ПалХан

Про разжижение мозга это я зря, конечно. Прошу извинить. Сыграл роль удар по психике Розовым Рыцарем, и Школой Монстров. Да и этот Надень-наночь с онано-котом выбесили напрочь. Это я с обиды, что таким вот гадским непотребством проклятые Ыпонасы испортили потенциально прекрасную весчь. Хочется, до боли в сердце хочется старого "Наруты" и "Слауерсов", а тут был аццкий микс из этих двух шедевров. Душа радовалась, с короткими перерывами, до окончания арки со стрельбой из космопушки по шпилю. Арка с флейтой и злым Шикамару, - супер! (Только без уродов из Пегаса) А потом все хуже, и хуже. И хуже и хуже... Зоразо... На Эрзе и Люси. Эрза тянет сериал, Люси, как может, подталкивает. Иногда только резко сдает, как в бою с ангелом-ключником. Ужасный бой. Непоколебимо уверен, что романтические отношения Нацу с Лисаной и Грея с Дождией были крайне необходимы, тогда паре девчат не пришлось бы надрываться над удержанием зрителя в одиночку. На романтике можно было бы поднять сериал на уровень отлично. Прям то что надо было бы, но афтары решили что морды разных гнусных уродов, гомики да переделанные в кукол люди - это для Фери-Фери важнее. Печалько. Еще раз гомен за грубость.

Ну, Златовласый совсем из истории не ушел, я просто про него рассказывать не буду. Если что, он - телохранитель дочки городского главы, любительницы драгоценностей, которая появится чуть позже. ========================================================================================= К храму, расположенному на склоне обрамляющих долину гор, вела длинная каменная лестница со ступенями, истертыми множеством ног горожан, посещавших святое место. Для тех, кто уже был немолод или обременен болезнью, долгий подъем мог стать серьезным испытанием, но Кицунэ, чуть ли не вприпрыжку пробежала без остановок до самого верха и остановилась только у высоких, в три человеческих роста, врат храма. ─ Кицунэ-нэсан, а это кто? ─ шепнула Рими, боязливо притаившись за спиной сестры. Пальчик девочки указал на две грозные статуи у входа в храм, изображающие мифических животных. ─ Это стражи храма. ─ Кицунэ подошла к одной статуе. ─ Львы, наверно. Или собаки. Не бойся их, Рими, стражи храма злыми быть не могут! Не укусят. Вот, смотри! ─ она подняла руку и легонько хлопнула ладошкой по макушке собако-льва. То, что произошло после, стало полнейшим сюрпризом и для нее и для Рими. Всю фигуру каменного зверя вдруг оплели ломанные линии силовых знаков, из пасти его полилось угрожающее рычание, а глаза вспыхнули синим огнем. Кицунэ и Рими дружно вскрикнули, оборотница шарахнулась от статуи и, не успев даже охнуть, попала в объятия мико, возникшей позади нее словно из небытия. ─ Попалась?! ─ ликующе заорала женщина, вцепившись в Кицунэ, словно клещ. ─ Вот, значит, кто наших стражей краской мажет?! Да сейчас самураев вызову и они тебя, за осквернение храма, в тюрьме лет на двадцать закроют! ─ С ума все посходили? ─ не менее громко проорала Кицунэ, разом осаживая крикливую тетку и переходя в контратаку. ─ Я его просто погладить хотела! Что, в храме уже как в музее, ничего трогать нельзя? Отцепись! У меня даже краски нет, видишь? На шум прибежало еще несколько мико, помоложе, но нападать на Кицунэ они не намеревались и остановились в стороне, с любопытством наблюдая за происходящим. Меж тем первая мико, ошалев от яростного напора пойманной преступницы, отпустила ее и, отступив на пару шагов, внимательно осмотрела Кицунэ. ─ Ну, и чем я, по-вашему, буду статуи мазать? Вот этим? ─ Кицунэ показала ей пакет шоколадных конфет. ─ Если хотите поймать злодея, то набрасываться на всех подряд - не самый лучший метод! Мико, осознав свою промашку, с виноватым видом поклонилась. ─ Прошу меня простить, уважаемая госпожа. ─ сказала она. ─ Уже несколько раз стражи нашего храма подвергались осквернению от рук неведомых хулиганов, а оскорбление храма каждая из мико принимает как личное оскорбление! ─ Я понимаю ваше негодование и не сержусь на ошибку, мико-сама. ─ Кицунэ глянула женщине за спину и увидела довольно большую яму в земле, прежде прикрытую деревянным щитом и замаскированную набросанным на щит снегом. ─ Ничего себе! Вы что, даже землянку для засады выкопали? Мико густо покраснела и кашлянула в кулачок, всеми силами пытаясь овладеть собой и скрыть смущение. ─ Мы могли вложить парализующее дзюцу в сторожевую печать на статуях, но ограничились свето-звуковым эффектом. Коснуться стражей ведь мог, как в вашем случае, человек не замышляющий злодейства. Или любопытный ребенок, например. Поэтому для захвата нужен был кто-то, в отличие от контактных силовых схем, способный оценить ситуацию и принять собственное решение! ─ А вы очень серьезно к делу подошли! Вы случайно раньше куноичи не были, мико-сама? Кицунэ от всей души хотела похвалить храбрую защитницу храма, но сделала это не слишком умело и женщина побагровела, восприняв слова оборотницы как насмешку. ─ Еще раз прошу прощения за допущенное мною недоразумение, госпожа, и прошу вас пройти в храм. Вы же не только из любопытства проделали весь этот долгий и трудный подъем на гору? Будьте нашей гостьей, насладитесь красотою священного места и, если у вас есть к нам просьбы, мы будем счастливы помочь. Следуя приглашению мико, Кицунэ вошла в храм. ─ Посмотри, Рими! ─ оборотница с восторгом показала своей сестренке длинную аллею из высоких, раскидистых деревьев. ─ Знаешь, что это? Это сакуры! Когда растает снег и станет тепло, на их ветвях распустится множество прекрасных розовых цветов! Ты когда-нибудь видела, как цветут сакуры, Рими-чан? Девочка, сидевшая за спиной оборотницы, мотнула головой и Кицунэ, со сладким вздохом, принялась расписывать ей красоту события, которое сама видела только в кинотеатре, когда смотрела мультфильм. ─ Знаешь, Рими-чан, этой весной, когда наступит пора цветения сакур, мы с тобой, с мамой, бабушкой и всеми моими друзьями, устроим большое, незабываемое празднество! Я придумаю сотню самых разных игр и нам будет весело, как никогда в жизни! Глаза Рими засияли от предвкушения. ─ А когда зацветет сакура, Кицунэ-нэсан? ─ спросила она. ─ Скоро? ─ Конечно! Сейчас ведь весна, и с каждым днем становится все теплее! Уже совсем скоро мы вернемся домой, и наверное в тот же день на деревьях распустятся самые красивые цветы! Поглядывая на восхищенных радужными фантазиями девчонок, мико улыбнулась от умиления. Она тоже очень любила цветение сакур. Посетители в те дни толпились в храме, и в городском парке становилось тесно от прогуливающихся горожан. Атмосфера всеобщего успокоения и добродушия, воцаряющаяся в суетливом городе, была для многих лучшим весенним воспоминанием. Может быть этой весной, в пору любования сакурой, ей удастся встретить мужчину своей мечты? Храбрый самурай, или всеми уважаемый порядочный горожанин обратит заинтересованный взгляд на одиноко стареющую мико?.. От мечтаний старшую жрицу отвлек звон монет. Кицунэ, подойдя к храму и заприметив коробку для пожертвований, без лишних раздумий высыпала в него все, что осталось в ее кошельке. Какая щедрая девочка! Хотя, нет… Мико, цепким взглядом, заметила среди падающей меди лишь несколько мелких серебряных монет. Около двух сотен рю. Невелика щедрость, но, похоже, это все, что у нее есть. ─ Можем ли мы быть полезны вам в благодарность за помощь нашему храму, добрая госпожа? ─ осведомилась мико у посетительницы. ─ Нуждаетесь ли вы в наших услугах? ─ Да. ─ Кицунэ кивнула. ─ Дело в том, мико-сама, что на горной тропе по пути к городу на нас напали бандиты… ─ Ужасно. Счастлива видеть, что вы остались живы. ─ Да, я тоже рада. Мы едва не погибли, но на тех бандитов напали их враги и, во время боя, нам удалось сбежать. Я даже подобрала сумку одного из бандитов, в которой оказались вот эти вещи… Кицунэ хотела показать мико горсть драгоценностей и попросить ее почистить их от отрицательных энергий, но резкий окрик заставил девчонку замереть. ─ Аюми! ─ из-за угла храма вдруг выступил путешественник в большом соломенном саккате и серых лохмотьях. ─ Ты что здесь делаешь? ─ незнакомец приблизился к ошалевшей от его бесцеремонности Кицунэ и поклонился мико. ─ Простите мою юную спутницу, прекрасная мико-сама. Я на минуту отвлекся и она улизнула любоваться местными достопримечательностями. Пришлось немало покружить по городу, прежде чем я нашел ее. В ушах Кицунэ, навеваемые на нее в виде звуковых галлюцинаций, звучали совсем другие слова. ─ Совсем с ума сошла? Вздумала вещи, фонящие отрицательным зарядом показывать мико! Глупая лисица, смерти ищешь? Она же всех самураев города на тебя натравит! Примет за воровку, ограбившую богатую даму и сообщит стражам! У тебя ни документов, ни знакомых, готовых за тебя поручиться, нет! Сегодня же, без разбирательств, голову мечом снесут! Хочешь носа, глаз, рта и ушей лишиться? Мозги ты, как я вижу, давно уже где-то потеряла! Уши Кицунэ предательски заалели, она поникла, а незнакомец взял ее за руку и, еще раз поклонившись мико, повел совершенно растерявшуюся оборотницу к выходу. ─ Пойдем, Аюми, нужно поговорить. У меня мало времени, дела не ждут. ─ Ты кто? ─ прямолинейно спросила Кицунэ, едва они немного отошли от недоуменно хлопающей глазами мико. ─ И меня не Аюми зовут! ─ Это неважно. ─ отозвался незнакомец. ─ Важно то, что я успел тебя остановить и получил возможность переброситься парой слов. Но не знать личности собеседника Кицунэ не привыкла. Она втянула воздух носом, впитывая запахи, исходящие от человека в сером. Множество оттенков ароматов от одежды и тела человека сплелись воедино и Кицунэ вспомнила, от кого недавно исходил такой же запах, самыми яркими в котором были запахи моря и каких-то благовоний. ─ Ао-сан?! Шиноби споткнулся на ровном месте, едва не зарычал в гневе, но сдержался. ─ Надо было какой-нибудь вонючей мазью намазаться. ─ ругнулся он, быстро догадавшись, как чересчур настырная мелочь его рассекретила. ─ Чтобы нос твой любопытный хорошенько обожгло. Поменьше болтай о том, что меня видела, ясно? Я, между прочим, верный соратник Черной Тени и тебе помогать никогда бы не стал. ─ Но… ─ Не задавай лишних вопросов. ─ Кицунэ-нэсан, ─ едва слышно зашептала Рими, склонившись к уху оборотницы. ─ А он - злодей? ─ Не знаю… ─ так же тихо шепнула ей в ответ Кицунэ. ─ Я и сам еще в раздумьях! ─ оборвал их перешептывания Ао, ясно давая понять, что все прекрасно слышит. Девчонки испуганно притихли. Надо бы с ним повежливее, может тогда нападать не будет? Храм обрамляла высокая стена. Шиноби вывел Кицунэ за ворота и потянул ее за руку, уводя в сторону. Стена скрыла их от взглядов мико. Старшая служительница храма и несколько любопытных девчонок попытались подсматривать, но Ао прикрикнул на них и мико, смутившись, ретировались. ─ Показывай, что там у тебя. ─ со вздохом сказал воин Тумана, подставляя ладонь. ─ Высыпай все, почищу. ─ А вы умеете убирать отрицательный заряд, Ао-сама? Ух ты! ─ Не подлизывайся. Сделаю, что смогу, иначе ты опять что-нибудь учудишь, а прийти тебе на помощь я могу только на территории храмов. ─ Вы тоже бог, Ао-сама? ─ просияв, пискнула Рими. ─ Да, и сейчас покажу вам обеим немного божественной магии! Кицунэ, дай мне те золотые побрякушки, из-за которых едва не погибла. Не бойся, не украду. Все давай. И браслет моей госпожи тоже. Чистить лучше все сразу. ─ Почему? ─ Потому, что быстрее! Ох, ну что за дети? Или ты действительно думаешь, что я сейчас схвачу твое золото и убегу? Вот только ради безделушек мне и рисковать своей головой! Кицунэ ему не доверяла. Он - слуга злодейки, кто знает, на что этот прохвост способен? ─ Хорошо, положи свои сокровища на землю. Я их даже пальцем не коснусь. Ты хочешь их продать, или нет? Оборотница осторожно выложила драгоценности на снег, а сенсор Кровавого Тумана вынул из кармана куртки небольшую бумажку, испещренную силовыми знаками и поводил ей над украшениями. В воздухе возник едва зримый темный туман, потянувшийся к бумажке, словно железо к магниту. ─ Черная протоматерия. ─ пояснил Ао. ─ Тот дракон, которого создала приспешница Мадары, целиком состоял из нее. Штука весьма занятная, переходная форма между энергией и материей, но она одинаково губительна как для души, так и для живой плоти. А потому… ─ черный туман впитался в бумажку весь, без остатка. ─ … Подлежит уничтожению! ─ шиноби одним движением пальцев смял отслужившую свое бумажную силовую схему. ─ Готово. Забирай сокровища, лиса. Теперь ни одна мико отрицательного заряда не найдет. ─ Уже все? ─ Кицунэ и Рими были разочарованы. ─ Разве вы еще не поняли? Взрывы, яркие лучи света и хороводы искр, это все из области сказок. ─ шиноби рассмеялся, потянулся вперед и легонько щелкнул Кицунэ по лбу. ─ Настоящие чудеса вершатся без спецэффектов. ─ А когда Кицунэ превращалась, я видела много ярких искорок! ─ заявила Рими. ─ Разве это было не чудо? ─ Для твоей подруги и превращения и игра с искрами - самое обычное дело. Точно так же, как для меня отрицательные заряды биополей с предметов снимать. Подожди немного, чувствую, Кицунэ-чан еще немало в этом мире почудит. И сказочно, и по-настоящему. Но мой вам совет - в городе не задерживайтесь. Купите все, что нужно и утром уходите из Сихоро. Бегите на восток, что есть сил. Вдоль железнодорожного полотна, не заблудитесь. В часах в десяти пешего пути отсюда расположен крупный храм Земли. На ночь остановитесь там. Я буду ждать у храма и дам новые указания. Понятно? Кицунэ кивнула. ─ Точно все понятно? ─ Ао раздумывал, стоит ли им рассказывать о Ями. Нет, иначе не удержатся и начнут озираться, ища врага. Тогда черная тварь поймет что цель предупреждена и атакует не медля. ─ Враги ищут вас и непременно найдут, если вы не скроетесь в другой стране. Пока вы в стране Земли, только на территории храмов для вас будет относительно безопасно. Чудовище, что преследует вас, боится монахов и мико. ─ Ямамба идет за нами? ─ испуганно прошептала Рими. Ямамба? Пусть будет Ямамба. ─ Она еще далеко, но ждать, сами понимаете, не надо. В город она тоже не войдет, но и вам здесь оставаться нельзя. Как выйдете, бегите, что есть сил! ─ Хорошо, Ао-сан, мы все поняли. ─ сказала Кицунэ и, собрав драгоценности, попрятала их по карманам. ─ С… спасибо вам. И вашему другу, который прячется в тумане. Вы спасли мне жизнь тогда и… и сейчас. ─ Не стоит благодарности. Лучше хорошенько запомните, что я о храмах говорил! Нигде не задерживайтесь. Вам нужно как можно скорее покинуть эту страну. Воин Тумана, маскирующийся под странствующего монаха, поклонился и, вдруг, бесследно исчез. Применил гендзюцу отвода глаз, не иначе. Оборотница поклонилась пустому месту, спрятала сокровища получше и поспешила к лестнице, ведущей в город. Если сказано, что надо спешить, значит надо спешить! Мико, не осмелившиеся подсматривать, проводили ее взглядами, полными подозрения. Что здесь произошло, они совершенно не понимали. ─ Кицунэ-нэсан, ─ Рими тихонько потянула Кицунэ за волосы, когда половина лестницы уже была преодолена. ─ А кто это был? ─ Это был Ао. ─ ответила ей Кицунэ. ─ Белый волк! Он служит моему врагу, но похоже все-таки понимает, что то чудовище и его враг тоже! А еще с ним ходит один силач, но я не знаю, кто это. ─ придумать звериный образ для Забузы было сложно. ─ Он все время прячется в тумане. Такие грозные на вид, а на самом деле добрые! Они мне уже несколько раз помогали. Хорошо, правда? Рими, радостная и довольная не меньше сестры, бодро кивнула ей в ответ. Мизукаге поднялась по каменистому склону, прыгая с одного большого валуна на другой. Сюда свозили лишний камень при расчистке в Сихоро мест под строительство новых домов. Часть камня была использована в строительстве, но готовые, обтесанные и сформованные блоки предпочитали доставлять из каменоломен выше по склону горы, а оставшийся после расчистки мусор был свален здесь. ─ Эй, подруга! ─ завершив очередной прыжок, Мей подошла к сидящей на очищенном от снега участке скалы. ─ На солнце не перегреешься? Вы же жители тьмы! Или одежда защищает? ─ Мы живем во тьме не потому, что боимся света. ─ ответила демоница. ─ А потому, что люди боятся тьмы. Для нас это естественное укрытие. ─ Только не говори мне, что демоны боятся людей! ─ Мы не боимся людей. Люди боятся нас и всеми силами уничтожают. Думают, что уничтожают. Возвращают нас обратно в черные болота в виде сгустков боли и ненависти. Мы теряем рассудок, но существование не прекращаем и боль продолжает терзать нас. Чужая боль, чужой страх. Бесконечное безумие отрицательных зарядов в биополе планеты. Чтобы избежать этого жуткого существования и продолжать мстить своим творцам, мы соблюдаем меры предосторожности. Живем во тьме, которую боятся люди. Даже у лишенных разума химер есть подобие чувства самосохранения, дарованное им разумными собратьями. Даже химеры видят перед собой цель, на которую стремятся выплеснуть свою ненависть. Дать выход нашей боли. Когда убиваешь творца, становится намного легче. Как будто гасишь один из языков терзающего тебя пламени. Но пламя не желает угасать и нам приходится быть осторожными, чтобы продолжать бороться с пожаром. ─ Поэтому ты в город без Мадары ходить боишься? ─ Я ничего не боюсь. Я соблюдаю осторожность. ─ Ясно, ясно. ─ Мей, вернувшаяся из Сихоро с покупками, бросила одну из двух сумок к ногам Ями. ─ Там еда. Одной ненавистью человеческое тело не накормишь. Ешь, пока свежая! Мизукаге расхохоталась над собственной шуткой, а Ями подтянула к себе сумку, открыла ее и вынула жареную курицу в термопакете. Чувства юмора демоны не были лишены, но смеялись редко. ─ Пока тело свежее, ─ сказала демоница, снимая с себя маску и открывая лицо, принадлежавшее раньше Саэми, служанке Хизако. ─ Моя боевая мощь значительно увеличивается. Поэтому выгодно поддерживать его живым так долго, как возможно. Ями разинула пасть, из десен ее хлынула черная протоматерия и демоница вонзила сформировавшиеся клыки в пищу людей. Она успокоилась. Цель только что появилась из слепого пятна, храма, защищенного от зрения демонов мощными силовыми схемами с положительным зарядом. Целая сеть из храмов и ходов между ними накрывала Сихоро. Важный для страны город был хорошо защищен от любой опасности. Когда Кицунэ вошла в один из узлов сети, Ями забеспокоилась. Демоница накрывала своим зрением весь город, но если цель пройдет по защищенным ходам меж храмами и попытается сбежать, выскочив из дальнего узла, то у нее будут хорошие шансы ненадолго выйти за радиус демонического видения. Попытайся девчонка сбежать, пришлось бы немедленно переходить к боевым действиям, но вот она снова появилась в поле зрения, беззаботная и ничего не подозревающая. ─ Когда ты собираешься атаковать? ─ спросила вдруг Мей, жующая горячую сдобную булочку. ─ Как только она покинет город? ─ Я думаю над этим. ─ В любом случае, ты опоздала. ─ зеленые глаза Мей сверкали хищной жадностью голодной мурены. ─ Город - мое поле боя и живой я нашу волшебную лису из него не выпущу. Ями, продолжая перемалывать зубами мясо и кости курицы, недоверчиво покосилась на свою спутницу. Она это серьезно? Готова пожертвовать потенциальной ценной союзницей ради уверения Мадары в своей лояльности? Что же, это хороший выход из положения. Пусть покажет, на что способна. Продолжение следует...

