Rangiku

Ребята, если серьезно, не знаю в какой раздел это пристроить, но уж очень нужна Ваша помощь! Уважаемые авторы фанфиков (независимо от фэндома), у меня к Вам огромная просьба: я пишу диплом по психологической природе фантворчества, и для исследования мне необходимо опросить шестьдесят человек. Если Вам от 13 до 17 лет включительно, если у Вас есть время и желание, прошу Вас помочь мне и ответить на эту анкету: Анкета 1.Ваше имя? (никнейм) 2.Возраст? 3.Пол? 4.Какие книги Вы предпочитаете? 5.Какие фильмы (телесериалы, ток-шоу) Вас интересуют? 6.Как давно Вы увлекаетесь фанфикшеном? 7.Есть ли у Вас любимые авторы фанфиков? 8.Представьте себе ситуацию: Вам необходимо придумать собственного героя. Каким он\она будет? Опишите внешний вид Вашего героя, его интересы, моральные качества, расскажите немного о его жизни. 9.Последний фанфик, который вы написали? (Прошу Вас прислать мне текст) Заранее благодарна всем, кто сможет поучаствовать в опросе. Ваши ответы присылайте на почтовый ящик for_diploma@mail.ru ___________________________ P.S.: Тексты, которые Вы мне отправите, не будут где-либо публиковаться мною и не будут оцениваться с позиции грамматики.

Автор: Rangiku Название: Адские музы вносят поправки или Проказы новаторов с того света. Жанр: Стеб, безумный и беспросветный Персонажи: Музы, несчастное население манги «Наруто», Мери Сью, юная одаренная авторесса Дисклеймер: все права у Масаши Кишимото, я же по традиции претендую лишь на собственный бред. От автора: да простят меня юные авторессы... И кстати, там пару раз встречается ненормативная лексика. - Что за прелесть эти сказки, - бубнела себе под нос кудрявая девица в тоге, развалившись на облачке и перелистывая какие-то мятые бумажки. - Что это такое? - Это фанфики, дорогая моя, - серьезная дама с темными волосами поежилась. Дама отвечала за научные труды, и многие из ее «питомцев», как она ласково называла своих творческих клиентов, удостоились нобелевской премии. Посему, произведения, в которых не содержалось каких-либо революционных данных по физике, биологии и прочему добру исправно вызывали у нее тошноту. - Фанфики? - Это такие странные вещи, которые люди создают по мотивам уже существующих произведений. И если сами произведения мы, музы, курируем с удовольствием, то эти фанфики, - она скривилась, - уж больно на халтурку смахивают. Вечно перевирают характеры, норовят всунуть что-нибудь свое. Видишь вон ту музу? - У которой лицо безумное? - Ну да. Она родила Мери Сью, и с тех пор никак не может отделаться от этого. Когда-то ей показалось, что люди могут дать произведениям новую жизнь, и она, заручившись поддержкой одной юной леди, сотворила новый женский персонаж и поместила его в сформированную, канонную реальность произведения. Идея, в принципе, была благородной — муза всего лишь хотела, чтобы начинающие писатели могли взглянуть с новой стороны на жизнь любимых героев, придумать альтернативное канону развитие событий, но... Она даже не представляла насколько люди любят все извращать. Мери Сью обрела большую популярность, став дорогой авторов в объятия любимых героев. Мери стала их подругой, олицетворением того, чем они сами хотели бы стать — самой обожаемой, сильной, умной, которой не было равных. - Какое жуткое, неправдоподобное существо. Госпожа, а разрешите мне попробовать поработать с этими фанфиками? - Начинать свою карьеру с фанфиков — верх глупости. Моим первым подопечным был Белл — вот это имя, а на что ты намерена потратить свое время? - Я просто хочу понять процесс, - муза улыбнулась так, что ей бы позавидовал сам дьявол. Более жуткого выражения лица вдохновительница ученых не видела за все свое долгое существование, но внезапно почувствовала нечто похожее на азарт и, плюнув на все, разрешила. - Только пойдешь вместе с той, что Мери Сью изобрела. Она пусть вдохновляет, а ты постигай азы мастерства. - Благодарю вас, госпожа! - с диким хохотом раскидав свои мятые листочки, кудрявая девица в тоге зацепила товарку по цеху за шкирку и нырнула в людской мир на поиски юной романтичной особы, которую можно принести в жертву собственным амбициям. * * * Глядя на экран телевизора, где в очередной раз транслировали «Наруто», дитя четырнадцати лет, девочка, не обделенная фантазией, восхищенно вздохнула, разглядывая Саске Ючию. Он был идеален: серьезен, красив, силен, но... слишком холоден. Она подозревала, что беда Саске в том, что еще не нашлась девушка, которая сможет растопить лед, сковывающий его сердце, заставить его забыть о мести старшему брату (который, кстати, тоже был не в меру каваен и определенно нуждался в женском тепле. Да и вообще, пора было выдернуть его из лап этой глупой организации, просто потому, что таким кавайным мальчикам опасно перемещаться по миру в компании с синекожим типом с панковской прической. Это плохо сказывается на нервной системе молодого Ючии... да и яой некрасивый получится, что уж греха таить. Кого интересует сексуальная жизнь человекоподобной акулы)... Но, на экране вновь мелькнул бесподобный лик Саске, и девочка решила вернуться к мыслям о нем, любимом и неподражаемом. Она попыталась представить себя рядом с ним, увидела, как ее руки тянутся к нему, чтобы обнять, успокоить, пожалеть и вытянуть из него все его детские страхи, ужасные воспоминания. Она почти физически чувствовала, как его дыхание обжигает ее тонкую шею. Из его умопомрачительных, глубоких глаз бриллиантами, сияющими в солнечном свете, капают слезы и разбиваются о его колени, также трагично, как волны — об острые скалы. И он шепчет ей что-то о том, что никто еще не понимал его настолько сильно, никто еще не был... «О, Итачи, ты уверен, что тебе это нужно?» «Все в порядке, Кисаме, после этого наши отношения станут еще более глубокими» «Насколько глубокими?» «Ну, сантиметров на пятнадцать...» Она яростно потрясла головой, изгоняя из разума акулоподобного панка, вступающего в сексуальную связь с Учихой-старшим (Да-да, «Учихой», но будущая авторесса об этом конечно же не подозревала, хотя звучание слова «Ючия» ее временами и настораживало). Эти двое своим наглым вмешательством испоганили всю романтическую картину, что уже начала вырисовываться перед ее внутренним взором. «Я мститель», - бросил с экрана Саске и посмотрел на нее так, словно просил помощи. И она поняла, что хочет ему помочь. Нацепив тапочки, побрела в комнату, включила компьютер и, устроившись поудобнее, с готовностью положила руки на клавиатуру. Вполне естественно, что она не могла видеть своих гостей: рыжую кудрявую девицу, нагло восседавшую на столе и ковыряющую в зубах спичкой, и ее спутницу: печальную, немного безумную и явно утомленную ее собственной деятельностью. Рыжая сплюнула и сказала: - Думается мне, стоит начать с имени, разве нет? - Ну что ж, понеслась, - поддержала ее измученная, села в уголке возле шкафа и начала старательно посылать импульсы в голову авторессы. За сей деятельностью и покинем несчастную, дабы вернуться к юному дарованию и музе, возжелавшей познать темный лес под названием «фанфики с участием Мери Сью». - Имя главной героини — одна из самых важных вещей, - бросила в пространство начинающая авторесса, - Оно должно быть красивым, таинственным, захватывающим внимание и... японским. Это плохо, потому что по-японски я знаю только три слова «Семе», «Уке» и «Усратонкачи»... - Усаратонкачи, - лениво поправила рыжая муза, но ее не услышали. - Может, ну его этот гет? - девочка залезла в папку с рисунками и полистала свои гигантские залежи яоя, - Саске и Наруто тоже неплохо вместе... - Я те дам «Саске и Наруто», дура! - муза легонько треснула авторессу по лбу, - Ты же не станешь писать Наруто с себя, да? Не ты ли недавно мечтала о том, как будешь обнимать Саске, и он примется изрыгать... то есть изливать свои комплексы в твой махровый халатик? Я тебя отучу яой любить, дарование ты мое юное! В голову авторессы внезапно, сразу после небольшого киносеанса об истинных отношениях в паре Учиха\Хошигаки, полился поток информации о том, как следует правильно любить подрывников марионетками, зачем Какузу нужны его нитки на самом деле, почему Тоби для Зецу — хороший мальчик, как Лидер вербовал каждого из акацки, как именно Орочимару переманил Кабуто на свою сторону, подробности совместной жизни Какаши и Ируки, а также правда о том, почему Шикамару так привязан к Чоуджи... - Вернемся к имени, - начинающей писательнице стало дурно, особенно от нитей Какузу, - Назвать бы ее в свою честь, Феклой... Пейринг Саске\Фекла..., - она задумалась, пытаясь представить, насколько привлекательно это сочетание будет смотреться на экране монитора и в итоге сделала вывод, - Лучше еще раз увидеть нити. Усаги? Нет, это где-то было. Макото? Ами? Рэй? Черт, все имена приличные расхватали. Тогда назову ее Ирэн. - Оригинальное японское имя, - муза облокотилась на компьютер, - способная девочка, с развитой фантазией... Да коснутся твои тонкие пальчики клавиш, дитя мое. Думай, что даришь миру счастье. - Буду писать о том, как Саске покидал Коноху, а то в этом Шиппуундене так много рассказали, что простора для фантазии не остается. Лучше притвориться, что новых серий не было, - решило юное дарование и застрочило, как из пулемета. «Ирэн была красива, словно ангел, сильна, умна, но, несмотря на это - несчастна. Когда она была совсем ребенком, в дом ее родителей ворвался демон Орачемару..., - авторесса задумалась. Столь длинные иностранные имена не внушали ей доверия, но, немного потаращившись на экран, девочка решила, что и так имечко выглядит вполне себе сносно, тем более «Орачемару» персонаж отрицательный, а потому заботиться о правильности написания его грязного имени не обязательно, - и перебил всех». - Вот делать больше нечего взрослому серьезному человеку, только мотаться по чужим домам и всех перебивать, - рыжая фыркнула. - Если бы Орочимару только знал, насколько у него насыщенная жизнь, благодаря фанфикам, он бы наверное повесился на собственном языке. «Она едва успела скрыться с помощью особой силы своих глаз. Отец рассказывал ей, что она — последний обладатель подобных глаз, которые совмещают в себе способности шарингана и бьякугана, а потому превосходят оба эти генома многократно. Способность копировать техники, возможность видеть противника насквозь — эти глаза были идеальны для нинзя (*вроде так пишется* - подумала авторесса, естественно, поленившись проверить и обратить внимание на красную вордовскую полосочку), и они достались ей. Именно из-за этих глаз Орачемару искал ее, именно из-за этих проклятых глаз она лишилась своей семьи. В ту кровавую ночь Ирэн спряталась в лесу и плакала до тех пор, пока не потеряла сознание от изнеможения». - А она точно плакала? - спросила муза, - В текстах, которыми занимались мои подружки, заведующие эротикой, изнеможение наступало совсем от другого. «Ей до сих пор было тяжело вспоминать ту ночь, но теперь она больше не была ребенком. Она стала взрослой девушкой, воином, мечтающим о мести. Ее не интересовало ничто и никто до тех пор, пока она не встретилась взглядом с ним: хмурым, неприветливым мальчишкой, ребенком с лицом взрослого...» - Таки отомстил младшенький своему братцу Итачи. Оторвал ему лицо и шляется теперь по Конохе, мол, полюбуйтесь, какую фиговину я добыл! «...