерево и с блаженным видом принялся нюхать ненастоящие цветочки. Галес понял, что его время пришло, и скомандовал начинать. Хелена исполнила заезженный трюк, вновь приведя в состояние шока слабонервного отца Родриго. Тот врубил камеру-мотор и начал новый эпизод.

На дорогу, жалостливо кряхтя, охая, вздыхая и просто матерясь, полувыползли, полувышли Валентайны на горбу таща за собой повозку, построенную прямо на площадке из огромного дуба, а Зорин колдовала над их образом лошади. Волтер в своем облачении восседал на козлах с вешалкой без нижних колесиков в руке. При звуках приближения траурной процессии, Криг, вспоминая свою роль, подпрыгнул, намериваясь подняться на ноги. Все бы у него получилось, но только равновесие куда-то не туда сместилось, и Монтана Макс всем грузом своего воздушного тела шмякнулся обратно на газон, который в свою очередь не был рассчитан на подобное с собой отношение и просто-напросто исчез, оставив под Кригом кратер из-под корней недавно выкорчеванного дуба.

-Стоп кадр!!!- Галес приник губами к матюгальнику и выразил свой протест в ненормативной форме,- =пиип=пип=пииииип=пипипипип=пип=пип!!! (Не допущено цензурой)

- Вот, =пип=! – восхитился Ян такому лексикону.

Галес встал, выражените лица его не предвещало ничего хорошего.

- Майор!? Что это, простите, такое Вы делаете!? Встать по уставу, заправить рубаху, живот втянуть, спину прямо! Смирно!!!!

Криг в момент выполнил все приказания, почему-то побаиваясь гнева ответственного за съемку. Зорин коптела над газоном, восстанавливая испорченные декорации. Хенкель вспомнила, что ей еще нужно следить за микрофоном, в который Ян распевал пошлые песенки. Девушка решительно двинулась к младшему Валентайну, намериваясь приложиться чем-нибудь тяжелым ему по макушке, но не успела, так как Янчик занял прежнее место в упряжке после пинка от Люка. Когда все было в норме, Хелена пискнула:

-Сцена вторая, дубль 2!

Родриго врубился, повозка снова пошла ритмичными мерными рывками по дороге. Камера переключилась на майора и его цветочки. Тот сделал сосредоточенный вид и повторил попытку к достижению стоячего положения. Попытка снова не увенчалась успехом. Галес изрек еще более красивую формулировку своих требований к нему и пустил все по новой. Дубль третий прошел с тем же успехом, что и второй и первый. Криг, грязный как свинья в луже помоев и злой как собака, которой уже месяц не дают жрать, все еще не мог исполнить предначертанного ему его ролью.

Ближе к сотому дублю, Галес озверел до той степени, что готов был загрызть несчастного актера-недоучку, а тот мог только прятаться за пенек и делать вид, что его не касается все остальное. Наконец, капитан-хеллсинговец не выдержал и приказал прикрепить к спине Крига подъемный крюк, а на другой, не видной камере стороне дерева, разместить тянущих, в составе полной труппы, доселе отдыхавшей в кустах.

Пошел сто первый дубль. Валентайны, уже вместе извергая потоки мата, вытащили повозку с Волтером на дорогу. Отец Родриго развернул камеру на майора, а Хенкель по команде Галеса скомандовала:

-Тянем-потянем!!! Раз, два! Раз два!

Прерывистыми движениями грузного тела, Криг достиг необходимого положения. Незаметно отлепив от спины мешающийся крюк, он резвым шагом направился к дороге, от которой исходил мат и тихая, еле-еле слышная песенка Волтера. Криг усердно вспоминал слова, стоя, как идиот на кромке межи. Наконец, он родил:

- Ты опоздал, Гендальф!

Но получилось это у него так необычно и странно(гулким утробным басом), что от неожиданности Волтер чебурекнулся с повозки в пыль, растянувшись прямо под ногами Валентайнов, только и ожидавших случая попинать ненавистного дворецкого семьи Хеллсинг. Криг тут же обрушил на подчиненных волну негодования, грозясь до конца их нежизни откармливать их капустой и салатными листами. Эти угрозы произвели свое действие – братья вновь встали на карачки и впряглись, оставив в покое бедного и несчастного Волтера. Несколько бойцов помогли подняться дворецкому и усадили его обратно на насест. Однако, Валентайны все еще отказывались еще раз переигрывать дубль, ссылаясь на голод и усталость. Повозка тронулась после громкого хлопка, - это Монтана заткнул Люку в зубы пригоршню травы. Волтеру для самообороны был пожертвован кнут, к которому уже так привык Док.

Процессия снова тронулась. На раз-два подняли с земли Крига, тот уже более бодро зашагал на место и повторил разученное:

- Ты опоздал, Гендальф!

На этот раз получилось гораздо лучше, Волтер сумел удержаться. Кулисы с замиранием сердца наблюдали за съемкой. Дворецкий внимательно посмотрел на Крига и молвил:

- Маг никогда не приходит поздно. И рано он тоже не приходит. Он появляется тогда, когда он нужен!

Майора затаращило. Он забыл следующие за первой репликой слова. Хенкель, завидев неладное, начала рыться в своих листочках, стараясь найти суфлерский текст. Родриго за камерой немного занервничал, но съемку не прервал. Хейни нашла нужный листок и зачла тихонько:

- Гендальф!

Никакой реакции не последовало. Хенкель повторилась. И еще раз. И еще. Наконец, до Крига дошло, и он радостно воскликнул:

-Гендальф!!!

И прыгнул. Причем это был такой грандиозный прыжок, что содрогнулся не только Волтер, на которого летел Монтана Макс, но и Валентайны, так или иначе попадавшие в радиус ударной волны. С треском приземлившись на повозку, Кригги довольно хмыкнул, ожидая продолжения движения и следующего акта. Но братья и не собирались оправдывать его желания. Тогда Волтер использовал припасенный кнут, стебанув Яна по спине.

-=пиииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииииип!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!=-взревел Ян не своим голосом. Зорин еле успела подладить его голос на более скромное:

-Иго-го!!!

Повозка двинулась, а Галес, истекая потом, скомандовал стоп кадр. Валентайны рухнули на землю, Криг провалился под повозку, проломив дно, а хеллсинги, высыпав из укрытия за деревом, принялись поздравлять Волтера.

К следующему акту предстояла гораздо более внушительная подготовка. Пришлось обряжать добрую половину теперь уже союзного воинства в хоббитянские прикиды, накручивать им волосы и гримировать. Бернадотте пришлось шить специальную повязку телесного цвета, а потом мастер рисования очей – Ян – написал на ней свое лучшее творение. Странный такой получился неморгающий Сэм. Хенкель долго и активно отпиралась от Юмико, которая, приговаривая: "Хейни, посмотри, какое платьице! Посмотри, какой паричок!!!" – надвигалась на нее и тыкала платьем, фасона "девушкам до трех" и кудрявым кошмаром вековой древности, перевязанным розовым бантиком. Ян и Люк разобрались, наконец, кому во что одеваться и тоже пошли занимать очередь на плойку (перед ними как раз стоял Пип, от чего Ян дико заржал, представляя себе кудрявого Берни). Алукард вторил текст уже давно заткнувшей уши Интегре, Серас, Зорин, Рип и Анна спорили на тему того, как следует разместить видения, что поставить на стол и какую музыку завести на празднике. Спустя примерно полчаса, основная группа вновь вернулась на поле, намериваясь доснять все-таки второй акт. Волтер философствовал и вспоминал, как "они с "дядей" "Фродо" много лет назад влипли в одно приключение... ". Все прошло относительно без эксцессов, кроме, пожалуй, одного, когда Волтеру пришлось спешиваться, и он чуть не впахался носом в землю. Он подошел к калитке с видениями Зорин, когда и прозвучал долгожданный стопкадр.