Первое впечатление от анимки - детское. К тому же девчачье. Вот только непонятно откуда в детском и девчачьем аниме взялась лезбийская любовь... такая же как все остальное, на детском уровне. Как ни люблю я всяких кицунев, нэков и тануков, модельки здесь весьма ковайны. Сюжета в каждой серии на пару строк детской книжки про йокай. Оставлю без оценки, потому что на мой взгляд проклятые японасы опять сваяли какую-то фигню, не стоящую ни малейшего внимания.

Вапще не знаю, при чем тут Готика. Первую серию посмотрел - не впечатлило. :a_35: Вторую - появился интерес. :a_27: Третья и четвертая пошли на ура :a_15: Кому как, а мне нравится сие анимко :a_09: В особенности Алиса Бланш. С Юнэ каваиццо не получаиццо, А вот в эту сине-розовую занозу просто влюбился :a_21: Хочу еще серий! Много-много!

Да, неожиданно для себя, прочитал даже все диалоги. Поставленна точка в вопросе "врал или не врал Мадара", + довольно бодрое колбасилово... И флешбэков нет. Хороший эпизод.

Я как раз закончил небольшой эпизод :) Эпизод был гораздо больше, но пришлось порезать, ибо... мне не понравилось. Сразу видно, что не было так. Все было иначе. Выпилил половину тут и кусочек в предыдущей части. "Златовласый" непобедимый воин, который должен был помочь Кицу-не в битве со злой Ямамбой, ушел за горизонт и обещал не возвращацца. :lol: Придется хвостатой хвастунье все делать самой... бедная она. Опять платье порвет. Одежда на ребенке прямо горит, я уже не знаю, где новую брать :( Но до Ямамбы пока далеко. А без посторонних мечников в повести даже гораздо лучше :D ================================================================= Пир удался на славу. В меню жителей гор редко попадала рыба, рис тоже был иностранной редкостью, но зато мясо и хлеб здесь продавались повсеместно. Картофель, купленный в стране Трав за золото из казны дайме, в Сихоро продавали с лотков как в сыром виде, так и в виде горячего пюре. А еще здесь легко можно было купить молоко, пирожные и шоколад. Расположиться решено было в городском парке, оказавшемся изрядно замусоренным и переломанным несколькими волнами прошедших через Сихоро беженцев. Кицунэ, расстроенная, уже хотела уйти, но заметила у замерзшего пруда относительно целое летнее кафе с деревянными круглыми столиками, вытащенными из разбитого склада, и стульями, среди которых можно было, при желании, найти парочку целых. ─ Вот здесь будет удобно. Как думаешь, Рими? Девочка, в нетерпении ждущая обеда, с энтузиазмом кивнула. Оборотница расстелила на столике летнего кафе сложенное вдвое грубое полотно и разложила всякие вкусности, купленные на рынке. Она потратила еще немного воды из бутыли на мытье рук себе и Рими, а затем посадила ее к столу и поставила перед ней плошку с горячим картофельным пюре. ─ Угощайся, Рими-чан! Еда простая, но очень вкусная! Я ведь обещала тебе хороший обед, правда? Обе путешественницы жадно набросились на еду, но Рими быстро наелась чуть ли не до рвоты и вскоре уже сидела, тяжело пыхтя и потихоньку потягивая свежее молоко из плошки. До шоколадок и пирожных, не зная что это такое, она не добралась и Кицунэ решила приберечь сладости, справедливо полагая, что ребенку наверняка станет плохо если сейчас ее еще и сладким накормить. Но куда девать столько лишней еды? Не знающая удержу, Кицунэ чуть-чуть ошиблась с запасом продовольствия и вскоре сама уже начала давиться. Пришлось спешно концентрировать чакру у себя в животе и ускоряя обмен веществ для генерации межмышцевого наполнителя. Все равно не съесть все, если только раздуться, как воздушный шарик или сильно вырасти в размерах. Из-за кустов и разбитых статуй, из-за холмиков мусора, на сказочное пиршество смотрели голодные глаза. Дети бедноты из близлежащих районов часто приходили в парк и копались в мусоре, ища что-либо ценное, брошенное или потерянное беженцами. Не прошло и пяти минут после того как путешественницы сели обедать, как с десяток чумазых оборванцев уже вовсю глазели на едоков. ─ Подходите, не стесняйтесь, здесь на всех хватит! ─ Кицунэ радушно пригласила их к столу, но дети нищеты лишь злобно засверкали глазами и попрятались. Самураи отлавливали беспризорников и нищих детей, которых за бесценок продавали в рабство на маленькие производственные предприятия. Зная, что творится на таких предприятиях, бродяги нисколько не горели желанием попадаться в ловушки самураев. А ловили самураи на все. На еду, на подработку, на вот таких вот красивых теток, которые подманивают голодных беспризорников показушной добротой, а затем валят ударами гендзюцу и сдают на базу. ─ Ну и ладно. ─ Кицунэ, наевшись до отвала, оглядела оставшиеся продукты и аккуратно переложила их на соседний столик, забрав только полотно и пакетик шоколадных конфет для Рими. ─ Если вы так боитесь, мы вот здесь все оставим, хорошо? Бродяги ничего не ответили, но Кицунэ этого и не ждала. Она забросила укрученную веревками поклажу себе за спину, забрала сестренку, которая с детским интересом теребила плюшевого львенка, и покинула парк. Неинтересное и некрасивое это место. Замусорено совсем, словно помойка какая-то. Может, здесь еще станет красиво и приятно, но это, наверно, только весной или летом. Кицунэ расстраивалась из-за уничтоженной эстетики некогда прекрасного парка, но Рими не задумывалась о подобных высоких вещах. Она оглянулась на стол, к которому начали осторожно подкрадываться беспризорники и потянула Кицунэ за меховой воротник пальто. ─ Кицунэ-нэсан, а ты всех на свете можешь накормить? ─ Всех? ─ Кицунэ призадумалась, как будто действительно могла сотворить подобное волшебство. ─ Нет, я же пока еще маленькая лиса! Вот мама у меня такая сильная, что своей магией помогала дайме Водопада поднять из нищеты и возродить целую страну! А я, когда вырасту, обязательно сделаю так, чтобы еды хватало всем, по всему миру! Чтобы люди забыли что такое голод и… и были счастливы! Больше никто никогда не будет отдавать своих близких Ямамбе, и пусть Черная Тень удавится от зависти со своим двуполярным миром! ─ Тогда Ямамба будет ходить голодной, а не мы? ─ Рими хихикнула, представив удивленную ведьму, понявшую, что еды для нее больше не будет. ─ Она наверно сильно разозлится на тебя, Кицунэ-нэсан! ─ И пусть разозлится! Она колдунья, но и я - волшебница! Я ее не боюсь! Пусть только попробует напасть на меня! Я ей как стукну! ─ Кицунэ подняла руку и погрозила кулаком в сторону ближайшей горы. Легко грозить вымышленным персонажам, особенно при свете дня. Рими, поверившая, что попала в самую настоящую сказку, рассмеялась. Действительно, многохвостая лиса - одна из сильнейших йокай. С ней можно не бояться никаких чудовищ. ─ А куда мы теперь идем, Кицунэ-нэсан? ─ спросила девочка. ─ В магазин, за платьем? ─ Нет, у меня деньги почти совсем закончились. Сначала в храм заглянем, потом к ювелиру и только потом за платьем. ─ А тебе в храме что, деньги дадут? ─ кто такой «ювелир», Рими не знала. ─ Потому что ты - волшебная лиса? ─ Не-а. Смотри! ─ Кицунэ вынула из внутреннего кармана горсть драгоценностей и показала их Рими. ─ Вот, это я у злых людей забрала! На них, наверно, заряд отрицательных эмоций остался. Поэтому я иду в храм, где эти украшения почистят. А потом я верну их людям за небольшое вознаграждение и на это вознаграждение мы уже купим много-много всего! Рими с любопытством глянула на сверкающие украшения из золота и драгоценных камней. Потянулась ручонкой и Кицунэ отдала ей забавные блестящие игрушки. ─ Какие красивые! ─ Рими любовалась игрою света на металле и камнях. ─ А их правда надо отдавать, Кицунэ-нэсан? ─ У меня дома еще лучше есть! ─ хвастливо заявила Кицунэ. ─ А в горах эти блестяшки нам вообще без надобности. Здесь, в городе, они нужнее. Купит их какая-нибудь красивая благородная дама, и будет радоваться! ─ Все равно жалко. ─ Рими показала Кицунэ алмазный браслет мизукаге, даже в тусклом свете зимнего солнца искрящийся ярче всех остальных драгоценностей. ─ Это же, наверно, волшебные вещи! ─ А эту я отдавать и не собираюсь. ─ Потому, что она самая красивая? ─ Нет. Потому, что я ее выиграла в поединке… ─ Кицунэ быстро перебрала в памяти морских обитателей, на которых похожа мизукаге. Каракатица? Нет, это личное мнение оборотницы, другим-то та дамочка очень даже нравится! Почему только, непонятно. Селедка? Холодная, переливчатая и скользкая. То же самое, что и с каракатицей. Личное мнение. Может, медуза какую-нибудь? Нет, ядовитая тетка, конечно, но на расплывчатую кляксу не похожа. Надо существо синего цвета. Дельфин? Ни в коем случае! Мизукаге кто угодно, только не милый добрый дельфинчик! А кто же тогда? Мурена! Хищная, злая, и на змею похожа! ─ …В поединке с волшебной синей муреной! Она захотела показать что сильнее меня, а когда я ее победила, поняла кто главный и подарила мне это, самое лучшее, морское сокровище! Эта вещь лично моя и я ее никому не отдам! Свет солнца блеснул на плоскостях и узорных рамах больших зеркал в витрине магазина, мимо которого Кицунэ, несущая Рими на спине, сейчас проходила. Оборотница остановилась, посмотрела в зеркало и глаза ее загорелись озорством. Она сняла девочку со своей спины, поставила ее перед витриной и положила ей на шапочку алмазный браслет. ─ Вот! Смотри, Рими-чан, теперь ты - самая настоящая принцесса! Разве можно отдать кому-нибудь сокровище, которое любую девочку сразу превратит в принцессу? Рими в восхищении смотрела на свое отражение. Она видела в этот момент только искрящееся чудо, вовсе не замечая чумазую мордашку и старые лохмотья. Красивые дамы на картинках в книжках обязательно носили блестящие украшения. Интересно… а она теперь что, тоже может стать красивой? На улице было немало прохожих и люди поглядывали на двух девчонок, играющих с баснословно дорогими на вид украшениями. Кто-то улыбался, кто-то спокойно вздыхал, но особого значения происходящему придано не было. Видано ли, чтобы так просто и незатейливо играли с золотом и бриллиантами? Очевидно, девочки купили бижутерию из стекла, пластика и дешевого желтого сплава, каких много продается в любой части рынка. Потратили сотню или две медных рю, и теперь воображают себя обладательницами сокровищ. Дети. Старшей уже лет семнадцать на вид, и пора бы становиться серьезной, но разве стыдно с ребенком поиграть? Если есть возможность, пусть фантазируют. И никто не поверил, что драгоценности настоящие. Ни один человек. Кроме Рими. Продолжение следует...

Пусть вселится в новую арбузогрудую бабу и она нафиг лопнет, как мартышка из-за слона. :a_30: "Кенни" разочаровал капитально. А я-то надеялся что он будет пафосным убергероем, спасающим всю команду придурковатых лопухов тогда, когда никто и не ожидает... :a_17: А он, оказывается, развратная страхолюдина-алкоголичка с боксерскими грушами поверх груди. :a_08: Прям по 3+2... "Кончил читать эту муру. Джексон оказался женщиной" (с) :a_31: В целом, анимка получается довольно слабой. Сюжет резиновый, персы невнятные... никто ничего не делает, все шатаются из угла в угол как привидения. Дизайн некоторых персов, половины наверно, мне капитально не нравится. Ни чувств ни эмоций нет. Кошак немного порадовал, люблю котикав :a_02: и большеротая в итоге, даже после всех моих похабных шуточек в ее сторону, осталась симпатична. А так, в целом... :a_27: Ниже среднего.

Какой все-таки злой у Гаары папка! Прям как добрый жук! :a_30: Кортинко, не удержался :a_21:

За два дня умял. В принципе, хорошая весчь. Даже кросдрессер перестал бесить серии с третьей. Начало - очень хорошо. Под финал несколько сдулись, но ладно, достаточно неплохо вышло. По персонажам пара слов: ШОФЕР ЖЖОТ.