таким же как она — обреченным на муки памяти ангелом» - Вот это ты завернула, милая, - муза даже привизгнула от восторга и, с ногами забравшись на монитор, свесилась вниз, закрывая экран своими огненно-рыжими волосами, но, естественно, авторессе подобное фривольное поведение гостьи не причиняло никаких неудобств. Восхищенная неожиданным приливом вдохновения, она в экстазе колотила по клавишам, набивая все новые и новые предложения: «Вы встретились впервые на тренировке, когда Ирэн стала членом команды Каташи (Как Какаши стал «Каташи» по сей день никому не известно. Возможно имя «Какаши» чем-то смущало переводчиков, и они решили чуть изменить его)... вместо внезапно заболевшей Сакуры. Чтобы проверить ее способности, Каташи предложил ей и Саске вступить в поединок — до первой крови. И тогда она показала все, на что была способна и одолела Саске Ючию! Сенсей не верил своим глазам, когда видел как гений, один из последних представителей рода Ючия, пытается подняться с земли после серии ее ударов. Ирэн же выглядела расстроенной, потому что увидела в глазах Саске злость. В очередной раз он понял, что на свете есть люди, сильнее его, и то, насколько он далек от осуществления своих планов — мести брату. Она протянула ему руку, надеясь, что он воспользуется помощью, но Саске грубо оттолкнул ее, поднялся, отряхнулся и отправился отрабатывать приемы тайдзюцу на растущем неподалеку дереве. - Не бери в голову! - Наруто похлопал ее по плечу, - Он всегда такой, но потом привыкнет к тебе и станет вести себя по-человечески. А ты крутая! Гораздо круче Сакуры-чан!» - Кто бы сомневался! Девочка, которая только и умеет, что пищать «Саске-кун» заметно проигрывает этой бестии Ирэн, которая Саске одним махом уложила - непоседливая муза переместилась за спину авторессе, периодически то созерцая всплывающие на мониторе строчки, то свою новую мрачноватую знакомую, музу, которая все время всхлипывала, качала головой и приговаривала «Ну я же совсем не это хотела сказать! Ну что же ты пишешь глупости всякие!» На экране монитора тем временем разворачивался сюжет с поистине эпическим замахом. Извечно отмороженный господин Ючия-младший, он же в девичестве - Учиха, вдруг понял, что мысли его отныне занимает не только Итачи, но и леди Ирэн. Быстроногим кабанчиком... пардон, грациозной ланью леди Ирэн вторглась в разум Саске, извратив в нем все до неузнаваемости. О боги, боги, слагайте погребальную песнь о гордом мстителе, ибо умер он, утонув в розовых соплях, став «Саскекулечкой», «Саскушечкой» и «Сасочкой». Войдя во вкус, авторесса продолжала трудиться, не обращая внимание на обилие красных волнообразных черточек, что заполоняли страницу за страницей. Здесь, на этом сияющем мониторе решалась судьба персонажей, и девочке было глубоко наплевать на орфографию, пунктуацию и прочие премудрости великого и могучего. Она строчила и строчила, изредка прерываясь, чтобы хлебнуть чаю. События в жизни Мери-Сью Ирэн развивались стремительно. Ко второй чашке чая она успела очаровать собою половину мужского населения Конохи, включая старика хокаге, который делал ей грязные намеки. И все же такого обилия мужского внимания Ирэн оказалось недостаточно. К третьей чашке чая, Ирэн нежданно-негаданно повстречала Гаару, которого неизвестно зачем занесло в конохские леса, и, конечно же, накостыляла ему по первое число не слишком при этом утруждаясь, что заставило носителя ичиби «покраснеть удушливой волной, посмотреть в ангельское личико девушки, что справилась с ним, сильнейшим оружием скрытого песка, и утонуть в ее глазах». «Она так сильна, так красива, а ее глаза, кажется, видят меня насквозь и в самой их глубине я вижу сочувствие. Я хотел бы остаться с ней одной до конца дней своих...» - писала авторесса одной рукой, а второй утирала хлынувшие из глаз слезы. В голову настойчиво лезли воспоминания о том, каким маге-каваем был маленький Гаара, сколько ребятенок натерпелся и каким добрым и положительным он стал после нарутотерапии. Авторесса прониклась судьбой Гаары настолько, что на секунду задумалась, а не поменять ли ей пейринг, но... лицо Саске на рабочем столе так обиженно зыркнуло на нее, что девочка ужаснулась собственным кощунственным мыслям и решила оставить все как есть. К четвертой чашке чая Ирэн нашла логово акацки — а в самом деле, почему бы и нет. Победив Итачи с помощью своего бьякушара или шарибяка (авторесса толком не решила, как назвать загадочный гибрид шарингана с бьякуганом), она принялась вправлять старшенькому Учихе мозги на тему того, что убивать свой клан плохо. Итачи-сан слушал ее, слушал, да в конце концов сам загнал себя в гендзюцу, отцукиемил себя не по-детски и помер на руках у Кисаме «рыдающего кровавыми слезами». Потому что даже такой крутой и кавайный тип как Итачи-сан бессилен против сильнейшего демона в мире фанфиков — Мери Сью. Труп Итачи был принесен в Коноху прирученными акацки, которые прониклись речью Мери Сью и сами сдались в плен. «Саскекулечка», вопреки своему канонному образу, а)улыбнулся, б)покраснел, в)бросился на шею Ирэн, г)признался ей в любви и вечной верности, невзирая на близкую к помешательству Сакуру, которую теперь, с приходом в команду номер семь новенькой, совсем забыли и хотели даже выгнать за ненадобностью. Но добрая Ирэн, видимо пожелав избавить последнего из рода Учиха от столь страшной участи, как пребывание в шкуре парня Мери Сью, отказалась от отношений, заявив: «У меня еще осталось одно дело!» «Я не могу отпустить тебя одну разбираться с этим змеем Орачемару. Ты даже представить себе не можешь, насколько он силен!» - Саске пытался удержать возлюбленную, но она мягко оттолкнула его и, покинув деревню, помчалась на поиски беглого сеннина». Отодвинувшись от компьютера, авторесса задумалась. Все вело к хэппи-энду. Ирэн должна была отомстить за свою семью, вернуться в Коноху, стать подругой Саске и напомнить черноволосому гению, каково это — любить, улыбаться и радоваться каждому новому дню, но... Хотелось трагедии. Настоящей, берущей за душу, объясняющей, почему малыш Саске так обижен на мир. Ну и в конце концов надо же было доказать чем-то, что «Орачемару» в самом деле просто ужасный, отвратительный персонаж, чтобы хоть как-то отвлечь читателей от того, насколько грамотно написано его имя. Итак, к пятой чашке новая героиня Конохи нашла и почти убила «Орачемару», но наглый змий ранил ее, и, почти бездыханную дивчину унес в Коноху подоспевший к концу битвы Наруто, наделав зачем-то много теневых клонов. Наверное, вошло в привычку. Пока он нес красавицу до деревни, то все время сбивчиво бормотал что-то о своей любви, но Ирэн не могла ответить ему взаимностью - она любила только Саске, а Саске любил только брата, причем в разных позах... Пардон, отвлеклась. Это немного из другой истории... К шестой чашке чая у постели подыхающей Мери Сью-Ирэн, сменив девятихвостого мальчишку, восседал Саске. Он держал в своей руке тонкую невесомую ручку любимой, проклинал себя за то, что отпустил ее одну убивать «Орачемару» и, когда ее рука совсем ослабла, пальцы похолодели и дыхание прекратилось, поднялся и решительно пошел вон из Конохи, чтобы найти змея и убить. А в ученики к нему записался он так, для отвода глаз. Теперь, когда Ючия-старший самоуничтожился, у Саске появился новый повод для мести потому, что настоящий мститель не может жить без желания порешить всех своих обидчиков. «Он уходил прочь из деревни, забыв рыдания Сакуры, забыв эту глупую дружбу с Наруто. Он шел к человеку, которого ненавидел всей душой за то, что он посмел отнять у него самое дорогое — девушку, которую он впервые искренне полюбил. Он знал, что притворится учеником Орачемару, получит его силу, а потом — уничтожит его с помощью этой же силы. Таков был Саске Ючия, последний из своего клана». Авторесса довольным взглядом окинула заключение и решила, что было бы неплохо опубликовать свое творение в интернете, иначе шесть чашек чая окажутся потрачены впустую. * * * - Значит, это и есть Мери Сью, скучная телка, которая для большего пафосу подыхает в конце? - рыжая валялась на кровати и задумчиво разглядывала плакаты с какими-то чернявыми то ли юношами, то ли дивчинами, имеющими непонятное отношение к отелю в Токио. Может проститутками там работали, может еще что — музе было непонятно, какого черта они со своими европейскими рожами вообще на Токио посягают. - Увы, но в большинстве случаев Мери такова. Либо сильная леди, в которую все влюбляются, либо красивая стерва, которая всех тиранит, а в нее снова все влюбляются, - усталая муза вздохнула, - Не этого я хотела. Я хотела, чтобы Мери стала просто фоном, который раскрывал бы новые грани персонажа, а не лезла грудью на амбразуры, но увы, меня не поняли. Ты остаешься или возвращаешься вместе со мной, чтобы искупаться в дожде и смыть с себя тот позор, который пал на наши головы после помощи с созданием ЭТОГО? - Пожалуй, останусь ненадолго. - Желаю удачи. «Мери, Мери, - бормотала рыжая муза, - Позволь мне немного развлечься с тобой и показать, что твое лицо может быть менее пафосным». * * * Авторесса в шоке таращилась на экран компьютера, перечитывая свой второй фанфик. Первый, кстати, снискал много положительных отзывов в среде любителей Мери Сью и переводов с Джетикса, а посему наша героиня решила взяться за второй фик, на этот раз охватив более сложную аудиторию — организацию акацки, чей мужской коллектив просто необходимо было разбавить женщиной, а то они там совсем уже... хм... озверели. (Авторессе снова вспомнились нити Какузу, которые он применял для какого-то странного надругательства над напарником). Она думала, что это будет особенная история, о том, как девушка пришла в организацию и изменила всех ее членов до полной неузнаваемости, потом, добившись от них небывалого уважения, сама стала главой акацки и помчалась причинять добро и наносить радость, но... авторесса не знала, что ее старая муза, отмываясь от позора в дождевых тучках, решила утопиться, не выдержав своей тяжкой судьбы, а потому фанфиками стала заведовать новенькая - рыжая муза, у которой были свои методы работы. «Она была столь уродливой, кривоногой и несуразной, что Хидан, признанный мазохист и человек, повидавший за свою пусть недолгую жизнь многое, неожиданно разрыдался и начал умолять Джашина-саму, чтобы он забрал бессмертие обратно и немедленно убил его. Итачи-сан поблагодарил всех богов за то, что его зрение порядком испортилось и он не смог оценить вновь прибывшую во всей ее красе. Дейдара погрузился в затяжной транс, Тоби попросил Зецу «съесть этого монстра», Зецу признался, что не станет есть гостью потому, что ему страшно, Кисаме возомнил себя рыбой — вытаращил глаза и беззвучно открывал и закрывал рот, Сасори оторвал себе руку и закрыл этим обломком глаза, а Какузу предложил отдать девице пару миллионов, лишь бы она поскорее ретировалась. - Ну что вы, дорогие коллеги, - Пейн-сама оставался спокойным, как и полагается всякому богу, - Она — наше новое оружие. Психологическое. - Да, с*кины дети, тупые дал***бы, я научу вас, как надо работать! - выдала приветливая девочка. Хидан насупился и отвернулся — он свято верил в то, что подобные выражения исключительно его прерогатива. - Пасть порву каждому из вас... а тебе, видно, уже рвали? - обратилась она к Какузу. - И вообще, Пеня, ты говорил, что у вас тут баб нет, а это тогда кто? - толстый палец с такой силой вонзился в Дейдару, что подрывник согнулся пополам и едва не задохнулся. Но очухавшись, немедленно принялся набивать ротики на ладонях глиной. - Дейдара, отставить терроризм. Вы только представьте себе, - Пейн мечтательно улыбнулся, - Отправляем это чудо в какую-нибудь деревню и ждем. Знаете — ее проще позвать, чем выгнать, а потому только ради того, чтобы мы ее забрали нам отдадут все: джинчуурики, деньги... и, если кое-кто пожелает, станут целыми селениями обращаться в джашинизм. Я уж и не знаю, нужны ли вообще нам хвостатые демоны с таким-то сокровищем! - А если они ее того, убьют? - поинтересовался Хидан, которого вдохновила перспектива массового обращения всего что шевелится в религию Джашин. - Не смеши меня! Кто ж ее убьет? Она же Мери Сью, - его высокое убожество... пардон, божеское высочество наклонился вперед, - Кому-нибудь из вас, кстати, по правилам полагается в нее влюбиться. Хмм... кто тут у нас мазохист? - Влю...влюб...бл*..., - Хидан вытаращил глаза на монстра, по какому-то несчастному стечению обстоятельств оказавшегося женщиной, и спрятался за спиной у Какузу, - Я лучше в него влюблюсь, можно? И вообще, Пейн, ты — лидер, тебе и любить ее! - Логично, - хором согласились остальные акацки, за исключением самого Пейна-самы. Рыжее божество сосредоточенно размышляло над тем, какое из своих шести тел ему не жалко. Но в итоге решил, что все тела одинаково важны, а потому... - А с другой стороны, - лидер приподнялся с камня, - мы и сами не пальцем деланные. Что такое для НАС достать кучку джинчуурики, разве не так, коллеги? - К чему это ты клонишь, Пеня? - гостья отступила на несколько шагов. Как для Мери Сью для нее было дико подобное поведение лидера... как, впрочем, и тот внешний вид, который ей даровал автор. Прежде она всегда была верхом совершенства, богиней с большой грудью, внушительным умом и неподражаемой силой. И все персонажи замирали пред нею, «так изменившиеся за лето», онемевшие и действующие вопреки своим канонным привычкам. Но эти типы, казалось, не подчинялись общим правилам. - А что такое «Пеня», мне кто-нибудь объяснит? Эта тварь уродливая что, еще и буквы некоторые не выговаривает? - Хидан сбросил с плеча косу и принялся размахивать ею, разминая руку. Судя по всему, он первый правильно понял намек лидера. - О, понимаешь ли, мой невменяемый друг, «Пеня» это примерно то же самое, что и «Итачичулечка», «Дейдарочка», «Сасорик» и «Хидя», - разъяснил Пейн. Хидана слегка перекосило, Итачи поморщился, Сасори, которого выдернули с того света, оторвал себе вторую руку и заткнул ею одно ухо, а Дейдара набил в свои руки столько глины, что ротики с трудом могли обрабатывать ее. - Так вот, о чем бишь я? Ах да, почему бы нам не убить ее, господа! - Зачем? - спросила Мери Сью. - Затем что мы злые, - Тоби поправил маску, - Маньяки, иными словами. Отрицательные герои, преступники S-ранга и просто занятые люди, которым некогда любить всяких девок, подсунутых нам малолетними авторами. Зецу-сан, давайте я завяжу вам глаза, чтобы вид этой восхитительной Мери-Сью не пугал вас и не портил вам аппетит! - Тоби в самом деле хороший мальчик, - согласился каннибал и усмехнулся...» * * * Рыжая муза усмехнулась, с довольным видом потирая ручонки и поглядывая на ошеломленную собственным творчеством авторессу: - Кривоногая, страшная, тупая Мери Сью, которую все ненавидят и убивают в конце произведения! Чем не новаторство? Пожалуй, мне стоит заняться этим вплотную.

