- Ээээ... протянул Холден, - а я-то думал нам денег дадут...
- Ага, щааааз, - выдохнул Югов. - Ты помнишь, сколько процентов мяса в Эльтерской колбасе?
- Нуль.
- Потому что...
- ..это сыр, - подхватил Печорин.
- Именно.
- Слушай, а этот придурок же недавно исчез... - Холден воровато осмотрелся вокруг: девочки возбуждённо обсуждали слова "белого", китаец зачем-то отошёл к дереву, а восьмой товарищ по ложечкам безучастно зевал и посматривал на часы.
- Он должен быть совсем рядом, - заговорщически шепнул Печорин. А что если... - он сделал четыре шага вперёд, семь вправо, ещё один вперёд и... наконец нащупал ногой что-то твёрдое, кристально прозрачное - невидимое. - Ага!
Печорин левой рукой с силой рассёк воздух где-то на уровне груди. Раздался глухой хлопок, рука изрядно зачерпнула воздух, ударившись о нечто объёмное. Это оказался именно он, предводитель Кротов, собственной персоной, который снова стал доступным глазу, безвольно рухнув на газон. Изо рта у него вывалился синий камушек, а сам юноша, кажется, потерял сознание.
Из-за спины Печорина раздался оглушительный вопль.
- Мой прииииииинц!!! - Люся подбежала к плашмя лежащему субъекту и участливо принялась о нём заботиться.
Печорин же поднял камушек, издалека никем не замеченный, положил его себе в карман и направился к Югову.
- Постой, смертоубийца! - вдруг обернулась к нему недавняя знакомая. - У меня принц живой и здоровый был, а теперь, значит, вялый и не двигается. Кто оплачивать будет этот банкет?! - она угрожающе зыркнула на Холдена глазами.
- Да! - вступилась за неё Вася. - Кто космического посланца теперь реанимирует? Тебе что, студент, первой галактической войны надобно?
- Ась?
- Чего? - нахмурилась Василина и тоже угрожающе зыркнула глазами.
- Чего "чего"?
- Эй ты, Хелдон, - прервала их Люся, - быстро вызывай скорую, а не то она тебе самому понадобится!
- Ась?
- Чего? - рявкнула Василина.
- Хватит аскать, болван! Взял телефон и позвонил! - в тон ей рявкнула Люся.
Евгений Васильевич неожиданно осознал, что дурачком здесь прикинуться не получится, и начал участливо набирать номер.
- Он какие девочки, - шепнул он Югову, - нервные.
- Алло, здравствуйте, это Скорая?
- Угу, - сквозь помехи из динамика донёсся грубоватый женский голос.
- У нас тут человек решительно повалился на травку, потеряв сознание.
- Имя, возраст?
- Его?
- Нет, Папы Римского!
- А я знаю?! - возмутился Печорин. - Что мне у каждого прохожего, теряющего сознание, имя спрашивать?
- Адрес?
- Центральный парк культуры и отдыха, от входа прямо до Мандельштама, потом направо метров триста. На всякий случай, запишите номер телефона, если найти не смогут.
- Пишу.
- Эй, девочка, - Печорин окликнул Люсю, - номер телефона своего продиктуй, для Скорой.
- А почему мой?
- Потому что ты Скорую просила. Логично?
- Вы будете говорить номер? - из трубки.
- Да, сейчас, - Холден прижал рукой динамик. - Говори, злыдня, а не то возможная дезориентация Скорой будет на твоей совести!
- Хорошо... - сдалась она, поникнув гордо головой.
Продиктовав номер, Люся вернула трубку Холдену.
Скорая приехала действительно скоро, минут через пятнадцать. Юношу погрузили в машину и повезли в МИС (Майский институт Склифосовского).
И все довольны, вроде бы, и все счастливы. - почему-то подумал Холден, - А этот "белый" в следующий раз пусть деньги выдаёт. И потом - кто он такой вообще? Надо было паспорт глянуть. Но теперь-то уж ладно... Навещу, пожалуй, этого умника в больнице.
В голове у Печорина что-то содрогнулось. Он оглянулся по сторонам - люди, деревья и даже пожелтевшая трава расчертились поперечными линиями, которых становилось всё больше и больше, голоса уплывали, едва начавшийся дождь перепутался с мыслями, сознание пронзил какой-то острый звук.
Печорин открыл один глаз, затем открыл второй, затем нажал "сброс" на сотовом телефоне, разговаривать с Машей сейчас не хотелось.
Так это сон? Что-то частенько в последнее время я просыпаюсь неизвестно где и без понятия, как я туда попал...
Впрочем, на этот раз он был в своей собственной кровати, под своим собственным одеялом и с своей собственной книгой Мисимы на полу. Только что-то мешало ему устроиться покомфортнее, что-то маленькое и твёрдое. Печорин вытащил из-под поясницы какой-то тёмный предмет и положил его на пол. Если бы Женя внимательно рассмотрел этот предмет, то наверняка тут же вскочил бы с постели. Ведь это был тот самый камень, отобранный у "белого" и делающий зачем-то человека невидимым.
Так значит, ничего не происходило? Я никому не давал по зубам? Да уж, это на меня не очень-то похоже. А ложка? - Печорин потянулся рукой к столу, где обычно лежала мнимая (или не совсем мнимая) драгоценность, но не достал. - А, ладно... К чёрту ложку, в общем-то. Куда она денется...
Снова раздались трели телефонного аппарата и Печорин снова нажал на отбой. А время, между тем, близилось к полуночи. Форточка высасывала тепло из квартиры, обменивая его на неприятный глухой свист. Луна, словно блюдце чайного сервиза Беллы Ахатовны, вальяжно красовалась в рамке прямоугольной поверхности окна. Мерный шум скользящих по асфальту автомобилей убаюкивал осеннее отчуждение. Октябрь силился в попытках запереть природу под замок двух цветов: жёлтого и красного, но кому, по сути, было до этого дело... Медленно надвигалась зима, неусыпно и зловеще.Баланс: - 50р (транспорт)