* * * Дворец столицы Водопадов все еще носил множественные следы прошедших здесь боев. Руины заброшенных зданий. Парк, усеянный воронками взрывов. Пустующие комплексы, с укором глядящие на проходящих мимо людей пустыми глазницами выбитых окон. Война закончена, самая страшная угроза отступила, но очень многое нужно было теперь чинить и восстанавливать. До дворца пока руки не доходили. Не дворец нужно было срочно приводить в образцовый порядок, а разоренную, разворованную и опустевшую страну, которую до сих пор продолжали терзать тени правления Юидая. Помощь от братского народа страны Трав, приславшего провизию и медикаменты, была настоящим спасением для Водопада. Никто не сомневался, что скоро наступят времена процветания, но пока спешно сформированному новому правительству из-за бесконечной лавины дел было не до отдыха. Принц Кано практически жил в рабочем кабинете отца, где Юидай не появлялся ни разу за время своего правления. Указы, указы, указы… Кано издавал их один за другим, принимал доклады о новых проблемах в том или ином регионе и снова издавал указы. Принимал делегации от кланов и землевладельцев, рассматривал особо важные прошения, которые требовали его личного внимания. Любой мальчишка на его месте повредился бы в рассудке, но Кано держался и это лучше любых доказательств говорило его подданным о том, что перед ними не самозванец, а истинный наследник великих императоров, когда-то, сотни лет назад, властвовавших над всеми обитаемыми землями. Но не только дела государства заботили Кано в эти дни. Отложив все документы и встречи, он с дрожью в руках принял стопку распечаток с радиодонесениями из разных частей мира о всевозможных шарлатанах и сумасшедших, объявлявших во всеуслышание что они своими глазами видели волшебную лису, или же… что они сами являются волшебной лисой. ─ Больше трех десятков. ─ с сарказмом произнес генерал Сакума Кенджи, назначенный командующим дворцовой стражи. ─ Как всегда, после большой беды, нашлось немало желающих поиграть на людских чувствах. Даже в стране Земли их четверо. ─ Пошлите шиноби-разведчиков по каждому из этих сигналов. Пусть проведут расследование и, если им удастся разоблачить мошенников, приказываю предать огласке результаты на местах. А если… если хоть один из этих сигналов… ─ Кано с трудом проглотил комок жгучей горечи, возникший в горле и помешавший завершить фразу. ─ Мой господин, шансы крайне низки. ─ тихо сказал генерал. ─ «Связующая Нить» - слишком сильное дзюцу. Мы нашли место, где леди Кицунэ… настиг удар, и монахи уверили что на земле остался след предсмертных мук. ─ Вам ли не знать, генерал, насколько сильна и живуча наша маленькая богиня? Разве не она доказала всем нам, что чудеса существуют? Я буду ждать ее, пока она не вернется, и, пока она не вернулась, ─ Кано показал ему листы с донесениями. ─ Буду проверять каждый из подобных сигналов. Чтобы никто не смел порочить имя Кицунэ, и в надежде, что однажды, одно из этих донесений будет не об игре лживых подонков, а о возвращении настоящей волшебной лисы. Кано печально улыбнулся, вспомнив ласковые объятия девочки и удивительно сладкое касание ее губ. Золотистая искорка бесконечного веселья и задора, ускользнувшая из рук и пропавшая. Навсегда? ─ Оставьте меня одного. ─ сказал он генералу и охранникам. ─ Я позову, если мне что-либо понадобится. Самураи поклонились господину и вышли. Читая донесения, он непременно будет предаваться воспоминаниям. Понять его чувства не сложно, но, все же, не нужно солдатам видеть слезы на глазах своего господина. Кано, оставшись в кабинете один, положил листы на столик, сел и, взяв верхний, углубился в чтение. Первые листы были отложены в сторону почти сразу. Секты сумасшедших его не интересовали. Исцелять наложением рук Кицунэ не умела, в отличие от множества жриц, честных и не очень. Да и разве станет Кицунэ брать деньги за «божественное очищение и исцеление»? Лжепророки, собирающие вокруг себя легковерных, необразованных крестьян и горожан. Цирковые группы, выдающие за богинь примкнувших к ним бродяжничающих мико. Политики, надеющиеся успокоить бунтующие деревни и села демонстрацией милосердной и прекрасной богини, которая уже готова натворить для несчастных людей множество чудес. Просто деревенские жители, сочиняющие сказки о том, что кто-то что-то видел. Кому они интересны? Резкий стук в дверь оторвал Кано от чтения и принц, подавив раздражение, спокойно пригласил посетителя войти. Это снова был генерал Кенджи, но на этот раз он выглядел взволнованным и всерьез обеспокоенным. ─ Мой господин, ─ упав на колени, он протянул Кано еще одно донесение. ─ Только что получили! Подробный отчет о побоище близ города Агемацу в северо-восточном районе страны Земли! Агент собрал так же слухи и рассказы о событиях, предшествующих этому сражению! Кано схватил листы и с первых же строк понял, что взволновало генерала. Эта история в корне отличалась от докладов, что принц читал ранее. Никакого вымогательства денег у легковерных. Никакого чтения морали или призывов к великим свершениям. Не творя чудес и не ища какой-либо выгоды, девушка просто шла домой, а вокруг нее сами собой творились дела, больше похожие на сказки, чем на реальность. ─ Ваши агенты нашли эту девушку, Кенджи-сан? ─ Ищут, прилагая все силы, но пока безрезультатно. Я отправил еще пять отрядов шиноби Трав. Можете не беспокоиться мы найдем ее. Очень скоро найдем, мой господин! Тем более, что… не сомневаюсь, волшебная лиса снова даст о себе знать. * * * Хитрая и сообразительная, Кицунэ догадалась сменить облик прежде, чем выйти на дорогу и направиться к городу. ─ Сейчас будет маленькое чудо, Рими-чан. ─ сказал она, ссаживая девочку со своей спины на снег и задумываясь над тем, как не напугать свою названную сестренку довольно неприглядным превращением. Осыпающиеся с головы волосы, противоестественно двигающееся лицо… любого покоробит. ─ Я стану как бы самой обычной девушкой! А то в городе все поймут, что я волшебная лиса и сразу захотят меня поймать! Понимаешь? Рими кивнула и уставилась на болтливую оборотницу, с детским восхищением ожидая чуда. Кицунэ не разочаровала ее. Она запела, песню без слов, больше похожую на колдовское заклинание неведомого народа и вокруг хитрюги, играющей в волшебство, начали возникать золотистые искорки света. Искр становилось все больше, они окружили Кицунэ и заключили ее всю в сияющий кокон, а когда утихла песня, рассыпались и бесследно исчезли. Это было гендзюцу, обман зрения, который оборотница навеяла на свою маленькую подружку, но теперь, не видевшая ничего страшного, девочка с восторгом смотрела на молодую девушку с волосами темно-каштановыми, как у большинства жителей страны Земли, и карими глазами. Лицо тоже обрело больше черт, свойственных жителям гор. ─ Что скажешь, Рими-чан? ─ сказала Кицунэ, не удержавшись от легкого кокетства. ─ Можно в таком виде в город идти? ─ Кицунэ-нэсан! Ты все равно осталась такая… такая… ─ девочка в восхищении всплеснула ручками. ─ Красивая! ─ Но ведь не самая красивая на свете? ─ из чрезмерной скромности заявила Кицунэ. ─ Ты еще просто маму мою не видела! Вот мамочка у меня… как золотистое солнышко! Такая красивая, что можно совершенно обалдеть! А я - как облачко в ее лучах! Вспомнив леди Хикари, Кицунэ на минуту забыла обо все бедах и горестях, расцвела улыбкой и блаженно вздохнула. Скорее бы увидеть ее! Почувствовать касание теплых, ласковых рук, услышать голос, полный любви, и забыться от счастья в маминых объятиях. Самых нежных, самых желанных, во все времена. Кицунэ, сама еще маленькая девочка, отчаянно нуждалась в любви и нежности. Но разве не так же сильно нуждается в любви ребенок, сидящий сейчас перед ней? ─ Ну что, пойдем, Рими-чан? Мне просто не терпится купить тебе красивое платье, пальтишко и пушистую шапочку! Ты ведь теперь тоже волшебный лисенок и будешь у меня самой-самой красивой! ─ представив, какой станет ее подружка после прогулки по торговому городу, Кицунэ не удержалась и, зацапав малышку в объятия, принялась ее тискать как большую, мягкую игрушку. ─ У-ти, лапочка моя! Мягкая, теплая! А, знаешь, ─ Кицунэ подняла слегка ошалевшую девочку на руках. ─ Нет, на лисенка ты не очень похожа! ─ темные волосы, выбивающиеся из-под старенькой шапки, круглое детское личико. ─ Знаешь кто ты? Ты - маленькая кошечка! Котенок, принятый в семью лисиц! Хочешь быть котенком, Рими-чан? Вместо ответа, девочка потянулась к ней ручонками, прося снова обнять. Мама никогда не обнимала Рими, замечала ее только если дочка что-то делала неправильно. Мама никогда не гладила ее по голове и даже близко не подходила, если Рими вела себя тихо, не хныкала и не звала ее. Но и в тех случаях, когда мама обращала внимание на дочку, дело чаще всего заканчивалось окриком, требующим чтобы девочка вела себя тише. Сиди молча… тише… не мешай. Чувства, которые дарила ей Кицунэ сейчас, были для Рими совершенно непривычны, но от того не менее желанны. Рими не плакала о матери. Что-то важное угасало в маленькой девочке при каждом сердитом окрике, очень давно, и истаяло, не получив в поддержку ни капли тепла. Рими теперь даже не думала о том, что мамы больше рядом не будет, но сейчас, не разумом, еще слишком детским, а всею своей душой, она поняла, что если уйдет Кицунэ, то это будет самое страшное, что только можно себе представить. ─ Кицунэ-нэсан… ─ всхлипнула Рими, обнимая волшебную лису ручонками. ─ А ты не уйдешь? Никогда не оставишь меня, правда? ─ Не уйду, Рими-чан. ─ мурлыкнула Кицунэ ей в ответ. ─ Никогда и ни за что! Город Сихоро, один из основных торговых узлов страны Земли, занимал собой почти всю, довольно большую, долину и даже высоко на склонах гор виднелись строения. Жилые дома и храмы, склады и магазины. В эпоху войн, когда управление стихиями воздействием чакры стало обыденностью, удивляться хорошим укреплениям было смешно. Создать насыпь вокруг города мог любой шиноби, за небольшую плату и в кратчайшие сроки. Вот и здесь, не только главные кварталы, но и пригород был окружен высокими каменными стенами, созданными явно при помощи сильного дзюцу элемента земли. Даже башни и крыши были монолитными, словно вытесанными из единого куска скалы. Кицунэ, собравшись с духом, храбро и с независимым видом, направилась к массивным воротам, украшенным высокой узорной аркой. Ох, сейчас стража ее остановит и снова придется врать, прикидываясь беженкой… только бы обыскивать не стали! А то золото найдут и сразу захотят его отобрать! Самураи у ворот лишь мельком глянули на нее, и начальник караула махнул рукой, позволяя Кицунэ проходить. Лисица осталась довольна. Действительно, что к ней цепляться? Девушка в дорогом, но грязном пальто, с ребенком и поклажей за спиной. Беженка, идет своей дорогой. К тому же гарантированно генетически измененная, иначе не выжила бы одна в горах. Сунешься к ней лапами немытыми, а она ка-а-ак стукнет! Зубы-то свои жалко, наверно! Вздохнув с облегчением, Кицунэ вошла в большой и шумный город, не заподозрив даже что сенсор-страж на входе успел привычно осмотреть ее на наличие опасных или запрещенных предметов, доложил о золотых украшениях, которые «беженка» прятала во внутреннем кармане пальто и получил грозный взгляд от десятника в награду. Дайме прислал распоряжение заботиться о беженцах во все лояльные крупные поселения. Надо удержать бегущий из страны народ. Поборы и грабеж на входе в город запретили, а тех кто самовольничал, быстро успокоили отсечением головы. Будущий император власть железной рукой держит и о народе заботится. Одно слово - истинный! ─ Испугалась, маленькая? ─ сказала Кицунэ девочке, что съежилась и притихла при виде грозных и страшных самураев у огромных ворот. ─ Ничего, если бы они напали, я бы успела убежать, и тебя с собою унесла! Мы, лисы, очень быстро бегаем! А теперь бояться вообще нечего. Никто меня ни в чем не заподозрил. Знаешь что? Теперь мы хорошо пообедаем! У меня еще есть немного денег, а в городах с лотков продают очень много разных вкусностей! Пирожки с мясом и вареньем, жаренное мясо, сладости! Много всего! Ох, я чувствую, это будет сказочный пир! Продолжение следует... ====================================================================== Без паники :) Боев пока не будет :P Чесслово. :a_17:

Аниме скоро догонит мангу? Афигеть, а сколько же тогда манги? Полтора выпуска по пять страниц? Небыло ж ничего.

Никто не видел проду уже много дней. А она есть :P =========================================================================== Найти нужный дом Кицунэ помогла чувствительность к запахам. Не хуже настоящей лисы распутав цепочку следов в заснеженных горах, она подошла к дому, в котором раньше жила Рими. Маленькая оборотница не беспокоилась, что посещение этого места причинит ее найденышу новую боль. Девочка, брошенная родителями на съедение Ямамбе, уснула почти сразу, как только златовласая странница посадила ее себе за спину. Усталость, нервное и телесное истощение сделали свое дело. Слушая тихое дыхание спящего ребенка, Кицунэ чувствовала как душу ее обнимают одновременно нежность и боль. Маленький, беззащитный человечек, как никто нуждающийся в заботе и любви, она ведь действительно чуть не погибла там, в ледяной пустыне. Какая страшная смерть… На стук в дверь отозвались почти сразу. Даже в самых жутких условиях человек остается человеком и не может уснуть, только что совершив убийство собственного ребенка. Дверь открыл высокий мужчина, серолицый и худой, с глубоко ввалившимися глазами. Точно так же выглядела и женщина, что смотрела из-за спины мужа. Истощенные, мрачные, с лишенными жизни взглядами. Они не были больны. Это все голод. Крестьяне с удивлением уставились на нежданную гостью, но лица их потемнели от гнева и стыда, когда они увидели свою дочь, спящую на спине незнакомки. Пришла вернуть ее? Кицунэ не стала их упрекать. Что можно было сказать? Выразить гнев и презрение? Заявить что сама она скорее погибла бы от голода, чем бросила на смерть своего ребенка? Она не имела на это права. Понимая ту боль, что испытывают сейчас эти люди, Кицунэ поставила у порога заранее приготовленную сумку с продуктами и поклонилась им. ─ Я позабочусь о вашей дочери. ─ сказала она. ─ С ней все будет хорошо. Обещаю. Мужчина хотел ответить ей, но слова застряли у него в горле и он не произнес ни звука. Поблагодарить? Попросить прощения? Попытаться оправдаться? Любые слова будут глупы и бессмысленны. Кицунэ направилась прочь. Укором людям с ее стороны стали лишь слезы, скатившиеся по щекам оборотницы и упавшие на снег. Крестьяне, все так же молча, смотрели ей в след пока фигурка странницы, несущей на спине ребенка, не исчезла в пелене снегопада. Гостья ушла, тишина обняла спящую ночную деревню, и только тогда двое людей склонились над сумкой, которую оставила им волшебная лиса. В сумке был рис и хлеб. Сыр, вяленое мясо и пакет ячменной крупы. Еда, при виде которой люди дрогнули, упали коленями в снег и, не в силах удержать рыдания, закрыли лица ладонями. Пальцы, огрубевшие и израненные тяжелой работой, судорожно растирали слезы по щекам. Кицунэ, спешащая прочь от деревни, осторожно, ласково, коснулась щеки спящей девочки. «Черная Тень говорил, что почти создал идеальный мир». ─ подумала оборотница, печально улыбаясь. ─ «Но идеальный мир для демонов людям не подходит, два в нем полюса злобы или больше. То, что есть сейчас, ужасно. Я не знаю как, но мир необходимо изменить. Даже если это невозможно, как говорит Черная Тень. Даже если люди уже достигли вершины своей эволюции и не способны больше меняться, как говорил мой хозяин. Мир нужно изменить. Кто хочет, пусть смеется над моим упрямством, но, думаю, ты меня понимаешь». К утру снегопад начал утихать и солнце проглянуло в прорехах плывущих на север туч. Снег в такие моменты искрился, словно полотно из крупиц хрусталя, а в воздухе уже витал запах долгожданной, заблудившейся где-то в теплых странах, весны. Кицунэ, потирая глаза кулачками, выползла из-под каменного уступа и глянула на расстилающееся перед ней снежное великолепие. Зрелище было завораживающее, но слишком свежа была память Кицунэ о произошедших трагедиях и восторга чувствовать она не могла. Просто наступил новый день. ─ Рими! Рими-чан, уже утро! ─ забравшись обратно под уступ, Кицунэ тронула за плечо девочку, которая спала на одеяле, укрытая длинным дамским пальто. Минуту назад Кицунэ спала с ней в обнимку и сейчас даже испытала соблазн забраться обратно в теплую постель, но кто тогда будет готовить завтрак? Детей надо кормить хорошо и вовремя. Девочка что-то пролепетала сквозь сон, заерзала и снова расслабилась. ─ Рими… ─ Кицунэ снова потянулась к ней и вдруг остановилась. А зачем ее сейчас будить? Пусть отдыхает. Кицунэ взяла котелок и большую бутыль, в которой хранился запас набранной в горной речке воды. Топить снег очень трудоемко и воды получается совсем мало, Кицунэ успела это уяснить за время своего путешествия и предпочла купить у торговца бутыль для воды. Тяжести носить проще, чем чакру для огня вырабатывать. Не слишком далеко, чуть в стороне от уступа, лежал большой камень, размерами вполне подходящий для замыслов Кицунэ. Оборотница, пыхтя от натуги, подняла его и подтащила еще ближе к уступу, положив в прямой видимости от укрытия. Так, чтобы Рими, когда проснется, сразу увидела Кицунэ, занятую готовкой. Иначе подумает, что осталась одна и испугается. Оборотница поставила камень и, приложив руки к его верхней плоскости, применила ниндзюцу с элементом земли. Слабое, но достаточное, чтобы камень деформировался и в нем образовалась округлая вмятина. В эту вмятину удобно будет поместить котелок. Теперь можно быть уверенной, что варево не опрокинется. Кицунэ налила в котелок воды, поставила его на камень и развела руки, держа ладони справа и слева от котелка. Дров нет. Откуда им взяться здесь, в горах? Придется своими силами. Но разве она не волшебная лиса, повелительница огня? Чакра хлынула из ладоней Кицунэ и, напитав воздух, завилась вокруг котелка небольшим вихрем. Элемент огня канул в вихрь и пламя полыхнуло, обняв котелок и лизнув ладони неловкой оборотницы. Было больно, но Кицунэ стерпела, лишь крепче стиснув зубы. Не на кого ругаться, если сама такая неумеха. Надо быть сильной, иначе… иначе ей снова понадобится щит при встрече со злом. Надо быть сильной, иначе какой из нее самой щит? Кицунэ сосредоточилась и чакра начала детонировать на безопасном расстоянии от ее рук. Так-то лучше! Сейчас вода нагреется и закипит. Один, последний пакетик риса и последняя банка тушеного мяса - достаточно сытный завтрак. А об обеде и ужине еще будет время побеспокоиться. ─ Завтрак скоро будет готов. ─ сказала Кицунэ, увидев как завозилась в постели Рими. Запах вареного риса и тушенки плыл в воздухе, щекоча носы проголодавшимся путешественницам. ─ Поднимайся скорее, а то возьму и сама все съем! Но Рими почему-то не спешила выбираться из-под пальто и даже притихла, услышав ее голос. ─ Что ты там? ─ оборотница оставила булькающий котелок с аппетитным варевом, подкралась к постели и приподняла край пальто, заглянув внутрь. ─ Из тепла вылезать не хочешь? А я кашу сварила! Вку-у-усную! ─ Мне… ─ Рими жалобно захныкала. ─ Мне нельзя ее есть! ─ Почему? ─ Мама говорила, что кто хулиганит, должен один раз еду пропустить! А то Ямамба узнает что хулиганство без наказания осталось, и придет! ─ А ты разве хулиганила? ─ удивилась Кицунэ. ─ Когда? ─ Не… не… не знаю! ─ продолжала хныкать Рими. ─ Ночью, наверно! Я нечаянно! Кицунэ втянула воздух носом, не удержалась и чихнула. Все понятно. В штанишки напрудила. С детьми во время сна бывает. Ничего удивительного что такое произошло, ведь Рими еще совсем маленькая и вчера вечером выпила много молока. ─ Я нечаянно. ─ повторяла девочка, плача все горестнее. ─ Тетя Кицунэ, а мне… а мне теперь правда нельзя каши? ─ Можно. ─ уверенно заявила оборотница. ─ Ты ведь действительно не виновата и, смотри, даже одеяло не промокло! Ничего не испорчено, а одежду твою мы просто постираем. Разве это хулиганство? Это называется - житейские мелочи! Сейчас, тебе только помыться надо, и будем завтракать! ─ А Ямамба не придет? ─ Пусть только попробует! Уж я ее встречу своим лисьим огнем! Так, сейчас снимай с себя мокрое, а я сделаю тебе ванну. Ванной стал тот самый булыжник, на котором Кицунэ варила кашу. Основательно прогретый и удобно лежащий камень принял новую дозу чакры. Кицунэ не могла как мизукаге из смешения элементов земли и огня породить лавовых змей, или одним движением руки вскинуть перед собой каменный щит, но управляя элементом земли заставить камень потечь и принять новую форму она вполне была способна. Минута, и перед изумленно глядящей на «волшебство» крестьянской девочкой стояла большая каменная чаша. Правда чакровый фон при создании маленькой купальни был оставлен такой, что самураи могли бы почуять его километров за десять, но ведь селений людей и дорог поблизости нет. Кому же чувствовать этот ослепительный фон? Так что, все хорошо. Нормально справилась. Кицунэ накидала в чашу снега и запустила в него чакру, которая, детонируя от элемента огня, выделила достаточно тепла, чтобы снег растаял. На дне чаши образовалась лужа мутной и не особенно теплой воды. ─ Ополоснуться хватит. ─ сказал Кицунэ, рукой проверяя температуру в купальне. ─ А одежду в городе постираем. Рими, ты готова? Рими стеснялась и молчала, робея в присутствии чужого человека. Даже не человека, а волшебного существа из сказки. ─ Рими, не сиди просто так. А то каша остынет. ─ Кицунэ стянула с девочки грубые крестьянские штаны, старые шерстяные чулки, изобилующие дырами, и тряпичные обмотки. Кофту, рубашку и пальто она оставила, собираясь вымыть девочке только ноги. ─ Пойдем, Рими-чан. Не холодно? Жаль, нормального костра развести не могу. Дров вокруг наверно километров на сто нет. Пока Кицунэ ополаскивала ребенка, заворачивала ее в полотенце и свое пальто, каша успела немного остыть. И это хорошо, теперь можно было не беспокоиться о том, что Рими обожжется. ─ Вот, угощайся. ─ Кицунэ, усадив девочку под каменный уступ и протянула ей деревянную плошку, полную густой рисовой каши, щедро заправленной тушенкой. В консервах содержалось достаточно соли, чтобы сделать вкус каши еще лучше. У Рими глаза расширились от изумления, когда она, наверное, впервые за всю свою жизнь, попробовала настоящую, достойную человека, еду. Неужели в мире действительно существуют такие вкусные вещи? Волшебная, удивительная каша! Разве можно теперь сомневаться в том, что из снежной пелены к потерявшейся девочке вышла богиня и увела ее за собой в самую настоящую сказку? У Кицунэ щеки заалели от радости и смущения, когда она увидела, с какой жадностью маленький найденыш уплетает ее стряпню. ─ Нравится, Рими-чан? ─ спросила Кицунэ, напрашиваясь на комплименты. ─ А в обед и вечером мы еще вкуснее поедим! Я карту смотрела, еще через два десятка километров будет большая долина, а в ней город! Большой торговый город, в который привозят товары из восточных стран перед тем, как отправить их дальше на запад. Там, наверно, очень много магазинов и ресторанчиков, а еще конечно есть бани и нормальная гостиница! И самураи там не зверствуют. У них же много гостей, с которыми торговый город ни за что не захочет поссориться! Поэтому можно не бояться и купить там все, что нам надо. А надо нам новый запас еды, нормальную постель, еще одну плошку и… еще знаешь что? Девочка молчала, продолжая стесняться. ─ Нет, конечно сначала мы помоемся, побьем всех блох специальным шампунем и, выбросив старое тряпье, купим тебе новую одежду! Скажи, Рими, хочешь новое красивое платье? ─ Платье? ─ девочка слегка оживилась и одарила Кицунэ робким взглядом, в котором теплился затаенный восторг и надежда. ─ Такое же красивое как у вас, тетя Кицунэ? ─ Может быть даже намного лучше! ─ оборотница тронула девочку за кончик носика пальцем, окончательно ее затесняв. ─ Ты только не зови меня «тетей», ладно? Я сама еще совсем не взрослая и ну никак не похожа на «тетю»! ─ А как же тогда? ─ Ну, ─ Кицунэ призадумалась. ─ Может быть… ─ Кицунэ… Кицунэ-нэсан… ─ робко произнесла Рими. Кицунэ улыбнулась, подняла ее на руках, усадила себе на колени и ласково обняла. ─ Да, Рими-нэчан. С небес падал, кружа в почти неподвижном воздухе, мягкий белый снег. Пушистый и красивый, совсем не страшный. Продолжение следует...

