ПалХан

Вышеперечисленное еще можно обьяснить, улучшеным геномом, усовершенствованием строения человека, воспламенением выдыхаемой чакры, но говорящая голова - это сказка для дошкольников, мне абыдна видеть такие вещи в произведении, которое я считаю достаточно серьезным, на уровне фентези и фантастики.

Да, есть такая проблема. Я подумаю как от этого избавиться. (Пожимает плечами) Кто сказал что как раньше? Подождите до вечера :)

Договоритесь мне, сейчас устрою жосткое ЮРИ! Такое, что все яойщицы повесятся, меня забанят и скинут в тему хентая и порнографии! :P

-- Он даже может говорить!!! -- Ха, я концентрирую чакру в своей голове и создаю ей звуковые волны! Это по-вашему целая глава? Ксо, имхо, пренебрежение физикой и биологией, это один сплошной ляп, который здорово портит впечатление. Ну нельзя, нельзя все подряд списывать на чакру! Манга превращается в рассказ не о шиноби, а о супергероях из Людей Икс и Великолепной Пятерки. Одно дело - скрытые возможности человека, а второе - чистой воды магия, как в Слауерс. -- Я потратил всю манну на последнее заклинание! -- На эту технику ушли остатки моей чакры... Все-же разное звучание и вкус у этих фраз совершенно разный.

-- Мам, а Наруто есть? -- Есть, сынок... и это ФАНТАСТИКА! ^_^ Может и фантастика, но ведь все-таки о людях... ну, еще о акулах, собаках и неках...

Блин, достали ентим генномом уже. Вот меня еще такой ляп удивил - отрубленная голова Хидана разговаривала. Вопрос - чем он подавал воздух на свои голосовые связки? Складывается ощущение что Кишимото совершенно не знаком с человеческой анатомией и думает что звук рождается во рту.

В приоткрытое окно скользнула подвижная темная тень. Ночной воздух, проникающий в больничную палату, всколыхнул занавеску, укрывая этим движением перемещение невесомого и бесшумного подобия призрака, что приблизилось к кровати, на которой лежало накрытое белой простыней тело. Юкки не шевельнулась. Она казалась крепко спящей. Осторожно, стараясь не потревожить девочку, тень приподняла край простыни и обнажила левое плечо Юкки, осторожно прикасаясь к нему пальцами. -- Того что вы ищете, Какаши-сан, больше нет. -- произнесла Юкки, нарушая тишину. -- Черная печать Орочимару выгорела дотла при открытии мной восьмых внутренних врат. Я потеряла метку и источник темной силы. Без ее помощи мне больше не открыть внутренних врат высокого уровня и не применить «Тело-аватар» снова. Шиноби застыл, а затем со вздохом присел на край кровати. Время медленно текло в молчании. Ветер, проникающий в окно, медленно покачивал занавеску. -- Юкки-чан… -- произнес Какаши, взглянув на прикрытую белой простыней девочку. -- Как ты себя чувствуешь? -- Все будет хорошо, Какаши-сан. Майрон-сан обещал полностью исцелить меня за две недели. -- Болит что-нибудь? -- Нет. Все тело словно онемело, я его почти не чувствую. -- Вот как… -- молчание длилось еще пару минут. -- Юкки-чан, ты знаешь что в селение прибыл казекаге? Он требует продолжения экзамена на чунина. Теперь, когда его дочь была исцелена медиками Гурасима, он просто на плечи сел хокаге, уговорами и угрозами убеждая продолжить экзамен… без тебя. Наверное хочет поскорее забрать своих генинов из Конохи. -- Его можно понять. Свои люди - это всегда свои люди, он не хочет подставлять их если произойдет новое нападение на Коноху. Я уже сказала Хокаге что не возражаю против продолжения экзамена без меня. Авара и Хасиде… пусть возьмут в свою команду еще кого-либо. -- Такое недопустимо, они уже отказались от участия без тебя. -- Глупо. Из них вышли бы хорошие чунины. Они очень сильны, даже без меня. К тому же в настоящий момент меня совершенно не интересует получение звания чунина или дзенина Конохи. Девятая команда уже распалась и им так или иначе придется искать мне замену. Я просила хокаге найти для них толкового генина. -- Ты хочешь покинуть Коноху, Юкки-чан? -- Какаши осторожно сжал ее плечо рукой. -- Юкки… я не буду останавливать тебя, ты имеешь полное право принять такое решение, но хочу чтобы ты знала, та кассета, что дал тебе Орочимару перед битвой в лесу, - подделка. Авара и Хасиде рассказали мне о ней. Юкки, против тебя не было никакого заговора… -- Я знаю, Какаши-сан. Ибики, Анко и дедушка Сарутоби никогда не стали бы высказываться о нападении на меня так, как на той кассете. Не было никаких приготовлений к битве. Орочимару пустил в ход чистую подделку, когда у меня не оставалось возможности проверить ее подлинность. Теперь, поразмыслив спокойно, я понимаю это. Ухожу я не навсегда и не из-за обиды на жителей Конохи. У меня есть важные дела за пределами селения, которые нельзя больше откладывать. Сарутоби-сан одобрил мое решение. -- Юкки-чан, -- Какаши умолк на несколько минут. -- Прости меня. За все. Юкки повернула накрытую белой простыней голову, словно стараясь посмотреть на сидящего рядом с ней человека. -- Какаши-сан… то, что ты сделал, я не могу просто так забыть это. Мне нужно время. Прости. Хотелось бы обнадежить и утешить тебя, но сейчас разговаривать с тобой мне очень больно. Твои слова, когда ты обращался со мной, как с монстром, ранят даже сейчас. Ты не смог разглядеть что я жива, даже тем могучим глазом, что у тебя в левой глазнице. Возможно позже я смогу простить тебя, но наши отношения никогда уже не станут прежними. -- Юкки-чан, я ошибался. -- шиноби проглотил горький комок, вставший у него в горле. -- Прости… прости меня. Я даже не знаю что сказать тебе сейчас, но… очень хочу заслужить твое прощение. Горе от сознания твоей гибели помутило мой рассудок и я не смог разглядеть правду. Девочка моя… -- Какаши-сан, -- Юкки тихо всхлипнула. -- Никогда больше не повторяй тех слов и не смотри на меня, как тогда. Я очень сильно люблю тебя и слышать холод в твоем голосе, было слишком больно чтобы я смогла пережить это. -- Юкки-чан, -- Какаши осторожно приподнял слабое, едва живое тело за плечи и обнял, мягко прижимая к себе. -- Я проживу жизнь только ради того чтобы искупить свою вину перед тобой. Не знаю, смогу ли сам простить себя, но сделаю все ради того чтобы простила меня ты. Я люблю тебя, Юкки и больше не брошу никогда. Ты веришь мне? -- Да. -- Юкки счастливо улыбнулась. -- Какаши-сенсей. Продолжение следует... ================================================================== Но если мне укажут на грамматические ошибки, править будет гораздо проще, я сам могу прозевать опечатку и после второго прочтения, так что, тыкайте носом, не стесняйтесь. Насчет врачей, их ровно столько, сколько нашлось, т.е. семь, одно место осталось вакантным и пришлось справляться без помощи восьмого. Надо будет намекнуть на это, нужно всего одно предложение. Спасибо, студент. :)

Истинное слово! Я теперь даже знаю кто мой любимый художник в мире ;) Помню все твои творения, Daminitri, начиная от того где Хината и Киба возле дерева. Очень много сохраненных, а твой рисунок с четырьмя (или четырью? :)) командами, моя любимая картинка для рабочего стола. (Постоянно воюет с роботами и драконами младшего брата :D) В общем, просто спасибо за то, что ты с нами! :)