Louise de la Vallière, большое вам спасибо за ссылку :) Итак, скачала товарищей Маюри и Нему, а также Ичиго и Рукию. Нему понравилась - нежная и несколько тревожная песня, очень интересное музыкальное оформление. Маюри вызвал двойственные чувства. С одной стороны песня как раз в стиле сумасшедшего ученого (а смех, который в ней звучит, вообще вызвал у меня щенячий восторг и желание немедленно поставить этот кусок в качестве сигнала на мобилу), с другой стороны при прослушивании в голову почему-то настойчиво лез образ другого фрика - Орочимару, а не Маюри. Черт его знает, почему. От песни Ичиго улетаю куда-то в неизвестные сферы. Под нее отлично рисуется, отлично пишется и вообще неплохо живется. Рукия как обычно неподражаема. Дуэт не менее приятен, нежели совместное творчество Рукии и Бьякуи. В общем, с нетерпением жду следующих Beat Collection и все еще не теряю надежду услышать, как поет Нойтора.

Пейн в лифчике, Сасоре - тень великого ОНОТОЛЕ, Святой Хидан и много-много ангста Перлы из фиков по «Наруто» Дорогие мои, представляю вам коллекцию потрясающего воображение маразма, представляющего собою суровое и бессердечное надругательство йуных аффтаров над персонажами манги «Наруто». Фанфики принадлежат перу разных авторов, собраны на просторах великого и ужасного интернета, с различных сайтов. Кое-что обнаружено в закромах моей гигантской папки. К сожалению, не могу скинуть ссылки на страницы с этими очаровательными маразмами - что-то удалено за давностью лет, что-то просто потерялось. Единственное на что претендую — на собственные комментарии (у скобочках). Надеюсь, подарю вам несколько минут смеха. И еще, да простят меня авторы этих шыдевров — иногда я бываю недоброй... Маленькое предупреждение: кое-где встречаются фразы с намеком на хентай... яой... идиотизм... Афтарские орфография и пунктуация сохранены в девственном виде... Приступим-с! По дороге, которая вела в Штаб шла девушка лет 15 – 16. Красавица, волосы цветом цветущей сакуры, стройные ноги, красивая фигура (Встречайте, Мери-Сакуровна-Сью спешит покорить Акацки... BTW, если моя память не спит с другим, сам Кишимото-сан признавал, что Сакура красоткой не является... Впрочем, пардоньте, дорогие, о чем это я. Когда это уважаемых аффтаров интересовал какой-то там Кишимото-сан) Пока Сакура была в душе на первом этаже творилось непонятное: Итачи и Кисамэ разговаривали о миссиях (удивительно! С ума сойти! Господи, да что они творят, эти Итачи и Кисаме! Разговаривают о миссиях! Нет, ну вы представляете, каковы подонки!) Дейдара, Сасори и Какузу спорили об истинном искусстве (о да, Какузу на досуге так любил поспорить об искусстве...). Тоби, Зецу и другие Акатсуки сидели на диване с закрытыми глазами (Они боялись их открывать с тех пор как мего-трушно-красиво-сьюшная Сакура приперлась в Акацки). Сакура сидела в кресле, а у её ног Пейн. (Представилась картина — маньячно ржущая Сакура вытирает кунай о платьице, а у ее ног благополучно разлагается лидер) А почему такую даму как вы занесло в такое место как здесь? – спросил тот (все тот же Пейн) и посмотрел на Сакуру (Даме, кстати, 15 лет, а она с лидером вино бухает. Ну и нравы у современной молодежи...) - Я? Ну просто… просто один мой друг по команде ушёл из деревни и никто не смог его вернуть.- с горечью сказала девушка и закрыла лицо руками. По щекам потекли слёзы. Пейн сорвался с кресла (и разбился насмерть) и подбежал к Сакуре. (он же вроде подле ее ног, аки верный пес, восседал? Нэ?) Сев на колени (к Сакуре?) и забрав, руки Сакуры от лица (А ну отдай руки, подлое лицо! Отдай сейчас же!!!) улыбнулся ей. Видимо Сакура сильно устала после дороги, да и ещё вино. У девушки закружилась голова, и она упала в обморок. Пейн взяв на руки Харуно, и понёс её в свою комнату. Сакура очнулась. Перед ней открылась малоприятная картина: она лежит почти голая на кровати, а Пейн уже было снимал лифчик. (Ах-ха! Я всегда подозревала за ним всякие непотребства, но чтобы до такой степени! Беззастенчиво напялить на себя лифчик...) Вышла уже от туда в плаще Акатсук (Ну не склоняется это слово, дети мои, не склоняется...) - Лидер – сама, а можно мне переселится к Итачи – куну? (Подавилась... Итачи-куну?! Какому еще «куну» вашу ма...) Он кажется один в комнате (Это только кажется, детка. Спроси яойщиков, они расскажут тебе правду). – сказала Сакура и мило улыбнулась. Итачи взял портфель Сакуры и понёс в свою комнату. (Прям Тимуровец... или влюбленный советский первоклассник. Покорно носит портфельчик) - Спасибо, Итачи – кун! – отблагодарила Сакура и поцеловав Итачи в щеку вышла на улицу. (Не верю (с) Станиславский. После такой наглости она вряд ли смогла бы ходить. Трупы не ходят) Когда Кисамэ и Дейдар ушли по своим комнатам Итачи взял Сакуру за руку и повёл её в комнату. (Лучше бы он ее обратно в Коноху повел) Зайдя в комнату Итачи подошел впритык к Сакуре (и как притыкнул ее... я не пошлая, я не пошлая, я не пошлая *повторяет как мантру*) и страстно поцеловал её в губы. Не отрываясь от поцелуя Учиха взяв на руки Сакуру и подошёл к одной из кроватей. Всё так же, не отрываясь от губ Итачи, Сакура легла на кровать, а за ней и Итачи. Итачи начал расцеловывать шею Сакуры. Учиха уже «дошёл» поцелуями до груди Сакуры но, всё же оставив задуманное начал целовать уста Сакуры (А чело он ей поцеловал, а в очи ее изумрудные поглядел?) - Итачи – кун. Простите, но я сегодня устала. - сказала Сакура и посмотрела на Итачи. (Ну вот, уже и голова болит. Продинамили нашего сексуального кросавчега Итачега, и обаяние учиховское его не спасло). Сакура зашла в комнату и переоделась в ночную рубашку. Она заснула моментально, но долго не проспала. Проснувшись, девушка почувствовала, что кто то целует её шею периодически не сильно покусывая. Сакура не разглядела лица и подумала что это Итачи. (Всем на заметку — если вас кто-то страстно лобзает, а вы не видите лица — это Итачи, определенно!) Итачи начал целовать (вот просто взял и начал, а кого — неизвестно. Как много зависит от одной мааленькой запятой), Сакуру снимая с неё рубашку. Пару минут он просто её целовал (рубашку?), но потом вошел в неё (быстрый какой... а как же ресторан, театр *говорит с интонацией Кисы Воробьянинова* и кстати, объясните непонятливой, зачем Ита-сан вошел в рубашку...), и с каждой секундой ускоряясь (Порвешь же, млин, торопыга!) Сакура застонала и что бы её не было слышно на весь дом, прикусила палец. Стоны притихли, но Сакура прокусила палец и по её губам потекла алая капля. (Какая зубастая Сакура нынче... А это точно был не Кисаме?) Кровь оставляла алую дорожку по устам, подбородку, шее и по обе стороны груди (Чтобы столько кровищи натекло, нужно отрубить себе палец, да *мудрые интонации преданной фанатки Хидана-самы*). Итачи начал целовать губы Сакуры. Позже он начал проводить языком по алой дорожке (Граф Дракула наш кумир потамушто он вомпир!). Дойдя до груди Итачи начал делать разные и причудливые круги и овалы вокруг сосков. Сделав это он поцеловал Сакуру в губы (Двусмысленно...). Сакура уже начинала засыпать. Итачи встал с кровати и вышел из комнаты. (Правильно! Мавр сделал свое дело, мавр может уходить!) Последние лучи солнца скрывались за горизонтом и зажигались звёзды. смеркалось. стояла луна *через некоторое количество абзацев нас ожидает очередное полное подробностей и красоты описание* Смеркает (Сморкает? Ах, опять смеркается — разнообразие восхищает!)… стоит луна (Да я смотрю с тех пор, как Сакура пришла в Акацки там все стоит, даже луна) Когда я увидела ЕГО впервые, помню, как по мне пробежали мурашки (и затоптали). Сколько это будет продолжаться? Я чувствую, будто моя душа гниёт. Сейчас мне четырнадцать ( а еще ничего не сделано для вечности!), но вот уже два года, как мне снятся одни и те же сны. Как долго ещё будет продолжаться этот театр? Сколько мне ещё надо притворяться? Я не вижу смысла моей жизни! (Сакура-Лолита влюбилась в Какаши-семпая и мучается ангстовыми мыслями. Драматично) -Какаши-сенсей, почему вы вчера меня не остановили? – Вдруг спросила она. Тишина длилась около минуты. -Потому что… я… я не хотел тебя останавливать. Спустя десять минут Сакура встала, собрала разбросанную по полу одежду и оделась. Дома отец Сакуры дал ей пощёчину, когда та появилась на пороге, а мать с ней просто не разговаривала Они увиделись на тренировке. Оба знали, что вчерашнее повторится и сегодня. (А «за растление малолетних» - это не тост, а статья, ах-ха...) Сасорррииии, ты разлиииллл мой лучччшший лак для волоссс... – тихо прорычал Хидан. Марионеточник слишком хорошо знал своего напарника (Это он про Дейдару, который чего-то там взорвал, не про Хидана, не пугайтесь), и не менее хорошо знал то, что лак для волос для Хидана – всё равно, что икона Мадонны (Ну да, для поклонника Джашина очень многое значит икона Мадонны, ах-ха). Поэтому он чуть ли не почувствовал приближение грозы ввиде гнева Хидана, из-за чего что-то буркнул и быстро смылся (Сасори смывается, опасаясь гнева Хидана... мама дорогая. Скорее уж он сделает из юного Джашиниста новую, симпатишную марионетку... впрочем, не буду сильно придираться, ибо стеб, а стебу простительно быть несколько странным... Ну и про Хидана, шипящего аки змий, промолчу... и про странное построение предложений) Какудзу лежал на кровати и (?!!!) какую-то книгу (что это за книга - неизвестно, только на обложке была нарисована пентаграмма, на которую изредка поглядывал сосед Какудзу- прим. автора), а Хидан грустно созерцал своё отражение в зеркальце. Короче, скучновато. (Мне интересно, что Какузу делал с «какой-то книгой», интересно и все тут, ибо мой извращенный мозг рисует такое!) Раздался стук в дверь, и девушка кинулась открывать. На пороге стоял молодой человек с белыми, зализанными назад волосами (Это Драко! Я его сразу узнала!) и странными розовыми глазами. Многие, увидев глаза, говорили, что парень – эмо (Эмо-Хидан... Во имя Джашина, похороните меня в тихом, недоступном для интернета месте). Но ему было наплевать. Может быть, именно за глаза и полюбила его девушка, открывшая сейчас ему дверь. Волосы ее были точно такого же цвета. (Чьи? *Устало* Двери?) – Здравствуй, Хидан, – она повисла на шее вошедшего. – Здравствуй, Сакура, – Хидан ласково обнял девушку. ( -Здравствуй, Афтар! -И тебе не хворать, Трава! А вообще, при попытке представить Хидана, ласково обнимающего Сакуру меня долго, тщательно и упорно тошнило. Кстати, весьма оригинальный пейринг, если учесть тот факт, что Хидан никогда в жизни своей не видел Сакуру... разве что дерево, а так... О! Черт подери, Хидан\сакура (цветущая) — мой новый фав-пейрингъ! Йе-йе-йе!! О да, сдери с нее кору нежно, Хидан-сама! Оборви зубами ее листочки... гомен, Остапа понесло...) Девичье тело казалось легким, как перышко, и нежным, как… Тут у Хидана закончились эпитеты (Да, невелик словарный запас приличных слов у Хидана), и дальше он только нес Сакуру (А до этого он вслух восхищался ее красотою?) Хидан сел на кровать, Сакура забралась к нему на колени – и они утопили друг друга во французских поцелуях (Афтар, вы утопили меня в горе, слезах и крови, что хлещет из моего разбитого о монитор лба!!!) – Хидан, пожалуйста, останься, – в глазах девушки блестели слезы. – Ты же прекрасно знаешь, я не могу, – голос Хидана был печальным и одновременно ласковым («Не могу остаться, смысла нет... не поднимается больше, да...» А вообще, шарман, шарман... я в восхищении! Може бой, ласковый и нежный мазохист, как это трогательно...). – Я ведь подлежу казни без суда и следствия как только буду замечен. – Тогда я пойду с тобой. – Исключено. Я бессмертен, а ты – нет. Если тебя убьют, я этого не переживу. (Рыдалъ, просто рыдалъ) – Но ведь тебя тоже убьют, разорвут, уничтожат! – Кто? – А ты не знаешь? На твое убийство отправлен Шикамару. (Йе-йе, этот злобный шизанутый моньяг Шикамару, самое страшное оружие Конохи!) – Но ведь ты святой человек! (И это все о нем... Вах, Хидан-сама, вам так идет этот нимб над головой! ХИНАТА ПРЕВРАТИЛАСЬ В ОБЫЧНУЮ ДЕВОЧКУКОТОРАЯ УЧИТСЯ В 7 КЛАССЕ. (О этот волшебный КАПС... Начало, кстати, многообещающее) ОНА СИДЕЛАНА УРОКЕ КАЗАКСКОГО ЯЗЫКА (Я поняла, что это значит - *она сделана на уроке казахского языка*. А родители Хинаты — экстремалы...)...ЕЁ ВЫЗВАЛИ НА ДОСКУ,ОНА ВЫШЛА (Вот так взяла, прошла по стене и встала на доску).И ВДРУГ КТО-ТО БЫСТРО ПОЕВИЛСЯ СЗАДИ ХИНАТЫ ИПРИЖАЛ ЕЁ К ДОСКЕ (Вах, хынтай подкрался незаметно!).ВСЕ УЧЕНИКИ СИДЕВШИЕ В КЛАССЕ УДЕВИЛИСЬ,А УЧИТЕЛЬНИЦА ПРОЕЗНЕСЛА: -ЧТО ВЫ ДЕЛАЕТЕ? А ЭТОТ ЧЕЛОВЕК В ОТВЕТ,УХМЫЛНУЛСЯ И СКАЗАЛ: -ОНА МОЖЕТ ВАС ВСЕХ УБИТЬ ТАК ВЫ ЕЩЁ СПАШИВАЕТЕ!ХЕХ! ВСЕ ОЧЕНЬ УДЕВИЛИСЬ И НАЧЕЛИ ОТХОДИТЬ НАЗАД ОТ СТРАХА! ОН ВЫТАШИЛ КУНАИ И НАЦЕЛИЛ ЕГО НА ХИНАТУ. И ВДРУГ ПОЕВИЛСЯ (Это как-то связано с Евой?) КАКОЙ-ТО МАЛЧИК И ПОМЕШАЛ ЕМУ.ЭТОТ МАЛЧИК С ПОМОЩЬЮ КАКОЙ-ТО МАГИЙ (Гарри Поттер? Раз с помощью «какой-то магий»? Хотя нет, это был Наруто) ОТОДВИНУЛ ВСЕ ПАРТЫ И СКАЗАЛ; -ОТПУСТИ ЕЁ ОНА НЕЧЕГО НЕ ПОМНИТ И ОНА УГРОЗЫ ЛЮДЯМ НЕ НЕСЁТ! (Когда сажусь писать я фик, я доставать бумаг и ручка И на учебник я забить, чтоб Получился этот штучка...) Сасори посмотрел на напарника... Длинные ярко-желтые волосы... синий глазик,, небольшая камера... мягкие губы... все это было таким родным.. но одновременно далеким (Миленький такой напарничек с синим глазиком, светленькими волосюшками, небольшой камерочкой... Родной, кавайненький Дейдарочка, затопленный в розовых сопельках) Сакура отошла не долеко от днревни и оперлась на дерево напротив поляны она стояла и размышляло о чем то , но огромное облоко вывело Сакуру из размышлений. Перед ней окозалось около шести человек которые в черных плащах с красными облаками (А я знаю почему «около»! Наверняка Хидан-сама располовинил себя в порыве страсти к Джашину! Про отношения аффтара и русского языка я молчу, ибо это совершенно адский и непотребный БДСМ, в котором Маразм *исключительно с большой буквы, ибо крут Маразм* аффтара подмял под себя Великий и Могучий и сурово его отхентаил) – «акацуке» подумала Сакура Сакура кладя руки за голову усмехнулась глядя на них Они долго её не замечали, они видно что то обсуждали. Как вдруг один обернулся и достал кунай что заметили другии и последовали его примеру. Завязался бой Сакура смогла победить Четверых но она очень устала бой остановился она оперлась на то же дерево и залечила раны (Сакура изменилась за лето...) - Как тебя зовут? – спросил один из них - Сакура- - Что!!!!!!! – сильно удивился один из них – ты ведь Харуно Сакура! сильнейший шиноби в четырёх деревнях!!! (Вношу поправку: Сакура ОЧЕНЬ изменилась за лето) - Хочешь вступить в Акацуке ? - Что !!!! - Ты можешь и не идти (Вот какие они, акацуке, у них все на добровольных началах) - Да нет почему я не против (От так вот просто) - Отлично завтро утром встретимся сдесьже Они испорились (Они испортились... протухли мои хорошенькие акацуке... или это как-то связано с порами? Покрылись порами с ног до головы? Хмм, я вся в размышлениях) Все акацуке стояли (у всех акацуке... кхм... а могли, кстати, и лежать. В обмороке оттого, что их засунули в этот обкуренный фик) и один сказал; - Добро пожаловать в Аказуке (Стоп, когда успели название сменить?!! О_о) Позволь представиться: - Тоби – -Кисами – (Кисс ми, о май лаф, кисс ми) - Зетцу – - Итачи – - Сасоре – (*ОНОТОЛЕ!! ГАЛАКТИКО ОПАСНОСТЕ!!*) - Дайдара – (кстати, а нафига после каждого имени дефис? Прочти и допиши сам?) - Сакура теперь самый сильнейший шиноби….. Хочешь стать лидером Акацуке (А чего мелочиться-то? Гнать этого Пейна в шею! В шесть шей!) Сакура начала осматривать зал в поисках своих Увиденное её удивило (Ха, удивило ее! Меня вообще вогнало в ступор!): Дайдара сидел с Ино на руках, которая кормила его виноградом (Итак, пытаюсь осмыслить... в голову лезет картина с Дейдарой, сидящим на чьих-то отчекрыженных ручонках, которые умудряются кормить его виноградом и очень удивляются отчего пятая точка подрывника отказывается этот виноград принимать) Итачи пытался заигрывать с Тен-тен от чего рядом стоящий Нейджи не выключал Бьякуган (а чем ему бьякуган-то мог помочь? Стоило отключить Итачи, раз уж так ревность взыграла) Сасори незная сказал на Чоуджи «Жирдяем» от чего уже бежал десятый круг по залу (Сасори_бежал_от_Чоуджи... моск умер) Сакура улыбнулась увиденному. (Остальные акацуке, пользуясь концентрацией аффтара на всех вышеперечисленных, успешно скрылись в неизвестном направлении) После они с Саске пошли Танцевать (Видимо, хорошо танцевали, раз с большой буквы) Ох уж эти бессмертные тесты-фанфеги на одном сайте... А ти..... глядя на его ледяную фигуру фсегда испытывала необъяснимое чуффство ступора и стыда...... и твое сердце вырывалось из груди и пускалось в полет по небесам. (Ну вот, фики уже полуторагодовалые младенцы пишут. Все эти «Ти», «Ми»... А вообще, очередная лавстори Саске\Мери Сью) И тут ти подумала: что-то не так! и тебя озарило! Саске был не таким холодным когда ти победила его! то есть ему интересна сила! И тогда ти решила убить Итачи (Ведь этот Итачи такой лошара, что его всякое дитя порешить сможет!) чтобы Саске понял что сильнее тебя никого нет.... ти отправилась к Акацки и они выскочили к тебе на встречу. (Ждали, вероятно) -Что за???????????-ничего не понял Итачи но прежде чем понял он был уже мертв........ ти сверкнула Ангельским Шаринганом и остальные Акацки в страхе попятились. (Чем она там сверкнула?) -Отрубите ему голову (Тоже мне, Королева из «Алисы в Стране Чудес») и дайте мне!! а то я убью вас!!-крикнула ти,и они не посмели ослушаться. Кисаме лезвием отрубил голову Итачи и отдал тебе....... ти кивнула и вернулась обратно. (Ужоснафихх) потом ти начала ласкать губами штаны Саске и почувствовала как его молот включился.... и начал подниматься........ тогда ти расстегнула ширинку Саске. Он стонал........ ти довольно улыбнулась... и корабль Саске пустился в плавание по твоим водам.............. (Вах! Моя зависссть! Я тоже хочу быть таким мастером описания!) "Наверно таким как я и жизни тут нет" -думал он...Убийца,вот кто он (не переживай, дитятко, у вас в организации все как на подбор — маньяк на маньяке и маньяком погоняет)...Учиха Итачи...парень истребивший весь клан...он жалел только о маленьком брате который случайно попал под катану (Вот она, идеальная смерть для Саске) пытаясь отвести руку Итачи...Снова и снова перед глазами парня становилась картина с той "красной" ночи...Но снова он заставил себя успокоится (мягкий знак на клавиатуре является четвертым по счету со стороны правого Shift'а, записываем, хорошие мои, записываем),снова надел холодную маску (и обморозил рожу нафихх),снова скрыл эмоции...он привык так жить,так было проще...быть никем для всех...просто машиной для убийства...сказали убить,и больше никаких вопросов...так он и жил...стой ночи (Стой, - сказал он ночи, - дай я хоть тебе весь свой ангст изолью!)...с того убийства...смерть кровь и страх стали его спутниками,и так до конца жизни... (Трахедия!!! Даже смеяться как-то неприлично!) Обе половины Зецу решили не принимать участия во всем этом бедламе и попытались потихоньку слинять. Однако Пэйн, который видит все, заметил попытки дезертирства. - ЕЛКА, СТОЯТЬ!!! - рявкнул он таким громовым голосом, что Зецу завял. - Засем ругаисся, насяльника? - промямлил несчастный кустик, становясь в строй. - Нацальника гамно! - опять не к месту ляпнул Дей и получил шестью кулаками по башке. - Дайощь зарплату-ма! - проорал Тобик. - Заткнись, Рудольф! - буркнула Конан. МОЛЧАТЬ, ГАТАЛЬСКИЙ!!! - неожиданно рявкнул Итачи. Все удивленно обернулись на Учиху. - А нефиг было к русскому кабельному подключаться, - философски подметил Хидан. - ПЕТЬКА, МОЧИ БЕЛЫХ!!! - так же неожиданно заорал Какузу. Петькой почему-то оказался Кисаме с Самехадой, а белым - левая половина Зецу. - А на сталелитейном заводе но... - начал было Тоби, бросая красноречивый взгляд на Дейдару. Дейдара отпинал Тобика. - Заткнись, Рамшат! Зафиг вам вообще это кабельное было, хм? кОбельное и всё тут, мм! - Позорят голубых... и синеньких, - добавил Тобик. (Это стеб. Оно отмечено, как стеб, как юмор... но черт забери мой расплющенный мозг! Это слишком даже для стеба. «Наша Раша» съела моск автора... а что самое обидное, начало у фика было довольно приличное и многообещающее, и если бы не эта бешенная ерунда с русским кабельным... кто знает, как бы оно пошло дальше)