Посмотрел вторую, и еще хочу :) Если бы был весь сезон, наверное за день проглядел бы. А так... сильно растянутое во времени удовольствие :D

Ну, покупатели-то все равно были. Киши сам сказал: (Картинко) Так что бабла срубить на насуммоненых горах они могли полюбому :)

"Опилки" - не созвучно :lol: Деревянный песок, грязевой песок, водяной песок... при чем все жутко намагниченное, не хуже золота. Меня интересует вопрос по государственой экономике - какие финансовые проблемы могли возникнуть у селения самого разнообразного Песка, если казекаге мог в любое время насуммонить такую уберогромную тучу золота? Логика курит. :(

Непраильно. По Перрумову - "Алмазный песок, деревянный песок". Поржаль над фразой "управляешь золотым песком с помощью элемента магнетизма" - так и хочется взять этих ипонских мангак и отправить их прямиком в начальную школу! Если я в чем-то сомневаюсь, то сразу лезу в интернет, чтобы глупостей не наговорить! Золото намагничивать! Ха-ха-ха! Такую дурь ляпнул ради пафаса! Меня, злыдня, порадовал. :lol: (Радость не надо понимать буквально, из-за падения уровня манги и аниме мои фанфики больше тоже не в почете)

После долгого перерыва, попытался взяться за сие творение снова. Добил арку про шагающий город, благо большинство мерзких рож, гомики и, с ними, магия мотоциклов лазера и компьютеров, травмировав мне нервы и психику, остались в прошлом. Почти не мелькали, хотя сюжет, в целом, крайне слаб. Его, честно говоря, нет вообще. Была только одна смешная шутка от посоха-черепа. В опщем, выдержал. 4/10 этой арке, пара гнусных филеров и надежда на волшебное преображение с появлением крутого чела, который видел дракона. Про драконов и Нацу, счас сюжет попрет! Мегазадания, тайны, интриги. Поиск способа воскрешения подружки Нацу, раскрытие истории мира, эпик, пафас, любоф и... и... А фиг там. Пообещали, а сделали что? Вместо действа, которое реально могло бы спасти аниму, афтары заслали засланцев в параллельный мир, в котором начало твориться подлинное мракобесие. Такое ощущение, что сюжет для арки Эдораса писал ребятенок лет двенадцати, насквозь проштампованный ширпотребными анимками. То, что творится там сейчас, похоже на помесь Селормун и телепузиков. Слов нет, одни выражения. Ржал только над королем Эдораса, каждый раз, когда его морда мелькала в кадре. Не, реально, у него такое выражение на фейсе, словно ему в задницу запихнули кхм... деревянный кол метра на полтора в обхвате. "Парк развлечений", "Розовый рыцарь", "Отращивательный меч кота-ягуара" и "Кристальная бомбочка"... :a_29: а фраза "Мы не могли летать, потому что в наших сердцах было сомнение!"... Это же просто ВАУ! :a_11: Но все это фигня. Так, как давно уже ничего не радовало, порадовал кот-онанист, настолько привыкший дергать, что никак не может остановиться. У меня прям мозги закипели, когда эта рвотина помелькала на экране в течении двух серий. :a_10: Некоторое время у экрана держала сексуальность Люси и общая женственная мощь Эрзы :a_21: но триедрить... "школа монстроф" в парке развлечений вышибла мне мозги на стенку и я даже серию до финала не осилил. :a_29: Вердикт - графика, за минусом мерзких рож и педиков - 10/10. Сюжет... + 1 за драконов, и Нацу с Лисаной, за трогательные сцены из детства. +1 за историю Эрзы (Про восстание и закалку духа, история ее, увы, быстро переросла в очередное откровенное слабое гонево). Итого, 2/10. Арка Эдораса... -100500/10 Анимко для людей с откровенным разжижением мозга. Гомен, дальше без меня. :a_34: (Привычно вывалил что накопилось и скрылся за горизонт)