Понурив голову, Танцор сидел на кровати и вслушивался в разговоры вокруг больницы. Все только и говорили о возвращении бога смерти. Танцор чуял отряды уцелевших воинов Анбу, окружающих полуразрушенный госпиталь. Они искали его. С самого своего рождения Танцор знал только ненависть, страх, войну и зависть к тем людям, что могли жить иначе, не так как он. Он не боялся битв. Найдут? Что же, он готов. Пусть приходят… побыть несколько дней человеком было приятно, но это не может долго продолжаться. По одной простой причине - он не человек. -- Хибари-чан! -- приоткрыв дверь палаты, внутрь скользнула Сономи, сестра Хибари. -- Я пришла за тобой. Мне сказали что ты хочешь вернуться домой? И правильно, здесь такая разруха! Танцор заметил что Сономи пытается выглядеть веселой, но на самом деле едва сдерживает слезы, глядя на него. Ему вдруг стало жаль эту девушку. Только что у нее была семья, маленькая сестренка и родители, но вдруг все они исчезли в один миг… когда на Танцора нападут, эта девушка останется совершенно одна. И, возможно, тоже поднимет оружие на оборотня, чтобы отомстить за своих родных и будет права… Танцор позволил Сономи стянуть с себя больничную пижаму и надеть вместо нее коричневые детские шортики и желтую футболочку с зеленой и оранжевой полосками у воротничка. Эти вещи принадлежали Яманака Хибари, когда девочка еще была жива. Сономи, не подозревая, кто на самом деле сидит перед ней на кровати, оправила одежду сестры на оборотне-убийце, надела на его ноги сандалии и, поднявшись, потянула за руку. -- Вот и все. Пойдем, Хибари-чан. -- А наш дом остался цел, Сономи? -- тихо произнес Танцор, пряча глаза. -- Да. -- девушка улыбнулась ему. -- С ним все в порядке. Квартал Яманаки пострадал в битве меньше всех, а наш дом и вовсе не тронут. Близился вечер. Сономи вела по улице маленькую сестренку и сердце куноичи сжималось от боли, когда она смотрела на пугливо прижимающуюся и вздрагивающую от любого шороха Хибари. Девушка вспоминала какой была Хибари раньше - смешливой, веселой и непоседливой. Ужас, пережитый девочкой во время нападения «Чистой крови» на Коноху сильно повлиял на ее характер. Перед Сономи был словно совершенно другой человек. Но все же это была Хибари, ее младшая сестренка, единственная оставшаяся в живых из близких родных. Сономи была счастлива видеть ее любой, она надеялась что сможет помочь сестренке снова стать такой как прежде. -- Ой, а кто это у нас тут? -- едва войдя в квартал клана Яманаки, Сономи и Танцор столкнулись с полноватой, немолодой уже теткой, что возвращалась из продуктового магазина с полным пакетом покупок. -- Это же наша малютка Хибари! -- тетка присела на корточки перед Танцором и улыбнулась ему, хоть в глазах ее читалась только горькая и страшная боль. Танцор испуганно отшатнулся и спрятался за Сономи. Он не мог понять, но почему-то эта незнакомая женщина напугала его. Чем? Может быть тем, что оборотень никогда еще не видел таких глаз как у нее. Женщина улыбалась, но видно было как стонет в смертной муке душа в ее глазах. -- Прости, прости! -- женщина поспешно отступила. -- Я не хотела тебя напугать. Неужели ты не помнишь меня? Это же я, тетя Веми! Вы ходили в один класс академии с моим младшим сыном. Ты помнишь Сахаджи, Хибари-чан? Танцор медленно кивнул и лицо старой женщины на миг озарил свет гордости. -- Мой мальчик - один из лучших учеников класса. Я так горжусь им! Надеюсь он вернется к тому времени, когда в академии снова начнутся занятия? Не хотелось бы чтобы он пропускал уроки. Вот, Хибари-чан, возьми. -- Веми недолго покопалась в своем пакете с продуктами и вынула оттуда круглый разноцветный леденец на палочке. -- Возьми, Хибари-чан. Для Сахаджи у меня еще есть. Женщина погладила Танцора по голове и поднялась, крепче прижимая к груди пакет. -- Извините меня, я наверное пойду. Сыновья могут вернуться в любую минуту, а у меня еще ужин не готов. -- Веми улыбнулась. -- Они наверное придут очень голодные и что я буду за мать, если у меня не будет для них хорошего ужина? -- А где ее дети, Сономи-ниичан? -- спросил Танцор, сжимая в руках палочку подаренного ему леденца. -- Муж Веми, дядя Казуо, погиб на задании семь лет назад, ты знаешь. -- сказала Сономи, отводя глаза. -- Веми, не смотря на больные ноги, пришлось самой вести младшего сына на фестиваль. Она не могла лишить ребенка праздника. Ей трудно двигаться и она не стала пробираться в толпу когда объявили выступление Аери, но Сахаджи очень хотел посмотреть на певицу поближе и, сбежав от матери, скрылся в толпе. А потом началось безумие… -- Сономи взглянула на Танцора, ища в мнимой сестренке выражение испуга и возвращающейся боязливости. Танцор вздрогнул и опустил лицо. -- Старшие братья Сахаджи… двое из них были в числе отрядов, первыми принявших на себя удар армии «Чистой крови», а самый старший, дзенин в одном из отрядов Анбу, отправился следом за Хокаге чтобы остановить то чудовище, Танцора, что устроило бойню на площади. Ни одно из тел детей Веми так и не нашли… они погибли, но… -- печальный голос Сономи дрогнул. -- Она каждый день готовит завтрак, обед и ужин на пятерых, ожидая что ее дети вернутся домой. Сердце Танцора словно сжала холодная рука. Маленький оборотень так лелеял свою ненависть, так старательно накапливал в себе горечь и боль, что незаметно для себя помутился в рассудке. Он считал себя самым несчастным существом в мире, совершенно не желая замечать что есть люди, гораздо более несчастные чем он. Ноги оборотня подкосились и он упал на колени, закрывая дрожащими ладонями лицо. Он винил людей в ненависти, но как можно не ненавидеть то существо, каким он стал? -- Хибари-чан! -- Сономи испуганно упала на колени рядом с ним и обняла оборотня руками. -- Тише, тише, что ты? Прости, я не должна была рассказывать тебе все эти ужасы. Впервые Танцор ясно увидел дело своих рук и понял, какую роль играет в этом мире. Тысячу раз называя себя монстром, он продолжал считать что остается человеком, возможно единственным человеком в мире, но сейчас что-то словно надломилось в нем и слезы, текущие тоненьким ручейком, хлынули из его глаз потоком. -- Хибари-чан, успокойся… прошу тебя. -- Сономи гладила его по голове, пытаясь утешить. -- Не плачь, все будет хорошо. Слезы - кровь раненной души. Если кровь течет из раны, значит жизнь еще не покинула тело, если слезы текут по лицу, значит душа - жива. Сономи отнесла обессилевшего оборотня домой на руках и уложила его на кровать в комнате Хибари. Танцор лежал не кровати, опустевшими глазами глядя в потолок. Он не прореагировал на попытки приготовившей еду Сономи накормить его. -- Это я виновата. -- Сономи залилась слезами. -- Хибари, прости меня… Танцор сел на кровати и прижался к ней боком. -- Не плачь, Сономи-ниичан… -- прошептал он. -- Я просто устала. Очень устала… мне нужно только чуть-чуть отдохнуть… В небе за окном зажглись звезды. Танцор не смотрел на них. В сгустившейся темноте с наступлением ночи его обступили призрачные, похожие на тени, фигуры. Множество людей. Был ли это сон или явь, оборотень даже не задумывался. Тысячи людей, в пластиковых масках Анбу, со стальными налобниками шиноби Камня, Листа, Облака, Травы и Тумана. Шиноби, самураи, горожане и крестьяне, мужчины, женщины и дети. Все те, кого убил Танцор собственными руками и те, кто погиб от его козней. Не было среди них только крестьян общины, что напали с топорами на маленького ребенка, когда тот надеялся начать спокойную и мирную жизнь, не пришли и палачи, что пытали оборотня несколько бесконечных месяцев. Тени окружили кровать оборотня. -- Что