 

Акт третий: "Дела давно минувших дней... или встреча и вечеруха по случаю встречи".

 

 

Добавлено:

Последующие три часа были отданы на съемку сложной и трудоемкой сцены встречи Гендальфа и Бильбо, а также на подготовку к съемке вечеринки в Хоббитоне. Стародавняя землянка на территории особняка, оборудованная как бомбоубежище времен Второй Мировой, была украшена, меблирована и подстроена под что-то отдаленно напоминающее жилое помещение. На карачках под стол заполз отец Родриго с камерой, Хелена притаилась за шторкой. Галесу прорыли обзорное окно в крыше, дабы было видно все происходящее внутри. Когда же он указал несчастным Волтеру и Алукарду занимать исходные места в "домике", все с замиранием сердца начали следить за процессом погружения вампирохантера в землянку (коя в два размера была его меньше...). Когда же Галес принял исходное положение актеров за допустимое, Хелена дала свой фирменный знак святому отцу, который уже чисто рефлекторно запустил камеру.

Волтер вежливо вытер ноги, потоптавшись на постеленном подле двери коврике (еще бы, он же понимал, что все это придется убирать ему после окончания съемок!) и столь же вежливо и тихо постучал в дверь. Далее следовало недовольное неразборчивое бурчание Алукарда из глубин темной и мрачной землянки, звук глухого удара и треск некоторых декораций. Наконец, дверь открылась. Алукард стоял (а точнее – пытался не упасть) у двери. Волтер посмотрел на вампира сочувствующим взором и начал читать положенный ему текст, разученный и отчитанный еще накануне. Алукард направился вглубь своего убежища, все так же неразборчиво что-то бурча, вероятно – жалуясь на свою нелегкую долю. Волтер аккуратно пригнулся под висящим на потолке подобием люстры, в то время как Алу то и дело на что-то натыкался, норовя растянуться в позе коврика на полу. Наконец, Алу припер откуда-то древнюю книгу и начал более или менее отчетливое повествование о том, как он якобы писал эту книгу, а также о том, как его достали вновь и вновь прибывающие на халявное угощение как мухи.... как пчелы на мед гости. Волтер старался одновременно не запутаться в скатерти, не сбить крышу землянки и сочувственно качать головой, попутно изредка выдавая положенный текст.

По завершении эпизода, вся труппа переехала обратно на поле, где уже вполне стемнело, а Зорин Блиц давно разместила шатры, столы, повозки и прочие нужные декорации. Интегра, высунувшись из под плаща, погнала на место Бернадотте, так и норовящего куда-нибудь удрать и больше никогда не показываться. Установив оного в необходимой точке банкета, она приказала поставить на ненастоящие столы настоящие кружки с пивом, чтобы Пип не убег без присмотра. Волтера разместили среди угрюмо тусующейся толпы солдат единой армии Хеллсинга и Миллениума. Дольше всего пришлось уговаривать Хейнкель, руками и ногами упиравшуюся от попыток Юмико, Максвелла и Анны заставить ее танцевать. В ход шли любые методы, начиная с обещания покупки новых пистолетов, заканчивая годовым отпуском, оплачиваемым за счет Искариота. Заслушав все предложения, она все-таки согласилась, но лишь на короткое время. После этого всем остальным была устроена головомойка с целью внушения работы на один дубль. Ян и Люк, скромно стоявшие на задворках съемочной площадки, теперь были помещены за один из шатров с целью съемки похищения петарды.

После начала съемки, Ян полез на повозку, попутно матерясь и стараясь материться потише. Взгромоздившись на кучу ракетниц, собранных из боевого запаса трех организаций, он начал внимательно выбирать себе самую большую. Люк, стоящий на углу, командовал его действиями, сообщая, какую брать – левую, правую, верхнюю или нижнюю. После долгих раскопок, по шею зарывшийся в петарды Ян извлек, наконец, большую красную дуру, бросив вопросительный взгляд на старшего брата.

- Ну, че, браток, =пип=? Валим!?

-Да-да! Пока нас никто не видит,- интеллигентно ответил Валентайн-старший.

Камера переместилась в разгар веселья, где уставшие и злые миллениумовцы и хеллсинговцы уже успели набраться пива по самые небалуйся и потому вечеринка стала гораздо более активной. Только Искариоты скромно толклись в уголке под неустанным наблюдением Максвелла, при первом же их движении к столам вопящего:

-Руки оторву!!! Это грех!

И самого Господа Бога на небесах. Пип глушил очередную кружку пива рядом с Кригом, который давно был навеселе. Текста, конечно, никто не помнил, поэтому Берни, с трудом обнаруживая в сознании осколочные куски из недочитанного сценария, почесал тыкву и отправился приставать к Хейнкель. Она оказалась решительно против такого наезда и попыталась затеряться в толкущейся на поле толпе, что ей совсем не удалось. Галес вопил Родриго о том, чтобы он переключил изображение на горку, где Волтер и Алукард сидели и курили, ностальгически вздыхая о временах ушедшей юности (естественно, волтеровой) и прочих интересный событиях прошлых лет.

После наведения камеры на пригорок, служивший местом для воспоминаний, Родриго поснимал немножко это стоящее зрелище и отправился назад на место богемного веселья бойцов. Алу переместился на место, в котором он должен был рассказывать детишкам сказки. Детишек играли все те же эпизодические персонажи, в массе своей – трезвые Искариоты, с умным видом глядящие на укуренного Алукарда, почему-то не начинавшего повествование. В дело вмешалась леди Интегра, выхватившая у Галеса матюгальник и гаркнувшая в него:

- Рожай быстрее, дубина!!!

И Алукард начал рассказ:

- Ну что, детишки... Дело было так: мы с Вол... с Гендальфом попали как-то раз в лагерь к фаши... к оркам. Они там че-то жрали, и решили нас тоже пустить на закуску. Долго они пытались вскрыть мой гроб консервным ножом... – долгий мат из-за кулис заставил вампира поправиться в своих речах, - но это уже совсем другая история. Значит, был там такой му... орк, которого звали Криг... – и снова Алу в буквальном смысле заткнули броском в спину тегриного розового тапка,- но это тоже другая история. А этот орк был у фашистов... орков... короче – самым главным был. И нам с Волтером, ну, вы поняли, да... с Гендальфом нужно было перебить гадов в их же лагере. Ну, короче, Гендальф порезал их всех в колбасу и котлеты, кроме одного особо крутого, но тоже не без дефектов – тормоз он был невероятный - слова от него не добьешься. Ну, колошматились они там долго, а потом из гроба,- второй тапок угодил Алукарду прямо по затылку,- из деревянного ящика вылез я и прибил его с пу... прибил, значит. Но потом понабежали новые орды нацис... орков, но пришел рассвет – и ПУХ! – причем в этот ПУХ Алу вложил всю свою жгучую любовь к Миллениуму, а потому Искариоты нервно поежились, понимая, что и к ним это тоже относится, - и все они рассыпались в прах!!! – губы Алу скривились в блаженной улыбке, глаза загорелись нехорошим огоньком. Искариоты поняли, что пора и поползли в шатры.

А Люк и Ян тем временем устанавливали в одном из шатров ракету.

- Во,=пип= ! Круто, братан!

- Ага, хорошо получилось...