Глава 6. «Старшая сестра». Рими всегда была послушной девочкой и редко шалила. Дело было даже не в том, что она боялась сказок о живущей в горах страшной старухе, которой отдают капризных детей. Просто когда живот сводит от голода, не очень-то хочется бегать и играть. В деревне голодали уже давно. Несколько лет назад в, и без того не слишком плодородных полях деревни, произошла стычка между шиноби, применившими в бою мощные дзюцу элемента земли. Плодородный слой был перемешан с мертвой породой и камнями, срытие навороченных холмов потребовало от крестьян огромных усилий. Поля были уничтожены. Много людей умерло от голода после того события. Шиноби пришли и ушли, унесли свои распри с собой, но селение крестьян так и не смогло залечить полученные раны. Глубокая нищета поселилась в этих землях. Даже сборщики налогов не могли выбить подати из отощавших, еле живых людей, которые больше не реагировали ни на угрозы, ни на избиения, ни на казни. Рими родилась уже после дня катастрофы и не видела прежней, относительного благополучной жизни деревни. Она видела лишь суровую борьбу крестьян, пытающихся оживить мертвую землю, их тяжелый труд и серые от усталости лица. Отец, как и многие другие, пытался переселиться в город. Взял сбережения семьи и отправился обустраиваться, но через месяц вернулся, ограбленный и избитый. Отлежался и, не рассказывая ничего, угрюмо поплелся работать в поле. Жизнь становилась все хуже. Урожай этого года был невысок и снова угроза голода нависла над мрачным, серым селением. Придет весна, а, с нею, новая надежда, но пока люди, как могли, берегли каждую горсть зерна и с наслаждением ели жидкую кашу из вареной дробленки. Каждый, всей душой, почувствовал истинную ценность куска хлеба. Ночью Рими долго не могла уснуть и слышала, как мама о чем-то тихо шептались с папой. Кажется, они опять говорили о том, что еды осталось совсем мало. Девочка едва не заплакала, когда подумала о том, что утром ей не могут не дать каши. ─ Если у соседей зерна займем, до первых овощей в огороде дотянем. ─ говорил отец. ─ Меня только Рими очень беспокоит. Совсем она ослабела. Скоро ходить не сможет. Родители зашептались, еще больше понизив голоса, и голоса их становились все более сердитыми. Девочка, лежащая в углу комнаты на постели из сена, не могла больше расслышать слов, но съежилась, чувствуя негативные эмоции. А вдруг она чем-то провинилась? Плохо помогала маме собирать хворост, и теперь папа сердится. Убаюканная шепотом родителей в абсолютной тишине, уставшая от волнений и ослабевшая, девочка незаметно для самой себя погрузилась в дремоту. В ту ночь ей приснился вкусный сон про большую плошку каши. Такую большую, что еды хватило не только Рими, но и всем жителям деревни, которых девочка созвала на волшебный пир. Плошка каши, которую перед Рими поставила утром мама, была гораздо меньше, чем во вкусном сне, зато сегодня она была наполнена до краев, а не чуть выше половины, как обычно. Девочка, глотая слюну, подвинула плошку к себе и попробовала слабосоленую вареную муку. Горячая очень! Жжется даже. Рими хотела подождать немного, пока каша остынет, но увидела тонкую дымку пара, поднимающуюся над плошкой и начала, обжигаясь, торопливо есть. Если не поспешишь ведь, много каши улетит! Туман потом не поймаешь и не съешь. Пусть теперь эта хитрая каша попробует из живота сбежать! Чтобы съесть все, без остатка, много времени не потребовалось. ─ Не вылизывай тарелку! ─ сердито ругнулась на дочь мама. ─ Налей воды, размешай и выпей. ─ Но так вкуснее… ─ Не веди себя как животное! Просто сделай так, как тебе говорят! Рими сжалась от окрика и подчинилась. Вчера на нее тоже ругались, но не так сердито, как сегодня. Неужели это так плохо, плошки вылизывать? Ведь если размешать остатки в воде, то совсем вкуса не остается. Хочется ведь еды, а не воды! Закончив с завтраком, девочка спряталась обратно в свой угол и задремала. Не хотелось ни играть ни что-либо делать. Хотелось спать. И есть. Скорее бы обед. Может быть, к обеду папа и мама ее простят? Обед был, как и завтрак, необычно сытным. ─ Ешь. ─ сказала мама, подвигая полную каши плошку к дочери. ─ Сегодня нам нужно пойти на работу. Дров совсем мало осталось. Ты поможешь мне собирать хворост. Дело привычное. Интересно только, куда они с мамой сегодня пойдут? На заросшие склоны? Или к старым домам? Если за хворостом, то, наверное, на склоны, где кустарников много. А жаль. В старых домах, которые на дрова разбирают, что-нибудь интересное можно найти. Игрушку какую-нибудь поломанную. Или страничку от книжки с картинками. Белые, крупные хлопья падали с небес и устилали склоны, пряча любые следы. Горы, словно в тумане, утонули в белой пелене размеренно и плавно кружащихся снежинок. Рими устало плелась за мамой. У нее не осталось сил даже ныть и жаловаться. Еще немного и она просто упадет в снег. «На заросших склонах весь хворост уже собрали». ─ сказала дочери мать, когда они собирались выходить из дома. ─ «Мы пойдем в другой лес, подальше, где много дров». Ох и далеко же этот другой лес! Как после такого трудного пути еще и работать? Не осталось сил даже думать. Девочка просто плелась за матерью, как и любой ребенок, во всем доверяясь взрослому человеку. Пока их путь пролегал по продуваемому ветрами и почти лишенному снежного покрова склону горы, идти было относительно легко, но потом началась пересеченная глубокими трещинами низина и, по пояс увязая в мокром, тяжелом снегу, Рими не выдержала. Лишившись последних сил, она упала и заплакала бы, но ее обняли и подняли руки матери. Разом забыв про усталость и мучения, девочка прижалась к маме и только тихо всхлипнула. Хорошо, когда рядом есть кто-то, кто заботиться о тебе. Хорошо на руках у мамы. Так хорошо… Женщина шла сквозь снегопад еще часа полтора. Начинали сгущаться сумерки и в бесконечной снежной пелене даже взрослый рисковал безнадежно заблудиться. Достаточно. Высмотрев небольшую пещерку в склоне горы, даже не пещерку, а занесенный снегом каменный навес, крестьянка посадила дочку на камень у стены и села на корточки рядом с ней. Женщина хотела заговорить, убеждая девочку подождать ее здесь, но беспокойство и волнения оказались излишни. Безмерно уставшая и измученная долгой голодовкой, пятилетняя малышка укачалась на руках матери и мирно спала, посапывая маленьким носиком. Так даже лучше. Женщина поднялась и отступила от каменного навеса. Последний раз взглянув на дочку пустым, мутным от усталости и безысходности взглядом, она отвернулась и хотела скрыться в снежной пелене, но девочка вдруг, очнувшись от сна, потянулась за ней. ─ Мама… И тогда нервы крестьянки не выдержали. Резко сорвавшись с места, она бросилась в ночь и побежала прочь от крошечной пещерки. ─ Мам! Мама! ─ Рими поднялась, удивленно и испуганно захлопала глазами. ─ Мам, ты куда? Мама! Мама, подожди! Мать не возвращалась и девочка побежала за ней, громко крича и плача. ─ Мама, не бросай меня! Крики ребенка растворялись в бесконечной белой мути. Ноги малышки увязли в снегу, она упала и, пытаясь подняться, принялась барахтаться в снегу. Что случилось? Почему мама убежала? Почему оставила ее здесь? ─ Мама!!! Снег кружил, заметая следы. Ночь, грозящая холодом и темнотой, захватывала горы в свои объятия. Маленькая девочка, дрожащая, перепуганная и растерянная, подавилась криком, притихла и прислушалась. Ни звука. Ни одного, даже самого тихого звука. Ни неба, ни земли. Только сумерки и снег. Рими заплакала снова, принялась звать маму и попыталась идти. Мыслей никаких не было. Только страх и растерянность. Обычные чувства для ребенка, что впервые в жизни остался совершенно один. Прошло несколько часов. Девочка измученная и начинающая замерзать, сидела в снегу, плакала и время от времени пыталась звать маму, но та не появлялась, а вместо нее… в ночи возникла бесплотная тень, привлеченная сюда голосом человека. Рими обмерла от страха, заметив осторожное движение в снежной пелене. Кто-то подошел ближе, но отступил и начал кружить, то снова приближаясь к девочке, то отдаляясь. Снег похрустывал с каждым шагом осторожного существа. Кажется, прозвучало даже тихое сердитое ворчание. Кто это? Не мама, конечно же. Мама бы сразу подошла. Но и не зверь. Человек? Почему же он не выходит? Значит… Мысли Рими не были столь ровно построены, она просто вдруг поняла, что рядом с ней ходит чудовище. Страшная горная старуха, Ямамба, которая ворует и ест людей. Мама и соседи рассказывали очень страшные истории о горной старухе. О той, которой отдают капризных детей, или она сама забирает тех, кто не слушает папу с мамой и отходит слишком далеко от дома. Мама отдала Рими Ямамбе? Девочка притихла, сжалась в трепещущий комочек. Может быть, Ямамба не увидит ее? Поищет и уйдет? ─ Мам… ─ прошептала Рими, дрожа и роняя слезы. Мамы не было, а из снежной пелены, медленно и осторожно, вышел… человек? Это, наверно, все-таки не Ямамба. Мама говорила, что горная старуха такая страшная, что умереть можно от одного взгляда на нее, а эта девушка молодая и… и красивая. Она точно не человек, люди такими красивыми быть не могут, но что, если это не самый злой йокай? Не юки-онна (снежная женщина) и не свирепый оками (волк-оборотень), который утащил цепную собаку со двора дома Рими прошлой зимой. Может быть, она даже добрая и не станет есть Рими? Будь девочка немного старше, она, наверное, смогла бы заметить, что «йокай» перед ней откровенно трусит и боязливо озирается по сторонам, но Рими была еще слишком маленькой, чтобы подозревать взрослого человека в слабости и слишком напугана, чтобы замечать даже очевидные вещи. Почти минуту она и таинственная незнакомка таращили глаза друг на друга полные удивления глаза и молчали. ─ Привет… ─ первой нарушила долгую тишину девушка-йокай. ─ Ты что, здесь одна? Рими, начавшая понемногу успокаиваться, снова вспыхнула страхом. ─ Уф… ─ незнакомка шумно перевела дух. ─ А я-то испугалась! Думала охотники тебя специально посадили, чтобы меня заманить. Кажется, нет никого. ─ девушка подошла к Рими и села в снег перед ней. ─ Не бойся, я не злая. Как тебя зовут? И что ты здесь делаешь? * * * После ухода из Агемацу, Кицунэ долго брела по заснеженным склонам, не задумываясь особо, куда идет. Глубоко раненная, потерявшая силы и волю к борьбе, она потерялась в бесконечных горных лабиринтах. Смехотворно было то утверждение, которое сочинили шиноби скрытого селения Камня и агенты из столицы, искавшие неуловимую лису на востоке от Агемацу. «Со свойственной лисам хитростью, она просчитала наши действия и избегала районов, в которых мы вели поиски». Кицунэ попросту заблудилась, потеряла направление и долгое время шла на юго-запад вместо востока. Она даже не подозревала, что в восточных регионах несколько сотен разномастных ее врагов шарят по пещерам и расщелинам, выискивая мелькнувшую и пропавшую златохвостую богиню. Юная оборотница избегала обжитых людьми мест, но на исходе второго дня пути ей стало совсем плохо от голода и она была вынуждена выйти к большому селению на торговом тракте. Кицунэ боялась того, что ей начнут задавать вопросы и вызовут самураев, но владелец продуктовой лавки, взглянув на ее дорогое и красивое пальто, вымазанное сажей и запятнанное кровью, осведомился лишь о наличии денег. Оборванцев разных он много повидал. Прошедших через бои и бегство, отчаянно пытающихся сберечь оставшееся у них имущество. Ограбленных богачей, униженных благородных леди… мало ли какую семью, бегущую из разваливающейся страны, охраняет эта девчонка? Маловажно и откуда у нее деньги. Отняла у бандитов, ограбила кого-нибудь, попросила у хозяев или пустила в ход личные сбережения, кому какое дело? Готова платить удесятеренную цену за рис и мясо, остальное не важно. Деньги, зашитые в подкладку, Кицунэ нашла, когда тщательно обыскала пальто перед походом в город. Бандитское богатство. Что его беречь? Торговец был жаден и, поглядывая на Кицунэ, задумывался о возможности грабежа, но почувствовал ее четкий контроль чакры и побоялся сделать своим наемникам тайный знак к атаке. Телохранители благородных семей на многое способны, убить пару не слишком сильных головорезов для многих труда не составит. Лучше не рисковать. Сделка была совершена без каких-либо осложнений, Кицунэ забрала большую сумку с продовольствием и поспешила покинуть людское поселение. Там, в окружении каменных и бревенчатых строений, она чувствовала себя мышью, попавшей в кишащую змеями яму. Напрасно торговец надеялся, что его тайные намерения покупательница не поняла. Бежать прочь, и как можно скорее! Снова спрятавшись в горах, маленькая оборотница отдышалась и запустила руки в сумку, первым делом вытащив большой кусок вяленого мяса и жадно вцепившись в него зубами. Как ни велика была опасность, теперь у нее есть еда, которой хватит надолго. Не нужно будет больше ни к кому подходить. Теперь только бежать и бежать, пока горы не сменят холмы, украшенные множеством больших и маленьких водопадов. Там ждут друзья и родные. Скорее бы прибежать! Как хочется забраться маме на колени, прижаться к ней, поплакать и рассказать обо всем, что здесь произошло! Про горного великана, про добрую женщину в страшном городе. Про злых бандитов и Черную Тень. Мама выслушает, поплачет немного и сделает то, что нужно сейчас ее дочке больше всего на свете. Она крепко обнимет измученного лисенка, поцелует и погладит по голове. Только мама сможет полностью понять, как плохо и тяжело было Кицунэ. Только мама может сделать так, чтобы продолжать жить стало хоть немножко легче. Почти всю ночь и весь следующий день подкрепившая свои силы Кицунэ бежала без передышки и выбирала самые безлюдные места, но люди были вездесущи и она в удивлении остановилась, услышав в белом безмолвии далекий детский крик. Что это еще такое? Откуда здесь взяться детям? Может быть, это галлюцинация от усталости и недостатка сна? Но крик повторился и Кицунэ побежала вниз по склону, движимая удивлением и предчувствием беды. Ребенок звал на помощь, понять это было легко даже на большом расстоянии. Кицунэ подбежала поближе и затаилась, почувствовав запах человека. Надо быть осторожнее. Она ведь сейчас на территории врага. А что, если это злобные и хитрые шиноби, знающие что Кицунэ мимо зовущего на помощь пройти не сможет, украли этого ребенка в соседнем селе, посадили как приманку, спрятались и ждут? В любое время легко попадающаяся на простейшие уловки злодеев, и на полном серьезе заподозрившая ловушку сейчас, Кицунэ принялась кружить вокруг плачущей девочки крестьян, ища силовые печати и затаившихся врагов. Все бы ничего, но снег хрустел при ее каждом шаге, ужасно демаскируя осторожную лисицу. Кицунэ то багровела, то бледнела, и даже пару раз сердито заворчала на снег. Безо всякого, конечно же, толку. Ладно, кажется, опасности действительно нет, иначе враги бы уже точно напали. Набравшись храбрости, Кицунэ вышла к притихшему ребенку и остановилась шагах в трех от сидящей в снегу, напуганной не меньше оборотницы, маленькой девочки в нищенских лохмотьях. ─ Привет… ─ сказала Кицунэ, когда обе они немного присмотрелись друг к другу. ─ Ты что, одна здесь? * * * Девочка долго пыталась заговорить, но вместо слов у нее получались только судорожные всхлипы. Кицунэ, не дождавшись ответа, быстро порылась в своем вещевом мешке и выудила из нее большую металлическую бутыль с широким горлышком. ─ Вот, смотри что у меня есть. ─ сказала оборотница, сворачивая с бутыли крышку, которая служила одновременно и стаканом. ─ Хочешь? Это вкусно, и поможет тебе успокоиться. Прости, что не на чем подогреть. Из бутыли потекло, громко булькая, самое настоящее молоко. Рими изумленно уставилась на металлический стакан, который возникшая из снежной пелены волшебница наполнила до краев и протянула ей. Молока девочке крестьян удавалось попить только летом, когда соседка делилась им с другими работницами в поле, а мама приносила свою порцию домой. Тогда мама разбавляла молоко водой, чтобы лакомства было больше. Бросив робкий вопросительный взгляд на щедрую богиню и увидев ободряющий кивок, девочка взяла стакан. Металл не был холодным, сохраняя тепло человеческих рук. Рими коснулась молока губами и сделала первый глоток. Кицунэ позволила девочке не спеша выпить все до капли и открыла ей свои объятия. ─ Иди ко мне. Я не обижу тебя, честно. Девочка боялась, и Кицунэ, сделав движение к ней, сама обняла ребенка. Надо успокоить, ведь страх и боль - не те чувства, которые легко выдержать детям. Прошла пара минут и девочка, согревшись в объятиях нашедшей ее странницы, расслабилась. ─ Вот. ─ едва не мурлыча, пропела довольная Кицунэ. ─ Теперь ты расскажешь мне, что у тебя случилось? Как ты сюда попала, маленькая? ─ Меня мама Ямамбе отдала. ─ всхлипнув, пожаловалась девочка доброй златовласой богине. ─ Мама говорила мне, чтобы я не вылизывала плошку после каши, а я вылизывала… мама, наверно подумала, что я непослушная и отвела меня сюда, чтобы… чтобы Ямамба меня съела! Рими горько расплакалась, уткнувшись личиком в пальто богини, а Кицунэ, с горькой улыбкой, погладила нежданного найденыша по голове. Она прекрасно поняла, что произошло. Хозяин, Орочимару, рассказывал ей о таких случаях, выставляя людей страшными чудовищами, способными на убийство даже собственных детей. «Отдать Ямамбе». Когда семья не могла прокормиться, чтобы спасти хоть какую-то свою часть, самых слабых уводили в безлюдные места и бросали там. В озлобившемся мире, охваченном бесконечной войной, подобные случаи, увы, давно уже не редкость и, вот, Кицунэ «повезло» увидеть родительское злодейство своими глазами. ─ Я больше не буду… ─ плакала девочка у нее на руках. ─ Я больше никогда не буду вылизывать плошки! Не отдавайте меня Ямамбе! Не надо! ─ Тише, тише. ─ сама заливаясь слезами, Кицунэ принялась баюкать ребенка на руках. ─ Не бойся. Теперь ничего не бойся. Я никому тебя не отдам! Как тебя зовут, маленькая? ─ Рими… ─ ответила девочка сквозь всхлипы. ─ Рими-чан, ─ Кицунэ улыбнулась ей. ─ Я сейчас домой иду, где меня ждут друзья и мама. Хочешь пойти со мной? В другую страну, где много зеленых полей и красивых водопадов! Твои папа и мама решили, что им без тебя будет легче… но мне без тебя будет гораздо тяжелее. Одна… одна, я могу и не дойти. А если ты будешь со мной, то сил сразу прибавится! ─ Кто ты? ─ спросила девочка, удивляясь теплоте и грусти в словах спасшей ее девушки. ─ Богиня? ─ Не совсем. Вот мама у меня - богиня. А хозяин - злющий демон, но я от него сбежала. А я сама - йокай. Самая обычная волшебная лиса! Кицунэ. Меня так и зовут. Перед кем еще не пофантазировать, как не перед доверчивым ребенком? В детстве, сказки живут совсем рядом. Рими почувствовала тепло и спокойствие, приходящие на смену страху и мучительной боли. Кицунэ? Сказки про них никогда не были страшными. Не все йокай злые. А, многие, даже гораздо добрее людей. Кицунэ не была совсем неправа, называя себя многохвостой. Двойной хвост тащился за ней от самого Агемацу. Первый старательно чертил по скалам кресты черной протоматерией, оставляя метки для Мадары. Второй, прячущийся не только от Кицунэ но и от первого хвоста, тщательно эти метки вытирал. Обе, группы, одна на этой горе, вторая на соседней, держались от цели на радиусе зрения своих сенсоров и оба разведчика видели все так, словно действие происходило у них на ладони. Черная тварь, притаившаяся за скалой выше по склону, быстро пересказала суть произошедшего своей спутнице. ─ Ты уверена, что в той девчонке нет измененного генома? ─ спросила мизукаге. ─ Даже если и есть, угрозы она не представляет ни малейшей. Так же, как и сама златохвостая. ─ Тогда, почему бы нам не покончить с ними обеими здесь и сейчас? Ями зашипела рассерженной змеей. ─ Во всех вопросах управления селением вы, Мей-сама, полагаетесь на нашего господина. ─ сказала она. ─ Столь же уверенно можете положиться сейчас на мой разум. Я сама решу, нужно ли атаковать и когда начинать атаку. ─ Тогда, может быть, объясните почему мы не атакуем сейчас? ─ Хорошо. ─ сказала Ями и закрыла рот. Слова зазвучали в ушах Теруми Мей, но это были не колебания воздуха, а искусственно наведенные звуковые галлюцинации, слабое гендзюцу. Так никто не сможет подслушать речь чудовища. ─ Все просто. Синих огней, не считая ваш, я вижу только два. Но еще два огня должны быть рядом. Бунтари. Мечник, скрывающийся в тумане, и перебежчик из клана Хъюга. Они убили самураев Земли в тюремном комплексе Агемацу, больше некому. Если я атакую лису сейчас, они вмешаются и тогда вам, Мей-сама, придется сделать непростой выбор. Поддержать меня и убить свои марионетки, или же сохранить видимость лояльности повстанцам, попытавшись убить меня. Я не уверенна в вашем выборе и не уверена, что мне удастся без серьезных травм для себя покончить с вами троими. Поэтому я предпочитаю дождаться господина. Когда Мадара-сама появится здесь, ни ты, ни бунтарский мусор не посмеете что-либо сделать. Еще пару дней. Будем следить за златохвостой еще пару дней. Если господин и его люди не появятся, я атакую лису и попытаюсь убить ее своими силами. За это время подумай над своим выбором. Хорошо подумай и не ошибись. Ями не могла знать, что ее господин давно уже вернулся к разрушенному лагерю бандитов и сейчас пребывает в тихом, невидимом для окружающих, бешенстве. Следа, который он приказал своей разведчице оставить, нет. Великан, для борьбы с которым он собрал сильнейших воинов мира, найден мертвым. Непобедимый исполин убит толпой разномастных самураев, спешно собранных местными властями по ближайшим городам. Тот, с кем не справился сильнейший воин мира, задавлен серой, безликой массой? Это смехотворно! Никто не смел высказать насмешку вслух, но Мадара ловил язвительные взгляды и от того свирепел все больше. Он действительно предпочел бы, чтобы великан был жив и со всем своим радушием встретил гостей! Теперь остается довольствоваться только златохвостой, ее крови хватило бы для утоления жажды ищущих боя изуверов, но где проклятую лисицу теперь взять? ─ Ищите следы! ─ с показным хладнокровием отдавал приказы Мадара. ─ Обычные, какие оставляет позади себя любой шиноби! Она не птица и не умеет летать! Ищите! Все было напрасно. Чакровый фон развеялся и снегопад выровнял бескрайние ледяные поля. Дождаться подкреплений Ями было не суждено, но пока она продолжала ждать, надеясь что сложная ситуация сама собой разрешиться. Издали, прячась в ночной тьме, она наблюдала за тем, как вошедшая в маленькую деревеньку златовласая девчонка идет по улице и, войдя во двор одного из домов, стучит кулаком в дверь. Продолжение следует... ========================================================== Картинка - тест на догадливость. Попробуйте угадать, кто это, если не Якумо Ран и Чен :a_27: , и клип в тему:

Начало, чувствую, замечательного аниме, которое станет классикой и надолго запомнится очень многим людям! И мне в том числе. Вполне возможно, что оно даже станет одним из лучших, что я смотрел. Очень, очень хорошо! Мне такие истории по душе.