вам нужно? -- задал вопрос Танцор. Он не боялся призраков. -- Зачем вы пришли? Тень расступились и оборотень увидел туманный образ маленькой девочки. -- Ты? -- Танцор смотрел на Хибари, не отводя глаз. Если призраки пришли спросить с него за причиненное зло, он будет сражаться. -- Зачем ты вернулась? Я бы попросил у вас прощения, но это бессмысленно и глупо. Призраки стояли молча, взирая на своего убийцу, а затем, один за другим, начали отворачиваться и уходить во тьму, беззвучно истаивая в тенях ночи. К призраку Хибари подступили еще две фигуры, мужчины и женщины. Они взяли девочку за руки и, последний раз оглянувшись на оборотня, медленно отступили и исчезли в темноте. Танцор вздрогнул и открыл глаза. Луна ярко светила в его окно, заливая комнату серебряным светом. Не было никакой тьмы, что привиделась оборотню во сне, так похожем на реальность. Тишина… Оборотень откинул одеяло и, ступая по полу босыми ногами, тихонько подкрался к комнате Сономи. Девушка мирно спала, ее измученное страданием лицо слабо подергивалось, сон был не спокоен. -- Сономи-ниичан… -- Танцор подкрался к ее кровати и осторожно коснулся плеча девушки рукой. -- Хибари-чан? -- Сономи тотчас открыла глаза, словно не спала за мгновение до этого. -- Сономи-ниичан… -- Танцор шмыгнул носиком и потер глаза. -- Мне страшно спать одной. Можно мне лечь с тобой? Сономи-ниичан… -- Боишься темноты, маленькая трусишка? -- Сономи добро улыбнулась ему и приподняла одеяло. -- Забирайся сюда. Танцор скользнул в кровать, Сономи обняла оборотня и укрыла их обоих одеялом. -- Сономи-ниичан… -- оборотень, согревшийся в объятиях девушки, что принимала его за свою младшую сестренку, почувствовал как сжимается его сердце от боли и волны душевного тепла. -- Что, Хибари? -- Ты ведь не бросишь меня? Никогда-никогда, правда? -- Какие глупости, сестренка. -- Сономи ласково поцеловала его в щеку теплыми губами. -- Я никогда не брошу тебя. Что бы ни случилось. Обещаю. Сономи уснула, продолжая обнимать маленького оборотня. Танцор лежал, чувствуя ее живое дыхание рядом. В окно смотрели звезды. Тысячи и тысячи ярких звезд в темном небе. Возможно завтра, а может даже и через несколько минут, за жизнью Танцора придут мстители-Анбу, за свою жизнь снова придется сражаться, но… но оборотень больше не хотел никого убивать. Его война против человечества была проиграна. Поражение… Танцор взглянул на звезды за окном и улыбнулся, чувствуя как с души падает груз мертвящей безысходности. Даже если отсюда придется сбежать, война закончена. Теперь изменится все и он будет жить только для того чтобы однажды… простить самого себя. Танцор теснее прижался бочком к той, что стала для него родной сестрой и закрыл глаза, наслаждаясь чувством того, что кто-то все же есть рядом. Война закончена… -- Мы нашли его, Хокаге-сама. -- Ибики склонился перед Хокаге, что открыл ему дверь своего дома. -- Оборотень все еще в селении, в облике Яманака Хибари. -- Вы уверены? -- Более чем. Мы проверили его кровь и выявили несоответствия генома клану Яманаки. На том кимоно что было на Хибари в день фестиваля, обнаружены два образца крови, один из них несет в себе геном Яманаки, а другой принадлежит тому существу, что выдает себя за Хибари. Оборотень пытался скрыть кровь Яманаки своей кровью, но мы при тщательном исследовании обнаружили ее. После получения этих двух улик, мы проверили переулок возле того места, где погибла от удара диверсанта «Чистой крови» Хибари и нашли ее тело глубоко под землей. Удар стилета был точен, ее сердце рассечено… Яманака Хибари мертва, а в ее облике живет теперь проклятый оборотень… -- Благодарю за службу, Ибики-сан. Засекретьте данные. -- Что? Но Хокаге-сама, теперь мы можем организовать ловушку для этого чудовища, мы должны уничтожить его… -- Сейчас ты говоришь словами тех напуганных крестьян, что напали на Танцора еще тогда, когда он не был чудовищем, и вытолкнули его на кровавую тропу. Танцор еще совсем ребенок. -- Ребенок?! В своем ли вы уме, Хокаге-сама?! Он убивал людей, не задумываясь, он… он сотворил то безумие на фестивале, он… убил столько наших людей! Не десятки, не сотни, а тысячи! Нет семей в Конохе, что не потеряли бы друзей и близких из-за Танцора! Наших сил может быть не достаточно, но мы должны запросить помощи Цучикаге и Казекаге, который пока все еще остается в нашем селении… Мы сможем уничтожить оборотня при должной подготовке! -- Скажи мне, Ибики-сан… -- хокаге повернулся к нему спиной. -- Ты можешь представить себе жизнь, когда тебя гонят, словно бешенную собаку, нападают толпой и всеми силами пытаются разорвать на куски? Когда тебя натравливает на людей, похожий на черного монстра, хозяин? Когда в целом мире никто и никогда даже не пытался взглянуть на тебя, как на человека? Танцор - чудовище, но люди сами создали его таким. Нельзя осуждать в безумии человека, который от самого своего рождения не видел ничего кроме крови, ненависти и лютой злобы. Ты не спрашивал себя, почему Юкки смогла рассмотреть в Танцоре живую душу? Потому что она прекрасно понимает, каково это - сходить с ума от обрушенной на тебя ненависти. Тогда, впервые улыбнувшись проклятому чудовищу, она посеяла сомнение в его озлобленную душу и в итоге сейчас мы с тобой можем разговаривать. -- Можем разговаривать? -- Танцор начал искать выходы из своей жуткой реальности, снова начал задумываться о душах тех людей, что убивал. Причинение страданий и месть людям постепенно отступили на второй план. Оборотень почувствовал человеческие эмоции, губительные для чудовищ. Он захотел жить по-другому и потому во время боя в Конохе стремился не уничтожить нас, а укрыться от власти Орочимару. Только поэтому мы сейчас до сих пор живы. Если бы он поддержал наступление стрелков, напал на наши рассредоточенные по фронту боя группы, то Коноха была бы уничтожена. Но оборотень не стремится больше убивать. Ненависть переросла в усталую опустошенность, а теперь… он снова человек. -- Откуда вы можете это знать, Хокаге-сама? Ваши рассуждения кажутся надуманными! -- Я знал что Хибари, это Танцор, со дня прощания с нашими погибшими воинами. Мало того, он прекрасно понял что я знаю кто он. Тогда я попытался взглянуть на Танцора так, как на него смотрела Юкки и понял почему она защищала его. Танцор - не чудовище, не смотря на те безумия и преступления, что он творил. Просто никто и никогда не давал ему даже шанса стать другим. Сейчас я хочу дать ему этот шанс. В награду за отказ от служения Орочимару, которым он позволил остаться в живых Конохе и всем нам. Если Яманака Хибари исчезнет, мы снова найдем оборотня и тогда уже состоится та битва, о которой ты говоришь, но… этого не случится, можешь мне поверить. Танцор получил то, о чем мечтал на самом деле, шанс на нормальную жизнь, и будет держаться за этот шанс всеми силами. Засекретьте данные, Ибики-сан. Танцор мертв. Шиноби склонился перед стариком и отступил в темноту. Продолжение следует... ========================================================================= Надеюсь успею закончить еще пару кусочков в ближайшие дни... Благодарю за предложение, но книгу еще дорабатывать и дорабатывать... А аффтор на работе вешаеццо, да и муза, тварь порхатая, куда-то ушуршала... Хотя вру, постепернно вдохновение возвращается. Вот, эпизодик маленький закончил. В опщем мои извинения за задержки, просто когда в сутки два часа свободного времени, да под головную боль от недосыпа, сложно заниматься творчеством... Спасибо что ждете, и вообще, если бы не вы, повесть забросил бы уже давным-давно. Ваши комментарии позволили ей родиться на свет :)