Тысячу лет ничего не постила. Надеюсь, вам понравится, ибо вещица весьма и весьма специфическая. Иногда я даже сомневаюсь в том, юмор ли это... Автор: Rangiku Название: Псевдонаучные изыскания шизофреника обыкновенного. Мэрисьюизм – мы все так изменились за лето! Бета: Microsoft Word Жанр: Триллер с элементами идиотизма (а если серьезно, черт его знает) Персонажи: население Конохи и не только Рейтинг: Самый безобидный Размер: мини Дисклеймер: Права на «Наруто» у Масаши, права на сумасшествие – у меня. Предупреждение: Бред. Яростный и беспощадный. Вместо предисловия. Мэри. Написание фиков – занятие не из легких. Бездарные авторы пишут скучные каноны, где бедный, несчастный Герой вынужден спасать мир, откровенно забив на личную жизнь. Ну разве так можно? У Героя и так психика нежная, ранимая и неустойчивая. Чего доброго, пораженный в самое сердце своим неиссякаемым одиночеством, недолюбленный с детства Герой еще профукает мир и не оставит о себе светлую и добрую память. Однако отчаиваться рано: у мира есть надежда! Ибо в минуты отчаяния, в минуты, когда Герой сознает собственную никчемность, в минуты, когда Героя утомили одинаковые лица - под оглушительный рев толпы и фанфары появляется ОНА. Апогей красоты, воплощение всех сведений, собранных в Мировом Компьютере за многие века, сильнейшая, восхитительнейшая, неподражаемая Мэри-Сью! Куда уж до нее картонному населению канона, которое только и умеет, что бездарно тратить чакру. Мэри-Сью живет по своим правилам. Мэри-Сью никогда не бывает бездарна, глупа и некрасива. Стоит отметить, что исключительно потому, что мозгов у Мэри раза в три больше, чем у любого обитателя (обитательницы) канона, ее голова гораздо тяжелее, чем у других персонажей. Только из-за этой непомерной тяжести Сью и проводит большую часть фанфика в положении «Омар, сильвупле», то бишь «Раком, пожалуйста». В связи с вышеупомянутым наблюдением, однако, не лишним будет отметить следующее: Мэри чиста и невинна, как ангел, сошедший с ясного небосвода, вне зависимости от того, какое количество мужчин (женщин) поимеют ее к концу творения рук фикоманских. Учитывая тот факт, что Мэри-Сью – дар богов канону, никого не должно удивлять, что легким взмахом руки красавица Мэри отправит в нокаут обоих недобитков учиховского клана, один меткий взгляд – и Гаара-сама валяется без сознания, отключенный выстрелом амура в самое сердце (посочувствуем Гааре-сама и помолимся за него, дабы все ками позволили несчастному носителю енота пробыть без сознания до конца любого мерисьюшного фика. Целее будет). Прицельный удар правой пяточкой в челюсть отправит к ногам Мэри самого Наруто, а левая пяточка возьмет на себя ответственность за покорение Орочимару. Причем стоит отметить, что от красоты Сью Оро-сама обязательно подавится собственным языком, перестанет грезить шаринганами и захочет получить тело гостьи из фантазий фикомана в вековое пользование. Да, Мэри восхитительна, в какие-то моменты умилительна и по-детски наивна, но не стоит обольщаться на ее счет. Мэри носит маски, ибо вся жизнь ее яркая, будто венецианский карнавал. Иногда вы можете не почувствовать подвоха, не понять, что Сью рядом, стоит у вас за плечом и ждет когда же, ну когда же вы сорвете с нее маску. Вы видите любимые, знакомые лица персонажей, но… они выглядят резиновыми, натянутыми на чужие головы. Лишь заметив это, вы можете услышать, как Сью, улыбаясь, шепчет вам на ухо: «Мы все очень изменились за лето». А ее брат, Марти-Стю, согласно кивает… Он тоже знает многое о том, как интересно меняются люди. «Мы очень изменились за лето. Когда все Мэри и Марти надевают маски» Случается так, редко, но все же случается, что фикомана устраивают герои канона, и даже, о чудо, их канонные симпатии, но… почему бы ни подправить этим убогим характер? В конце концов, на Хинатиной скромности далеко не уедешь, на молчаливости Шино далеко не ускачешь, на отсутствие пунктуальности у Какаши далеко не уползешь… Всего пара смелых решений приносят мир в душу неудовлетворенного фикомана. На сцену походкой от бедра выходит новая Хината, которая «так изменилась за лето». Ее сочные губы, накрашенные ярко-красной помадой, ослепляют, выделенные темной подводкой глаза, густые ресницы завораживают, затягивают в себя, подобно омутам. Она говорит томным голосом, ее тонкие пальцы скользят по оранжевой куртке Наруто, вгоняя несчастного девятихвостого мальчишку в краску. Он такой невинный, такой наивный… пока гонялся за Саске, не успел заметить, что весь мир вокруг него «очень изменился за лето». Мимо парочки с безумными криками и улюлюканьем, окруженный стаей бабочек (ибо мухи и всякая тля – это фи), проносится Шино. Ныне он - душа компании, славящийся на всю Коноху своим юмором. Следом за ним вышагивает Чоджи. Он сбросил килограмм сто, накачал мышцы, и теперь от его рельефного пресса сходят с ума девушки и давятся завистливыми слюнями юноши. В ясных и таких завораживающих глазах Чоджи написано: «Мы все очень изменились за лето…» Лентяй Шикамару, неохотчивый до общения с девушками и откровенно сторонящийся их, легко подбегает к прелестной куноичи и в два счета приглашает ее на свидание. Это будет уже пятнадцатое свидание в его записной книжке, а ведь неделя только началась! Пальцы Хинаты, тем временем, ползут все ниже и ниже, забираясь под куртку Наруто, касаясь его живота, чувствуя его дрожь. Замечая недоумение в глазах мальчишки, девушка ласково и немного развратно улыбается ему. «Какой сковородкой огрели ее по голове?» - думает Наруто, с тоской вспоминая ту девчонку, что краснела, бледнела, падала в обморок и заикаясь шептала: «Наруто-кун». Ту, что наблюдала за ним издалека и черпала в нем силы. «Идем со мной, Наруто-кун», - шепчет она, но этот голос его больше не забавляет, а скорее пугает. Девушка берет его за руку и тащит куда-то в сторону Ичираку-рамен. В Наруто просыпается надежда на счастливый исход дела… Наруто всегда славился своей неубиваемой надеждой на хэппи-энд. По дороге им попадается Пятая хокаге-сама, которая пьяная в усмерть бредет в обнимку с лидером Акацук. Она только что проиграла ему Коноху. Иногда персонажам необязательно кардинально меняться – достаточно просто развить до полного гротеска имеющиеся у них качества. Следом за Цунаде и Пейном топает Хидан, недавно ставший атеистом. Он помогает Какузу раздавать деньги детям из бедных семей. В трауре по Зецу бредет Тоби-кун, грустно опустив свою замаскированную голову. Авторам показалось, что есть людей негигиенично, потому они запретили Зецу заниматься каннибализмом. Сломленный духом, поддавшийся на уговоры авторов, шпион Акацки попытался стать вегетарианцем, но, едва вкусив первый листик салата, понял – вот теперь он по-настоящему каннибал. Находясь в шоке от этого открытия, человек-растение перестал есть и со временем покинул этот бренный мир. Чуть поодаль Дейдара-семпай рыдает возле туалетных кабинок. Из-за разборок авторов по поводу его пола, Дейдара уже сам забыл, кто он. А поскольку прилюдно снимать штаны и проверять было неприлично, а вломиться в чужой туалет Дейдаре мешала совесть, которой его сверх всякой меры наделила мать-природа и отец-Масаши, несчастный красавец-подрывник вынужден был мучиться от весьма ощутимых резей в животе. Ичираку-рамен и вся эта странная процессия оставлены позади. Наруто смутно догадывается, что раменом его кормить не будут. Впереди маячит какой-то темный закуток, в котором две фигуры сплелись в страстном объятии. Волны страсти и желания распространялись вокруг них, атомы любви и нежности витали над их головами. Их загребущие ручонки скользили по телам друг друга, заползая в самые укромные уголки… Ни у одной из фигур не было и намека на грудь. «Странно…», - подумал Наруто. Верящий в мужскую дружбу, он и не помышлял о том, что за углом притаился яой. «Позволь мне показать тебе кое-что, Наруто-кун…» - руки Хинаты скользнули ниже, касаясь его… * * * Широко раскрыв голубые глаза, Наруто таращился в потолок. Подняв дрожащую руку, парень утер со лба холодные капли пота, глубоко вздохнул и попытался сесть. Тело его не слушалось, мысли были перепутаны. - Наруто!! Наруто, просыпайся, дурак! Ты должен был зайти к хокаге-сама полчаса назад!!! – в дверь настойчиво колотили. – Ты что там, отравился раменом и умер!? - Все в порядке, Сакура-тян! – выдавил Наруто, хотя в порядке он явно не был, - Сакура-тян, а Коноха сейчас чья? Наша или Акацки? Стук в дверь прекратился. Наруто решил, что этому может быть только две причины: то ли заботливая Сакура-тян обдумывает, как помягче сообщить ему новость о том, что Акацки выиграли Коноху, то ли – сама не в курсе. Сакура же просто пыталась понять, насколько сильно у Наруто поехала крыша и можно ли это вылечить. Впрочем, простая прогулка от дома Наруто до резиденции Пятой оказалась лучшим лекарством: Хината снова была скромной, Шикамару лениво сидел на пороге и таращился на облака, а рядом с ним - привычно крупный Чоджи умиротворенно хрумкал чипсы. Шино был традиционно молчалив, он одарил Наруто и Сакуру лишь легким приветственным взмахом руки и снова погрузился в раздумья, вполне возможно, о бренности всего сущего. Спустя несколько минут, глубоко вздохнув, Герой, оранжевый ниндзя Наруто, шагнул в кабинет Цунаде, морально готовый выслушать долгую обличительную речь по поводу его вопиющего опоздания и думал лишь об одном: «Ками-сама, пусть мне больше не снится подобное…» И где-то далеко от Конохи, Дейдара, целиком уверенный в том, что он мужчина, пытался подорвать Тоби, Зецу бодро пожевывал чью-то ногу, Хидан молился Джашину и бился головой об камни для пущего эффекта, а Какузу выковыривал монетку, закатившуюся за статую, служившую сосудом для хвостатых демонов. И все было нормально… до следующего сна Наруто…

Где!!!!??? Адресок, умоляю. А то у меня только TV-size ^_^ Последние опенинг и эндинг действительно одни из лучших. Aqua Timez кстати, частенько в Бличе светится. Уже третий раз, если не ошибаюсь.

Лично я за Нелл, поэтому выбрала последний вариант. Так же очень нравятся Рукия, Рангику, Йоруичи и Сой Фонг.

Blue Bird - отличная песня, темы Akatsuki, Orochimaru's fight, evil - безумно понравились, fooling mode - особая вещь :))) Даже на мобиле несколько месяцев стояла, пока ее Блич не заменил...

Мне все-таки первый мувик больше приглянулся. Даже немного разочаровалась, когда Dimond посмотрела. А ведь так долго ждала его...

Жаааль... Ну все равно, большое спасибо!

Ураганные хроники Наруто вообще смотрю исключительно из-за Акацки, и то, учитывая, что все любимые персонажи уже откинулись, докачиваю последние серии с Хиданом и завязываю с просмотром. Ей-богу, надоело - несколько номеров кто-то кого-то ловит, потом пойманный оказывается какой-нибудь жертвой техники замены... иногда мне кажется, что я состарюсь и умру, а Наруто все будет бегать за Саске. Наруто слишком затянули, чем его основательно и портят. Помнится мой парень высказался насчет самого названия Naruto Shippuunden - "В этом чертовом аниме даже название слишком вытянутое". Блич не настолько затянут, в этой манге (ну и, соответственно в аниме) интереснее герои, их характеры. Стиль рисования Кубо мне более импонирует, нежели Кишимотовский. В основном, каждый новый персонаж обладает собственной линией поведения. Ичиго не встречает в каждой серии бесконечную череду, например, Ишидаподобных персонажей. Наруто грешит тем, что ему на пути попадаются какие-то поведенческие клоны Саске, но, может быть, это не совсем веский аргумент, ибо здесь я обращаюсь к филлерским сериям. А если серьезно, спор сей ведет в никуда. Каждый находит в этих двух аниме-сериалах что-то свое, каждый с удовольствием смотрит их до определенного момента, ждет новой серии. Здесь невозможно вывести идеальную формулу "Блич лучший" или "Наруто нет равных", ибо точки зрения у каждого субъективные... Зато можно пофлудить... :P

Ребята, извините, если не совсем к месту, но подскажите пожалуйста, где найти тему арранкаров? На tenshi смотрела, найти не могу. Проблема в том, что даже названия не знаю :P Что касается опенингов, то лучший для меня по-прежнему Ichirin no hana, а из эндингов в последнее время понравился Thank you. Life like a boat, my pace тоже неплохие.

Очередное порождение моего нездорового ума. Надеюсь, вам оно приглянется :D Автор: Rangiku Размер: мини Жанр: юмор Персонажи: Акацки Акацки - Кишимотовские, все остальное – порождение моей больной фантазии И снова интернет-страничка Акацки, на сей раз: Мир бесконечного флуда Sir Leader Хидан, гад, еще раз подкинешь Дейдаре на полку энциклопедию искусства – убью! У человека теперь депрессия. Он не нашел там ни одного упоминания о бумах, и решил внести ясность. Уже третий час по пещере летают различные предметы и ошметки предметов, а веселое Дейдарино «Кац» слышно далеко за пределами нашего скромного убежища. В общем, по-хорошему прошу, завязывай с подобными шутками. Jashin_I’m_all_yours Пошел ты, недобог! Я, может, ему помочь хотел, занялся на досуге просветительской деятельностью. Кто ж знал, что он так бурно отреагирует… Эй, жадная сволочь, ты в сети?!!!! В общем, если в сети, то знай: еще хоть раз ты, дебил, пустишь мой самопальный портрет Джашина-самы на туалетную бумагу, я тебе твой (censored) глаз на (censored) натяну. Money_Rule_The_World Так вот он какой, великий Джашин! Ну извини, я думал, это пережравшая макака, страдающая носовым кровотечением. У тебя весьма оригинальный стиль живописи, Хидан. Конан, зайди за деньгами на продукты. Этот месяц будет тяжелым, боюсь, его переживут не все, следовательно, в целях экономии, бессмертному жрать не даем. Не подохнет. Сообщение №1: Пользователь «origami-lover» покинул сеть Личное сообщение №1 to: jashin_im_all_yours@akatsuki.org, money_rule_the_world@akatsuki.org, origami-lover@akatsuki.org, sir_leader@akatsuki.org, uchiha@akatsuki.org, fish_are_friends@ akatsuki.org, plant_cannibal1@akatsuki.org, plant_cannibal2@akatsuki.org , art_is_a_bang@akatsuki.org from: good_boy@akatsuki.org Хидан-сама, я собрал по кусочкам вашего Джашина и склеил! Думаю, это он – по описанию совпадает. Жирная макака, страдающая носовым кровотечением… у нее еще глаза красные, со зрачками-колесами… Тоби постарался сделать все аккуратно. Тоби – хороший мальчик! Тоби любит помогать друзьям! Отсканированное изображение прилагается :)))) Jashin_I’m_all_yours Это не мой Джашин, это Дейдара Итачи-сана рисовал с натуры. P.S. Кстати, мой тупоголовый друг, на кой черт ты разослал сей шедевр всей организации? Кто тебя вообще к клавиатуре подпустил? Fish_are_Friends Какая прелесть! Можно я распечатаю эту пухлую обезьянку и в рамочке повешу!? Итачи-сан, некоторое сходство, между прочим, проглядывается… Не налегайте на сладости. ;))))) Last_Uchiha Брат, ты так изменился… Uchiha Дейдара!!! Тсукиеми!!! Аматэрасу!!! Убью!… Кстати, откуда тут Саске?!!! Lil_Snake Гомен, гомен… не уследил… Сообщение №2: Пользователь «art_is_a_bang» покинул сеть Сообщение №3: Пользователь «good_boy» покинул сеть Сообщение № 4: Пользователь «uchiha» покинул сеть Money_Rule_The_World Похоже, скоро придется пришивать что-нибудь пользователю good_boy, если от него вообще хоть что-то останется… да и за сохранность товарища art_is_a_bang я тоже ручаться не могу… Кто-нибудь видел мой чемодан со вчерашней выручкой? Я его у стола в своей комнате поставил, так вот, теперь его нет. Вернувшему в качестве вознаграждения сохраню жизнь. Sir Leader А Конан заходила? Money_Rule_The_World Ну и? Sir Leader Больше ты свой чемодан не увидишь… Сообщение №5: Пользователь «good_boy» в сети Good_Boy ИИЫВТИТМЬЛТМАМИРПИПТСЧВМВФВСМВЧМПИМСМИСИТСТосмтм Дейдара-семпай, прекратите колотить меня мордой об клавиатуру! Тоби хороший маРОАИТИАВИТМрпитирююю……юююю. Сообщение №6: Пользователь «art_is_a_bang» в сети Сообщение №7: Пользователь «origami-lover» в сети Sir Leader Конан, ты как раз вовремя. Вымой посуду, на кухню невозможно зайти – тараканы бесчинствуют. Они пируют, размножаются, потом снова пируют. Лично у меня сие зрелище эстетического удовольствия не вызывает… Короче, давай, выполняй свои женские обязанности, пока мы плесенью не поросли. Хватит уже чатиться, лентяйка! Jashin_I’m_all_yours И пожрать приготовь, женщина! А то, в самом деле, присела тут на клавиатуру, серьезные мужские разговоры подсматриваешь! Art_is_a_BANG И носки мои постирай! Зелененькие, в цветочек. Сообщение №8: Пользователь «origami-lover» покинул сеть Sir Leader Ха! Видали, как слушается! Вот что значит настоящее мужское слово! Сообщение №9: Пользователь «art_is_a_bang» покинул сеть Сообщение №10: Пользователь «sir_leader» покинул сеть Сообщение №11: Пользователь «jashin_im_all_yours» покинул сеть Plant_Сannibal1 Plant_Сannibal2 Куда это они?… И что это за шум? Мы пойдем посмотрим… Сообщение №12: Пользователь «plant_cannibal1» покинул сеть Сообщение №13: Пользователь «plant_cannibal2» покинул сеть Сообщение № 14: Пользователь «origami-lover» в сети Origami-lover Во-первых, посуду я вымыла, а тараканов - выгнала, предварительно сделав им внушение о том, что заниматься размножением в общественных местах, вроде кухни Акацки, не стоит. Во-вторых,… я, конечно, рада, что вы не прочь лишний раз обратить внимание на то, что я - женщина, однако, если вас не затруднит, обращайтесь ко мне по имени. Надеюсь, повторять дважды мне не придется. В-третьих, если у кого есть вопросы по поводу обеда – обращайтесь к Хидану. Его голова в духовке, и он с радостью пообщается с вами, тем более что если не вытащить его минут через десять – у нас будет оригинальное матерящееся жаркое… Или его раньше Зецу сожрет. Кроме того, не забудьте вынуть из стиральной машинки Дейдару. За всем остальным обращайтесь к Пейну… Только раскопайте его сначала. Место крестиком помечено, где-то в метрах пяти от входа в пещеру. В-четвертых, желающему обратиться ко мне с еще какой-нибудь тупой просьбой – царствие небесное. Ну что, ребята, теперь поболтаем немного, а?!! :)))))) Сообщение №15: Пользователи «fish_are_friends», «good_boy», «money_rule_the_world» покинули сеть… из инстинкта самосохранения… Origami-lover Чего это с ними??? :(((