Да. Но, вот, последняя часть этой главы. Далее будет новая история, гораздо добрее и даже намного сказочнее. Но пока она не началась. Все же придется выдержать последний эпизод этой части. =============================================================== Она опоздала. Тюремный комплекс был пуст и захвачен тишиной. В коридорах стояла полутьма и только слабый свет, проникающий сквозь маленькие зарешеченные окошки, помогал найти дорогу. ─ Танако-сан! ─ крикнула девчонка в пустоту. ─ Танако-сан, вы здесь? Тишина. Кицунэ нарушила ее скрипом петель открываемой двери. ─ Танако-сан… ─ робея перед пустотой и темной аурой этого места, девочка двинулась вдоль камер, заглядывая в них по очереди сквозь старые, тронутые ржавчиной решетки. Серые стены, покрытые пылью и бурыми пятнами. Цепи с кандалами, деревянные колодки. Решетки и мутные стекла на окнах. Все было старым и грязным. Даже воздух пах безысходностью, страхом и людской злобой. ─ Танако-сан… ─ прошептала Кицунэ и, вдруг, закричала во весь голос: ─ Танако-сан! Это я, Кицунэ! Танако-сан, отзовитесь!!! Нельзя, чтобы та добрая женщина осталась в таком жутком месте! Может быть, она без сознания или ранена? Кицунэ обязана найти ее и унести на руках, подальше от этих проклятых ледяных гор, от озлобленных чудовищ, их населяющих. В другую страну, где с человеком никогда не случится таких ужасов, какие выпали на судьбу этой несчастной женщины. ─ Танако-сан… Кицунэ остановилась у одной из камер и несколько мгновений, парализованная страхом, не двигалась с места. Она не хотела верить в то, что видела, но увы, глаза ее не обманывали. У стены камеры лежало неподвижное тело женщины в рваном тюремном тряпье. Кицунэ бросилась к ней и с горестным стоном обняла, приподняв и уложив себе на колени. ─ Танако-сан… ─ прошептала Кицунэ, глотая слезы. ─ Это я… вы не узнали меня, Танако-сан? Я пришла… сказать, что чудо случилось… что бандиты побеждены… что… что… теперь вы можете уйти со мной… Рыдания вырвались из груди Кицунэ, девчонка ткнулась лицом в волосы Танако и слезы хлынули снова. Только по волосам, длинным темным волнам аккуратных локонов, сохранившим образ той бойкой, веселой девчонки, которой Танако когда-то была, ее еще можно было узнать теперь. Тело несчастной женщины представляло собой сплошной кровоподтек, на изуродованное лицо невозможно было взглянуть без содрогания. Судя по крови на стенах и полу, били ее здесь. Безо всякого смысла, просто били и калечили, вымещая свою злобу и ненависть к тому, кто помог спастись наивной девочке, думавшей, что стражи закона всегда должны быть честны и справедливы. Били даже когда она перестала кричать и плакать, продолжали бить даже когда она потеряла сознание. Как и говорил соглядатай, Танако увели на разбирательство. Стражи порядка разобрались с нарушительницей всерьез и надежно, а затем бросили ее умирать на холодном полу, в грязи и крови. Звуки горьких рыданий далеко разносились в тишине пустого комплекса. ─ Слышите, слышите? Здесь она! ─ соглядатай, не разгибая спины, семенил за судьей и сиял от радости, предвкушая награду. Он первый заметил проклятого демона и сообщил самураям! За такое могут даже статус повысить и в историю вписать! А уж денежная награда за донос должна превысить все самые смелые ожидания! Судья, его сын и пять сильнейших телохранителей, принцесса Таюра и ее стражи, стараясь не шуметь, подобрались ближе к камере. Свирепая дочь самураев первая заглянула во мрачную полутьму. Кицунэ не замечала их. Боль от потерь затмила ей рассудок, тяжесть вины согнула плечи и душила горькой петлей. Слишком много смертей. Слишком много погибает людей вокруг нее. Тех, кого Кицунэ больше всего на свете хотела бы спасти и сделать счастливыми. Правы те ронины, что отреклись от нее и ушли после гибели великана. Она не богиня и не может творить чудес. Если бы она могла… если бы только могла изменить все неведомой магией! Но… Толстые, сильные пальцы вцепились в волосы Кицунэ. Стиснули так, что девчонка не выдержала и закричала от боли. ─ Привет, красотка! ─ с торжеством рассмеялась Таюра, стискивая пальцы еще сильнее. ─ Не ждала? А вот я очень рада нашей встрече! ─ Будьте осторожны, госпожа! ─ сын судьи, которого привело сюда неодолимое желание полюбоваться на прославленную красавицу, прятался за спинами самураев и таращился на Кицунэ во все глаза. ─ Это все-таки волшебная лиса! ─ Успокойся. ─ хохотнула принцесса. ─ Мы уже встречались с ней и в прошлый раз я, не зная с кем имею дело, просто вскрыла ей горло! Но теперь, она так дешево не отделается. Я отрежу ей голову и отошлю в столицу такой знатный подарочек! Вынув вакидзаси, чудовищная принцесса запрокинула Кицунэ голову и оборотница почувствовала касание к шее остро отточенной стали. ─ Ну же, красавица. ─ проворковала Таюра. ─ Я действительно собираюсь убить тебя. Боишься? Развлеки меня. Покажи свою прославленную лисью магию! В своей жизни я еще ни разу не видела волшебства! Кицунэ закрыла глаза. Вот и все… Туман возник внезапно. Он хлынул в коридоры и камеры, затопил их, проник в каждый уголок тюремного комплекса и облек остолбеневших от изумления людей влажным, непроницаемым для взгляда одеялом. ─ Что это? ─ самураи озирались, пытаясь разглядеть что-либо сквозь белую пелену. ─ Колдовство? ─ Не стройте из себя идиотов! ─ выкрикнула Таюра. ─ В тумане полно чакры! Это обычное ниндзюцу! ─ Разрыв! ─ самураи принялись бить дестабилизирующими дзюцу во все стороны, пытаясь нарушить контроль врага над белой завесой. ─ Разрыв! Разрыв! Это было наведением хаоса на хаос. Чакра лишь поднимала частицы воды в воздух. Она рассеивалась под ударами дестабилизирующих дзюцу, но чтобы туман осел или развеялся, нужно было время. Двое самураев примерили дзюцу элемента воздуха, создавая воздушные вихри. Бесполезно. Туман пришел в движение, но от этого не стал прозрачнее или разреженней. ─ Нужно пробить стены и вымести туман наружу! ─ догадался кто-то. ─ Кто там у стены? ─ крикнула Таюра. ─ пробейте ход для воздуха! Тишина. ─ Эй! Оглохли? Тишина. Таюра начала выкрикивать имена своих людей, приказывая отозваться, но отзывались не все. ─ В тумане кто-то есть! ─ свист катан, скрежет разрубаемых решеток и грохот обрушающихся стен послышался оттуда, где самураи принялись вслепую наносить удары, надеясь зацепить невидимого врага. ─ Проклятье! Покажись, трус! Пелена была столь густой, что невозможно было разглядеть даже собственные плечи. Сенсор, присутствующий в отряде Таюры, попытался активировать свои способности, но чакра врага, пропитывающая туман, своим фоном слепила не хуже солнца. ─ Таюра-сама! Убейте лису! ─ прозвучал чей-то выкрик из белой пелены. ─ Убейте же ее! Таюра вздрогнула и, очнувшись, крепче сжала пальцы на рукояти вакидзаси, но рвануть, отрезая девчонке голову, она уже не успела. Чьи-то пальцы ткнулись в затылок Таюры. Огромный тесак, который Забуза носил за спиной, был великолепным оружием, одним из величайших творений оружейников страны Воды. Прежний владелец это меча в бою полагался в основном на силу своего оружия, но Забуза не следовал тем же путем. Предпочитая работать без лишнего шума, он редко пускал меч в дело и использовал его варварски с точки зрения многих. Почти исключительно, как аккумулятор чакры огромной емкости. Заряжая меч в часы отдыха, в бою мечник Тумана забирал энергию обратно и наносил удары импульсами чакры достаточной силы, чтобы пробить любую защиту. Сильнейший чакровый импульс вошел в голову дочери самураев, сметая противодействие почти без потери ударной силы. Пронзил от макушки до пяток, вышиб сознание принцессы Таюры из тела и парализовал ее. Жуткая зверюга, выпучив глаза и разинув рот, замерла в неподвижности, обратилась в подобие статуи. Но щадить ее Забуза не собирался. Особым милосердием он никогда не славился. Чакра грозной воительницы пришла в хаос и не могла больше защищать ее от ниндзюцу врага. Даже от самых простейших. В человеческом теле много воды. Особенно много ее в крови и… мозгу. Мастер дзюцу водного элемента, Забуза запустил в голове злобного чудовища небольшой водоворот и убрал пальцы. Дело сделано. Мастер бесшумного убийства снял действие паралича с тел врагов и грохот железа наполнил коридоры. Мертвые самураи выронили оружие, и, один за другим повалились на грязный пол тюремного комплекса. Все, пришедшие за головой волшебной лисы, были мертвы. Погибли, так и не увидев своего врага. Кицунэ, зажмурившись и трепеща, снова склонилась над телом Танако. В белом тумане снова прозвучал горестный всхлип измученного ребенка. Забуза все еще был рядом. ─ Ты плачешь о погибших. ─ прозвучал холодный голос из тумана. ─ Я понимаю твое горе, но ты ведешь себя так, как будто действительно не представляла, что их смерть возможна. Кицунэ молчала, содрогаясь в рыданиях. ─ Твоя сила, твоя магия, волшебная лиса, в том, что ты легко вызываешь любовь и дружеские чувства. Люди, которым ты становишься другом, стремятся тебя защитить, и это желание бросает их против сил, с которыми ты воюешь. Люди становятся твоим оружием, твоим щитом. Они вершат чудеса или погибают, пытаясь их свершить. Шит принимает удары. Так, как принял на себя удар горный великан. Так же, как приняла удар эта женщина. Пойми неизбежность таких потерь и стань тверже. Пользуясь людьми, как оружием, нужно уметь подавлять свои чувства. ─ Я… я не пользуюсь людьми… ─ ответила Кицунэ сквозь рыдания. ─ Я просто хотела всем помочь. Чтобы жить им стало лучше и радостней… я не хотела… не хотела… Слезы падали из ее глаз на волосы мертвой женщины, отдавшей свою жизнь ради того, чтобы Кицунэ жила. Ставшая щитом, принявшим на себя удар. ─ Просто жить не получится, Кицунэ. Не в этом проклятом мире. Просто живут здесь люди, которых никогда не касалось истинное зло. Живут и строят себе радужные иллюзии о красоте человека и о развитии. Зло пожирает людей вокруг них сотнями, тысячами, каждый день, а они, те, кого не коснулась чужая беда, все продолжают просто жить в своих маленьких уютных мирках. Незаметные, серые… обычные люди, никогда не видевшие истинного зла, или сбежавшие, сдавшиеся при его приближении. Мы не смогли сбежать или сдаться. Мы поняли цену жизни, которую платят те, кто сопротивляется. Не многие выживают после столкновения со злом, но тем, кто видел его и выжил, уже никогда не стать прежними. Когда-то я тоже хотел просто жить. Стать героем своего селения, гордостью семьи и наслаждаться славой. До одного судьбоносного момента, когда я увидел лицо зла и понял, кого из меня создали. Теперь я живу только убийством. Убийством паршивой мрази, похожей на эту! ─ из тумана донесся приглушенный шлепок. Забуза пнул лежащую на полу тушу Таюры. ─ Тех, ублюдков, что мнят себя хозяевами мира, но слишком тупых, чтобы уважать свои орудия труда и войны! Меч мстит глупому хозяину. Так можно кратко охарактеризовать всю мою жизнь. Я - меч. Ты - хозяйка мечей и щитов. Будь им хорошей хозяйкой, но запомни мой совет: отправляя людей в бой, будь внутренне готова к тому, что кто-то из них может не вернуться. Иначе твоя душа быстро сломается под тяжестью слез. Мы ведь не боги. Мы - люди. Туман начал рассеиваться и, вместе с ним, исчез шиноби. ─ Я не посылаю людей в бой… Не хочу, чтобы они погибали, защищая меня… нет… нет… никогда больше не позволю… никому не позволю меня защищать… Самураи кланялись принцу Такао, пока он быстрыми шагами шел по коридорам тюремного комплекса к месту недавних событий. Больше половины уцелевших войск дайме были сейчас здесь. Зачем? Кого они охраняли? Уж не эту ли пару до смерти перепуганных верзил, которых главный городской судья оставил сторожить вход в комплекс перед тем как идти ловить волшебную лису? ─ Туман… это был демонический туман, мой господин… ─ заныл один из стражей, лежавших на полу ничком, когда принц проходил мимо него. ─ Туман возник из небытия, заполонил все камеры и коридоры, а затем бесследно исчез! Мы прибежали сюда, но увидели только трупы и… и ее… демона в облике прекрасной девушки, что плакала над телом мертвой женщины! ─ Мы ничего не могли сделать! ─ воскликнул второй. ─ Поверьте, господин! Волшебная лиса убила бы и нас тоже! ─ Вода - не ее стихия. ─ резко прервал стражей принц Такао. ─ Стены фонят чакрой. Это работа шиноби, а не мифических демонов. Молчите и не злите меня своим невежеством! Мы сами разберемся. ─ Да, господин! ─ оба стража спешно ткнулись мордами в пол. ─ Простите, нас! Простите, но… демоница приказала нам передать вам одну ее просьбу. ─ Слушаю. Она просила достойно похоронить ту женщину, что… что спасла ей жизнь и была убита палачами нашего господина. «Вы не позволили ей жить по-человечески, так позвольте хотя бы по-человечески упокоиться ее телу». - так она сказала. ─ Ясно. Я отдам распоряжения. ─ Такао вошел в камеру и взглянул на тело Таюры. «Я приказывал тебе оставить волшебную лису в покое! Как жаль, что в такой здоровой туше не нашлось места для хороших мозгов»! Но в слух такое о родственниках говорить нельзя. Кем бы ты ни был, дурачье обязательно припомнит. ─ Отправить отряд за демоницей? ─ спросил телохранитель принца, стоящий позади него. ─ Она не могла далеко уйти. ─ Она не одна. ─ ответил Такао, быстро сочиняя благовидный предлог для отказа. ─ Какая бы нечисть не уничтожила наш элитный отряд, но легко понять глядя на эти трупы, что Златохвостую защищают весьма сильные личности. Я не могу позволить себе потерю еще нескольких людей. Мне, с восемью сотнями самураев, теперь предстоит держать сразу шесть беспокойных регионов, окончательно лишившихся защиты после стычки с горным великаном. У нас нет сил для нового сражения с существами из легенд. ─ Но погибла ваша сестра, мой господин! Неужели вы оставите родную кровь неотомщенной? Гибель сестры Такао особо не беспокоила. Слишком много проблем было из-за глупости и вспыльчивости Таюры. Да, с ее потерей утрачено знатное пугало для бандитов, но позора клану станет гораздо меньше. ─ Не верх ли это глупости, ненавидеть и преследовать кого-либо за… оказание сопротивления при попытке убийства? Таюра нападала на лису, а не лиса на нее. Моя сестра недооценила врага, напала и погибла. Это лишь ее просчет. Для кровной мести нет ни малейшего повода. Или считаешь меня идиотом, типичным для детских рассказов о самураях?! ─ Нет, господин! ─ напуганный гневом командира, самурай попятился и поклонился. ─ Прошу простить мои поспешные, необдуманные слова. ─ Унесите тела отсюда и прикажите горожанам заняться подготовкой к погребению. А у меня есть еще немало важных забот. ─ Такао преклонил колено у тела женщины в серых лохмотьях и, взявшись за ее плечо, повернул, взглянув на лицо, обезображенное ударами озверевших палачей. «Чем преследовать кого-либо, стремящегося просто вернуться домой и увидеть близких, не лучше ли сделать все возможное для того, чтобы в нашей собственной земле люди не умирали столь страшной и горькой смертью, как эта женщина»? Он не произнес своих мыслей вслух, сдержал слезы и проглотил горечь. Златохвостая объявлена врагом нации и никто в здравом уме не посмеет сейчас высказать при посторонних слова в ее поддержку и защиту. Вокруг дикие звери, которые ждут подобающего поведения от своего вожака. Надо тихо делать свое дело и молиться, чтобы маленькая богиня добралась до далекой земли, где друзья и благодарные люди ждут ее. Кошмары и безумие кровавых битв? Такао любил совсем иные сказки. «Беги лисенок, беги. Как можно скорее и как можно дальше отсюда». Кицунэ смела снег ладонями и, подняв на руках, прижала к себе плюшевую игрушку. Добрый образ друга, который так долго ждал ее возвращения. Лишь образ, фантазия, которая не может даже спросить, почему плачет обнимающая его девочка. Все, что у Кицунэ осталось. Маленькая оборотница оглянулась на лежащие в отдалении стены и здания большого города, а затем, отвернувшись, устало побрела прочь. Придет весна, сойдет снег с горных склонов и город пробудится от долгого сна. Зазеленеют цветы и деревья, новый правитель города наведет порядок и люди вздохнут с облегчением. Темное время закончится, но… Но дом, в котором жила Танако и ее семья, останется пуст, обветшает и рассыплется. Навсегда останутся мертвы руины научного центра и полигона, на котором грозный великан Нова от души веселился, играя со своим отцом. Селение у дороги, уничтоженное и развеянное в пепел, будет отстроено и люди поселятся в нем, но старая сакура возле разрушенного храма той весной расцветет слабо и бледно, похожая на смертельно раненного человека, уже умирающего и теряющего последние силы, но все еще пытающегося подняться на ноги. Сакура распустит листья, но те осыплются задолго до наступления осени и дерево погибнет, под лучами палящего солнца обратившись в сухой остов. Может быть, виною тому было повреждение корневой системы при копке могилы, или землю отравили отходы от варки дурмана, которые куноичи выливала выше по склону горы? Может быть, но народная молва создаст другую легенду. Легенду о святой женщине, своей любовью пробуждавшей старую сакуру к весеннему цветению и о смерти дерева следом за мико, погубленной злодеями. Дерево будет наделено душой, столь же чуткой к чужой боли и способной страдать, как душа человека. Сказка? Но действительно ли неспособно дерево пережить повреждение корневой системы и яд, который вымоют из земли и растворят весенние дожди? Сказка будет рождена и вплетена в другие сказки. В легенды о златовласой девочке-лисе подружившейся с могучим и грозным горным великаном. О бандитах и городе, утонувшем в обреченности. О городе, дожившем до великой весны только благодаря женщине, защитившей и спасшей маленькую богиню. Как могли темнейшие кошмары превратиться в светлые сказки, зажигавшие надеждой сердца отчаявшихся людей? Изменившие тысячи душ и судеб. Сотворившие множество чудес, спасшие сотни и сотни жизней? Это была магия. Магия людей, которую нельзя было увидеть сразу и которой можно было лишь изумляться при взгляде на произошедшее из отдаленного будущего. Тьма и злоба, чуждая думающим людям, пересказчикам легенд, таяли в сказках, а золотой свет Кицунэ, ее стремление к любви, едва заметно мерцавшие сквозь грозную ночь, оставались и становились ярче. Оставляя позади себя волшебные сказки, маленькая лиса бежала дальше на восток. Люди могли сочинять что угодно, но объятая тьмой, напуганная и раненная девочка бежала сквозь ледяную пустыню и стороной обходила любое людское жилье. Если ее появление снова спровоцирует врагов на атаку? Если снова кто-нибудь встанет на ее защиту и, приняв удар, погибнет? Нельзя было этого допустить. Но, как ни пыталась Кицунэ выбирать самые безлюдные пути, ее ждала еще одна встреча, которой она не забывала после всю свою оставшуюся жизнь. Это была встреча, не подарившая миру светлых сказок, но от того не менее важная для самой Кицунэ. Продолжение следует... =============================================================================== Глава "Тускнеющее золото" завершена Далее - Глава "Старшая сестра". Наконец-то ужастики закончились... И картинко: Образное представление из начала следующий главы.