Вообще-то это не про него тема, но скажу: Хоро - наш человек! Пофигист, оболтус, неунывающий балбес, свирепый и бесстрашный боец, защитник вымирающего вида малых духов. Иногда смешнее Чоколава, иногда круче Рена и Йо, да короче, что расписывать, конкретный чувак, и все дела! П.С. И сестренка у него - милашка... :З

А где это сказанно? Может он вызревает, а потом БАХ! И есть. У всех. У Сазке может его нервничанье в бою помогло ускорить процесс активации?

А я бы хотел полюбить, даже если бы меня не любили, а хотя бы терпели. Любил один раз, странной любовью мутного паука и ничем хорошим это не кончилось, но в мечтах все равно хочу полюбить снова, ибо это чувство, даже безответное - просто прекрасно! Великие так же говорили: "Если тебя не любили, это беда. А если ты не любил, это трагедия." З.Ы. Глушить водкой боль от любви? Кхе...

Ответит так: -- Э-э-э???!!! Датебайо!!!! Все равно Тентен всех милее! :D

Вот, еще маленький кусочек. Времени напечатать больше, увы, нет. ================================================================ -- Йо-хо! Я чувствую себя так, словно заново родился! -- Киба соскочил с лежанки и, подскочив, кувыркнулся в воздухе через голову, ловко приземляясь на ноги. -- Мои внутренности были похожи на кашу, а позвоночник перебит в двух местах! Вы все восстановили! Во истину, вы великий медик! Майрон не ответил ничего. Его словно вовсе не интересовали похвалы или восторги пациентов. -- Следующий. Двое медиков работали над изуродованным лицом Неджи. Предвидя просьбу Юкки, Майрон вырастил новые органы для всех тяжелораненых Конохи, но вживление особого, гораздо более сложного по строению нежели обычный человеческий, глаза Хьюга, было непростой задачей даже для Гурасима. Цунаде, хорошо знающая свойства тайных геномов Конохи и опытная в оказании медпомощи воинам Хьюга, была здесь незаменимым помощником. По сути она все сделала сама, медик Гурасима только ассистировал ей. Тентен, прослезилась, видя как с лица Неджи снимают бинты и под ними узнавая полностью восстановившиеся любимые черты. Неджи улыбнулся Тентен, а девочка, не сдержав чувств, бросилась ему на шею и прильнула, крепко обнимая. Девушка-медик из клана Гурасима сняла швы с кольцевого шрама у локтя Гая, там, где новая рука мастера тайдзюцу была присоединена с культи. -- Великие силы! -- Гай несколько раз сжал пальцы в кулак и разжал их. -- Как будто собственная! -- Это и есть ваша собственная. -- ответила девушка, отворачиваясь и потирая зудящие от постоянного сильного потока чакры, прошедшего через ее кожу за этот день. -- Мы вырастили ее из образцов вашей ткани. Не будет ни отторжения, ни каких-либо побочных эффектов. Можете пользоваться этой рукой, как прежней. Погодите минуту, я сейчас уберу шрам. -- Не стоит беспокоиться. Это не имеет значения. -- Гай приподнялся с кровати и вдруг припал на одно колено перед реаниматором. Стремительным движением мастер тайдзюцу выхватил из-под куртки мятый, слегка увядший букет полевых цветов. -- В знак признательности за спасение от тяжкого увечья, прошу, прими от меня это букет, о прекрасная дева, и скажи, чем еще я могу отблагодарить тебя? Как насчет небольшого вечера отдыха вдвоем? Желай что хочешь! Реаниматор коснулась руки Гая, шрам осветился зеленым сиянием и разгладился. Зевнув и потянувшись, девушка вышла из палаты и закрыла дверь, оставив коленопреклоненного Гая в одиночестве. -- Так прекрасна и так жестока! -- Гай, словно ребенок, залился слезами. -- Хоть бы одно слово сказала, все лучше чем так игнорировать! Усилиями медиков, через пару дней, даже тяжелораненые шиноби вернулись в строй полностью восстановленными и полными сил. Темари с тоской смотрела в окно палаты. Искалеченная, изуродованная, не способная теперь даже развернуть боевой веер, кому теперь она нужна? Такова судьба многих куноичи, но Темари никогда даже представить себе не могла что она настигнет ее так рано. Оставалось только кусать губы до крови и сдерживать слезы отчаяния. Дверь палаты отворилась и внутрь вошли четверо медиков Гурасима во главе с Майроном. -- Темари-сан, все готово для операции. Цунаде-сама, санин-лекарь, настраивает хирургическую печать. Новая рука выращена и готова к приращению. -- Что?! -- Темари удивленно взглянула на них. -- Но… отец сказал что вы отказали в его просьбе о моем лечении… -- Уговоры казекаге для нас пустой звук. Нас попросила помочь тебе Иллун Юкки. -- Она? Но… что ей нужно от меня? Почему?... -- Она назвала тебя своим другом. Следуйте за нами, Темари-сан. Ваша рана на плече довольно тяжелая и нам будет сложно исправить повреждения без хирургического круга Цунаде. -- Она назвала меня другом? -- Темари отвела глаза и тихо усмехнулась. -- Странная она девчонка… -- Вы идете с нами, Темари-сан? Девушка сжала ладонью свое разорванное, изуродованное плечо, улыбнулась скрытыми под бинтами губами и поднялась на ноги. -- Никогда не думала что мне придется говорить спасибо ей, маленькому злому чудищу, так похожему на Гаару… может я ошибалась в ней? Продолжение все еще следует...

Fei-FW, благодарю. Можешь еще подсказать как по-японски - "Небесный", "Принадлежащий небу"? Заранее спасибо.

Манга на пике популярности, а они решат убить главного героя и свернуть действо? Не верю. Либо филер, либо рекламный ход.

Где это такое было?

Конкретный чел! Но Хоро-хоро (Трей) по мне так все равно круче! именно в таком порядке: 1. Хоро-хоро 2. Тао Рен

Не мой тип девушки. Сдается мне она об меня зубы бы обломала. 100 % разошлись бы после дюжины свирепых скандалов.

Не смеши мои гамаши. Она дала Хао пощечину. Это бой? Или то как она в него бусами запулила? Хао Анну растер бы по земле тонким слоем одним щелчком и никаких особенных сил в ней кроме вызова духов я не вижу. То что она демонов захватила, так Хао их обратно повернул, как циплят. Не знаю почему такая буря эмоций, может просто сильно задело показное унижение сильного пола прекрасным. До рукоприкладства опускаться конечно грех, но так позволять себя в грязь вбивать? Да тьфу! Можно ведь поставить ее на место и без бития, а так вид - Йо и Манта - две размазни. Никакого к ним уважения.

У меня такой вопрос. Есть слово - sora, по японски - небо, а как оно произносится? Сора? Сооа? Суа? В инглише там запарка насчет гласных перед r, я боюсь ошибиться в произношении. Подскажите.