Отец Родриго прикатил к ним камеру, показав, что идет съемка. Валентайны скромненько подожгли фитилек, а сверху с помощью того же подъемного механизма с них стянули палатку. Что-то громко жахнуло, свет погас. Спустя мгновение раздался громкий и разнообразный мат, произносимый явно голосом младшего братца. Яркое алое пламя вылетело на поле и , истошно вопя и матерясь вперемешку, побежало в сторону гостей. Те в панике бросились в рассыпную, не представляя, что это такое и с чем го придется есть. Вслед за пламенем неслась тень, на ходу приговаривовавшая что-то вроде: "Стой, Ян!!! Стой, кому говорят! Щас я тебя тушить буду!". У Яна со словом "тушить" возникала только одна ассоциация – "тушенка", а подобная перспектива младшенького явно не радовала... Ян увеличил скорость, на ходу очищая себе дальнейший путь. Не растерялся только Алукард. Припомнив сценарий, он просто развернулся к бегущему и дал ему ТАКОГО пинка под зад, что несчастный взмыл в воздух и потерялся где-то в высоких слоях атмосферы. Спустя пару минут тело снова показалось яркой светящейся точкой меж звезд и быстро полетело по направлению к земле. Тут уже не растерялся Криг, дернувший Рип ван за край плаща и грозно сказавший ей:

- Сбивай!

Рипе два раза говорить не пришлось. Получив в руки принесенный из гримерки Серас мушкет, она уселась на землю, вскинув оружие и целясь одновременно. Хлопок огласил поле, и вокруг Яна закружились пули. Земли достигли обугленные останки Яна, подбежавший к ним Люк чуть не разрыдался, но сдержался, услышав произносимые головой звуки:

- Не ссы, братан, и не такое бывало... Что мне – впервые, что ль!?

Док, нервно потирая руки, сгреб Яна в санпалатку, так как вернуть его на площадку требовалось максимум через десять-пятнадцать минут. Довольные реплики Галеса насчет качественно отснятого салюта и реалистично играющих панику актеров не могли не произвести своего эффекта. Актеры тоже были довольны, но по другой причине – они радовались тому, что остались живы после этой встряски каким-то невероятным образом.

Дальнейшая съемка продолжалась в районе, отданном под импровизированную сцену, на которой одиноко высился Алукард. Вампир оглядел собравшихся и начал торжественным тоном:

- Здрасте! Значит так. – Алу сделал сосредоточенное выражение лица, стараясь припомнить фамилии "родственничков", но не смог и сказал попросту, - Дорогие мои родственники! Я собрал вас сегодня сдесь, чтобы мы вместе бух... отпраздновали мой 110 День Рожденья... Если вы еще со мной его не праздновали, конечно,- добавил он виновато, - но дело в том, что мне нужно уходить. Прощайте!- радостно окончив основной текст, Алу просто провалился в собственную тень. Собравшиеся возмущенно заохали, а камера отъехала назад к землянке.

Вампир пробрался в свое логово, полусогнувшись, но все-таки стоя, спрятал Аннино колечко в карман жилетки, взял палку, узелок и направился к выходу, где его остановил Волтер, еще не успевший отдышаться от кросса поле-землянка. Он несколько раз попытался произнести нужный текст, но отдышка всячески ему мешала. После пары минут упорных попыток, он выдавил из себя искомое:

- Что это за шуточки, Бильбо?

Алу посмотрел на него невинными глазами и сделал вид, что его хата с краю, и он ничего не знает. Волтер грозно навис над раскорячившимся подле него вампиром, зачитывая текст про базарного фокусника. Зорин гнала у него над головой пургу, а Галес довольно лыбился в своем кресле. Волтер нагло отобрал у Алу колечко и выгнал беднягу из собственного дома. Тот уныло побрел вдаль по дороге.

Через секунду в землянку влез Криг, которому она как раз подходила по размеру. Он с непонимающе-идиотским видом спросил у Волтера, куда ушел его дядя, а потом пошел смотреть на колечко. Дворецкий бродил кругами по землянке, пытаясь что-то сообразить, а потом приказал Кригу припрятать наследство подальше, а сам мерно удалился на улицу путем выползания через подобие двери.

Галес скомандовал стоп-кадр для того, чтобы Волтера могли поместить на"лошадь"и снять эпизод с его поездка в Минас-Тирит (которым служил приукрашенный Зорин особняк Хеллсинг) и дальнейшее отбытие Фродо в деревню Бри...

 

Акт четвертый. "Вокруг света за один день или девять назгулей"

[MaxWell]

Подготовка не заняла много времени.

Алукард помог дворецкому занять свое место на спине старшего Валентайна, все еще играющего роль несчастной лошадки Гендальфа. Тот скособочился, собрал всю свою волю в кулак, и смело ринулся вперед со скоростью и траекторией пьяной черепахи. Волтер помогал ему, как мог, отталкиваясь вешалкой от земли. Все шло хорошо, пока Люк полз по полю, но ему пришлось остановиться при виде первой горки на пути к особняку Хеллсинг ака Минас-Тириту. Горка хоть и не была очень крутой, все равно вызвала в Валентайна-старшего приступ дикого ужаса. Он попытался, было взять холмик с наскока, но у него ничего не получилось – ноги и руки посчитали, что им в разные стороны. Распластавшись в позе прихлопнутого тапком таракана, Люк всхлипнул и попробовал встать. Волтер тоже встал, позволив своему боевому коню принять приличное положение. Валентайн снова закусил губу и пошел наездом на горку. На этот раз перевесил у Люка зад. Он плюхнулся на пятую точку и съехал к подножию своей преграды, волоча за собой Волтера. Галес приказал остановить съемку. Он собрал начальство актеров на совещание, а после него вынес решение поменять "лошадь" для Гендальфа.

Люка подменил не Ян, так как он все еще был в госпитале, а Берни, уж никак не ожидавший подобного приказания от леди Интеграл. Пип оказался более выносливым, нежели чем Люк – он дополз до середины горки, но затем история в точности повторилась. Перевал стал непреодолимым. Следующим кандидатом на роль лошади стал Алукард. Он с видимой легкостью пересек границу особняка, спустился с горки и подполз к самым воротам. Волтер слез со спины вампира, извинился за причиненные неудобства и вошел в Минас-Тирит.

Далее была снята сцена, в которой Волтер-Гендальф внимательно изучал некоторые документы в хеллсинговской фамильной библиотеки. Меж чтения были вставлены обрезки предыстории, и получилось весьма неплохо.

Благодаря Господа за то, что возвращение мага в Шир осталось за кадром, Галес собрался было давать сигнал Интегре, Рип и Алу готовить сцену с назгулями, но вспомнил, что лошадей на площадке почему-то нет. Приметил данную ситуэйшн он еще в предыдущем акте, но искренне надеялся, что все обойдется и лошадки добровольно вернуться. Работу завалил Шре, отпустивший "милых коняшек погулять", за что и получивший по шапке. Его же бедного и погнали всей труппой на поиски драгоценных двух черных лошадей.

Шре возвратился спустя пару часов, запыхавшийся, грязный и уставший. Однако пропажа была возвращена в полном объеме. Шредингер уселся в ноги Кригу и начал плакаться ему на свою нелегкую нечью жизнь. Тот почесал Шре за ухом и отправил переодеваться.