Прежде всего, спасибо за репутацию. Мне очень приятно. Продолжаю писать. Надеюсь, не разочарую вас и на этот раз :) Отель Автор: Rangiku Персонажи: Акацки Рейтинг: в принципе, детский Жанр: местами - юмор, местами - лирика. От автора: Я так и не научилась писать эти трижды проклятые шапки. Все права по-прежнему у Масаши. Сие неизменно. Несколько слов о психологии Утро в убежище великой и ужасной организации Акацки традиционно начиналось рано, часов в пять, когда солнце еще лениво дремлет за горизонтом, когда редкая птица разорвет своим появлением спокойствие небесной глади, … когда Хидан во всю глотку возопит: - О Джашин-сама, даруйте мне свое благословение в этот день, дабы служением своим я мог наставлять на путь истинный неверных и демонстрировать им Ваше непревзойденное величие, да… - Заткнись, - в голову бессмертному врезался массивный ботинок Какузу. Водопадник выбрался из своей комнаты, без особого энтузиазма поглядел на левую руку Хидана, валявшуюся в нескольких метрах от ее фанатичного хозяина, зевнул и выматерился от всех своих пяти сердец: ибо что Хидану – счастье, то Какузу потом назад пришивать будет. Вслед за бухгалтером на свет божий начали выбираться остальные яркие представители пещерной флоры и фауны. Кисаме, сжав виски руками, бормотал что-то о том, что он вовсе не обязан выслушивать все тонкости общения Хидана с божеством, Итачи молча жевал конфету, однако его взгляд красноречиво говорил о желании юноши испробовать на Хидане все способности шарингана. Из самой дальней комнаты появилась сонная и растрепанная Конан. Она погрозила Хидану кулачком, потом зачем-то стукнула по лбу Пейна, явившегося из соседней комнаты, и утопала на кухню, грозно шаркая тапками. - Женщины, - глубокомысленно изрек лидер-сама и потер ладонью ушибленный лоб, - С добрым утром всех! Со всех сторон немедленно раздались крики, оповещающие Пейна о том, что утро вовсе не доброе, ну и много чего еще, в основном об умственном развитии лидера. Не ожидавший такой бури эмоций, Пейн слегка растерялся. - А в чем собственно дело? Отличное время – воздух сейчас свеж как никогда… Эх вы, вам бы у Зецу поучиться радоваться жизни! Зецу, улыбаясь во все свои острые зубы, пошатываясь после сна, бродил по пещере с лейкой и заботливо поливал мох, попутно беседуя с ним о смысле жизни. Между прочим, с тех пор, как Акацки перебрались в эту пещеру, превратив ее в свое новое убежище, мох в ней разросся уж очень буйно. Как утверждала Конан, причиной тому вовсе не лейка Зецу, а сам Зецу, точнее – его отношение. «Когда-нибудь ты поймешь, - говорила девушка Пейну, - что обычным добрым разговором на отвлеченные темы можно добиться всего, особенно расположения и уважения подчиненных». «Это всего лишь мох, как можно сравнивать процессы его небывало быстрого роста и мои отношения с организацией?» - отмахивался от нее Пейн, продолжая галлонами поглощать успокоительное и травяной чай. Однако теперь, получив очередную порцию оскорблений от нагловатых нукенинов, находившихся у него в подчинении, лидер невольно задумался о словах своей напарницы. «А что если… да ну, ерунда какая-то! – тут же отмахнулся он от психологической ерунды, попытавшейся проникнуть в его голову, - Бог я или не бог, в конце концов! Сила, вот что правит миром! Сила, только сила и никакие уговоры тут не помогут!» - Значит так, - рявкнул он, - Немедленно прекратили роптать на меня, взяли ноги в руки и пошли за хвостатыми! Быстро! – прибавил он, неуверенно оглядев застывших подчиненных. - Да пошел ты, - сказал после недолгого молчания Хидан и принялся сосредоточенно отрезать себе левую ногу тупым ножом, - О Джашин-сама… - Да ну вас всех, - совсем расстроился Пейн и отправился на кухню, где его ждала новая порция травяного чая и успокоительное. * * * - Хмм… ну что, твоя теория о великой силе вновь потерпела крах, - Конан, наливая чай, поглядела на Пейна, восседавшего во главе стола с самым несчастным выражением лица. Остальные стулья были пусты, ибо каждый из нукенинов нашел себе занятие поинтереснее, нежели завтрак в пять утра. Кисаме и Итачи, ловко стащив у Какузу из кошелька его кровные, сбежали в сторону ближайшей кондитерской, моля всех богов лишь о том, чтобы водопадник не догадался, кто столь подло посягнул на его имущество. Между прочим, в прошлые несколько раз, когда рыбмен и его юный напарник совершали дерзкие набеги на кошелек бухгалтера Акацки, подозрение Какузу почему-то неизменно падало на Хидана, и бедняге богомольцу жутко доставалось. Впрочем, учитывая странные наклонности Хидана, он вовсе не был против такого обращения к себе, обвинения опровергнуть не пытался и, под градом ударов счастливо лыбился, молился Джашину и просил лишь об одном – чтобы его не били по лицу и прическу не попортили… Последнее, надо сказать, вообще было делом сложным – на серебристых волосах Хидана покоилось столько геля для волос и лака сильной фиксации, что они просто окаменели. Дейдара сосредоточенно ковырялся в глине, раздумывая над тем, что ему слепить на этот раз – в последнее время лепка стала его единственным развлечением, ибо лидер-сама недвусмысленно намекнул ему, что если Дейдара еще раз рискнет продемонстрировать всем свое искусство не то что в пещере, а даже в радиусе десяти километров от пещеры, то Пейн собственноручно переломает ему сначала все пальцы, потом выбьет ротикам на ладонях зубы, и в довершении сей страшной экзекуции просто оторвет многострадальные «рабочие инструменты» и не разрешит Какузу пришить их обратно. К слову, организации пришлось перебираться в новое убежище именно благодаря любви подрывника к искусству. Тоби, не менее сосредоточенно, метался вокруг своего ненаглядного семпая. От усердия бедняга даже несколько раз запутался в собственном плаще и шумно рухнул на пол, что, впрочем, не умерило его пыл. Беседа Зецу и мха тем временем перешла в стадию «Не противоречит ли деятельность организации Акацки идеям гуманизма…». - Крах, - простонал Пейн, - и еще какой… Проклятье… Я бог, в конце концов, я бог, я бог… Ну бог же я, а? – спросил лидер и с надеждой воззрился на Конан. - Ну а кто ж еще… Слушай, раз твоя «сила», - Конан закатила глаза, - не помогает, позволь мне попробовать, а? - Попробовать что? - Ну…, - Конан крутанулась на табуретке, - Отправить их на задание. Просто, чтобы проверить мою теорию о добром отношении? - Это не увенчается успехом… - Так… я обстирываю толпу мужиков, я готовлю на вас, ибо сами вы сотворяете не еду а помои, я мою посуду, причем «мою», дорогой мой БОГ, это не то слово… Я соскребаю с посуды ваши кулинарные эксперименты, больше похожие на революцию в бетонной промышленности, - Конан постепенно наращивала громкость, лидер с каждым словом все больше вжимался в стул и кутался в плащ, стараясь сделаться меньше, нежели он был на самом деле, - Я должна отдавать вам свой лак для ногтей и гель для волос, потому что Какузу, видите ли, не покупает вам все это, мотивируя тем, что «нужды организации» и покупка лака для ногтей никак не пересекаются! Кроме того, я убираю бутылки из-под саке после ваших «собраний», терплю ваши пошлые шутки и не могу провести всего один короткий психологический эксперимент, чтобы убедиться, что я права, потому что ТВОЕ МУЖСКОЕ ЭГО, видите ли, не выдержит моей правоты!!! Шовинист чертов!!! - Да! - ЧТО?!!! - В смысле, можешь провести этот свой эксперимент, если тебе хочется, - проворчал лидер, от которого уже была видна одна рыжая макушка и пунцовый лоб. Все остальное скрывал плащ. - Ты так мил, - проворковала Конан и взъерошила волосы напарника. – Вот увидишь, у меня получится! Спорим! Ну давай поспорим, Пейн! Скажем, на неделю уборки, что скажешь? Или в глубине души ты просто боишься, что я права? - Я? Боюсь? Еще чего! Вся эта твоя психология – полный бред! Но чтобы доставить тебе удовольствие, я готов поспорить, - Пейн поежился и осторожно отпил чай из своей кружки. «А еще говорят, что женщины – слабый пол… у-у-у… чудовище. Такая любого сломит…». Конан, между тем, мило улыбаясь, обдумывала, как бы получше начать разговор с командой маньячных дикарей. * * * - Ребята…, - Конан, отчаянно покраснев, стояла посреди просторного каменного зала, и робко улыбалась. Зецу выронил лейку, Хидан подавился очередным своим «Джашин-сама», и закашлялся, Какузу выпустил из рук кошелек и выматерился, Дейдара с перепугу уронил очередную птичку на Тоби и едва не выкрикнул «Кац», что было бы не садистским желанием уничтожить надоедливого напарника, а исключительной силы рефлексом. Дело в том, что Дей привык кричать «Кац» сразу после того, как его творение в кого-нибудь врезается. Итачи что-то сдавленно промычал, а Кисаме приподнял брови и шепотом осведомился у Пейна: «Это она про нас?!» - Эм… о чем это я, так вот, ребята, мне нужно с вами поговорить, - девушка скинула плащик, постелила его на длинный плоский камень и аккуратно присела, - Как вы знаете, у нас не хватает больше половины хвостатых демонов. Я уважаю вашу индивидуальность и нехватку времени, и все же, мы все – одна большая команда, и наши цели, которые пока кажутся многим из вас бесполезными, в будущем принесут свои плоды каждому из нас. Чем быстрее мы отловим демонов, тем быстрее достигнем всего, чего желаем. Понимаете? Несколько человек кивнули, не сводя с Конан глаз. - Вот и отлично. Тогда почему бы вам ни собраться и ни отправиться на поиски? - Да запросто… Эй, Какузу, зашей меня, - Хидан поднял с пола ногу и руку. - Ниток на тебя не напасешься, сволочь, - разворчался водопадник. Дейдара молча стал набивать сумку глиной и дал пинка Тоби – чтобы тот быстрее собрался. Кисаме взвалил на плечо Самехаду, зацепил с собой Итачи и несколько данго, после чего побрел к выходу. Невысокий Учиха едва поспевал за своим акулоподобным напарником. Зецу в мгновение ока исчез под землей. - Вот видишь, - Конан откинула с лица прядь волос, победоносно улыбнулась потрясенному Пейну и, что-то напевая, вновь отправилась на кухню, на радостях готовая приготовить окружающим ее мужчинам нечто особенное и невероятно вкусное. - Черт меня задери, - четко выделяя каждое слово, сказал Пейн. Он подошел к швейных дел мастеру и его сумасшедшему приятелю и поинтересовался, - В чем дело? Какое право вы имеете не обращать внимания на приказы своего лидера, а просьбы этой девчонки выполняете так безропотно?!! Неужели все дело в чертовой психологии, доброте и этом… как его там… гуманизме? - Все дело в груди, - рассмеялся Хидан. - Чего?! - Этот извращенец имел в виду, что все дело в том, что Конан – женщина. Разве уважающий себя мужчина, даже придурок, вроде него, - Какузу покосился на Хидана, - может себе позволить отказать столь милому созданию в маленькой просьбе? Нам пора, Хидан. - Легко тебе говорить. Ай-яй, моя нога… знал бы ты, как это больно, - фанатик кое-как поднялся с пола и, хромая, побрел вслед за Какузу. - Вот тебе и психология, блин…, - Пейн раздраженно сплюнул на пол, но решил, что не будет разрушать иллюзию Конан. Все-таки Какузу прав, ни один вменяемый мужчина не станет добровольно расстраивать женщину. Лучше уж выполнить ее маленькую прихоть. Призрак-сама Хвостатые, так