Отзвуки далекого боя в Агемацу были не слышны и о разгроме войск дайме в городе не знали, но о истреблении бандитов неведомым чудовищем, весть в город была принесена несколькими чудом уцелевшими бандитами, прибежавшими в поисках спасения к родственникам. Кто и за кого сражался, пока было не понятно, но то, что власть меняется, никто не сомневался. Когда к воротам штурмовым порядком бросились воины капитана Такао, стража Агемацу, оставив посты, спешно ретировалась и позволила атакующим взять укрепления без боя. ─ Похоже, они поняли, с кем сила. ─ сказал командир захватчиков, гордо водружая знамя страны Земли над воротами Агемацу. ─ Теперь можно ждать делегацию с изъявлениями покорности. Ожидание было недолгим. Главный городской судья, по сути ставший правителем города после гибели наместника от рук бандитов, с трепетом ждал прихода новых властей. Он заранее приготовил речи и подарки. Подарки Такао принял, речи выслушал и поблагодарил судью за здравое суждение. ─ Таюра, возьми двадцать серебристых и отправляйся с этим… кхм… почетным горожанином. Будь гостем в его доме, в знак нашей лояльности. Мы больше прибыли с города получим, если сейчас его жители не побегут в страхе перед новыми грабежами. Покажи всем, что власть дайме и закон возвращены в Агемацу, но будь осторожна. Глаза у нашего нового друга крысиные. ─ За меня можешь не беспокоиться. Пока ты и твои солдаты держите город, судья ничего не сможет мне сделать. Вы здесь в большей опасности, чем я в гостях у недавнего бандитского прихвостня. Таюра отправилась в особняк судьи и не прошло даже пары часов, как она уже, изрядно пьяная, тискала и мяла удачно подвернувшегося сына хозяина дома, как другие женщины тискают, пожалуй, кошек и маленьких домашних собачек. Известный ловелас, сын судьи поддался любопытству и пришел взглянуть на принцессу Таюру, после чего попытался ретироваться, но не успел. Гостья заметила его и ухватила лапищей, лишая даже малейшей надежды на побег. Таюра пила и предавалась болтовне с хозяйствующим семейством, но вдруг всеобщее веселье нарушил солдат, вошедший, склонившийся к уху судьи и что-то прошептавший. Судья выслушал, переменился в лице и замахал руками на солдата. ─ Приведите его сюда! Скорее! Солдат выбежал и через пару мгновений вернулся, таща за собой тяжело дышащего человека в серых обносках. Выглядел этот бродяга так, словно бежал сюда сломя голову с противоположного края города. ─ Таюра-сама, ─ сказал судья удивленно взирающей на бродягу принцессе. ─ Вы рассказали нам о златохвостом демоне, но у нас тоже есть что сказать! Этот человек утверждает, что видел ее своими глазами, уже дважды! ─ Что-о-о?! ─ Таюра поднялась с подушек и потянулась к мечу. ─ Где лиса?! Где эта проклятая плутовка?! ─ Она в городе, госпожа! ─ соглядатай испуганно ткнулся лицом в пол. ─ Я видел ее только что и точно знаю, куда она направилась! Скорее, прошу вас! Мы успеем ее поймать! Стены опустели. Даже на смотровых вышках никого не осталось. Кто бы ни вздумал в этот день перелезть через городскую стену, он мало интересовал стражу. Были заботы поважнее. Все боялись начала погромов и грабежей. Жители города закладывали имущество в схроны и прятались сами. В горы бежали толпами, мародеры шарили по опустевшим домам. Кицунэ соскочила со стены, юркнула в тень и побежала, избегая людских глаз, вглубь города. К дому, в котором жил еще один человек, ставший ей близким другом. Ту, чью боль и горе она разделила. Девчонка быстро разыскала нужный дом и с особой осторожностью подобралась к нему, но ее старания остаться незамеченной были совершенно бессмысленны. Кицунэ обмерла от ужаса, видя выбитую, сорванную с петель дверь и снег на маленьком дворе, смятый и взрытый тяжелыми латными сапогами. Самураи… В доме послышалось движение и Кицунэ, окрыленная надеждой, ринулась внутрь. Надо увидеть госпожу Танако, рассказать ей о том, что случилось и заверить, что все негодяи теперь получат по заслугам. В Агемацу возвращается законная власть и справедливый суд, который разберется с подонками, убившими ее детей и мужа. Надо обнять ее и позвать с собой, чтобы несчастная добрая женщина не оставалась в одиночестве… Но в доме была не та, кого Кицунэ искала. Невзрачный худощавый мужчина в серой нищенской одежде шарил по дому, собирая те более-менее ценные вещи, что еще не унесли самураи. Мародер удивленно уставился на Кицунэ и испуганно вскрикнул, когда девчонка схватила его за шиворот и с силой впечатала в стену. ─ Что здесь произошло?! ─ яростно выкрикнула Кицунэ. ─ Где госпожа Танако?! Отвечай! ─ Я… я… я… ─ Отвечай! ─ Ее увели самураи! ─ выпалил мародер. ─ Танако-сан вела себя подозрительно… бегала в магазин за едой и суетилась… кто-то увидел ее на улице и рассказал судье. Тот прислал самураев, а они… они нашли в этом доме окровавленное кимоно разыскиваемой опасной куноичи. Танако-сан увели для разбирательства… а я… я нищий человек, госпожа… пожалуйста, пощадите… у меня жена и дети от голода умирают, вот я и залез в опустевший дом. Только от безысходности… Пощадите, госпожа… Кицунэ не слушала больше его жалостное нытье. Она отпустила мародера и отступив на пару шагов, схватилась за голову руками. Все именно так она и поняла, увидев выбитую дверь. ─ Где она сейчас? Где госпожа Танако? ─ В тюремном комплексе. Всех туда уводят… кого для разбирательств. Кицунэ не могла знать, что именно этот соглядатай-мародер, что стоял перед ней, следил за Танако и донес на нее судье. Не могла она знать и того, что этот мелкий вор помчится к своему покровителю и хозяину сразу, как только она устремится к комплексу тюрьмы. Потрясенная последними событиями, кошмарами, болью от потерь, она вообще плохо могла соображать и бездумно помчалась туда, где женщина, спасшая Кицунэ жизнь, теперь получала за это мучительную кару. Пусть даже там будут самураи. Пусть даже их будет много. Кицунэ не допустит еще одной тяжелейшей потери. Никогда и ни за что! Продолжение следует...

Грохот ударов стали о сталь разнесся далеко в хрустальном воздухе морозного утра. Стрелы долбили «Чешую дракона» бессильно отскакивая от тех щитов, в которых чакровые потоки были сильны или вонзаясь в те стальные листы, держатели которых грамотно укреплять броню не умели. Ни одна стрела первого облака навылет щиты не пробила, но на сквозной пробой стрелки и не рассчитывали. Не напрасно стрелы такого типа называли бронебойно-разрывными. В древке каждой из них была сложена силовая схема, заряженная чакрой до предела и высвобождающая свою силу при деформации печати. При прохождении по ложу лука, печать в древке стрелы взводилась в боевое состояние и, при столкновении с препятствием, получала деформацию. Грохот взрывов сотряс небо и горы. «Чешуя дракона» исчезла в огне и дыму, утонула в ярчайших всполохах молний. В хаосе, в который, пронзая встречные ударные волны, канула вторая волна стрел, а за ней и третья. Куски металла и человеческих тел полетели во все стороны. Ронины, бывшие прежде в своем большинстве городскими стражами, знали как ходить строем и как сложить из щитов «чешую», но уровнем сил явно уступали армейским самураям и выдержать то, что выдержали бы настоящие солдаты, попросту не могли. ─ Держать защиту! ─ проорал Тайкан, но «Чешуя» уже рассыпалась и ронины, припадая к земле, укрывались теперь каждый своим щитом. Многие убиты, почти все ранены… Чакра, высвобожденная из взрыв-печатей, была насыщена и растекалась по щитам, словно пылающее масло. Молнии рвали тела, вихри воздуха сшибали с ног и подставляли под удары новых стрел. От полного истребления ронинов спасло только то, что они были вторичной целью. ─ Все! ─ проорал капитан ронинов сквозь крики и вой раненных, когда грохот взрывов стих. ─ Весь боезапас извели! Встать! Все, кто может, встать! Сейчас пойдут в атаку! Поднимайтесь! Поднимайтесь, вам говорю! Старый, седой сотник, ушедший со службы по возрасту и спешно мобилизованный в виду чрезвычайных обстоятельств, оценил урон, нанесенный врагу лучниками и взмахнул рукой, приказывая переданным под его командование солдатам, атаковать. Инвалиды, строптивцы и вольнодумцы, слабаки… он прекрасно понимал, что за отряд ему выдали. Под стать командиру. ─ Вперед, воины! ─ старик подхватил с земли тяжелое цельнометаллическое копье. ─ Заберем себе всю славу победы над гигантом-опустошителем! «Пусть генерал Соджиро потом удавится от зависти». Три сотни смертников, издавая громогласный боевой рев, покинули укрытия и стальной лавиной покатились вниз по склону, на изрядно поредевший отряд ронинов, усилиями Тайкана кое-как принявший оборонительный строй. ─ Держитесь, солдаты! ─ подбадривал бывший бандит своих солдат. ─ Чудо случится! Волшебная лиса с нами! Мы победим! У шиноби, наблюдающих за происходящим с большого расстояния, однако, сложилось на этот счет совсем иное мнение. Они ясно видели плачевное состояние отряда врагов и, когда порывы ветра унесли дым, пользуясь мощной оптикой разглядели страшные раны на спине великана. Без чакрового усиления доспех его не выдержал удары стрел и в кровавых ранах, грязных от сажи и угля, виднелись обломки костей. Позвоночник и перебитые ребра. Ноги и руки тоже покрыты рваными ранами, только голова и плечи остались целы, но разве может это спасти гиганта, если кровь потоками льет из разорванных вен? ─ Особый отряд столкнулся с бандитами! ─ радиоволны понесли слова разведчиков генералу регулярных войск. ─ Добивает их! Еще пара минут, и они доберутся до гиганта! ─ Соджиро-сама! ─ капитаны и главы поселений окружили генерала со всех сторон, в эту минуту они больше всего были похожи на детей, опаздывающих на праздник и рискующих остаться без подарков. ─ Нельзя, чтобы смертники присвоили славу победы над опустошителем! Как мы будем выглядеть перед нашими людьми?! ─ Тихо! ─ генерал и сам не намерен был больше ждать. ─ Отряды с третьего по пятый, за мной! Остальные в резерве… Генерал и четверо капитанов вскочили на коней и погнали их вперед, по отвесным горным кручам, по которым могучие звери карабкались не в пример лучше любых горных животных. Две тысячи латников, гремя оружием и броней, устремились за своими командирами. Весть о победе окрыляла всех. Погибали, один за другим, яростно сражающиеся ронины. Пал быстроногий Дайтаро, получив удар копья в бок, под левую руку. Каматари всеми силами пытался помочь своему учителю и командиру, но удар тяжелой булавы по шлему оборвал жизнь молодого ронина и телохранитель с проломленной головой повалился под ноги наступающих врагов. Тайкан сражался с десятком противников, пока один из них, зайдя командиру врагов за спину, взмахом катаны не отсек капитану руку, держащую щит. Еще мгновение, и Тайкан, роняя оружие, повис на копьях, пробивших его тело насквозь в шести местах. Капитан печально улыбнулся, хотел что-то сказать, но кровь хлынула из его горла и воин поник, тихо покидая мир живых. Ронины, теснимые превосходящими силами противника, потеряли присутствие духа и начали беспорядочно отступать. Когда на гребне горы появилась армия, ведомая генералом Соджиро, уцелевшие ронины в своем большинстве уже обратились в бегство и лишь единицы из них, отчаянно надеясь на спасительное чудо, продолжали сражаться. ─ Не позвольте никому уйти! ─ выкрикнул генерал, взмахнув мечом. ─ Убить всех! Всех! Армия ринулась в атаку. Больше двух тысяч окрыленных близкой победой, свежих бойцов, против шестнадцати деморализованных, усталых и израненных ронинов. Но самураи вдруг замерли и испуганно попятились. Ужас, смертный, рвущий душу когтями беспощадного льда, обуял их. Опустошитель поднимался на ноги. Здоровенная туша невероятного монстра, залитая кровью, избитая и истерзанная, все еще продолжала двигаться. ─ Лучники! ─ заорал с визгливыми нотками в голосе генерал Соджиро. ─ Лучники, сбейте его!!! Грохот хлестнул по ушам самураев и огненный шар, порожденный штурмовой печатью на кирасе великана, вонзился в самую гущу врагов. Шары поменьше очередями хлестнули фланги, струя огня, вылетевшая из ладони Новы, обрушилась на «Особый» отряд. Ударные волны рвали людей, пламя сжигало тела в пепел. ─ Отступаем! ─ Соджиро дернул поводья своего коня. ─ Общее отступление! Бегите! Бегите!!! Из черного дыма, словно видение кошмарного сна, возникла громада идущего в атаку гиганта. Столбообразная нога пинком опрокинула боевого коня на бок и многотонный латный сапог опустился на истошно заоравшего человека. Останки генерала и его коня смешались с каменистой землей, сыреющей от крови и тающего снега. Нова продолжил движение, топча и сжигая бестолково мечущуюся, абсолютно беспомощную мелочь. ─ Отступаем! ─ у кого-то из капитанов оставленной в резерве армии, хватило ума понять чем грозит им грохот по ту сторону горы. ─ Быстрее! Уходим отсюда! ─ Но наши войска и генерал Соджиро по ту сторону… Над гребнем горы появилась фигура опустошителя и, забыв о сомнениях, полторы тысячи самураев обратились в паническое бегство. ─ Не толпой! ─ орали капитаны в микрофоны радиопередатчиков. ─ В разные стороны! Врассыпную! Нова собрал остатки сил и нанес, один за другим, еще четыре удара. Можно было бы продолжать, врагов все еще предостаточно в поле зрения, но запасы энергии в печатях на броне полностью истощены. Великан обреченно склонил голову, понимая, что теперь представляет собой просто большую, почти неподвижную мишень. Но враги этого не знали. Обуреваемые паникой разрозненные группы их удирали с максимальной быстротой, на которую были способны. Убегут, скроются. Все-таки Нова убил не всех. Снова не смог сдержать свою клятву… ─ Нова… ─ прозвучал у его ног жалобный голос маленькой боевой биоформы. ─ У тебя кровь течет… ─ Да. ─ отозвался великан. ─ Они нанесли мне несколько довольно глубоких ран. Хорошо, что из-за онемения тела боли почти не чувствую. Пойдем. Пойдем… С трудом переставляя ноги, Нова поплелся восток. Сам не зная почему. Может быть потому, что там – Другая Страна? Не важно, что дойти не получится. Почти бессознательно, он стремился туда, где вообразил себе воплощение всех его мечтаний. Другой мир, где нет льда и бесконечной череды мертвых каменных пиков. Где живут другие люди. Где нет зловредной, презренной мелочи, жгущей его своей злобой. Где ему уже никогда не придется убивать. Он никогда не увидит ее. Слишком тяжелы повреждения. Слишком большая потеря крови. Но идти надо. Только по одной разумной причине. Враги опомнятся и вернуться. Их еще осталось около семи сотен и убить маленькую боевую биоформу для них не составит ни малейшего труда. Надо выиграть для нее время. Враги вернутся сюда, но отважиться на погоню им будет не просто. Час? Два? Десять минут? Даже ради крошечного преимущества стоило постараться, ведь в нем была жизнь, пусть не Новы, но другого… человека. ─ Нова… Нова… ─ Кицунэ давилась слезами, спотыкалась при каждом шаге и едва могла говорить из-за горьких рыданий. ─ Надо перевязать спину… у тебя кровь течет… сильно течет, Нова! В глазах темнело. Ноги подкашивались, но великан шел, пока силы не оставили его совершенно. ─ Все. ─ сказал штурмовой самурай, остановившись у края отвесного обрыва. ─ Прости, мелкая… иди дальше без меня… Закрыв глаза и не обращая внимания на испуганный крик Кицунэ, он подался вперед. Край обрыва обвалился под его ногами и великан, сорвавшись вниз, после недолгого полета, рухнул на острые обломки скал, лежащие ниже по склону. ─ Нова!!! ─ Кицунэ ринулась вниз и, прыгая по уступам, быстро добралась до упавшего. ─ Нова! Нова!!! Тяжелое дыхание сказало ей о том, что великан еще жив. Нова не двигался, не пытался подняться, но сердце его гулко ухало в груди, вырабатывая чакру и увеличивая заряд последней неповрежденной силовой схемы, нанесенной даже не на доспех, а на сердце и легкие самого великана. Схема самоликвидации, предназначенная для уничтожения боевой биоформы в случае бунта. Обезвреженная генералом… отцом, перед попыткой прорвать периметр научной базы и спастись. Теперь Нова активировал ее по своей воле. ─ Уходи, мелкая… ─ прошептал умирающий воин, собрав остатки сил. ─ Я больше… не смогу тебя защищать. ─ Я не брошу тебя, Нова! Нет! Никогда не брошу, слышишь? ─ Это приказ… Я активирую печать, которая заставит детонировать всю оставшуюся чакру в моем теле. Сразу, как только… остановится мое сердце. Это будет не взрыв… а костер, в котором сгорит мое тело. Не останется ничего… но я уже тогда буду мертв. Не умирай со мной… ─ Нова… ─ Уходи. Не жди врагов здесь, не погибай бессмысленной смертью. Кицунэ… очень жаль… что я никогда не смогу… вместе с тобой… увидеть Другую Страну… Девочка, глотая слезы, сделала пару шагов вперед и прижала свои дрожащие ладошки к шлему великана, покрытому слоем сажи и грязи. Защитные схемы уже не работают. Гендзюцу пройдет… Чакра оборотницы мягко окутала голову штурмового самурая и Нова погрузился в видения, гораздо более яркие, чем самые удивительные сны. Боль и дурнота отступили, растаяли, как тени другого мира. Исчезли холод и страх. Нова с изумлением любовался чередой пологих холмов, покрытых зеленым ковром мягких трав и полевых цветов. Рощицы деревьев и домики небольшого городка виднелись в отдалении, а над всем этим великолепием бескрайнего простора сиял синевой купол из ясного, безоблачного неба. Значит вот она какова, Другая Страна? Вот он каков мир, если смотреть на него человеческими глазами? ─ Нова… ─ прозвучал робкий, полный тоски и боли голос позади мальчишки. Юный самурай, обернувшись, увидел перед собой златовласую девочку в ярком кимоно. Невероятно красивого человека… того же роста, что и потрясенный сын самураев. ─ Кицунэ… ─ произнес Нова, а девочка вдруг бросилась к нему и крепко обняла. ─ Я так и знал… так и знал, что на самом деле ты - большая. Такая же, как я, только… ─ юный самурай улыбнулся собственному противоречию. ─ …Только маленькая совсем. Мир таял вокруг мальчишки, но он поднял свои дрожащие руки, сжал Кицунэ в объятиях и, склонившись, с наслаждением вдохнул запах ее духов. Сладкая истома нахлынула на Нову. Истома и горечь от того, что ему все же не суждено наслаждаться этими моментами долго. ─ Нова, ─ жалобно шепнула Кицунэ. ─ Не уходи… пожалуйста, не уходи… Наивная. Просто ребенок еще. ─ Кицунэ… ─ Нова обнял девочку еще крепче, желая как можно дольше наслаждаться близостью другого человека. ─ Спасибо. За то, что показала Другую Страну. За то, что успокоила. За то, что теперь… слишком долго искавшая смерти в сражениях, боевая биоформа умирает как человек, с бесконечным, жгучим желанием жить. ─ Теперь я понял… ─ едва слышно произнес Нова, когда мир уже почти угас для него. ─ Кицунэ… мне кажется, теперь я знаю, что такое… девочка. Несколько уцелевших ронинов, обессилевших и истерзанных, зажимающих раны и кутающихся в порванные мечами шубы, с высоты скального уступа смотрели на то, как плачет, обнимая шлем мертвого великана, та, кого они ошибочно приняли за богиню. Чудес не бывает. Те, кто с надеждой потянулись за золотистым светом, лежат на залитом кровью снегу. Волшебная лиса - просто девочка. Самая обыкновенная дочь шиноби, лишь отдаленно похожая на божественного духа из легенд. Ронины отступили и ушли. Они хотели жить, а за златохвостой устремится теперь слишком много врагов. Она бессильна кого-либо защитить. Сказки лгут, и спасаться придется своими силами. Они отступили, растаяли в бесконечности ледяны пиков, а Кицунэ осталась около неподвижного тела погибшего друга. Возможно, она бы так и не ушла, погибла бы от рук самураев регулярных войск, но Нова позаботился о ней, необычайно рассудительно для своих лет, предвидя что малявка не оставит его, даже мертвым. Ведь он тоже не оставил бы тело Генерала, если бы от того не осталось ничего, кроме пепла. Сердце замерло и силовая схема активировалась. Жар начал быстро распространяться по мертвому телу, хлынул в все стороны, предупреждая о том, что сейчас произойдет. Когда полыхнул огонь, Кицунэ не выдержала и отшатнулась. Тело Новы горело, жуткий запах паленого гнал прочь не хуже испепеляющего жара. Великан, никогда ни на кого в своей жизни не рассчитывавший, сам себе устроил даже погребальный костер. Кицунэ отбежала подальше, села на снег и, дрожа, закрыла лицо руками. Она видела войну и смерть уже не раз, видела мертвые тела и страдала от того, что защищая ее гибли добрые люди, но впервые она видела смерть не просто своего союзника, а человека, ставшего, пусть даже за очень краткий срок, близким ей другом. Человек, по-настоящему понимавший Кицунэ и тот, кого Кицунэ по-настоящему понимала. «Монстр легко может понять монстра». Девчонка, до крови вонзая ногти в собственное лицо, ткнулась в снег и с надрывом, горестно завыла. Так не воют звери, боги и демоны. Так может выражать боль своей души только человек. Продолжение следует...