Интегра с опаской подошла к своей лошади (благо, настоящей), оценила ее взглядом и подозвала Алукарда, чтоб тот ее подсадил. Когда сер Хеллсинг заняла нужное место, потрепав лошади гриву, пришла очередь Рип ван. В отличие от аристократической семьи Тегры, Рипа никогда в жизни не сидела на лошади, а в добавок они еще и шугались от вампирши как от огня. В то время как полный основной состав Миллениума пытался удержать лошадку на месте, Рип скинула плащ для облегчения ситуации и смело полезла на скакуна. Примерно с двадцатого захода у нее получилось что-то более или менее прилично выглядящее, сильно мешались волосы, но это не останавливало старшего офицера СС от первого триумфа на большом экране. Лошадь недовольно фыркнула и пару раз попыталась скинуть незваную всадницу. Интегра тем временем уже по сто десятому кругу величаво объезжала присутствующих.

Галес допил поданную Волтером чашку кофе и снова вернулся к матюгальнику, в который и проорал:

-Что вы все, уснули что ли! Смирно! Ровняйсь! На месте – стой!!!

Толкотня приостановилась, миллениумовцы очень опрометчиво отлипли от лошадки, в которую уками и ногами вцепилась Рип ван. Тишину, воцарившуюся на поле, нарушал только редкий смех укуренного Валентайна младшего. Галес поудобнее уселся в кресле и продолжал свои наставления:

- Так, товарищи тунеядцы... Стройся по росту, и начинаем следующий эпизод,- капитан повернулся к Хелене и, забывшись, рявкнул на нее в матюгальник: Что там у нас дальше?

Хелена явно не ожидала ничего подобного, потому что не дала Галесу по кумполу, а просто тупо уставилась прямо перед собой, в самый центр обращенного к ней галесовского матюгальника, из которого все еще доносился ор командира. Волосы девчушки-вампирши волной ультразвукового излучения разметало по площадке, а немногие оставшиеся совсем побелели и встали дыбом. Левый глаз немного дергался, как и правый уголок губ.

-Контужена,- констатировал протрезвевший Берни, знающий толк в подобных делах.

Тут же был вызван Док, заграбаставший мисс Хелену к Яну в санпалатку по приказу ответственного за съемку. ее место пришлось занять Хейнкель, которая уже еле управлялась с закулисными делами, каким-то нечеловеческим образом успевая перемещаться между площадкой, камерой и микрофоном. Вооружившись "хлопушкой", девушка вышла на передовую, всем своим видом показывая, что много раз повторяться она не будет и за фальстарт будет единственное наказание – пуля в лоб. Зорин живенько изменила видения в районе особняка, переоборудовав его под Барад дур (не путать с "Парад дур"). Интегра в последний раз залепила профилактический подзатыльник Алу, который никак не мог выдавить из себя ничего кроме своих Адских гончих в неограниченном количестве. Подзатыльник пришелся как нельзя кстати: от туловища вампира отделилась крупномасштабная черная тень, впоследствии разделившаяся на семь приблизительно равных частей. Всю эту толпу возглавляла Интегра, а сразу за ней скромненько пристроилась Рипка, не представляющая, как ей заставить двигаться черного скакуна под собой.

Хейнкель размашисто хлопнула перед носом Родриго, заставив того врубить камеру. Зорин напряженно имитировала открытие ворот в башню, из которой уже показались черные точки. Когда точки приблизились, стало заметно, что одной не хватает. Галес приказал остановить съемку. Из под плаща высунула белобрысую физиономию Тегра, не понимая, почему съемка прервалась и готовая уже начинать вторую серию подзатыльников для Алукарда. На площадку вышел Криг и принялся звать пропавшую лейтенантшу (выглядело это примерно так: "Аууууууууу!!!! Первый лейтенаааааааааант!!!!! Рииииииииип вааааааааааан!!!! Ты где!!!!!?????????...."), но она не откликалась.

Спустя десять минут было решено собрать поисковую группу, так как сцену снять было необходимо как можно скорее. Во время поисков порешили снимать возвращения Гендальфа в Шир и отбытие Фродо и Сэма. В группу вошли по жребию Инкогнито, Юмико, Фергюсон и Капитан, от каждой организации соответственно. Группу снарядили одним безопасным фонарем и лоссо на всякий пожарный случай и послали искать Рипку.

А камера снова вернулась к обиталищу Алу и Крига, так же называемому землянкой. Волтера укутали в скатерть и пропихнули внутрь, где его уже поджидал Криг. Хенкель проделала работу Хелены, прокричав:

-Сцена шестая, дубль первый!!!

И тем самым активировала оператора и разбудила Галеса, прикорнувшего в кресле. Волтер старательно обогнул прежние препятствия, итак уже раскоряченные кульбитами Алукарда в полутораметровой землянке, и подошел к майору, старательно делавшему вид, что он читает книгу. Тот , наученный горьким опытом, не стал вставать с кресла, а лишь ритмичными движениями тазобедренных костей передвинулся поближе к Гендальфу (Волтеру). Тот сделал встревоженный вид и начал что-то гнать про кольцо, которое Монтана Макс тут же извлек из кармана панталон.

- В костер! – скомандовали Волтер и Галес одновременно.

Майор подал Волтеру держатель, и дворецкий с жизнерадостным умилением погрузил кольцо в огонь. Минут через десять, он извлек его оттуда и протянул отшугнувшемуся Кригу. Тот с опаской посмотрел на перстенек, нервно сглотнул, прозревая свою участь и, трагически закрыв глаза рукой, протянул вторую трясущуюся руку дворецкому. Волтеру не пришлось предлагать дважды. Он просто надавил на щипцы и опустил тем самым алеющий от накала перстень на ладонь майору. Скрежет зубов услышали все, даже Рип ван, плутающая вместе с лошадью где-то в лесу и тюлени на южном полюсе. Криг с титаническим мужеством сжал в руке кольцо и еще умудрился посмотреть на него наполненными слез глазами и выдавить из себя слова, положенные далее. Волтер понял, что Монтане туго и взял уже успевшее почти полностью остыть колечко из его руки, осмотрел и сделал умное заключение о том, что кольцо нужно увести подальше.

По команде сверху, за импровизированным окном на улицу, на самом деле ведущему в соседнюю комнату, закопошился Берни, стараясь создавать побольше шума, так как Волтер был маленько оглушен впоследствии общения с матюгальником в предыдущих актах. Заслышал Пипа Криг, сидящий чуть ближе к окну. Он ткнул Волтера в бок и указал ему на окно. Дворецкий вспомнил роль и, вооружившись вешалкой для шляп без нижних колесиков а.к.а посохом отправился к источнику шума. Бернадотте загородил голову подушкой во избежании травм от удара по голове дубовой палкой, но это его не спасло. Волтер, оставшись без монокля, стал слегка косить одним глазом, а потому по голове не попал, а врезал Пипу прямо по спине, угодив поперек позвоночника. Берни громко ойкнул, осев на пол и тихонько матерясь насчет Волтера, его мамы, бабушки и всех женщин в десятом колене, причем цензурны были только предлоги, да и то не все. Дворецкий вежливо извинился и извлек перекосившегося малость наемника из его укрытия. Встряхнув Пипа за плечи и тем самым приведя его в чувства, Волтер спросил, что он (Пип) забыл под окном дома Фродо, а тот сдуру честно ответил, что забыл подушку. Галес высказался насчет Берни со всей полнотой своего лексикона, но кадр переснимать не решился, представляя последствия еще одного промаха Волтера.

Камера выехала на свежий воздух, вместе с отцом Родриго, уже изрядно перепачкавшимся после долгих поползновений по полу землянки, и приехала к пролеске, где предполагалось снимать отбытие хоббитов в Бригорье. На спины Валентайнов, все еще исполнявших роль лошади, а на этот раз – коня Гендальфа, были погружены мешки с неизвестным содержимым. Волтер, поразмяв спину и жалуясь на ревматизм, забрался на спину Люку и дал сигнал к началу съемки.