хвостатые, тут уж ничего не попишешь. Дейдара, размахивая сумкой, брел по узкой лесной тропинке, подсчитывая собственные шаги. Ему необходимо было знать точно, когда закончится запретная территория, и он сможет, наконец, сотворить величайший и распрекраснейший бум. В перерывах между подсчитыванием пройденных метров и «случайными» встречами сумки с глиной и головы Тоби, Дей успевал любоваться красотами матери-природы, выряженной в свое красно-рыжее осеннее платье. Накрапывал мелкий дождь, временами между деревьями прокрадывался холодный ветер, мягко покачивающий тонкие ветки, сдирающий с них последние листья. Под ногами шуршала сухая пожелтевшая трава и хвоя. Тоби, уставший уворачиваться от сумки семпая, покорно сносил удары и временами пытался дышать через маску на свои оледеневшие ладони. Надо ли говорить, что теплее от сей бесполезной манипуляции бедному Тоби не становилось. - Семпай, Тоби замерз, - наконец, стуча зубами, поведал несчастный, потуже затянул на шее темный шарфик и закутался в плащ. - Ничем не могу помочь, - отозвался бессердечный семпай и принялся насвистывать. - Но Тоби очень холодно, семпай… Тоби сейчас ласты склеит… Давайте свернем, здесь неподалеку город. Переночуем в гостинице, поедим нормально… - Наши расходы строго отрегулированы, ты же знаешь Какузу… ммм! Он денег только на еду дал, и то зажмотился. Сказал: «Купите себе пару лепешек, и хватит. А то ты, Дейдара, что-то раскабанел в последнее время»… Это я-то раскабанел, представляешь… Меня просто плащ полнит, вот, - Дей надулся и запыхтел, поминая недобрым словом водопадника. - … отогреемся, - продолжал Тоби, - Вы искупаетесь в ванной, семпай. Дейдара вздрогнул и поглядел на напарника. Если бы не маска, Дей мог бы узреть торжествующую улыбку на лице своего таинственного спутника – Тоби понял, что попал в точку. - Только представьте себе, семпай, горячая вода, просторная комната, большое зеркало, шампунь. Вам не придется мерзнуть с утра, мчась к ближайшему холодному озерцу под чей-нибудь глумливый хохот, вам не придется больше рассматривать себя в осколке зеркальца, который вы нашли на дороге, вам не придется больше мыть волосы мылом… Дейдара боязливо поморщился при слове «мыло». Его прекрасные волосы становились похожи на желтую паклю после издевательств вроде купания в холодном водоеме и экзекуции хозяйственным мылом… - … вы сможете рассла… Семпай, куда вы?!! - В город! – завопил Дейдара. Его длинный светлый хвостик мелькал среди деревьев, словно флаг жажде комфорта и чистоты. Тоби со всех ног бросился вслед за Дейдарой. Лес, холодный, молчаливый и негостеприимный, оставался позади, так же, как и намерение найти хоть одного демона. Перед нукенинами вырос город, похожий на гигантский пчелиный улей. Он был полон людьми, которые суетились, мчались по своим делам, не разбирая дороги, работали или отдыхали… Они жили, далекие от мира шиноби, вспоминающие о воинах-ниндзя лишь тогда, когда им нужна была защита от опасности. Они жили, не обращая внимания на появление в городе людей в странных одеждах. В конце концов, сквозь города сотнями проходят те, кого вы когда-либо видели, кого вы даже не знаете, и те, с кем вы обязательно однажды встретитесь еще раз. И если обращать внимание на всех, то не заметишь, как в один прекрасный день состаришься. - Здорово, - протянул Тоби, разглядывая высокие, немного потрепанные дома, магазины, группки женщин в цветных кимоно, снующие от одного ларька с украшениями к другому. - Что тебя так поражает? – удивился Дейдара. – Обыкновенный город, даже немного захудалый по сравнению с тем, что я видел. - А мне он кажется интересным… Я ничего толком и не видел, кроме своей деревни. Сразу после того, как я сбежал, меня встретил Зецу-сан, потом я попал к вам в напарники… Все эти огромные дома, обыкновенные городские люди, которым не надо думать о войне и развитии своих дзюцу немного увлекают меня. Это все так не похоже на нас, нашу жизнь. Вы когда-нибудь хотели стать простым человеком, семпай? - Нет. Тогда бы я не смог заниматься искусством. - Вы могли бы рисовать, семпай. Или петь… Или статуи лепить! А я бы стал каким-нибудь крутым парнем, и тогда вы бы слепили мою статую, а, семпай! Дейдара невольно засмеялся. Тоби бесил его, раздражал своей болтливостью и несерьезностью, но внезапно подрывник подумал, что без Тоби было бы гораздо скучнее жить на этом свете. Однако оповещать об этом Тоби Дейдара не собирался – еще чего доброго напарничек решит веселить его почаще, и тогда от бессмысленной трескотни станет вообще некуда деваться. - Не болтай ерунды, Тоби, это все не искусство, да и вообще, тебе, с твоими куриными мозгами никогда не постичь смысла моих творений… да… ммм. - Семпа-а-а-ай…, - расстроился Тоби и едва не врезался в столб, возвышающийся перед многоэтажным отелем, снабженным светящейся вывеской. – Ух ты, семпай, гостиница! - Она нам не по карману. Давай искать дальше. Как выяснилось, благодаря сомнительному спонсорству Какузу, единственное, что оказалось этим двоим «по карману» - жалкое подобие гостиницы, больше напоминающее общественный туалет, разросшийся до двух этажей. - Все не так плохо, семпай, - Тоби едва увернулся от рухнувшего с потолка куска штукатурки. Расположение к Тоби, закравшееся в душу Дейдаре пару часов назад, растаяло без следа. Сжав в руке ключ так, что он едва не рассыпался, Дей топал по лестнице, матерясь не хуже Хидана. - Семпай, тут хотя бы тепло, - Тоби все еще пытался отыскать плюсы в их бедственном положении, - Семпай злится на Тоби? Тоби хороший ма… - Нет!!! – рявкнул Дейдара. В его широко открытом глазу полыхало бешенство и вся накопленная Деем за девятнадцать лет ненависть, - Тоби – плохой мальчик!!! Тоби ужасный мальчик!!! Тоби сволочь последняя!!! Если бы не твои уговоры…, - вопил подрывник во всю глотку и подпрыгивал на лестнице. Какой-то пьянчуга, до этого мирно спавший в холле, приподнял голову, поглядел на скачущего юного террориста и поинтересовался: - Эй, красавица, ты чего раскричалась? Хочешь я тебя успокою, милашка? - Ах ты… Да что б ты… Да я вас… ТОБИ!!! Ненавижу тебя, ненавижу, ненавижу… - Но семпай… - Заткнись! Я, - Дейдара подпрыгнул, - тебя, - подпрыгнул снова, - НЕ-НА-ВИ… Ой!! Лестница, не выдержав такого натиска злобы со стороны блондинистого художника, шумно треснула, проломилась, и тьма подвала поглотила Дейдару. - С… Семпай? – робко спросил Тоби. – Вы в порядке? - О да… я в порядке! Я, кажется, сломал руку, по мне ползают тараканы, а в волосах запуталась крыса, но я в ПОРЯДКЕ!!! – зарычал Дей из тьмы, после чего взвыл во все свои рты. * * * Комната оказалась тесной и мало чем отличалась от подвала, в котором побывал Дейдара. Крупная серая крыса, потревоженная вторжением гостей, юркнула под продавленную кровать и возмущенно запищала. С отвращением поморщившись, подрывник подошел к окну и широко распахнул его, надеясь избавиться от царившей в комнате вони, однако… весьма специфический аромат лишь усилился. Глянув вниз, Дейдара увидел внушительную кучу мусора, разросшуюся настолько, что она почти полностью закрывала окна первого этажа. - Замечательно… просто отпадно, - простонал блондин и тоскливо покосился на свою походную сумку. Он не знал, что будет лучше: подорвать этот клоповник или самого себя. - Ух ты, семпай, я вижу там плюшевого мишку… - Вот и достань его… ммм, - нежным пинком Дейдара отправил Тоби в свободный полет, закрыл окно и упал на кровать. Крыса снова возмущенно запищала. - Что б ты жил на одну пенсию, Какузу, - бросил Дей в пространство. - За такие слова, между прочим, кое-что отрывают, Дей-тян, - неожиданно раздался приглушенный голос у самого уха Дейдары. - А?! – Дей рухнул с кровати на пол. Под ним что-то хрустнуло – несчастная осмелевшая крыса не вовремя решила выбраться из своего убежища, - Кто здесь?! Тоби?! - Семпай, впустите меня!! – горланил Тоби с улицы. - Нет… не Тоби. Боже мой, у меня галлюцинации… у меня галлюцинации от этого мерзкого запаха и на почве нервных переживаний…, - парень испуганно озирался по сторонам. Комната была пуста. Никто не прятался под кроватью, не было никого в гнилом шкафу с проломленными дверцами. Он был один на один с собой и этим таинственным призрачным голосом, звучавшим неоткуда. - О нет, никаких галлюцинаций, Дей-тян, - вновь зазвучал пугающий голос. – Я призрак этой гостиницы. - МАМА!!! – Дейдара спрятал лицо за волосами, - Привидений не бывает! - Еще как бывают, Дей-тян. Если бы я не был призраком, разве мог бы я узнать твое имя! Я явился, чтобы покарать тебя за твои нечестивые речи о человеке, который заботится о твоем благе. Я накажу тебя, Дей-тян! Я скажу заклинание, и у тебя начнут сечься волосы… - Не надо, Призрак-сама! Я извинюсь перед Какузу, когда вернусь в пещеру. - Я скажу второе заклинание, и тебя одолеют юношеские прыщи… - Аааа!!! - Я скажу третье, и все вокруг признают твое искусство отстоем! - Нееет!!! Только не это! Только не мое искусство! Я согласен на прыщи и ломкие волосы, но только не искусство!!! - О Джашин-сама… Какузу, прекращай издеваться над Дейдарой, пока у него не случился сердечный приступ, - прозвучал второй приглушенный голос. - А какого черта он мне всякие гадости желает, - проворчал «Призрак-сама», после чего раздался жуткий грохот и по стене, близ которой стояла кровать Дейдары, поползла трещина. После второго удара стена сдалась окончательно, и в комнате появилось дополнительное окно из апартаментов Дейдары и Тоби в убежище Хидана и Какузу. - Приветик, - Хидан махнул Дейдаре и продолжил потягивать сок из пакетика. Его потрепанный плащ в красных облачках и пятнах крови висел на спинке кровати. Какузу, потирая кулак, присел возле Хидана и, прищурив глаза, поглядел на озадаченную мордашку Дейдары. - Вот вы гады… ммм, - Дей покраснел. – Откуда вы тут вообще и как узнали, что здесь я? - Ну, по Тоби, скачущем на мусорной куче за окном не сложно догадаться, что вы здесь остановились. Кроме того, никакой звукоизоляции, слышно каждое слово, - Хидан усмехнулся. - Зачем издевались? Еще и так жестоко? - Сам виноват, - Какузу все еще был обижен. Пожелание жить на одну пенсию было для него равносильно самому страшному оскорблению всех времен и народов, - Видишь же, я живу ничуть не лучше любого из вас. Себе беру столько же денег, сколько даю вам. Даже вынужден снимать одну комнату с этим идиотом. - Эй, полегче. Я тоже ранимый… - Это вовсе не объясняет того, как вы здесь оказались… ммм. - Пошли за хвостатым, а тут халтурка подвернулась, мы как обычно задержались из-за… - … его дебильного ритуала, - сообщил Какузу. - … его жажды урвать побольше денег. Ночевать в лесу не хотелось, мы пошли в город, ну и вот - призрак-сама и спутник призрака пред твоим лицом. - Юмористы чертовы… ммм, - Дейдара вздохнул, - Спокойной ночи вам, гады. Стряхнув с кровати щепки, осколки кирпича и какие-то мелкие камушки, Дейдара прилег поудобнее, укрылся плащиком и мирно засопел. Все-таки с самого детства он был прав: призраков не бывает. Зато бывают очень противные злопамятные бухгалтеры с большими ушами. - Ну Дейдара-семпай! Ну за что?!! - продолжал кричать Тоби.