Юкки лежала, прикрытым тряпкой лицом вверх. У нее не было глаз и рук, ноги, похожие на сухие палки, не слушались хозяйку. Хорошо хоть не болело ничего. Оставалось только лежать и развлекать себя как душе будет угодно. Например проверять свою память на наличие провалов. Майрон, один из главных реаниматоров клана Гурасима, сказал что возможны серьезные проблемы с памятью, но Юкки вспоминала все, без каких либо особых проблем. Даже тот момент, когда она прощалась с друзьями после битвы с Орочимару и последние слова Наруто к ней. Юкки тихо улыбнулась. Она попросила Цунаде и Майрона никого из друзей не пускать к ней, пока ее полностью не восстановят. Она не хотела чтобы Наруто и Шикамару видели ее такой. За стеной, у дверей ее палаты, послышались приближающиеся голоса. Юкки прислушалась. Майрон разговаривал с каким-то незнакомым ей мужчиной. -- Я хотел бы поговорить с вами о своей дочери, Майрон-сама. -- Да, я догадался об этом, едва увидел вас, казекаге-сама. Предвидя просьбы, вынужден сразу сказать что услуги Гурасима не продаются. Вынужден отказать вам. Здоровье шиноби Песка, это забота медиков Песка, а не Тумана. -- Но вы помогаете шиноби Конохи! Чем хуже моя дочь? -- Дело в том, казекаге-сама, что клан Гурасима не принимает во внимание ни деньги, ни чувства, ничего кроме долга чести. Гурасима Хитоми - предатель и убийца, была страшным пятном на нашей чести и долг за ее устранение заставляет нас помогать шиноби Конохи. Я не говорю что ваша дочь чем-то хуже, я понимаю чаши чувства, но поблажек и исключений из правил сделать невозможно. Как только произойдет первое отступление от правил, мы превратимся в обычных наемников, а не воинов. Наши техники - не предмет торга и не оружие милосердия. Разговор окончен. -- Подождите минуту! Тот остров в архипелаге страны Воды, что принадлежит стране Ветра, тот самый, ради которого так долго ведутся переговоры между дайме, я мог бы уговорить своего владыку передать его вашей стране… только прошу… -- Я сказал, что наши исцеляющие техники - не предмет для торга. Прошу вас уйти, казекаге-сама. -- Но… -- Разговор окончен, казекаге-сама. Прошу вас удалиться. -- Холодная сволочь… -- тихо прорычал казекаге и направился прочь по коридору. -- Темари, дочь казекаге, сильно пострадала во время боя в Конохе? -- спросила Юкки, когда Майрон вошел в ее палату. -- Слышала наш разговор? -- реаниматор тихо хмыкнул, принимаясь за лечение. -- Да. Лишилась руки по самое плечо и лицо ее изуродовано. Вероятнее всего она уже не сможет оставаться куноичи. -- Помогите ей. -- Я не могу этого сделать. Правила и предписания клана очень жестки и, не преувеличивая, жестоки. Помогать иностранным шиноби - преступление против своей страны и против тех, кого в будущем убьет спасенный. Среди пострадавших могут быть и наши союзники. Правила войн безжалостны, Юкки-чан. -- Но вы сказали что поможете моим друзьям… -- Да, это долг чести. -- Она тоже моя подруга… прошу вас… -- Надеюсь ты не примешься теперь называть своими друзьями всех раненных шиноби мира? -- с напряжением в голосе перебил ее Майрон. -- Я надеюсь вы не откажетесь от возврата долга чести… -- Долгом чести попрекать - бесчестно. -- Майрон скрипнул зубами и вздохнул. -- Хорошо, мы причислим и эту куноичи к твоим друзьям. А теперь помолчи и не отвлекай меня. Ты не даешь мне сосредоточиться. Продолжение следует...

Вечер окутал Коноху полумраком. Дома усилиями шиноби поднялись из руин. Когда за дело берутся мастера растений и камня, дело делается быстро. -- Они уже восстановили большую часть домов и стены. -- шепнул один из телохранителей своему господину, казекаге, что неспешно шел по улице меж домами с темными окнами. -- Издали может показаться что селение возрождается, но это только видимость. У них недостаточно людей даже для того чтобы заселить вновь отстроенные дома. Самое время нанести удар! Казекаге кивнул. -- Связной от Орочимару разъяснил мне ситуацию. Мы нанесем свой удар через две недели, когда войска скрытно подступят к Конохе. Сейчас меня интересует не война, а состояние нашей передовой команды генинов. -- Отправляемся в больницу, казекаге-сама? -- Моя дочь подождет. Гораздо важнее переговорить с Гаарой. Девчонка Иллун сбила его с толку, пытается снова возродить в нем человека, но человеком Гаара нам не нужен. Я расставлю все на свои места. Поднявшись к комнате команды Песка в гостинице, Казекаге толкнул дверь и вошел внутрь, слегка пригнувшись и придерживая рукой пластиковый саккат, такой же в точности как у хокаге Скрытого Листа, но не алого, а синего цвета. Канкуро тотчас вскочил, вытянувшись перед главой своего селения, а Гаара, сидевший на подоконнике у открытого окна, только мельком бросил взгляд на вошедшего и снова отвернулся, уставившись на что-то за окном. -- Даже не желаешь смотреть на меня сын? -- казекаге подошел к Гааре и остановился, скрестив руки на груди. -- Как тебе будет угодно. Я требую объяснений твоему поведению во время боя в Конохе. Какого демона ты ввязался в драку? -- Я не намерен терпеть твое присутствие, отец. -- последнее слово Гаара выплюнул, как презрительное ругательство. -- И ни в чем не собираюсь перед тобой оправдываться. -- Другого от тебя я и не ожидал. Но я и сам прекрасно знаю в чем дело. Та хитрая вертихвостка внушила тебе надежду, песчаный монстр? Она заигрывала с тобой и ты решил что тебя можно любить. -- Тебя это не касается. Не провоцируй отомстить за всех тех убийц, что ты направил против меня. Твое мнение ни обо мне, ни о Юкки не интересно. Пошел вон, отец. -- Да, я вижу что прав. Сейчас я уйду, не переживай, только учти, что эта девчонка использовала тебя, сыграла на твоей слабости и ничего кроме этого. Ты совершенно не нужен ей. Песок зашуршал, высыпаясь из глиняной тыквы за спиной мальчишки. -- Отец, не злите так Гаару! -- подал голос Канкуро. -- Я ухожу, сын. -- казекаге подошел к дверям и обернулся на пороге. -- Если хочешь понять все так, как есть, спроси у нее самой со всей прямотой. От себя скажу что у нее есть двое друзей, светловолосый и темноволосый, рядом с которыми твоя жизнь для нее - ничто. Она любит их, а ты ей нужен только как ручной зверь. У нас хорошая разведка и мы знаем о той девчонке из Иллун гораздо больше чем ты. Человек никогда не полюбит монстра, и монстру любить человека - похоже на глупую шутку. Казекаге вышел, хлопнув дверью. -- Что нам еще сделать? -- шепнул ему один из телохранителей. -- Ничего. -- глаза лидера Песка недобро сверкнули. -- Гааре этого будет достаточно. Продолжение следует...