В кадре поочередно появился Волтер, верхом на старшем Валентайне, Криг, бодро шагающий по тропинке следом и Берни, охающий при каждом движении, опирающийся на палку и держащийся за спину. Когда компания выехала на дорожку, дворецкий пожелал всем удачи и удалился на еле двигающем ноги Валентайне в кусты, а "Хоббиты" продолжили свой путь прямо.

На этой оптимистичной ноте съемка была прервана по ряду причин. Во-первых, еще не нашлась Рип, во-вторых, начинало светать, а в третьих – бойцы Хеллсинга устали и просили есть (Алукард тихонько сидел на травке подле масты, дергал ее за край плаща и конючил у нее крови). Галес особо возражать не стал, так как последняя часть казалась напрямую его. Отец Родриго отключил камеру, упаковал ее в ящик и отправился вместе с остальными Искариотами на автобусе в город – помолиться в католическом храме.

 

Интерлюдия. Отдых после трудовых будней.

 

 

Добавлено:

Леди Интегра, как истинная леди, предложила всем остаться на ночлег (переждать день ) в своем особняке, благо места хватало. Миллениумовцам был отдан подвал, из которого был вывезен опасный для общества голодный Алукард, Искариотам приготовили холл и первый этаж, а Хеллсинговцы по привычке были разогнаны по казармам, а начальники – на второй этаж особняка.

Через час с момента новоселья вернулись из Лондона искариоты. Максвелл подошел к Интегре и вежливым тоном сообщил ей, что хоть его люди и соблюдают пост в данный момент, но что-то есть им все-таки нужно для продолжения нормального функционирования организма. Тегра нахмурилась, не ожидав такой наглости, но поняла, что Энрико говорит дело.

-Точняк....- протянула она и отправилась проведать Волтера на кухне.

Волтер, гремя кастрюлями, тарелками и всяческими приборами, со скоростью электровеника носился по помещению кухни (2*2 метра, с учетом шкафов), пытаясь не сшибать ничего из вышеперечисленного. Завидев Тегру на пороге, он остановился, подхватив пять стаканов и горку тарелок на лету.

- Что Вам угодно, сер? Чай, кофе?

- Волтер, когда будет готова еда для гостей и организации?

- Сер... У нас трудности с продовольствием, но я постараюсь распределить все равномерно. Хуже всего состоит дело с медицинской кровью... Ну, что ж поделать. Простите, сер, но если вам ничего не нужно, не могли бы Вы покинуть кухню?

Интегра, выпровоженная из мастерской питания, взяла графинчик с холодным зеленым чаем и отправилась на профилактическую беседу с Максвеллом в свой кабинет.

В это время из леса приволокли грязную Рип ван, слезно умаляющую больше никогда не сажать ее на лошадь, и отправили приводить себя в порядок (выдергивать ветки из волос, отмываться, отстирывать сценический костюм ака штору...).

Прошел примерно час после визита сер леди Хеллсинг в общепит. Солдаты уже выбили двери в столовую и расселись по местам, дружно барабаня ложками по столам и требуя хотя бы начала банкета. Волтер опасливо выглядывал в зал для самоускорения, но еще не торопился выдавать паек.

Решение пришло как-то само собой. Интегра, злая, можно даже сказать – взбешенная пятью минутами светской беседы с главой отдела Искариот, вылетела в столовую, содрогающуюся от ритмичных толчков ложками по многочисленным столам, и, в вовремя подвернувшийся матюгальник, гаркнула что есть мочи:

-ЗАТКНИТЕСЬ!!!.. – зал постепенно стих...

Глава дома Хеллсинг спустилась в зал, прошла в кухню, оглядывая стоящих по стойке смирно солдат, наорала на Волтера со всей полнотой английского языка и тем самым видимо ускорила процесс приготовления в огромном жбане чего-то похожего на кашу (состава примерно такого: мешок кукурузы, что росла неподалеку на фермерском поле, парочка редисок для вкуса, пачка соли и литров двадцать-тридцать воды с примесью хлора, равной 75%). Под неусыпным надзором дворецкий вытянул несколько тачек с тарелками рыжей бурды, как-то подозрительно побулькивающей в емкостях, и начал раздачу. Довольные солдаты с первого стола стихли и начали пытаться есть то, что им было любезно подано. А есть это было невозможно просто потому, что Волтер в суматохе спихнул в жбан вместо соли пачку обойного клея для грядущего ремонта кухни...

Бодро работая ложками, солдаты пытались отскрести все-таки пищу от тарелок, а дворецкий по каплям сцеживал в рюмочки всю имевшуюся в особняке кровь. Первую порцию было единогласно решено отдать Алукарду, что резвился на третьем этаже, производя больше шума, чем все вместе взятые солдаты в столовой, а вторую – Рип ван Винкль, которая еще не отошла от вечерней конной прогулки по лесу. Фрики начали возмущаться,- мол, людям кукурузу с поля унести можно было, а нам фермера – нельзя? На что Интегра ответила вежливой конфискацией у особо недовольных их порций.

В остальном обед прошел по сценарию: полюбовался-вылил в мусорку. Волтер отдыхал на скамейке подле столовой, охраняемый Серас от попыток линчевания со стороны все еще голодных солдат. А солдаты унылым строем потащились на покой под частые возгласы Яна:

- Да =пип= , если они =пип= так всех =пип= кормят, то их =пип= и убить-то мало =пип=!

Особняк принял гостей весьма и весьма стойко – не развалился. Пока хелловцы распихивали новых квартирантов по свободным местам, искариоты отправились на молитву(то есть доедать то, что привезли из поездки в Лондон), Интегра все еще нервно цедила свой чай, Волтер оккупировался в библиотеке, Серас, Галес и Фергюсон водили экскурсии, Алукард томился в одной из отдаленных комнат чердака, запертый всеми вспомнившимися Тегре печатями, Берни, Денди и Ян уговаривали женскую половину Миллениума поиграть в покер("на раздевание" – вежливо уточнил Ян), те активно не соглашались. Док пытался привести в чувство бесчувственную Хелену, Люк бродил по особняку, все-таки намериваясь сравнять старые счеты с Алукардом... Шре терся о руку Крига, который с отеческой нежностью гладил нековидное создание, наблюдая со стороны за всем этим безобразием.

Безобразие окончили энергосистемы Великобритании, некстати отрубившие электричество и обломавшие весь кайф народу. Последующий день в особняке был удивительно тихим. Тихим и изредка похрапывающим. Вечером же, под звон доброй тысячи будильников, труппа снова поднялась и отправилась готовиться к съемкам грядущей сцены:

 

Акт пятый: "1000 и 1 способ изобрести рацию или полевая драма".

 

Энергично листая сценарий, Галес восседал в режиссерском кресле, на спинке которого замеченная короткая, но точная надпись понесла правку: "Сам такой". Нашарив, наконец, новый эпизод художественного фильма он потянулся было к матюгальнику да не успел. Из санпалатки вышла собранная Хелена, отобрала у командира его новую игрушку и переломила о колено, окинув при этом Галеса самым дружелюбным и гуманным взглядом("Не будь мы среди Хеллсинговцев, я б и тебя...").