Прежде всего, спасибо за репутацию. Мне очень приятно. Продолжаю писать. Надеюсь, не разочарую вас и на этот раз :) Отель Автор: Rangiku Персонажи: Акацки Рейтинг: в принципе, детский Жанр: местами - юмор, местами - лирика. От автора: Я так и не научилась писать эти трижды проклятые шапки. Все права по-прежнему у Масаши. Сие неизменно. Несколько слов о психологии Утро в убежище великой и ужасной организации Акацки традиционно начиналось рано, часов в пять, когда солнце еще лениво дремлет за горизонтом, когда редкая птица разорвет своим появлением спокойствие небесной глади, … когда Хидан во всю глотку возопит: - О Джашин-сама, даруйте мне свое благословение в этот день, дабы служением своим я мог наставлять на путь истинный неверных и демонстрировать им Ваше непревзойденное величие, да… - Заткнись, - в голову бессмертному врезался массивный ботинок Какузу. Водопадник выбрался из своей комнаты, без особого энтузиазма поглядел на левую руку Хидана, валявшуюся в нескольких метрах от ее фанатичного хозяина, зевнул и выматерился от всех своих пяти сердец: ибо что Хидану – счастье, то Какузу потом назад пришивать будет. Вслед за бухгалтером на свет божий начали выбираться остальные яркие представители пещерной флоры и фауны. Кисаме, сжав виски руками, бормотал что-то о том, что он вовсе не обязан выслушивать все тонкости общения Хидана с божеством, Итачи молча жевал конфету, однако его взгляд красноречиво говорил о желании юноши испробовать на Хидане все способности шарингана. Из самой дальней комнаты появилась сонная и растрепанная Конан. Она погрозила Хидану кулачком, потом зачем-то стукнула по лбу Пейна, явившегося из соседней комнаты, и утопала на кухню, грозно шаркая тапками. - Женщины, - глубокомысленно изрек лидер-сама и потер ладонью ушибленный лоб, - С добрым утром всех! Со всех сторон немедленно раздались крики, оповещающие Пейна о том, что утро вовсе не доброе, ну и много чего еще, в основном об умственном развитии лидера. Не ожидавший такой бури эмоций, Пейн слегка растерялся. - А в чем собственно дело? Отличное время – воздух сейчас свеж как никогда… Эх вы, вам бы у Зецу поучиться радоваться жизни! Зецу, улыбаясь во все свои острые зубы, пошатываясь после сна, бродил по пещере с лейкой и заботливо поливал мох, попутно беседуя с ним о смысле жизни. Между прочим, с тех пор, как Акацки перебрались в эту пещеру, превратив ее в свое новое убежище, мох в ней разросся уж очень буйно. Как утверждала Конан, причиной тому вовсе не лейка Зецу, а сам Зецу, точнее – его отношение. «Когда-нибудь ты поймешь, - говорила девушка Пейну, - что обычным добрым разговором на отвлеченные темы можно добиться всего, особенно расположения и уважения подчиненных». «Это всего лишь мох, как можно сравнивать процессы его небывало быстрого роста и мои отношения с организацией?» - отмахивался от нее Пейн, продолжая галлонами поглощать успокоительное и травяной чай. Однако теперь, получив очередную порцию оскорблений от нагловатых нукенинов, находившихся у него в подчинении, лидер невольно задумался о словах своей напарницы. «А что если… да ну, ерунда какая-то! – тут же отмахнулся он от психологической ерунды, попытавшейся проникнуть в его голову, - Бог я или не бог, в конце концов! Сила, вот что правит миром! Сила, только сила и никакие уговоры тут не помогут!» - Значит так, - рявкнул он, - Немедленно прекратили роптать на меня, взяли ноги в руки и пошли за хвостатыми! Быстро! – прибавил он, неуверенно оглядев застывших подчиненных. - Да пошел ты, - сказал после недолгого молчания Хидан и принялся сосредоточенно отрезать себе левую ногу тупым ножом, - О Джашин-сама… - Да ну вас всех, - совсем расстроился Пейн и отправился на кухню, где его ждала новая порция травяного чая и успокоительное. * * * - Хмм… ну что, твоя теория о великой силе вновь потерпела крах, - Конан, наливая чай, поглядела на Пейна, восседавшего во главе стола с самым несчастным выражением лица. Остальные стулья были пусты, ибо каждый из нукенинов нашел себе занятие поинтереснее, нежели завтрак в пять утра. Кисаме и Итачи, ловко стащив у Какузу из кошелька его кровные, сбежали в сторону ближайшей кондитерской, моля всех богов лишь о том, чтобы водопадник не догадался, кто столь подло посягнул на его имущество. Между прочим, в прошлые несколько раз, когда рыбмен и его юный напарник совершали дерзкие набеги на кошелек бухгалтера Акацки, подозрение Какузу почему-то неизменно падало на Хидана, и бедняге богомольцу жутко доставалось. Впрочем, учитывая странные наклонности Хидана, он вовсе не был против такого обращения к себе, обвинения опровергнуть не пытался и, под градом ударов счастливо лыбился, молился Джашину и просил лишь об одном – чтобы его не били по лицу и прическу не попортили… Последнее, надо сказать, вообще было делом сложным – на серебристых волосах Хидана покоилось столько геля для волос и лака сильной фиксации, что они просто окаменели. Дейдара сосредоточенно ковырялся в глине, раздумывая над тем, что ему слепить на этот раз – в последнее время лепка стала его единственным развлечением, ибо лидер-сама недвусмысленно намекнул ему, что если Дейдара еще раз рискнет продемонстрировать всем свое искусство не то что в пещере, а даже в радиусе десяти километров от пещеры, то Пейн собственноручно переломает ему сначала все пальцы, потом выбьет ротикам на ладонях зубы, и в довершении сей страшной экзекуции просто оторвет многострадальные «рабочие инструменты» и не разрешит Какузу пришить их обратно. К слову, организации пришлось перебираться в новое убежище именно благодаря любви подрывника к искусству. Тоби, не менее сосредоточенно, метался вокруг своего ненаглядного семпая. От усердия бедняга даже несколько раз запутался в собственном плаще и шумно рухнул на пол, что, впрочем, не умерило его пыл. Беседа Зецу и мха тем временем перешла в стадию «Не противоречит ли деятельность организации Акацки идеям гуманизма…». - Крах, - простонал Пейн, - и еще какой… Проклятье… Я бог, в конце концов, я бог, я бог… Ну бог же я, а? – спросил лидер и с надеждой воззрился на Конан. - Ну а кто ж еще… Слушай, раз твоя «сила», - Конан закатила глаза, - не помогает, позволь мне попробовать, а? - Попробовать что? - Ну…, - Конан крутанулась на табуретке, - Отправить их на задание. Просто, чтобы проверить мою теорию о добром отношении? - Это не увенчается успехом… - Так… я обстирываю толпу мужиков, я готовлю на вас, ибо сами вы сотворяете не еду а помои, я мою посуду, причем «мою», дорогой мой БОГ, это не то слово… Я соскребаю с посуды ваши кулинарные эксперименты, больше похожие на революцию в бетонной промышленности, - Конан постепенно наращивала громкость, лидер с каждым словом все больше вжимался в стул и кутался в плащ, стараясь сделаться меньше, нежели он был на самом деле, - Я должна отдавать вам свой лак для ногтей и гель для волос, потому что Какузу, видите ли, не покупает вам все это, мотивируя тем, что «нужды организации» и покупка лака для ногтей никак не пересекаются! Кроме того, я убираю бутылки из-под саке после ваших «собраний», терплю ваши пошлые шутки и не могу провести всего один короткий психологический эксперимент, чтобы убедиться, что я права, потому что ТВОЕ МУЖСКОЕ ЭГО, видите ли, не выдержит моей правоты!!! Шовинист чертов!!! - Да! - ЧТО?!!! - В смысле, можешь провести этот свой эксперимент, если тебе хочется, - проворчал лидер, от которого уже была видна одна рыжая макушка и пунцовый лоб. Все остальное скрывал плащ. - Ты так мил, - проворковала Конан и взъерошила волосы напарника. – Вот увидишь, у меня получится! Спорим! Ну давай поспорим, Пейн! Скажем, на неделю уборки, что скажешь? Или в глубине души ты просто боишься, что я права? - Я? Боюсь? Еще чего! Вся эта твоя психология – полный бред! Но чтобы доставить тебе удовольствие, я готов поспорить, - Пейн поежился и осторожно отпил чай из своей кружки. «А еще говорят, что женщины – слабый пол… у-у-у… чудовище. Такая любого сломит…». Конан, между тем, мило улыбаясь, обдумывала, как бы получше начать разговор с командой маньячных дикарей. * * * - Ребята…, - Конан, отчаянно покраснев, стояла посреди просторного каменного зала, и робко улыбалась. Зецу выронил лейку, Хидан подавился очередным своим «Джашин-сама», и закашлялся, Какузу выпустил из рук кошелек и выматерился, Дейдара с перепугу уронил очередную птичку на Тоби и едва не выкрикнул «Кац», что было бы не садистским желанием уничтожить надоедливого напарника, а исключительной силы рефлексом. Дело в том, что Дей привык кричать «Кац» сразу после того, как его творение в кого-нибудь врезается. Итачи что-то сдавленно промычал, а Кисаме приподнял брови и шепотом осведомился у Пейна: «Это она про нас?!» - Эм… о чем это я, так вот, ребята, мне нужно с вами поговорить, - девушка скинула плащик, постелила его на длинный плоский камень и аккуратно присела, - Как вы знаете, у нас не хватает больше половины хвостатых демонов. Я уважаю вашу индивидуальность и нехватку времени, и все же, мы все – одна большая команда, и наши цели, которые пока кажутся многим из вас бесполезными, в будущем принесут свои плоды каждому из нас. Чем быстрее мы отловим демонов, тем быстрее достигнем всего, чего желаем. Понимаете? Несколько человек кивнули, не сводя с Конан глаз. - Вот и отлично. Тогда почему бы вам ни собраться и ни отправиться на поиски? - Да запросто… Эй, Какузу, зашей меня, - Хидан поднял с пола ногу и руку. - Ниток на тебя не напасешься, сволочь, - разворчался водопадник. Дейдара молча стал набивать сумку глиной и дал пинка Тоби – чтобы тот быстрее собрался. Кисаме взвалил на плечо Самехаду, зацепил с собой Итачи и несколько данго, после чего побрел к выходу. Невысокий Учиха едва поспевал за своим акулоподобным напарником. Зецу в мгновение ока исчез под землей. - Вот видишь, - Конан откинула с лица прядь волос, победоносно улыбнулась потрясенному Пейну и, что-то напевая, вновь отправилась на кухню, на радостях готовая приготовить окружающим ее мужчинам нечто особенное и невероятно вкусное. - Черт меня задери, - четко выделяя каждое слово, сказал Пейн. Он подошел к швейных дел мастеру и его сумасшедшему приятелю и поинтересовался, - В чем дело? Какое право вы имеете не обращать внимания на приказы своего лидера, а просьбы этой девчонки выполняете так безропотно?!! Неужели все дело в чертовой психологии, доброте и этом… как его там… гуманизме? - Все дело в груди, - рассмеялся Хидан. - Чего?! - Этот извращенец имел в виду, что все дело в том, что Конан – женщина. Разве уважающий себя мужчина, даже придурок, вроде него, - Какузу покосился на Хидана, - может себе позволить отказать столь милому созданию в маленькой просьбе? Нам пора, Хидан. - Легко тебе говорить. Ай-яй, моя нога… знал бы ты, как это больно, - фанатик кое-как поднялся с пола и, хромая, побрел вслед за Какузу. - Вот тебе и психология, блин…, - Пейн раздраженно сплюнул на пол, но решил, что не будет разрушать иллюзию Конан. Все-таки Какузу прав, ни один вменяемый мужчина не станет добровольно расстраивать женщину. Лучше уж выполнить ее маленькую прихоть. Призрак-сама Хвостатые, так хвостатые, тут уж ничего не попишешь. Дейдара, размахивая сумкой, брел по узкой лесной тропинке, подсчитывая собственные шаги. Ему необходимо было знать точно, когда закончится запретная территория, и он сможет, наконец, сотворить величайший и распрекраснейший бум. В перерывах между подсчитыванием пройденных метров и «случайными» встречами сумки с глиной и головы Тоби, Дей успевал любоваться красотами матери-природы, выряженной в свое красно-рыжее осеннее платье. Накрапывал мелкий дождь, временами между деревьями прокрадывался холодный ветер, мягко покачивающий тонкие ветки, сдирающий с них последние листья. Под ногами шуршала сухая пожелтевшая трава и хвоя. Тоби, уставший уворачиваться от сумки семпая, покорно сносил удары и временами пытался дышать через маску на свои оледеневшие ладони. Надо ли говорить, что теплее от сей бесполезной манипуляции бедному Тоби не становилось. - Семпай, Тоби замерз, - наконец, стуча зубами, поведал несчастный, потуже затянул на шее темный шарфик и закутался в плащ. - Ничем не могу помочь, - отозвался бессердечный семпай и принялся насвистывать. - Но Тоби очень холодно, семпай… Тоби сейчас ласты склеит… Давайте свернем, здесь неподалеку город. Переночуем в гостинице, поедим нормально… - Наши расходы строго отрегулированы, ты же знаешь Какузу… ммм! Он денег только на еду дал, и то зажмотился. Сказал: «Купите себе пару лепешек, и хватит. А то ты, Дейдара, что-то раскабанел в последнее время»… Это я-то раскабанел, представляешь… Меня просто плащ полнит, вот, - Дей надулся и запыхтел, поминая недобрым словом водопадника. - … отогреемся, - продолжал Тоби, - Вы искупаетесь в ванной, семпай. Дейдара вздрогнул и поглядел на напарника. Если бы не маска, Дей мог бы узреть торжествующую улыбку на лице своего таинственного спутника – Тоби понял, что попал в точку. - Только представьте себе, семпай, горячая вода, просторная комната, большое зеркало, шампунь. Вам не придется мерзнуть с утра, мчась к ближайшему холодному озерцу под чей-нибудь глумливый хохот, вам не придется больше рассматривать себя в осколке зеркальца, который вы нашли на дороге, вам не придется больше мыть волосы мылом… Дейдара боязливо поморщился при слове «мыло». Его прекрасные волосы становились похожи на желтую паклю после издевательств вроде купания в холодном водоеме и экзекуции хозяйственным мылом… - … вы сможете рассла… Семпай, куда вы?!! - В город! – завопил Дейдара. Его длинный светлый хвостик мелькал среди деревьев, словно флаг жажде комфорта и чистоты. Тоби со всех ног бросился вслед за Дейдарой. Лес, холодный, молчаливый и негостеприимный, оставался позади, так же, как и намерение найти хоть одного демона. Перед нукенинами вырос город, похожий на гигантский пчелиный улей. Он был полон людьми, которые суетились, мчались по своим делам, не разбирая дороги, работали или отдыхали… Они жили, далекие от мира шиноби, вспоминающие о воинах-ниндзя лишь тогда, когда им нужна была защита от опасности. Они жили, не обращая внимания на появление в городе людей в странных одеждах. В конце концов, сквозь города сотнями проходят те, кого вы когда-либо видели, кого вы даже не знаете, и те, с кем вы обязательно однажды встретитесь еще раз. И если обращать внимание на всех, то не заметишь, как в один прекрасный день состаришься. - Здорово, - протянул Тоби, разглядывая высокие, немного потрепанные дома, магазины, группки женщин в цветных кимоно, снующие от одного ларька с украшениями к другому. - Что тебя так поражает? – удивился Дейдара. – Обыкновенный город, даже немного захудалый по сравнению с тем, что я видел. - А мне он кажется интересным… Я ничего толком и не видел, кроме своей деревни. Сразу после того, как я сбежал, меня встретил Зецу-сан, потом я попал к вам в напарники… Все эти огромные дома, обыкновенные городские люди, которым не надо думать о войне и развитии своих дзюцу немного увлекают меня. Это все так не похоже на нас, нашу жизнь. Вы когда-нибудь хотели стать простым человеком, семпай? - Нет. Тогда бы я не смог заниматься искусством. - Вы могли бы рисовать, семпай. Или петь… Или статуи лепить! А я бы стал каким-нибудь крутым парнем, и тогда вы бы слепили мою статую, а, семпай! Дейдара невольно засмеялся. Тоби бесил его, раздражал своей болтливостью и несерьезностью, но внезапно подрывник подумал, что без Тоби было бы гораздо скучнее жить на этом свете. Однако оповещать об этом Тоби Дейдара не собирался – еще чего доброго напарничек решит веселить его почаще, и тогда от бессмысленной трескотни станет вообще некуда деваться. - Не болтай ерунды, Тоби, это все не искусство, да и вообще, тебе, с твоими куриными мозгами никогда не постичь смысла моих творений… да… ммм. - Семпа-а-а-ай…, - расстроился Тоби и едва не врезался в столб, возвышающийся перед многоэтажным отелем, снабженным светящейся вывеской. – Ух ты, семпай, гостиница! - Она нам не по карману. Давай искать дальше. Как выяснилось, благодаря сомнительному спонсорству Какузу, единственное, что оказалось этим двоим «по карману» - жалкое подобие гостиницы, больше напоминающее общественный туалет, разросшийся до двух этажей. - Все не так плохо, семпай, - Тоби едва увернулся от рухнувшего с потолка куска штукатурки. Расположение к Тоби, закравшееся в душу Дейдаре пару часов назад, растаяло без следа. Сжав в руке ключ так, что он едва не рассыпался, Дей топал по лестнице, матерясь не хуже Хидана. - Семпай, тут хотя бы тепло, - Тоби все еще пытался отыскать плюсы в их бедственном положении, - Семпай злится на Тоби? Тоби хороший ма… - Нет!!! – рявкнул Дейдара. В его широко открытом глазу полыхало бешенство и вся накопленная Деем за девятнадцать лет ненависть, - Тоби – плохой мальчик!!! Тоби ужасный мальчик!!! Тоби сволочь последняя!!! Если бы не твои уговоры…, - вопил подрывник во всю глотку и подпрыгивал на лестнице. Какой-то пьянчуга, до этого мирно спавший в холле, приподнял голову, поглядел на скачущего юного террориста и поинтересовался: - Эй, красавица, ты чего раскричалась? Хочешь я тебя успокою, милашка? - Ах ты… Да что б ты… Да я вас… ТОБИ!!! Ненавижу тебя, ненавижу, ненавижу… - Но семпай… - Заткнись! Я, - Дейдара подпрыгнул, - тебя, - подпрыгнул снова, - НЕ-НА-ВИ… Ой!! Лестница, не выдержав такого натиска злобы со стороны блондинистого художника, шумно треснула, проломилась, и тьма подвала поглотила Дейдару. - С… Семпай? – робко спросил Тоби. – Вы в порядке? - О да… я в порядке! Я, кажется, сломал руку, по мне ползают тараканы, а в волосах запуталась крыса, но я в ПОРЯДКЕ!!! – зарычал Дей из тьмы, после чего взвыл во все свои рты. * * * Комната оказалась тесной и мало чем отличалась от подвала, в котором побывал Дейдара. Крупная серая крыса, потревоженная вторжением гостей, юркнула под продавленную кровать и возмущенно запищала. С отвращением поморщившись, подрывник подошел к окну и широко распахнул его, надеясь избавиться от царившей в комнате вони, однако… весьма специфический аромат лишь усилился. Глянув вниз, Дейдара увидел внушительную кучу мусора, разросшуюся настолько, что она почти полностью закрывала окна первого этажа. - Замечательно… просто отпадно, - простонал блондин и тоскливо покосился на свою походную сумку. Он не знал, что будет лучше: подорвать этот клоповник или самого себя. - Ух ты, семпай, я вижу там плюшевого мишку… - Вот и достань его… ммм, - нежным пинком Дейдара отправил Тоби в свободный полет, закрыл окно и упал на кровать. Крыса снова возмущенно запищала. - Что б ты жил на одну пенсию, Какузу, - бросил Дей в пространство. - За такие слова, между прочим, кое-что отрывают, Дей-тян, - неожиданно раздался приглушенный голос у самого уха Дейдары. - А?! – Дей рухнул с кровати на пол. Под ним что-то хрустнуло – несчастная осмелевшая крыса не вовремя решила выбраться из своего убежища, - Кто здесь?! Тоби?! - Семпай, впустите меня!! – горланил Тоби с улицы. - Нет… не Тоби. Боже мой, у меня галлюцинации… у меня галлюцинации от этого мерзкого запаха и на почве нервных переживаний…, - парень испуганно озирался по сторонам. Комната была пуста. Никто не прятался под кроватью, не было никого в гнилом шкафу с проломленными дверцами. Он был один на один с собой и этим таинственным призрачным голосом, звучавшим неоткуда. - О нет, никаких галлюцинаций, Дей-тян, - вновь зазвучал пугающий голос. – Я призрак этой гостиницы. - МАМА!!! – Дейдара спрятал лицо за волосами, - Привидений не бывает! - Еще как бывают, Дей-тян. Если бы я не был призраком, разве мог бы я узнать твое имя! Я явился, чтобы покарать тебя за твои нечестивые речи о человеке, который заботится о твоем благе. Я накажу тебя, Дей-тян! Я скажу заклинание, и у тебя начнут сечься волосы… - Не надо, Призрак-сама! Я извинюсь перед Какузу, когда вернусь в пещеру. - Я скажу второе заклинание, и тебя одолеют юношеские прыщи… - Аааа!!! - Я скажу третье, и все вокруг признают твое искусство отстоем! - Нееет!!! Только не это! Только не мое искусство! Я согласен на прыщи и ломкие волосы, но только не искусство!!! - О Джашин-сама… Какузу, прекращай издеваться над Дейдарой, пока у него не случился сердечный приступ, - прозвучал второй приглушенный голос. - А какого черта он мне всякие гадости желает, - проворчал «Призрак-сама», после чего раздался жуткий грохот и по стене, близ которой стояла кровать Дейдары, поползла трещина. После второго удара стена сдалась окончательно, и в комнате появилось дополнительное окно из апартаментов Дейдары и Тоби в убежище Хидана и Какузу. - Приветик, - Хидан махнул Дейдаре и продолжил потягивать сок из пакетика. Его потрепанный плащ в красных облачках и пятнах крови висел на спинке кровати. Какузу, потирая кулак, присел возле Хидана и, прищурив глаза, поглядел на озадаченную мордашку Дейдары. - Вот вы гады… ммм, - Дей покраснел. – Откуда вы тут вообще и как узнали, что здесь я? - Ну, по Тоби, скачущем на мусорной куче за окном не сложно догадаться, что вы здесь остановились. Кроме того, никакой звукоизоляции, слышно каждое слово, - Хидан усмехнулся. - Зачем издевались? Еще и так жестоко? - Сам виноват, - Какузу все еще был обижен. Пожелание жить на одну пенсию было для него равносильно самому страшному оскорблению всех времен и народов, - Видишь же, я живу ничуть не лучше любого из вас. Себе беру столько же денег, сколько даю вам. Даже вынужден снимать одну комнату с этим идиотом. - Эй, полегче. Я тоже ранимый… - Это вовсе не объясняет того, как вы здесь оказались… ммм. - Пошли за хвостатым, а тут халтурка подвернулась, мы как обычно задержались из-за… - … его дебильного ритуала, - сообщил Какузу. - … его жажды урвать побольше денег. Ночевать в лесу не хотелось, мы пошли в город, ну и вот - призрак-сама и спутник призрака пред твоим лицом. - Юмористы чертовы… ммм, - Дейдара вздохнул, - Спокойной ночи вам, гады. Стряхнув с кровати щепки, осколки кирпича и какие-то мелкие камушки, Дейдара прилег поудобнее, укрылся плащиком и мирно засопел. Все-таки с самого детства он был прав: призраков не бывает. Зато бывают очень противные злопамятные бухгалтеры с большими ушами. - Ну Дейдара-семпай! Ну за что?!! - продолжал кричать Тоби.

