Вот такая первая часть рассказа. Вторую выложу попозже. Автор не я. В комнате было темно. Он лежал на кровати, бездумно уставившись в потолок. Затем он встал и, взяв с тумбочки сигареты и зажигалку, подошел к окну. Отдернув шторы, он увидел холодные звёздочки рекламных огней, их сочетание с яркостью и теплом настоящих звёзд на необычайно чистом небе, создавало впечатление, что город вот-вот провалиться в некую брешь между двумя мирами. Постояв так какое-то время, он развернулся и посмотрел на неё. Она лежала на кровати и тихонько посапывала. Огни улицы освещали её лицо. “Как же сильно я люблю её”, - подумал он, - “Каково ей будет без меня?” С этой мыслью он вышел на балкон. На улице было прохладно. Он закурил. Свет от зажигалки осветил его лицо. Оно было немного смазливым: изящный овал лица как бы дополняли ясно голубые глаза. Его волосы были черными и немного касались плеч. Затянувшись, он сразу же бросил сигарету вниз, в пасть темноте. “Ну, вот и всё”, – решил он, и залез на карниз. Глаза его были закрыты, он уже давно знал, что будет дальше. *** - Кто-нибудь! Кто-нибудь! Скорее сюда! – казалось, что голос доносился откуда-то издалека. - Что такое? – осведомился другой, более грубый голос. - Мне кажется, он шевельнул веками. Точно! Вот видите снова! Мартин сделал очередную попытку открыть глаза и на этот раз ему это удалось. - Где я? – спросил он, по крайне мерее ему показалось, что спросил, но вместо слов, наружу вышло какое-то сдавленное бульканье. - Ну что ж вы, не так быстро! – сказал мужчина в белом халате. Мартин уже понял, что он, скорее всего, в больнице, но где же тогда гипсы, или вообще хоть какие-нибудь перевязки? “Почему у меня ничего не БОЛИТ!?” – мысли в его голове путались. - Мистер Толкорст вы находитесь в больнице города Лос-Анджелес, - сказал мужчина, тем самым, подтвердив догадки Мартина. – Я – ваш лечащий врач Адам Догет, а это, - он указал на девушку в больничной форме, - Агнесс – ваша сиделка. А кстати, милочка, почему вы еще здесь? Немедленно принесите ему воды. Медсестра выбежала из палаты. “Сиделка!?” – что-то как будто звякнуло в его голове, - “но ведь тогда выходит, что…” Его мысли прервала уже возвратившаяся Агнесс, в руках у неё был поднос, на котором стоял стакан с водой. - Желаете сесть? – мило спросила она. - Да, - снова булькнул Мартин, но теперь слова уже было можно различить. Девушка нажала на какую-то кнопку рядом с кроватью, и её спинка начала медленно подниматься. Мартин хотел протянуть руку и взять стакан, но вдруг осознал, что он не в состоянии даже и пальцем-то пошевелить. “О Боже! Нет!”, - подумал он, - “Я жив, но полностью парализован. Я теперь овощ!” Его мысли очень ярко отразились на его лице и особенно в глазах. Увидев это, доктор сказал: - Знаю о чём вы подумали, нет, это не паралич, ваши мышцы просто атрофировались, но курс терапии решит эту проблему. - Атро-что? – Мартин наконец-то смог сказать хоть что-то отдалённо напоминающее человеческую речь. - Атрофировались. Всё-таки четыре года в лежачем положении – это много, - Сказав последнюю фразу, доктор Догет присвистнул. - Как… как четыре года, и где гипс, и почему я не вижу у себя ни одной царапины? - А вы ещё не поняли? - Нет. - Эти четыре года вы пробыли в коме. *** Прошла неделя, и Мартину постепенно становилось лучше и лучше. Он уже мог нормально разговаривать и даже шевелить пальцами. Доктор Догет разрешил ему принимать посетителей. - Ну, где же вы его теперь держите, - раздался из прихожей знакомый Мартину голос. - В отделении для выздоравливающих, восьмая палата, - сказала Агнесс. - Мартин, дружище как же я рад снова видеть тебя в добром здравии! Ещё не забыл меня? - Как же я мог забыть тебя, Арти, ты ведь мой любимый продюсер. - Это было давно, я этим уже не занимаюсь. Как ты поживаешь? - Буд-то ты и сам не видишь… вполне, знаешь ли неплохо, если учитывать всё, что со мной приключилось. А сам то ты как? - Да так, всего понемногу, акции, скачки, недвижимость… - А как там другие члены группы? Эйнджел? Пери? Почему они не пришли с тобой? - Не смогли, видишь ли… - говоря это Арти осёкся, - даже не знаю как тебе сказать об этом, они не придут - Да ладно тебе я ведь не ребёнок! Эйнджел снюхалась с Пери и они уехали в Европу? Ведь так? Я же замечал как они смотрели друг на друга, а она ведь даже меня не особо стеснялась. - Нет, они не в Европе. - На Гаваях? - Нет, их просто нет… Они, они… ты ещё не слишком оправился, что бы узнать об этом, - Ты хочешь