Дальнейшую съемку за неимением средств на новое оборудование было решено обеспечить связью по пластиковым стаканчикам, связанным веревочками, и по консервным банкам, соединенным тем же способом, но более ценным – акустика лучше. На веревочки пустили найденные в закромах Волтера окаменевшие макароны, посему средства связи получились нетранспортабельными. Их разместили на пеньках, дабы не валялись под ногами актеров. Эта проблема была относительно решена.

Галес, с ностальгией оглядывая покалеченный матюгальник и прозревая свою возможную участь, разрешись бы все в другом месте, приник к кастрюле с дыркой в дне и торчащей из дырки стометровой макарониной(макароны специально смотали скотчем перед тем как приладить их к банкам, стаканам и кастрюлям) и громко крикнул:

- На связи командир Галес! Как меня слышно?

Ответа не последовало. На площадке воцарилась гробовая тишина, все ожидали того, что аппарат издаст хоть что-то похожее на звук. Кастрюля молчала по-партизански. Тогда Галес предпринял второй заход, надеясь в тайне на то, что ему все-таки выделят средства на новый матюгальник. Гулким голосом он снова произнес, чеканя звуки:

- Вызывает командир Галес! Отзовитесь!!!

И снова никакой реакции. Командир начал было звереть, но тут из кастрюли донеслось громкое шепелявое получавканье:

-На фвязи мифман Фредингер, фер! Я тут, фер!

Галес оторвал ухо от кастрюли и в нерешительности взглянул в дырку, что зияла в дне кастрюли... и обнаружил там что-то красное. Красно и большое. Галес хотел было засунуть в дырку палец, но побоялся его лишиться. А красное и большое пыталось издавать какие-то звуки. Галес подумал, что сошел с ума.

- Фер! Фер! Фнимите меня! Мне флохо! Я фрафда так больфе не фуду!

Галес принял решение взглянуть на проблему с другой стороны. Раскорячившись от кастрюли, командир выпрямился и узрел перед собой запоминающуюся картину.

Шредингер стоял на корточках у кастрюли – казалось бы, ничего необычного – а изо рта у него торчала сама ОНА – тефлоновая, начищенная, с зияющей дыркой в дне - кастрюля. Ручками вверх, дном во рту, поблескивая изредка и не думая даже выплевываться. Мальчонка тщетно пытался вытащить ее за ручки из своего рта – кастрюля вошла насмерть. Галес, видя такое дело, решил позвать начальство. А ученые всего мира до сих пор ломают головы над вопросом, как во рту такого маленького мальчонки могла поместиться такая большая и раритетная кастрюля.

Вскоре у пенька собрался совет – Интегра, Криг и Галес, как представители всех сторон, участвовавших в сим инциденте. Тегра сразу же потребовала избавить гаденыша от страданий и заодно вернуть хоть и заметно погрызенную и покореженную, но все же хеллсинговскю кастрюлю, что являлась семейной реликвией и была чрезвычайно дорога Интегре как память об отце. Монтана Макс сразу же возмутился, затряс кулаками и сказал, что подаст на леди Хеллсинг в суд по правам фриков и оборотней в Ганалулу. В итоге, после того как Крига и Интегру растащили по углам полянки и разняли, было решено, что кастрюлю извлекут из утробы Шредингера без хирургического вмешательства. Док увел пожирателя кастрюль с собой в санпалатку, намериваясь поставить Шре десяток клизм – авось сам добровольно выплюнет. При этом тот вопил во все горло:

-Дядефька! Дядефька! Я не фуду фольфе! Не нада флизмы!!!

Однако Док был непреклонен. Он скрылся в палатке, закрыл из нее выход и приказал не пытаться спасти или освободить несчастного кастрюлеглотателя, обреченного на пытки клизмами и прививками.

За территорией пыточной камеры тем временем развернулась настоящая баталия проектов по созданию новой рации. Так как без связи продолжать съемку не представлялось возможным, все бездельничали, стараясь создать видимость работы. Причем великой работы – с воплями друг на друга, киданием бумажками и прочими радостями жизни.

Победил как ни странно проект Алукарда, забившего-затоптавшего-выкинувшего остальных претендентов. Он заключался, по разъяснению самого автора, в следующем. Экспериментальный взвод Миллениума номер ... а, неважно, какой номер, главное – взвод Миллениума – будет стоять по цепочке и передавать по принципу сломанного телефона сообщения из пункта А в пункт Б. Подозрительно похож был проект Крига( кто у кого списал\срисовал – неизвестно), но Криг предлагал оставить макароны дабы взвод Хеллсинга(заметьте, не Миллениума...) не занимал 90 % от съемочной площадки. Как бы то ни было, взвод Миллениума номер 39 был построен по периметру площадки, сцеплен и приведен в боевую готовность получасовой речью геррмайора.

Опробовать сие средство связи было решено прямо в полевых условиях, так как транспортировать ЭТО на плац не представлялось возможным. Под команду майора Крига: "Ровняйсь! Смирно!!!", все дружно вытянулись в струнку и приготовились слушать сигнал свыше к передаче информации. Криг тем временем чинно проследовал к крайнему солдату экспериментального батальона Миллениума и негромким голосом сказал ему:

- Хайль Гитлер!

Цепочка тронулась. Причем тронулась это еще мало сказать – свихнулась, это более точно подходит к подобной ситуации. Переполошившись от осознания всей серьезности момента, солдаты забыли, как вообще стоит произносить буквы. Ни немецкие, ни, тем более английские. Посему информация простаивала на каждом звене живого телефона минут по пять. Так, в страшных муках, суперрация передала, наконец, два заветных слова в самый конец цепочки, где работу принимал сам инициатор проекта. Криг лицезрел, как примерно в двухстах метрах Алукард выслушал у крайнего "связиста" искомую информацию, радостно улыбнулся и прошествовал к табличке. В проекте испытаний значилось, что принимающий напишет полученные слова на табличке, чем и докажет степень работоспособности нового типа рации. Ну вот Алукард и накарябал на табличке заветные слова и гордо поднял ее над головой – чтоб Кригу было виднее. Майор поправил очки и пригляделся, а приглядевшись, прочел по слогам, не веря собственным глазам:

- Гитлер капут!

Поймав на лету вывалившуюся челюсть, майор осел на пол от шока, вызванного такой наглостью. Испытания рации провалились, Алукард получил по шапке от масты, а Кригом занялся Док, окончивший извлечение кастрюли из чрева Шредингера с абсолютным успехом. Майора отпоили валерьянкой и кое как привели в божеский вид и трудоспособное состояние.

Шредингер же, пугливо оглядываясь по сторонам в поисках Интегры, которая на данный момент чудилась ему главным источником смертельной опасности, высунулся из санпалатки и окольными путями отправился в гримерку, намериваясь возобновить свои махинации с секирой. Никто не обратил внимания на него, внимание привлекал все тот же вопрос – как возможно соорудить рацию из подручных средств при ограниченном бюджете...

На центральной полянке вся съемочная группа ломала головы (не в буквальном смысле, не пугайтесь) над горячим вопросом этой ночи съемок. Наконец, разгадка была найдена совместными усилиями – ПОЧИНИТЬ СЛОМАННЫЙ МАТЮГАЛЬНИК!.. Пригнали механиков и оружейников со всех организаций и, под чутким руководством Волтера, примерно за пять минут собрали матюгальник Галеса в работоспособное состояние.