Цунаде держала руки на двух витиеватых символах и внимательно наблюдала как зеленые нити чакры, тянущиеся из хирургических печатей в полу, скользят вдоль ран Юкки, сращивают разорванные мышцы и сухожилия, возрождают помертвевшую плоть. Семь медиков Гурасима ассистировали ей, направляя потоки исцеляющей чакры к ее рукам, а затем в корректирующий круг и в тело девочки. Юкки выглядела значительно лучше. Кожа ее была здорового розового оттенка, под закрывающей лицо тряпкой еще не было глаз и дышала она только благодаря аппарату искусственного дыхания, но это уже был не тот, совершенно несовместимый с жизнью обугленный, сухой скелет. -- Сердце и легкие в норме. -- сказала Цунаде. -- Восстановление мышц грудной клетки завершено. Теперь она сможет дышать самостоятельно. Отключите аппарат. -- Мозг в норме. Кровеносная система функционирует. -- Майрон кивнул. -- Думаю можно попытаться привести ее в сознание. Отлично. Начинаем. Медики Тумана окутались зеленым пламенем чакры и запустили в корректирующую печать целую волну исцеляющей силы. Зеленое сияние окутало Юкки. Сбивчивое дыхание искалеченной девочки стало ровнее, мышцы лица дрогнули. -- Есть отклик мозга! Процессы обмена энергии в клетках восстанавливаются, она приходит в сознание! Пол под ногами медиков дрогнул и вдруг его рвануло в сторону как при сильном землетрясении. Трещины побежали во все стороны, разрушая тонкую настройку корректирующей печати. -- Что это?! -- медики вскрикнули, падая и вцепляясь пальцами в пол. -- Что происходит?! В замкнутом помещении поднялся ураган, двери вывернуло из петель и разломило. Кричащих и пытающихся зацепиться чакрой за ходящий ходуном камень пола, людей потащило к телу той, что они только что лечили. -- Что здесь творится?! -- стоявший на страже у дверей, напарник Майрона, шиноби-воин Скрытого Тумана, ворвался в операционную и тотчас начал действовать. Из пола и стен к медикам протянулись каменные щупальца, подхватившие их и оттащившие прочь от поглощающего материю тела Юкки. -- Опустошитель… -- прошептала Цунаде, глядя как Юкки начинает подниматься в воздух. -- Ее тело - как открытые ворота для пожирателя материи в наш мир. Стоило восстановить систему чакры и врата снова открылись… Юкки подняла лицо, исказившееся от боли и ураган стих на мгновение. -- Что вы делаете?! -- прохрипела девочка. -- Убейте меня… скорее, пока я могу удерживать его! Иначе… он поглотит всех… Девочка изогнулась дугой и ее рот раскрылся, направленный вверх, к потолку. Ураган забушевал, а потолок пошел трещинами и проломился. Толстые бетонные балки сжало, сокрушило и швырнуло в пасть пожирателя, где они обратились в абсолютное ничто. Воронка безумного смерча поднималась все выше от растянутого в агонии рта Юкки и ураганы потянулись по все стороны, срывая крыши с комплекса госпиталя. Землетрясение всколыхнуло здание. Цунаде замерла в растерянности. -- Чего ты ждешь? -- прозвучал голос, раздавшийся словно отовсюду. -- Убей меня! Если опустошитель вырвется, я все равно погибну, но пока мое тело не истощится, он успеет уничтожить Коноху вместе со всеми, кто сейчас в ней! Ударь! Убей меня! -- Девочка… -- Цунаде оттолкнула каменное щупальце и поднялась. -- Даже сейчас ты сражаешься за нас. Как я могу убить тебя?! -- Дух опустошителя не оставит меня, он слился с моей душой и будет поглощать все вокруг, пока я жива. Пока я контролирую его, не медли… Цунаде сжала кулаки. Убить? Ту, которую только что упорно пыталась спасти? -- Еще миг и он начнет жрать все вокруг! Что ты стоишь?!! Хочешь гибели людей?! Давай же, сделай это! Цунаде подняла кулак и шагнула вперед. Серый туман потек из земли и коснулся ее. Цунаде тотчас почувствовала как онемели руки и ноги. Серая муть заволокла сознание и она упала на четвереньки, пытаясь побороть боль паралича. За спиной Юкки развернулась вдруг призрачная, жуткая фигура бога смерти, пожирателя душ. Серый призрак протянул рапы и вцепился в висящее над полом, изогнувшееся от боли тело девочки. Бог смерти заурчал, выдирая душу из тела Юкки. Ураган тотчас утих. Словно сломанная кукла, Юкки безвольно рухнула на пол разрушенной операционной. Воцарилась абсолютная тишина. Бог смерти смотрел на ком энергии у себя в руках. Белесое, взлохмаченное нечто, что тянулось к искалеченному телу девочки на полу, желая снова воплотиться в ней и продолжить разрушение всего материального. Сущность опустошителя. Пожиратель запустил одну из лап в белесый комок и с видим усилием вытащил из переплетения чужеродной этому миру сущности, угасающее биополе, человеческую душу. Связующие нити между душой человека и сущностью хаоса рвались одна за другой, выдираясь из живого биополя словно жадные пиявки. Разинув пасть, бог смерти вцепился зубами в белесый, извивающийся ком опустошителя и поглотил его, сожрав всю собранную в нем энергию. -- Одним из твоих врагов меньше, Пожиратель. -- Танцор тайно улыбнулся. -- Я рад, что ты рад. А теперь выполни мою просьбу. Бог смерти протянул руки вперед и вложил душу человека обратно в тело. Серый туман окутал Юкки и рассеялся. Образ Пожирателя истаял в воздухе. -- Он ушел… -- Цунаде оглянулась по сторонам и метнулась к Юкки, желая проверить ее состояние. Девочка дышала. Сердце билось ровно. -- Не может быть… Реаниматоры собрались вокруг Цунаде и Юкки. -- Что произошло? -- тихо произнесла девочка, ее губы едва двигались и голос был почти не различим даже в абсолютной тишине. -- Опустошитель… исчез… -- Все кончено, девочка. Он больше не будет терзать твою душу. Сейчас мы поможем тебе. Скоро ты сможешь подняться на ноги! -- Мои друзья… -- прошептала в ответ Юкки. -- Я знаю что мне помогают реаниматоры Гурасима. Прошу вас, пожалуйста, помогите другим, кто был ранен в той битве… -- Мы выполним твою волю, Юкки-сан. -- Майрон кивнул. -- Мы восстановим выживших в битве шиноби Конохи, это наш долг чести. Но больше не проси нас ни о чем. Долг будет возвращен. Юкки кивнула и обмякла, теряя сознание. Танцор упал на бок и посмотрел в синее небо в проломах крыши. Вокруг лежало каменное и стеклянное крошево, опрокинутая мебель… полный кавардак. Матсури и Футаба поднимались на ноги и испуганно озирались, ничего не понимая. Эти девочки не видели как Танцор призывал бога смерти, они не заподозрят оборотня в своей подруге, но теперь шиноби Конохи получили убедительное доказательство того, что оборотень жив. Сколько времени осталось до выявления его и начала нового сражения? День, может два. А может и меньше. -- Домой хочу… -- простонал Танцор, продолжая играть роль Хибари. -- Как я устала… Продолжение следует...