сказать, что они оба…? - Мертвы. Мартин был просто раздавлен. Его брат и невеста мертвы, двух самых близких ему людей уже не существовало. Это было ужасно, но в тот момент ещё ужасней ему казалось то, что он сам был виноват в случившемся. - Но как? Как это произошло? – услышав как всё было, Мартин хотел избавиться от чувства вины, однако в глубине души он ожидал худшего. - Ты действительно хочешь знать? - Да. - После того, что с тобой произошло, мы все были жутко опечалены. Каждый справлялся с тоской как мог. Эйнджел заперлась у себя в квартире и плакала сутки напролёт, а моей постоянной спутницей стала бутылка. Пери, казалось, переносил всё с необычайной стойкостью, но это была лишь иллюзия. Однажды я узнал , что он пристрастился к наркотикам. Он пытался соскочить, и даже в клинике лежал, но потом он снова сорвался. Доза оказалась слишком большой и у него случилась передозировка, скорая приехала слишком поздно, они ничем уже не смогли ему помочь. А Эйнджел и правда поехала в Европу, к родителям. Но она туда так и не долетела, её самолет упал прямиком в Атлантику. – сказав последнюю фразу Арти потупил глаза, - мне очень жаль. Чувство вины внутри Мартина стало просто огромным, всепоглощающим. Ему снова захотелось умереть. - Всё, мистер Зиф. Время посещений окончено, - Агнесс вошла в палату с подносом в руках, - А вам, мистер Толкорст, давно уже пора принимать лекарство. - Надеюсь с тобой всё будет в порядке, - Арти Зиф резко поднялся и поспешил удалиться, - Ну бывай , - кинул он, покидая палату. *** Этой ночью Мартин не мог уснуть. Стоило ему закрыть глаза, как он видел своих друзей, сверлящих его обвиняющим взглядом. В итоге дежурной медсестре пришлось сделать ему укол успокоительного. Во сне он увидел Эйнджел. Они гуляли по лесу, она была весела и безмятежна. Стояла ночь, ярко мерцали звёзды, и луна служила великолепным дополнением к романтическому пейзажу... Но вдруг погода резко переменилась, луну заволокло тучами, и откуда-то налетел страшный ветер. В одно мгновение лес превратился в пустыню, а Эйнджел схватила какая-то огромная тень и стремительно побежала в темноту. Мартин закричал и бросился за ней, но тут тень остановилась и повернулась к нему лицом. - Ты бессилен, всё уже кончено, - сказал черный человек, и исчез. Эйнджел осталась лежать на земле. Мартин опустился рядом с ней на колени и с ужасом понял, что она не дышит – она была мертва. - НЕТ!!! – закричал он, и проснулся от собственного крика. За окном уже было светло, и пели птицы, возвещая всех о наступлении нового дня. *** С того момента как Мартин вышел из комы минуло почти полгода, он уже мог самостоятельно ходить, опираясь на трость, после чего и последовала столь долгожданная выписка из больничных стен. На следующий после этого день он решил посетить кладбище и долго стоял у могил Эйнджел и Пери. Чувство вины всё ещё гнездилось в нём, но у него было достаточно времени, что бы подумать. Он пришел к выводу, что жизнь редко даёт второй шанс, и раз уж он есть, то стоит прожить так, что бы событий и впечатлений хватило на троих – его самого и его друзей. - Как жаль, ведь она была так молода, – сказал кто-то за спиной Мартина. Когда тот стоял у могилы Эйнджел. Обернувшись Мартин увидел человека средних лет в старомодном черном костюме-тройке а-ля тридцатые, и такой же старомодной черной шляпе. Человек показался Мартину странным не только из-за того, что он заговорил с ним, Что-то в нём было такое, чего Мартин был не в силах объяснить словами. Да и к тому же его голос звучал как-то слишком знакомо, но при этом Мартин мог поклясться, что никогда раньше не встречал этого “Аль Капонэ”. - Простите, вы со мной разговариваете? - осведомился Мартин. - А вы видите здесь ещё кого-нибудь? Признаюсь честно: я не вижу. Хотя я говорил не сколько с вами сколько с ним, - сказав это, мужчина указал пальцем на небо. – вы её знали? – переключил он тему. - Она была моей… - Мартин осёкся, - А вы ей кем будете? – недоверчиво спросил он. Всё-таки чем-то ему не нравился этот незнакомец. - Так, просто старый знакомый, - ответил человек в черном, - Ладно, я вижу по вашим глазам, что вы не очень-то хотите со мной общаться. Счастливо, может ещё свидимся. С этими словами мужчина стукнул каблуками, козырнул, и развернувшись на месте скрылся за ближайшим могильным камнем. “Придурок. Надеюсь, что больше тебя не встречу”, - решил про себя Мартин, и постояв ещё немного, положил на могилу цветы, медленно пошел к своей машине.