Радости командира не было предела. Гаркнув пару раз по сторонам в знакомый агрегат, капитан Галес занял свой насест, искоса наблюдая за побагровевшей от гнева Хеленой, сгонял Шредингера(его теперь, как провинившегося, гоняли по всем мыслимым и немыслимым поручениям во все мыслимые и немыслимые места) за сценарием и обедом(откуда Шре достал Галесу последнее – неизвестно никому) и, окончательно успокоившись, начал готовить труппу к съемки следующей сцены. Зорин живенько скрыла следы полевых испытаний раций на основе атомных двигателей, подправила газон, вставила назад деревья, раскиданные многочисленными взрывами и прочее и прочее. Актеров разогнали по палаткам-гримеркам приводить себя в порядок, войска отчитывали командиры – все шло как всегда.

Шредингер тем временем жаловался майору, который сочувственно качал головой и чесал нековидного мальчонку за ухом, на жизнь свою нелегкую, тем самым привлекая злобные взгляды Интегры, которая пыталась выправить раритетную кастрюлю.

- Геррмайор... Я же не специально... Я стоял на посту, ждал сигнала у кастрюли от герркомандира Галеса... Стоял, стоял, стоял... А тут слышу – что–то в кастрюле булькает и гудит... Ну, Вы не подумайте, что я испугался... и то, что я сидел в кустах совсем не признак моего страха! Ну так вот... Стою я, значит, у кастрюли... Решил посмотреть, откуда исходит шум – непонятно мне было, слышно плохо... смотрю – а там торчит толтеееееееееееенная макаронина из дна моей кастрюли. Я, конечно же, попытался выдернуть мешающий слышимости кусок макаронины – не подумайте, что я такой слабый, геррмайор, просто макаронина была воооооооооооооооооооооооооо какая,- при этих словах Шредингер развел руки на максимальное расстояние, в спине у него что-то хрустнуло, посему рассказ он продолжал в таком же раскоряченном положении, - Большая, тяжелая да еще и скользкая.... Уже потом я понял – такими макаронами, наверное, кормят слонов... А тогда я еще пару раз потянул ее на себя, плюнул и решил отгрызть. Поддалась макаронина как-то подозрительно быстро, но тут-то я понял, что акустике мешала не макаронина, а кастрюля! *шепотом* Это диверсанты из Хеллсинга подменили, я теперь точно знаю – на кастрюле так написано было! Когда она у меня изо рта торчала я четко видел, геррмайор! *нормальным тоном* Я понял, что если макаронина такая длинная – окончания ее я не видел – то следует ее укоротить... Вот я и начал ее грызть. На втором метре грызения я понял, что она, пожалуй, слишком длинная, да еще и довольно-таки вкусная! *шепотом* Получше того пойла, которым нас кормили тем вечером эти диверсанты... *нормальным тоном* Грызу ее, значит, а она все не кончается и не кончается... А потом – бах! – и уперся лбом во что-то большое и холодное – гладкое и не похожее на макаронину. Ну, это-то я понял уже потом. А тогда я решил ее... ээээээ... Ну, съесть... Вот и начал ее заглатывать. Тут уже громче был сигнал герркомандира Галеса. Заглотал кастрюлю, смотрю – а там герркомандир сидит на земле и смотрит на меня сумасшедшими глазами. Ну, я начал было извиняться... а не могу – кастрюля рот забила совсем... Прошамкал ему что-то, смотрю – капитану совсем лихо... А потом все набежали, начали кричать на бедного меня... а потом... а потом.... а потом... Но я лучше промолчу об этом... Видите, геррмайор, я совсем не виноват, я просто хотел проверить сигнал...

Время шло, а мичман Шредингер все плакался и плакался майору. В самый пик страданий нековидного создания некстати влез Галес с матюгальником. Команда к действию не заставила себя долго ждать.

 

Акт Шестой. "Долгая дорога в камышах или Антиутопия"

 

 

Добавлено:

Когда переполох более или менее стих, а Галес смог таки построить съемочную бригаду, было решено приступить к съемкам эпизода путешествия хоббитов в Бри. Съемку сцены встречи Сарумана и Гендальфа решили перенести по той лишь простой причине, что Волтер был заслан в город за продуктами.

Отожравшиеся на казенных харчах и пришедшие в себя "хоббиты" были разогнаны по площадке. Не задействованных в эпизоде по сложившейся традиции загнали в наблюдательную пролеску площадью около десяти квадратных метров, осветителей расположили по периметру достаточно далеко друг от друга, чтобы предотвратить излишние жертвы, а оператор святой отец Родриго завел свою камеру и притаился под корягой в надежде быть не задетым.

Геррмайор Монтана Макс, минутой ранее судорожно натягивавший на себя сценический костюм не при помощи полного состава Последнего Батальона Миллениум, появился с узелком на плече на дорожке, что вела в сад Хеллсингов о котором стоит сказать пару слов отдельно.

Да, это был чудесный красоты сад, с красивыми прудами в которых плескались уточки и цветущими клумбами, с аккуратно остриженными газонами и ровными аллеями. Да, был – во времена королевы Виктории. Теперь же он зарос до такой степени, что ни один случайный лучик светила не пробивался меж ветвями. Птицы давно уже поняли, что им стоит держаться подальше, так как в саду ночами в свободное от убийств время любил прогуливаться Алукард, а людей здесь не могло быть в принципе(по все той же простой вышеуказанной причине – вампир уж очень любил общаться со смертными...). Ныне же погода предвещала съемочной группе незабываемые ощущения от съемки в грозу, а посему над садом для усугубления первого впечатления чернели тучи, светилась полная луна и поблескивала то и дело молния. По земле же тонкими струйками стелился непонятно откуда взявшийся туман (Хотя в Англии, как известно, туманы не редкость, посему удивлял сей факт только приезжих).

Как бы то ни было, майор решил подать пример храбрости своим войскам для поднятия боевого духа. как показал опыт – напрасно. Нервно сглотнув и покрепче вцепившись в рукоять своего узелка, Монтана Макс неуверенным жестом дал знак отцу Родриго к началу съемки. Тот обрадовался и живенько врубил камеру. Майор однако же нашел способ выйти из сложившейся ситуации победителем. Гордо вскинув голову, он едва заметно снял очки и засунул их в узелок(второе проделать незаметно у него не получилось, но выглядело это в общем то сносно). Когда Криг удостоверился, что ничего не видит на тридцать сантиметров от себя, он уже гораздо более уверенной походкой направился к саду. А сер леди Интеграл Хеллсинг тем временем яростно пыталась выпихнуть в кадр Пипа, который столь же яростно протестовал против такого к себе отношения со стороны начальства. Ему явно не улыбалась прогулка по тенистым аллеям этого парка Юрского периода, так как даже сама леди не гарантировала безопасности этих дебрей и заблаговременно отказалась подписывать страховку. Получив пару раз по тыкве от главы организации Хеллсинг, Бернадотте принял решение все таки подчиниться приказу – жить с дырой в голове ему тоже не улыбалось.

Высунувшись из-под коряги, святой отец Родриго энергично мотал пленку, стараясь при этом не терять из кадра актеров, что неумолимо погружались в гущу дебрей. Криг шел, пробивая своим могучим торсом дорогу вперед. За ним, запуганно озираясь по сторонам в поисках незримой опасности плелся Пип, то и дело стараясь незаметно для Интегры закурить, но в последний миг отказываясь от сей затеи, заслышав недоброе шипение из под кустов. Падре Родриго был вынужден покинуть свое укрытие и по-пластунски двинуться вслед за майором и Берни, так как сзади уже бушевал Галес, который был очень зол – на него не хватило зонта, а дождик уже начал накрапывать. Вскоре процессия потерялась из виду ожидающих.