Похоже, теплая и добрая будет вещица ^_^ Обязательно посмотрю. Скорее бы вышла. :rolleyes:

Посмотрел первую главу из "Неполноценного", пролистал до "Цветущих вишен", выдержал до середины первой главы... Нимае. Вапще не понравилось. Почитал отзывы других зрителей, счас попробую паутинку глянуть... :a_35: Может что сваЁ найду... :a_14:

Генерал выслушал шиноби, поблагодарил их и, обратившись к капитанам своей армии, начал отдавать приказы. ─ Полная боевая готовность! Четверых генинов в разведку, три сотни «особых» самураев в передовой отряд! Каждого вооружить луком и бронебойно-разрывными стрелами! Для передового отряда, готовность выступить по сигналу, остальным ждать на месте и готовиться отступать в случае перехода врага в контратаку! Капитаны склоняли головы, докладывая, что приказы ясны. «Особые» - провинившиеся или слабые воины, которыми не жалко пожертвовать ради победы над чудовищем. Они были заранее отобраны из всех отрядов и давно ждали приказа, который должен был бросить их против монстра. Массированная разведка боем, необходимость в которой отпала после того, как гигант показал себя во всей красе, разрушив лагерь бандитов на глазах у шиноби, одиночных смертников. Теперь было ясно, что против свежего и бодрого горного великана у самураев нет ни малейшего шанса, но враг отравленный и израненный - совсем другое дело. Достаточна ли доза яда чтобы убить великана? Нет ли у него иммунитета против отравляющих веществ? Вот тут уже собранный отряд смертников и пригодится. Шиноби доложат, когда враг упадет и тогда три сотни солдат пойдут в атаку. Если умирающий великан будет лежать спокойно, хорошо. Если огрызнется… ценные солдаты будут от него далеко. Но не все приказы уже были розданы. ─ Капитан Такао! Для вас особое задание. ─ Слушаю вас, генерал. ─ Город Агемацу - ключ к власти над этим районом. Мы должны взять его под свой контроль! Вы и ваши самураи отправляетесь к Агемацу. Я не жду что со столь малым отрядом вы захватите город, но, воспользовавшись элементом внезапности, захватить ворота и продержаться до прихода основных сил, вам будет вполне по силам. ─ Можете рассчитывать на нас, генерал. Сделаем все в лучшем виде. ─ Исполняйте. Подготовьте торжественный прием и подарок к нашему прибытию, капитан. Предвкушая торжество, что нас ждет, мы долго здесь не задержимся. Армия врагов пришла в движение, но, пока не подозревая ни о чем, Кицунэ и ее новые друзья продолжали путь на восток. Маленькая фантазерка продолжала болтать, что было необходимо ей для отвлечения от только что пережитого кошмара, но великан в тонкостях психологии особо не разбирался и начал понемногу сердиться. Как заставить ее умолкнуть? Прикрикнуть? Снять с наплечника и заставить самостоятельно бежать? Нет, лучше так… Порывшись в ящике, который нес, прижимая рукою к боку, Нова извлек на свет утреннего солнца аппетитный большой кочан капусты и протянул его Кицунэ. ─ Обещала в пути поесть. Вот, ешь. Кицунэ особо не сопротивлялась. Скромный ужин работника теплостанции, который ей удалось умять этой ночью, измученное тело давно уже подчистую переработало. Голод, подавляемый бурей адреналина, страхом и восторгом от спасения, мало-помалу начинал себя проявлять. Девчонка взяла кочан, сломила и уронила вниз несколько верхних, вялых листьев. Эти не годятся. То ли дело те что под ними! Сочные, белые и вкусные. Нова вздохнул с облегчением, когда болтовня девчонки сменилась громким аппетитным хрустом. Кицунэ, забыв о том что она как бы лиса, хрумкала капустные листы не хуже любого крольчонка. Ронины, следовавшие за великаном и осмелившиеся подобраться чуть ближе, посматривая на Кицунэ, тоже решили что неплохо было бы пополнить силы. Они разделили между собой хлеб и мясо, похищенное из разоренного обоза войск дайме, вытерли руки снегом и принялись за еду, но мало кто из них успел проглотить много. Один из бывших бандитов, а затем и еще двое, резко остановились и, скрючившись, изгадили белый снег мерзопакостной рвотой. ─ Что случилось? ─ выкрикнул, останавливаясь, Тайкан. ─ Защитная реакция! ─ выкрикнул ронин, стоявший к нему ближе. ─ Капитан! Пища отравлена! ─ Яд?! ─ выпучивая глаза в изумлении и страхе, ронины спешно, импульсами чакры в собственные желудки вызывали у себя рвоту и исторгали съеденное на снег. Нова, прекрасно слышавший их и постоянно наблюдавший за ненадежными союзниками, остановился и похолодел. То, чего он больше всего боялся, случилось. Презренная мелочь догадалась, как можно свалить великана. ─ Ты чего? ─ не заметившая переполоха среди ронинов, Кицунэ вскрикнула и обронила капусту, когда Нова резко наклонился. Ей стоило большого труда удержаться на плече своего большого друга. ─ С ума сошел? Я чуть не упала! Великан, не обращая внимания на ее возмущение, учинил целый водопад полупереваренной пищи из своего рта, а затем выкрикнул, сообщая страшную новость единственной, кто еще ничего не понял. ─ Выплюнь то, что съела! Обоз был ловушкой, нам подсунули яд! Я не знаю, что было отравлено, но, возможно, и овощи тоже! Кицунэ побелела и не заставила себя уговаривать. Даже чакрой вызывать рвотные позывы не потребовалось. Вид того, что сотворил со склоном горы Нова и омерзительный запах помог ей очистить желудок. ─ Плохо! Все просто паршиво! ─ злобно рычал великан. ─ Я стимулировал желудок чакрой на пищеварение и много веществ из съеденного уже поступило в кровь. ─ Нова, скорее, бежим в Агемацу! ─ все осознавшая и подстегиваемая ужасом, Кицунэ ухватила его за край тяжелой лицевой пластины и принялась дергать вправо-влево, словно пытаясь разбудить сонного. ─ Скорее! Скорее же, пока яд не начал действовать! Там в храмах обязательно есть мико! Они смогут тебя спасти! Обязательно! ─ Хватит паники! ─ рявкнул Нова, окриком заставляя перепуганную малявку очнуться. ─ От яда я не умру. У меня защита против отравляющих веществ предусмотрена! Фильтрующая железа в шее очистит кровь, поступающую к мозгу, а еще одна железа, в груди, выработает антидот, когда яд попадет в нее! Вот только чувствовать я себя буду плохо, пока антидот не подействует… ─ Нова-а-а… ─ Прекрати реветь! Не сей панику! Нужно просто убраться отсюда подальше и отлежаться, пока ко мне не вернется боеспособность. Эй, маленькие солдаты! ─ великан глянул на попятившихся ронинов. ─ Спасибо за предупреждение. А теперь… постарайтесь не отстать! Враги идут по нашим следам и нападут, если я свалюсь прежде, чем успею далеко уйти! Простите, но мне нельзя вас ждать. ─ Мы понимаем это, великий горный дух. ─ Тайкан поклонился Нове. ─ Приложите все силы. Великан бежал довольно долго, перепрыгивая трещины в земле и взбираясь по отвесным склонам. Скалы, бесконечная череда скал возвышалась перед ним и даже Нова был крошечной точкой на фоне этих седых исполинов. Раны и усталость, нехватка чакры, давали о себе знать все отчетливее. ─ Не могу больше. ─ гигант припал на одно колено и оперся о землю рукой. ─ Вот теперь-то доспехи действительно кажутся мне тяжелыми. ─ Нова, поднимайся! ─ Кицунэ, соскочив с наплечника великана, подбежала к его руке и, без какой-либо логики, попыталась поднять один из его пальцев. ─ Надо идти! Не бежать, хотя бы идти! Пойдем, Нова, или враги нас догонят! ─ Не суетись… ─ великан с трудом поднялся и сделал шаг. ─ Я смогу… сейчас… я… ─ Тебе очень больно, Нова? ─ девчонка заливалась слезами от страха и беспомощности. ─ Нет, не очень. Просто онемение во всем теле и… совершенно нет сил. Нова брел вперед еще минут пять, а затем ноги его вдруг подломились и железная громада рухнула в снег. ─ Нова! Нова! Поднимайся! ─ кричала Кицунэ, бегая у его шлема. Обессилевший гигант не отвечал, только хрипел и с трудом двигал руками, пытаясь дотянуться до стальной пластины на своем лице. Он дотянулся и поднял щиток, открыв лицо, которое мало кто из людей назвал бы красивым. Широкий провал рта, две черные дыры ноздрей и большие пустые глазницы, затянутые кожей. Человек неподготовленный мог бы даже впасть в ступор от такого зрелища, но Кицунэ видела лишь то, что ее друг корчится о боли и удушья, хлопает ртом, бессильный сделать вдох. Легкие парализовало. ─ Подожди, я сейчас! ─ девчонка быстро сложила пальцами череду печатей, помогающих высвободить чакру, захватила воздушные потоки и направила их в рот и нос гиганта. Грудная клетка исполина пришла в движение, размеренно увеличиваясь в размерах и опадая, когда Кицунэ меняла направление воздушных потоков, начиная вытягивать из легких великана воздух, напитанные ее чакрой. ─ Нова-кун, держись! Не умирай! Прошло несколько минут, и великан, слабым движением пальцев оттолкнув окончательно обессилевшую оборотницу, сделал вдох самостоятельно. ─ Спасибо… ─ прохрипел он и содрогнулся в кашле. ─ Антидот начинает действовать… подожди немного, я сейчас… Кицунэ, трясущаяся словно лист на ветру, вытерла слезы со своих глаз рукавом пальто и кивнула. ─ Он жив? ─ к оборотнице подбежали подоспевшие ронины. ─ Великий горный дух! Соберитесь с силами, умоляем! Отряд врага следует за нами и сейчас будет здесь! Их больше чем нас и они лучше вооружены! Нова не смог сделать даже попытки подняться. ─ Я почти справился… ─ прохрипел он. ─ Мне нужно еще пять или шесть минут… ─ Ясно. ─ Тайкан взмахнул рукой, привлекая к себе общее внимание. ─ Занять оборону! Мы должны выиграть немного времени для духа гор и нашей юной госпожи! Смелее, бойцы! Если бы мы не покинули лагерь вместе с леди Кицунэ, то все, без исключения, увидели бы брюхо черного дракона изнутри! Мы должны отплатить волшебной лисе за наше спасение! Всего пять минут! Что мы за солдаты, если не сумеем продержаться такой крошечный промежуток времени?! ─ Капитан! Враги! Выше по склону горы солнце блеснуло на стали доспехов. Несколько сотен самураев дайме, увидевших лежащего на земле великана и осмелевших, занимали позицию, выгодную для ведения стрельбы и атаки. ─ Они готовятся стрелять! ─ проорал Тайкан. ─ Строим чешую дракона! Живо, или мы все погибнем! Лишенные кавалерии, жители страны Земли были вынуждены изобретать собственную тактику атаки и защиты. Почти каждый из двух сотен бывших бандитов волок на себе тяжеленный цельнометаллический щит, подобранный у разоренного обоза регулярных войск. Здоровенная стальная пластина, снабженная силовой печатью для сбережения чакры, пропускаемой через броню для придания прочности. ─ Чешую дракона, живо! ─ орал Тайкан. ─ Живо, или мы все погибнем! Ронины сбились в кучу, передние ряды воинов выставили щиты перед собой и присели, а ряды за ними подняли щиты, накрывая головы стоящих перед ними и надвигая щит на щит, словно наслоения чешуи. ─ Успели! ─ выкрикнул капитан, когда лязг смыкающихся щитов затих. ─ Теперь держать! Держать защиту, солдаты! Воздух наполнился пронзительным свистом и высоко в серое небо взлетело целое облако стрел. Секунда, и количество стрел удвоилось. Еще секунда и третье облако устремилось следом за первой парой. Нова сгреб Кицунэ и прижал ее к себе, укрывая наплечником и широкой ладонью в бронированной перчатке. За миг до того, как смертоносный град обрушился на изготовившихся к обороне ронинов и на великана, лишь крепче стиснувшего зубы в ожидании вспышек боли. Продолжение следует...