Тела шиноби лежали завернутые в темные покрывала. На темном не видно кровь, под тканью нельзя разглядеть ужасные рваные раны и трупные пятна, уже проступившие на телах мертвых. Коноха хоронила своих погибших. Тела простых жителей предали земле, по древним традициям, но шиноби не могли позволить себе такого. Охотники за секретами кланов распотрошат любое кладбище и осквернят могилы чтобы украсть тела для исследований. Десятки черных свертков лежали на деревянном пирамидальном помосте, среди скал, на которые не сможет перекинуться огонь. Сотни людей окружали погребальное ложе. Родственники, знакомые погибших, и просто те, кто высоко ценил шиноби как воинов-защитников. Отзвучали прощальные речи, теперь молчание царило над этим печальным местом. Пришедшие проститься с павшими защитниками селения, все до единого, сжимали в руках маленькие букетики белых цветов с длинными лепестками. Один из шиноби первым бросил свой букет на пирамиду деревянных помостов и черных свертков. Букеты полетели со всех сторон, закрывая черный, мрачный вид одеялом зеленых стеблей и белых лепестков. Те, кто любил погибших при жизни, отдавали последнюю дань их памяти. Сарутоби заметил девятилетнюю девочку в темной траурной одежде, что мяла в своих руках букетик цветов с белыми лепестками и в нерешительности пряталась за спинами остальных. Одна из чудом уцелевших детей Конохи, Яманака Хибари. В этом сражении у нее погибли родители, двое дзенинов, убитых призванным оборотнем богом смерти. -- Что же ты? Иди. -- слегка ободрил хокаге девочку и та, испуганно спрятав от него глаза, шагнула к погребальному ложу. Танцор протянул руку, и бросил свой букетик, упавший на одно из тел в темном покрывале. Эти люди, что лежали здесь… погибли по его вине. Сотни и сотни людей, прекрасных воинов, чьи-то отцы, матери, братья и сестры. Танцор убил их. Убил, а теперь принес цветы на могилу. Оборотень содрогнулся от этого кощунства. Даже странно было что мертвый, на которого упал букетик Танцора, не поднялся чтобы сбросить с себя цветы убийцы, похожие на насмешку. -- Я хорошо знал твоих родителей, Хибари. -- произнес Сарутоби, подойдя ближе к Танцору. -- Мне искренне жаль что они погибли. Я знаю что они были такими родителями, которые должны быть у любого ребенка, добрыми и заботливыми, знаю что заменить их не сможет для тебя никто, но я хочу чтобы ты оглянулась по сторонам. Все мы - единая семья и ты не останешься в одиночестве пока жив хоть один человек из Конохи. Я не надеюсь утешить этим тебя, Хибари-чан, но я хочу чтобы ты знала, пока жив я и пока стоит Коноха, ты никогда не останешься без поддержки и защиты. Эти люди сделали все для селения и своих детей, на нас теперь лежит ответственность за то чтобы их усилия не пропали даром. Танцор поджал губы и всхлипнул. Лицемер. Лжец, как и все люди. Одна семья? Он видел своими глазами как они затравливали Юкки, словно дикого зверя. Семья… но почему же тогда сейчас Юкки лежит в хирургическом зале, на грани жизни и смерти после того как с готовностью пожертвовала всем ради Конохи? Он, Танцор, уже даже не надеялся что девчонка выступит против его создателя, но… она так любила этих людей… за что?! За оскорбления, плевки и травлю? Почему она не стала монстром, таким же как он?! Как она смогла простить то, что простить нельзя? -- Дядя хокаге… -- сквозь набегающие слезы произнес оборотень. -- Вы будете защищать меня? -- Всеми силами что были дарованы мне. Жизнь этих людей была прожита не зря и отдана не напрасно. Пока дух огня живет в сердцах наших детей, остается надежда на то, что род человеческий не скатится в варварство, как например тот несчастный монстр, сражаться с которым пришлось нам и в битве с которым погибли твои родители. -- Танцор? -- Да. Он стал истинным чудовищем, порождением эпохи войн, но изначально он был таким же ребенком, как любой из нас в детстве. Человеку свойственно испытывать страх, опасения за жизнь близких и это толкает порой его на такие безумия, что годы спустя другим людям приходится жертвовать собой ради того, чтобы попытаться исправить причиненное прежде зло. То существо мечтало о новом мире, о совершенных людях, владеющих его силой. Оно наивно полагало что, обретя силу, люди станут совершеннее и добрее. Нет. Человек не станет совершеннее, пока не изменится его самосознание, а вручение титанических сил не подтолкнет его к внутреннему миру ни на один шаг. Твои папа и мама были совершенны, Хибари-чан. Танцор вздрогнул. -- Для тебя. Человек пытается стать совершеннее для тех кого любит и тот, кого ты любишь, становится для тебя совершенен. Хибари-чан, я хочу чтобы ты вспомнила что есть еще люди, которые любят тебя и которых любишь ты. Не сдерживай слез, плачь, по тем, кто ушел от нас и не успел выразить полностью свою любовь или сказать о самом важном в жизни. Наша память о близких, это тоже любовь. Никогда не забывай о них, а мы в свою очередь и ты сама, когда придет время, должны будем делать все чтобы таких трагедий впредь не повторилось никогда. Танцор утер неудержимо бегущие из глаз слезы рукавом. -- Пойдемте. -- Несколько шиноби увели от погребального костра детей. -- Вы попрощались с павшими. Позволим же теперь их душам спокойно отправиться в мир иной. Пламя поднялось над деревянным помостом и взвилось высоко над головами людей, устремляясь к ясному синему небу. Танцор лежал неподвижно, глядя на белый потолок палаты госпиталя. Думать ни о чем не хотелось. Даже о словах хокаге, что вихрем вертелись в голове оборотня, все глубже вгоняя его в апатию и безразличие ко всему. Удачно или неудачно произошла замена им несчастной Хибари, судить было рано. Похоже было на то, что все вокруг принимали его за ту девочку и не подозревали подмены, но стоит только сравнить кровь мнимой Хибари и других представителей клана Яманаки, как обман сразу выявится. Танцор взорвал конохский банк генетических данных и под руинами погибли собранные Анбу материалы на оборотня, но сейчас это мало что значило. Может быть, его обман уже раскрыт и враги готовят смертельную ловушку? Та девушка, что приходит сюда каждый день, ее слезы и забота кажутся искренними, но Танцор знал, как лживы могут быть люди. Яманака Сономи, старшая сестра Хибари. Танцор испугался по началу, когда эта девушка, ворвавшись в палату, где он лежал, бросилась к нему. Танцор внутренне приготовился к бою, но девушка протянула руки, крепко обняла оборотня, прижала к себе и разрыдалась. -- Хибари-чан… -- прошептала она. -- Сестренка, как я испугалась за тебя! Слава всем силам, ты жива! Когда три девочки пили чай в компании с их обожаемой певицей Аери, Танцор вызнал все о их семьях. Старшая сестра Хибари. -- Сономи-ниичан… -- тихо произнес Танцор. -- А где… мама и папа? Сономи ничего не ответила, только крепче обняла оборотня в обличье своей сестренки и разрыдалась. Отец и мать Хибари погибли в устроенной им битве. Танцор лежал уже много суток, с безразличием глядя в потолок. Почему же получилось так? Снова сирота, даже в украденной жизни… От мысли что именно он убил тех, кто могли заменить ему родителей, становилось мерзко и мрачно на душе. Убил своих папу и маму… -- У нее сильный шок. -- слышал Танцор разговор за стеной, когда один из врачей беседовал с Сономи о его состоянии. -- Мы вылечили рану от клинка у ее сердца, но увы, душевные травмы вылечить не так просто. Ужас вида бойни и массовых смертей, потеря родителей, все это стало страшным потрясением для вашей сестры. Травма может сильно повлиять на ее характер, мы опасаемся, что напуганная девочка может замкнуться в себе. Вы должны помочь нам. Принесите из дома пару игрушек, что напомнят ей о хорошей жизни. Почаще приходите навестить ее, ей сейчас нужно видеть рядом