Мрачный как туча, что нависла над съемочной площадкой, командир Галес уже был не в силах усидеть на своем месте. он был так озадачен сложившейся ситуацией, что встал, хлопнул кулаком по подлокотнику кресла, ойкнул, ушибив руку и быстрыми шагами смерил расстояние от режиссерского поста до места, на котором ютилась Хелена...

...отобрав у девчушки зонт и оставив ее бедную жаловаться Инкогнито (зрелище сие не поддается словесному описанию), уже гораздо более спокойный капитан Галес возвратился на прежнее место в состоянии умиротворенной меланхолии. Только теперь он заметил панику среди актеров, вызванную пропажей полчаса назад Крига, Бернадотте и святого отца Родриго. Паника заключалась главным образом в фигуре Рип ван Винкль, которая с новой силой воспротивилась тому, чтобы ее усаживали на лошадь и везли в те же дебри, где только что пропало без вести аж три человека. Интегра была встревожена не столько из-за пропажи Бернадотте, сколько из-за пропажи Волтера, который отбыл в Лондон еще до того как стемнело, с казенными деньгами... и возвращаться, видимо, уже не собирался. Полный состав Миллениума разделился теперь на две части – кто-то ютился под скромными зонтами, предвкушая грядущее путешествие в мокрый ад под названием сад при особняке Хеллсинг, а кто-то (преимущественно более значимые фигуры, приближенные к майору) пытался найти следы Максимилиана Монтаны в наименее заросших частях леса. Хеллсинги также разделились – одни искали Бернадотте (собственно, тщетно), а другие отмечали пропажу Крига, да и Берни заодно... Искариоты паники не разводили, ибо отец Родриго был привычен к многолетним постам, вызванным нехваткой средств в организации, к жизни в полевых условиях также, посему Максвелл констатировал:

- Есть захочет – вернется.

Как бы то ни было, съемку тормозить еще раз было нельзя. Галес был вынужден повторно покинуть свое место, разогнать оставшиеся очаги паники и безделий и приказал полным составом выдвигаться в чащи на поиски пропажи. Возражать озябшему, полуголодному и злому РежеСёру никто не осмелился. Колонна, стараясь не удаляться друг от друга более чем на расстояние крика, пробиваясь сквозь ветки заросших плющом и невесть чем еще деревьев, двинулась вперед. в стороне остался только сам Галес со своим матюгальником – как сам он разъяснил, для организации работы в более продуктивное русло. Тем не менее, причина исчезновения троицы обнаружилась весьма и весьма скоро.

И даже не просто причина, а Причина – с большой буквы. Ей стало, собственно, болото. Оно было затеряно в гуще дебрей и потому не нанесено ни на одну карту. О его существовании не подозревал никто, даже Интегра. возможно, подозревал Волтер, но так как он безвременно отсутствовал на месте действия, Бернадотте, Криг и отец Родриго были вынуждены блуждать среди камышей, стараясь не попасть в опасную для жизни и здоровья тину. Нет, не по тому опасную, что затянет – найдут и вытащат. Скорее потому, что за утерю или порчу снаряжения полагался расстрел без предупреждения. Дождь еще и усугублял ситуацию – еще бы, стоило одной молнии попасть в лужу, и бойцы трех объединенных армий получили бы к обеду лишнюю порцию шашлыка. Продрогшие и мокрые насквозь два актера и оператор на ощупь искали себе дорогу на пустырь или хотя бы полянку, в то время как основная колонна блудила по саду в поисках их.

Первым неладное заметил Шредингер. Он, как не способный отбиваться от напора организации, шел первым. Когда нековидному созданию стало сложно идти – ноги завязли в чем-то темном и странно булькающем – он не нашел ничего лучше, кроме как завопить на весь сад не своим голосом, стараясь выбраться и цепляясь когтями во всех рядомстоящих особ:

- Помогите!!!!! Меня что-то ест!!!!

На мгновение все замерли, переваривая услышанное, а затем просто посмотрели себе под ноги, обнаружив зыбучую трясину, уже вовсю булькающую под ногами... Мир не видел доселе такой паники. Шредингер уже успел выкарабкаться из темной жижи и, весь черный и грязный, вопя во все горло, попер назад к основному месту съемок прямо по головам, утрамбовывая актеров еще глубже в трясину. Рип ван Винкль отчаянно пыталась отобрать у грязи свои волосы, которые неимоверно отяжелели и не давали Рипе свободно (относительно) передвигаться. Алукард трансформировался в летучих мышей и пугал отбившихся от основного месива по темным углам. Интегра волокла за собой портьеру, которая также промокла и набралась грязи, а посему весила теперь гораздо больше, чем сама рыцарша. Док и Альхамбра облюбовали себе относительно безопасную ветку дерева и теперь полустояли-полувисели на ней. Серас дико визжала, пугаясь то ли Алукарда, что витал повсюду, моргая тысячами горящих в темноте красных зенок, то ли падре Андерсона, который гонял вампира по кустам невесть откуда взявшимися штыками. Хейнкель залезла на дерево и теперь пыталась затащить туда же всхлипывающую Юмико. Валентайн младший, матерясь со скоростью 700 слов в минуту, благодарил дождь и болото, а также обещал разобраться по возвращении с инициатором прогулки – командиром Галесом. Люк же спокойно стоял на месте, припомнив, что когда-то прочитал в книжке по туризму, что не следует барахтаться в болоте – дальше затянет. Фергюсон подгребал к леди Интегре, видимо, намериваясь ее спасать. Хелена резво взбиралась по стоящему прислонившись к дереву Инкогнито коему грязь была абсолютно параллельна. Максвелл стоял на горке метрах в десяти от трясины и с нескрываемой радостью следил за происходящим в топях болота меж камышей. Вся выигрышность его положения заключалась в том, что он остановился на минутку, зацепившись цепочкой, на которой висел крест, за одну из веток. Следовательно – отстал и подошел уже к тому моменту, как Шредингер начал свою борьбу за выживание в полевых условиях. Анна сидела на пеньке неподалеку и пыталась отмыться под дождем от грязи – она тоже не ушла далеко и с легкостью выбралась из трясины при помощи брата.

Компания наблюдающих вскоре пополнилась... вышедшими из чащ Кригом, Берни и Родриго, который по настоянию Энрико начал снимать происходящее в болоте месиво для архивов Ватикана. Еще бы – ведь зрелище было достойно потраченной драгоценной пленки... Бернадотте, наконец, закурил, а Криг с края горки командовал отступлением миллениумовцев.

В конце концов все были извлечены из болота и возвращены конвоем на съемочную площадку. Несмотря на весь переполох, как ни странно, эпизод был записан и причем в хорошем качестве. Берни получил административное взыскание от Интегры, мокрой и злой, Криг сам себя отчитывать не стал, ограничился миллениумовцами. Галес был доволен и велел не затягивать со съемкой грядущего эпизода долгой дороги хоббитов в Бри, так как снять получилось энту самую дорогу только до встречи с Валентайнами. Предстояло еще одно страшное мероприятие – съемка погони назгулов за хоббитами...

Галес еще раз расставил всех по местам, дал напутственные указания актерам, выгнал всех лишних с площадки и велел святому отцу Родриго начинать съемку...

 

 

Добавлено:

_____________________

Наличие Анны-Марии Максвелл было обязательно для сюжета, сорьте за отступ от канона.

Продолжение следует.

[Такуми]

О Боже! Что это за кошмар? Я конечно понимаю, что иногда тянет пошалить, но чтобы так!

А в целом забавно.

[MaxWell]

Это называется не пошалить, а постебаться=) Забавно - это да=)

Сорри за поздний ответ - меня долго в сети не было.