с собой родного человека. Танцор обнял покрепче плюшевого медвежонка. Эта игрушка принадлежала раньше Хибари, а теперь Сономи принесла ее для него. Нет, не для него, а для того призрака Хибари, которой на самом деле давно уже нет. Оборотень чувствовал как становится параноиком. Ему всюду мерещились злые взгляды в его сторону, он выискивал признаки готовящегося на него нападения, яд в пище и воде. Нет, так жить нельзя. Слишком опасно. Нужно бросать все и уходить из селения. Подстроить гибель мнимой Хибари и улизнуть? Похоже, другого не остается. Танцор начал строить планы. Со дня окончания битвы против «Чистой крови» и Орочимару прошло две недели. Танцор выжидал, ему не нужен был актерский дар чтобы выражать подавленность и апатию. Он ждал подходящего момента. Оборотень спокойно лежал, даже не собираясь двигаться, когда в его палату вошли две девочки. Матсури и Футаба, подруги Хибари. -- Привет, Хибари-чан! -- сказали они, подсаживаясь к нему на кровать. -- Все лежишь здесь? Ты что, так ни разу и не вставала с того времени как мы в прошлый раз приходили? Танцор покачал головой и отвернулся. Матсури улыбалась ему. Та девочка, которой он едва не сломал шею в желании похитить ее лицо и имя. -- Хибари-чан, очнись! -- Матсури потянулась к Танцору и слегка потрепала его за плечо. -- Сколько можно лежать в постели? Уже две недели прошло, а ты даже не думаешь пытаться подняться. Мы все вместе были на прощании с погибшими и я думала… что с тобой все станет в порядке, но ты снова лежишь. Танцор только сжался в комочек, прижимая к себе чужую игрушку. Все равно его вычислят, снова придется бежать и прятаться, снова убивать… Те же самые люди, что пытаются ему помогать, не задумываясь ударят ножом как только узнают кто он на самом деле. Былая злоба кольнула его сердце. Убивать людей, вечных врагов, торжествуя над поверженным и упиваясь своей силой… -- Хибари-чан, ну все, хватит! Вставай! поднимайся с кровати, я кому говорю?! -- Матсури вцепилась в оборотня и принялась вытаскивать его из-под одеяла. -- Футаба, помоги мне! -- Отстаньте от меня! -- Танцор оттолкнул Матсури и с головой закрылся одеялом. -- Уходите! Обе. -- Нет, вы посмотрите на нее! -- Матсури уперла руки в бока и возмущенно воскликнула. -- Можно подумать у нее одной горе! У меня, между прочим, тоже мама погибла, но это не дает мне права, вот так как ты, целыми днями валяться в постели и строить из себя обиженную на весь мир! Наши родители пожертвовали собой, чтобы мы продолжали жить! Поднимайся, Хибари и посмотри, как люди работают, пытаясь восстановить селение из руин! Девочка сдернула с Танцора одеяло и подхватила его под руку, усилием стаскивая оборотня с кровати. -- Ты как хочешь, Хибари, но я не позволю раскисать своей подруге! Пойдем. Слышишь меня? Танцор безвольно опустил голову. Этих двоих точно не прислали бы завлекать его в какую-либо ловушку. Может быть убежать сейчас, пока его никто не подозревает? Все равно скоро придется бежать, но тогда уже едва ли удастся скрыться без боя. Убить этих двух девчонок… он не сможет. Вышибить из них дух, вырваться и бежать. Его не успеют остановить. Вот только одна проблема - если он начал жалеть и щадить людей, как тогда выиграть войну против всей расы? Проиграть, сдаться? Равносильно тому чтобы убить себя. Футаба и Матсури вывели Танцора во двор детского отделения госпиталя и усадили на лавочку, в тени под деревом. Матсури начала рассказывать что-то том, что селение Скрытого Камня, прослышав о почти полном уничтожении Листа, выдвинуло свои силы ближе к границе своей страны. Лидер Камня явно намеревалось быстрым ударом стереть остатки Конохи с лица земли, но дайме поднял свои войска и цучикаге отступил, опасаясь новой большой войны, которую Скрытый Камень и страна Земли едва ли смогли бы выдержать. Танцор не вслушивался в слова девчонки. Лист, Камень… оборотень взглянул на большую воронку и горы щебня, что остались от научного центра, располагавшегося недавно неподалеку от комплекса госпиталя. Война бесконечна и покоя не будет никогда. -- Смотрите, смотрите! -- Футаба указала на группу мужчин в однообразных серых одеждах и молодых женщин в шелковых, с красивым рисунком, кимоно, что вышли из дверей хирургического отделения и без сил попадали на скамейки вдоль дорожек. -- Шиноби Тумана, клан Гурасима. Их больше тридцати человек прибыло Юкки лечить! -- Что это они так озаботились о ней? -- удивленно спросил Танцор, разглядывая группу своих родственничков. -- Ну как же, она помогла им в уничтожении этой подлой отравительницы, Гурасима Хитоми. Юкки в одиночку разбила отряд чудовищного санина Орочимару и уничтожила четыре, или даже пять, если тот отравленный, умер, элитных шиноби звука! Как сказал хокаге, если бы тот отряд напал бы на Коноху, никто не смог бы его остановить. А Юкки смогла! -- Похоже теперь Юкки - сильнейшая куноичи Конохи. -- Матсури с грустью посмотрела в сторону. -- Я надеюсь что она сможет выжить с такими ранами. Даже Гурасима опускают руки, когда смотрят на нее. -- Не так уж они и круты! Наша Цунаде посильнее их будет… -- Юкки точно убила Хитоми? -- выпалил вдруг Танцор, на миг потерявший над собой контроль. -- А кого еще она убила? -- Гурасима сказали что нашли сердце и часть туловища той отравительницы. Так же они сказали что их шпионы не досчитались в лагере Орочимару троих людоедов, а лидер команды из пяти других шиноби вернулся в лагерь на носилках, умирающий от яда. А почему тебя это так интересует? Танцор пожал плечами. -- Просто я не думала что Юкки вообще будет сражаться за Коноху. -- Да, многие думали что она предаст, но Юкки… просто невероятна! Хитоми и Кимимаро мертвы… Танцор грустно улыбнулся и вдохнул, толи с печалью, толи с облегчением. Отца он презирал и считал холодным фанатичным дураком, а мать… Хитоми была истинным монстром и наслаждалась своей чудовищностью, о ней не хотелось даже вспоминать. Против воли оборотень прислушался к разговору медиков Гурасима. -- Я думаю мы сможем вернуть девочку в сознание уже сегодня. -- сказал один из них. -- Восстановление займет еще массу времени, но лечить пришедшего в сознание и сопротивляющегося смерти человека всегда проще. -- Цунаде и ее хирурги заканчивают последние приготовления. Через часик сможем начинать. Матсури и Футаба, погуляв с Танцором еще некоторое время, проводили его до палаты и уложили в кровать. -- Поправляйся скорее, Хибари-чан. -- сказала ей Матсури, прощаясь. -- Мы все ждем твоего возвращения. Очень. Когда ты хочешь вернуться домой? -- Не знаю… -- Танцор опустил голову. Прерывая их разговор, пол под ногами Матсури и Футабы дрогнул. -- Что это? -- Танцор оглянулся на стену, за которой располагались операционные залы хирургического отделения. Раздался грохот рушащихся перекрытий, пол пошел ходуном и трещины побежали по стенам. Со звоном повылетали все стекла, опрокинулись тумбочки и шкафы, цветы попадали с подоконников. Футаба, завизжав в ужасе, упала на пол и закрыла голову руками, Матсури остолбенела от и замерла. Крышу палаты снесло неведомой силой и унесло вверх, к завивающейся смерчем воронке воздуха, что касалась хвостом хирургического отделения, одной из операционных. Громкий рокот раскатился над селением. -- Опустошитель… -- прошептал Танцор, глядя как здоровенные каменные глыбы, подхваченные вихрем, растирает в пыль и волочет к самому дну воронки. -- Пожирающая материю сущность… Продолжение следует... ===================================================================== Уф, успел к сроку ;) Просто счастлив :) даже вдохновение возвращается!!! А я не просто смотрю на твои рисунки, а восхищаюсь)))) Да, с флудом здесь сурово... сам сидел сутки в РО за глупые шутки, но на 3 сразу не нарывался...