Название: Память Автор: Rangiku Действующие лица: Какузу, Хидан, Акацки, НП. Жанр: drama, angst Герои Масаши Кишимото, ни на что не претендую. От автора: Это даже не рассказ, а скорее зарисовка – один день из жизни команды бессмертных. Очередной мой рискованный эксперимент – взяться за драматизм после ставшего привычным для меня юмора, и придать человечности любимой акацушной паре. Надеюсь, не разочарую вас и на этот раз. Так же прошу прощения за лексику Хидана, местами она бывает грубоватой, но все же не выходящей за рамки вменяемости. Память Нам снятся сны о темных странных улицах, О закоулках позабытых городов, Нам снятся тени, и презрение на лицах Нам снится тьмы непробиваемый покров Мы тонем в памяти, вопим, как одержимые Что позабыть неплохо бы все то, Что причиняет боль… Однако живы мы Лишь до тех пор, пока боль с нами заодно И дабы чувствовать свое существование, Столь жалкое, что стыдно говорить, Мы продолжаем видеть в снах стенания Всех тех, кому мы не давали жить. Мы обрывали крылья ангелов, Мы разрывали в клочья их тела, Мы не жалели ни детей, ни раненых Мы не жалели женщин, и сжигали их дотла. У нас еще хватало наглости отмаливать Грехи в обители богов, У нас хватало совести не сравнивать Себя с чудовищем из адских закромов Теперь мы преданные собственною памятью, И разумом мы прокляты навек, Нам сны опять даруют ночку славную, Что нам напомнит, сколь же хрупок человек. В пещере воцарилось молчание. Дейдара перестал вещать о величие искусства и конкретно «грандиозных БУМов», Кисаме и Итачи прервали тренировку, наблюдая за тем, как высокий мужчина спокойно втащил за собою труп и швырнул его на землю, словно мешок с мусором. - Какузу? Опять?!! – Пейн покачал головой, - Этого за что?!! Новичок. Молчаливый, спокойный! И двух дней в организации ни пробыл… С подобной расточительностью на тебя и человечества не хватит – всех перебьешь максимум года за три-четыре… - Люди – не деньги, я ими не дорожу. Единственный плюс человека – его сердце, храброе, сильное сердце, пригодное для трансплантации, - пробормотал Какузу и пнул то, что осталось от его четвертого по счету напарника, - А это ничтожество… Он посмел у меня денег взаймы попросить. - Чтоб тебя, Какузу! Нужно быть более сдержанным, - Лидер, наклонившись, снял с левого указательного пальца покойника кольцо с иероглифом «сан», что означал «три». - Если бы я был сдержанным в денежных вопросах, организация давно бы обанкротилась. Я, наконец, смогу работать один? - мужчина внимательно посмотрел на Пейна. - Какузу, я уже объяснял, что никто из вас не будет работать в одиночку. За исключением Зецу, но, строго говоря, и он не одинок. Он сам себе компания. Ради вашей же безопасности, - послышался возмущенный ропот. Дейдара приготовился начать новую лекцию относительно не только искусства, но и своего таланта убивать врагов раньше, чем они сообразят, что произошло, - Молчать! Я уважаю ваши способности, я признаю вас как достойных противников для шиноби любой из стран, но вы часто забываетесь. Ослепленные своими техниками и сознанием того, что вам удалось достичь совершенства не только в дзюцу своих деревень, но и познать множество других, вы нередко начинаете сражение, заведомо не уважая противника, и считая его более слабым. Подобная опрометчивость нередко приводит к смерти. Путешествия с напарником снижает риск гибели. Черт возьми, как дети! Приходится объяснять по сотне раз элементарные вещи… - В таком случае вам следует завербовать больше людей. Я не намерен терпеть идиотов рядом с собою слишком долго. Кроме того, я собираюсь отправиться прямо сейчас на поиски своей цели – и вам придется смириться с тем, что я сделаю это в одиночестве. Или вы столь неподражаемы, лидер-сама, что успеете найти мне напарника за несколько минут? – нукенин из деревни Скрытого Водопада откровенно насмехался над Пейном, однако на лице лидера появилась лишь улыбка, не предвещающая ничего хорошего. - Напарник сам тебя нашел, не волнуйся. Идеальный напарник. - Он что, бессмертный? – Какузу прищурил глаза и рассмеялся. Пейн, не переставая улыбаться, махнул рукой, призывая кого-то к себе. Из глубины пещеры, неспешно и что-то насвистывая, появился высокий мужчина. Какузу с легким недоумением поглядел на «идеального напарника». С виду лет на пять-шесть старше Итачи, то есть – для Какузу просто ребенок. Спокойное, безразличное лицо, серебристые волосы и очевидное безумие в глазах. Впрочем, определенная доля безумия была свойственна каждому, кто пришел в Акацки. На белой груди новичка был медальон, подобных которому Какузу прежде не видел – треугольник, вписанный в круг. За спиной – оружие. Коса с тремя лезвиями разной длины. - Это Хидан. Твой новый напарник, - Пейн отдал Хидану кольцо его безвременно ушедшего предшественника. - Он мне не нравится, - сообщил Какузу. - Тебе же хуже, - передернул плечами лидер, - Тебе с ним работать. Зецу, приберись. - С удовольствием, - Зецу вырос прямо из стены пещеры. В темноте было видно только его белую часть. Опустившись над трупом, Зецу начал пожирать его. Медленно и методично, с ног до головы, не обращая внимания на обувь и одежду. Хидан, пригладив волосы, с по-прежнему безразличным выражением лица наблюдал за пиршеством. «Большинство новичков отворачивались», - автоматически отметил про себя Какузу, после чего обратился к напарнику: - Послушай меня, Хидан или как там тебя. Предупреждаю, у меня тяжелый характер. Думаю, наблюдая за медленным исчезновением твоего предшественника в пасти у Зецу, ты понял, что шутить со мною не стоит. Учти, твоя жизнь в твоих же руках – не будешь глупить, я уж как-нибудь постараюсь вытерпеть твое присутствие рядом. Новичок не ответил, продолжая наблюдать за обедом двуликого. «Интересно, он услышал хоть слово из того, что я сказал, или пришлось понапрасну потратить время и децибелы?» - задумался водопадник и, устало вздохнув, стянул со своего лица маску. Что и говорить, этот день выдался слишком длинным и утомительным для него. Прежний напарник не просил у него никаких денег, он вообще старался не заговаривать с Какузу без особой необходимости. Просто водопаднику стало скучно… Скучно, и не более того. А этот слабый молчаливый идиот подвернулся под руку. Очередное убийство безо всякой причины, просто ради собственного сомнительного удовольствия. Хотелось тишины, хотелось отдохнуть, но… Время – деньги. Он по-прежнему не знал местонахождение своей цели. На данный момент осведомленность организации о хвостатых демонах оставляла желать лучшего. Каждая деревня, являющаяся счастливой обладательницей этого оружия, силой вырванного из объятий потустороннего мира, ревностно хранила в тайне имя джинчуурики. Чтобы узнать этот секрет, необходимо было особое обаяние и способность убеждать. Какузу умел убеждать. За свою долгую жизнь он познал многое, в том числе и простую истину – редкий человек перед лицом смерти остается храбрым. В перспективе потерять собственную жизнь признанные смельчаки рассказывали ему обо всем, и вызывали презрение достаточное для того, чтобы нарушить обещание сохранить болтунам жизнь, и прикончить их сразу после разговора. Но были и те, кто твердо отвечал «Никогда», кто улыбался, когда смерть своими костлявыми лапами обнимала его за плечи, кто вызывал уважение… и временами смех. Столь похвальная верность своим идеалам оставалась загадкой для нукенина из Скрытой Деревни Водопада, ведь у него продавалось все: верность, идеалы и даже сама жизнь. Потому что деньги единственное, ради чего стоит вставать по утрам и продолжать жить. Но умение убеждать не дает результатов, когда на пути все время не те деревни. - Хидан, ты готов идти? - Да. - Тогда за мной. На очереди страна воды. - Какая чертова даль, - проворчал Хидан и протяжно зевнул, после чего побрел к выходу из пещеры. Небо заалело, солнце неумолимо ползло к горизонту, кое-где на небе появлялись звезды, складываясь в узоры созвездий, подобно самой древней и единственной в своем роде мозаике. Тьма, ночь… оно и к лучшему. Самое подходящее время для созданий с истлевшей и погибшей душой. Остальные представители Акацки, оставшиеся в пещере, проводили взглядом Какузу и его нового напарника. - Ммм…, - Дейдара, решив, что на сегодня речей с него достаточно, спрыгнул с каменного возвышения на земляной пол пещеры и, притаившись в уголке, принялся наполнять свою походную сумку глиной. Через пару дней им с Сасори предстояло выступить за джинчуурики Гаарой, в деревню Песка. Очередная «чертова даль», как изволил выразиться новичок. Однако минут через пять веселый голос подрывника зазвучал вновь, - Как вы думаете, сколько этот продержится? Лично мне кажется, что Какузу-сан вернется с его трупом часа через два. - Даю десять минут, - усмехнулся Кисаме, - Не больше. Тот, кто в первый же миг знакомства позволяет себе такую роскошь, как пропустить мимо ушей все предупреждения Какузу – умрет раньше, чем успеет понять последствия вступления в Акацки. - Не отвлекайся, - Итачи едва не обрушил на голову Хошигаки свою катану. - А вы как считаете, Сасори-данна… ммм…? Рыжий кукольник предпочел отмолчаться. Он занимался модификацией одной из своих боевых марионеток – Хируко, и его решительно не интересовали ни судьба Хидана, ни любопытство Дейдары. - Ммм, разве вам не интересно? Вы бываете таким скучным, Сасори-данна. Кстати, кто-нибудь знает, зачем Зецу систематически обедает перед нами? Разве он не понимает, насколько это далеко от искусства… Ммм? - Воспитательная акция, - Кисаме увернулся от очередной атаки Итачи. На Хошигаки трапезы Зецу давно уже не производили устрашающего впечатления, хоть в глубине души туманник и соглашался с тем, что обедать «двуликому» стоит где-нибудь подальше от любопытных глаз, - Что б мы не забывали, в чьем желудке окончим жизнь в случае неудачи. - Забавно, - пробормотал Дей почему-то уже без своего коронного «Ммм». Тем временем, спустя минут пятнадцать пребывания рядом с Хиданом, Какузу понял, что старый напарник был не так уж плох. Хидан не переставал сокрушаться относительно того, что «у него отвалятся ноги, его бесит щебетание птиц, ему не нравится запах хвои, его достали цветы под ногами» и так далее, при этом он не забывал материться почти через каждое слово, и возносил молитвы своему темному богу Джашину. - Ты достал уже, - Какузу заметил, что его трясет при каждой фразе, в которой участвовало имя «Джашин». – Если не заткнешься, я тебе глотку перережу. - Действуй! - Наглый сукин сын! Ты думаешь, я шучу?! – Какузу схватил его за отвороты плаща и встряхнул, - Уважай мое личное пространство. Заткни свою чертову пасть и молись про себя, придурок! Ты прекрасно видел, как я обращаюсь с теми, кто причиняет мне неудобства. - Отпусти, а. Во имя Джашина, - почти издевательским тоном произнес Хидан. Новичок словно нарывался на то, чтобы его прикончили. «Я сегодня добрый… Хочет сдохнуть, так и быть – сделаю ему одолжение», - решил шиноби Водопада и, без лишних слов, выхватил кунай и воткнул его в шею напарника. Тот даже не попытался увернуться, а принял удар с какой-то непонятной радостью во взгляде. Покачнувшись, Хидан упал на землю. Глаза его были по-прежнему открыты, грудь едва заметно приподнималась. - Уж не знаю, чем ты думал, новичок, когда вызывал меня на злобу, но запомни, наконец, хоть на те считанные минуты, что тебе осталось жить, и передай это любому дьяволу на том свете – у старины Какузу нет чувства юмора и нет времени на то, чтобы выслушивать чужой бред. Я не собираюсь ломать голову над твоим поступком. Может это изощренный способ самоубийства, или попытка показать, что у тебя нет страха передо мною. Все что я знаю – поступок глупый. Мне этого знания достаточно. Прощай, мальчик. Какузу отвернулся и побрел к лесу. Произошедшее внезапно заставило его рассмеяться… Точнее, не сама ситуация, а мысль о выражении лица Лидера, когда он узнает о случившемся. - О Джашин, как же мне хорошо… Какузу вздрогнул и обернулся. Новичок по-прежнему лежал на земле, истекая кровью, но на лице его царило блаженство, подобное тому, что одолевает мужчину после незабываемой ночи в объятиях любимой женщины. - Ты удивлен? А я думал, что ты все понял… Должно быть, я не уловил иронии в твоем голосе, когда ты упомянул о моем бессмертии. Да и какой я тебе мальчик?! Во имя Джашина, объясни мне, ты слепой или тупой? Блондин сел, выдернул из шеи кунай, поморщился от боли и зажал рукой кровоточащую рану. Удовлетворение на его лице сменилось насмешливым выражением, которое стало совсем уж глумливым после того, как у Какузу медленно, но верно начала отвисать челюсть. На своем веку водопадник повидал немало, но еще ни разу не встречал шиноби, который способен ухмыляться после того, как ему перерезали артерию. За исключением самого себя… - Видишь ли, проблема в том, что я действительно бессмертен. «Чертов лидер! Так вот о чем он говорил, когда назвал его «идеальным напарником»! - Какузу задрал голову и посмотрел в небо. Над ним пролетело несколько птиц. – Похоже, мне в самом деле некуда деваться». - Хорошо, - водопадник вздохнул, подошел к Хидану и помог ему подняться на ноги, - Начнем все сначала. Я Какузу, из Скрытого селения водопада. Это все, что тебе необходимо знать. - Хидан, из… впрочем, незачем вспоминать о том, чего давно нет, - блондин протянул ему руку, - Послушай, тебе обязательно было перерезать мне глотку, чтобы понять, что я чего-то стою? Это ведь больно. - Ты слишком много болтаешь – это раз, а два… Ты, видно, в самом деле не такой пустозвон, каким показался мне сначала. А теперь идем. Время - … - …Деньги. Ты скучный тип. Ничего не ответив и натянув маску повыше, так, что стали видны одни лишь глаза, Какузу побрел дальше, по тонкой, едва заметной тропинке. Как ему ни было противно это признать, но человек, обретший бессмертие, мог считаться полноценной и весьма способной личностью. Возможно, здесь крылась какая-то тайна, слабость, он не был уверен, что существует абсолютное бессмертие. «Интересно, как ему это удалось? Может, все дело в его деревне, какое-нибудь запретное дзюцу. Что же это за деревня, я никогда не слышал о знаке, подобном тому, что на его протекторе. Спросить или не стоит? - водопадник задумался. В Акацки не было принято расспрашивать о прошлом. Откровенные разговоры свидетельствую о некоторой дружбе и близости, а они были лишь «клубом по интересам», где каждый таился в своем панцире, позволяя другим узнать лишь самые общие факты, например: количество своих жертв. – А-а, к черту! Можно подумать, меня это все интересует. Мы всего лишь делаем совместную работу, не более того…». - Тебе не кажется, что за нами наблюдают? – из размышлений его выдернул голос Хидана. Теперь, прислушавшись, Какузу в самом деле уловил едва различимые шорохи. Водопадник ругнулся – еще одна бесполезная трата времени. Изначально он рассчитывал, что ближайшая пара дней пройдет спокойно, без лишних боев, но судьба – режиссер с несколько невнятным чувством юмора. Она любит подкидывать проблемы именно в те моменты, когда их не ожидаешь. - Берегись, Хидан! - Ой, - произнес блондин и приподнял брови, скосив взгляд на молодого шиноби, воткнувшего ему в ключицу кунай, - Второй раз за день. Ты хоть знаешь насколько это неприятно, идиот? Старик-шиноби, в форме токудзе, явившийся вслед за молодым торопыгой, на секунду замер в недоумении, после чего крикнул: - Генбоу, назад! Шузаку Генбоу, отступить! Это приказ! Юноша, вышедший из оцепенения, отскочил от Хидана и присоединился к старику. «Шузаку? - чуть слышно пробормотал Какузу, - Ах да… Шузаку…». Водопадник, прищурив глаза, смотрел на протекторы этого маленького отряда... хотя, отряд, пожалуй, слишком громко будет сказано... всего лишь два человека. Такой знакомый символ, одновременно родной для него и ненавистный, уже много лет перечеркнутый на его собственном протекторе. - Да они, никак, твои земляки, Какузу. Неужто ты не рад, встрече? – Хидан заулыбался, предвкушая битву. Его взгляд наполнился фанатичным огнем. - Вы двое из Акацки, - сказал старик, извлекая из сумки несколько кунаев. - Правда? – рассмеялся Хидан, - Старик, ты только что открыл мне глаза! А я все думал, почему на мне этот идиотский плащ. - Какузу-сан? – прошептал молодой шиноби, которого звали Генбоу. Он смотрел на нукенина с благоговением, - Неужели… Неужели это и есть Какузу-сан? - О, да ты популярен, - Хидан сбросил с плеча косу и принялся изучать свое отражение. – Я даже немного завидую. - Шузаку, он всего лишь предатель, не более того. Не стоит говорить о нем с восхищением, - старик скривился, - Вы не пройдете дальше, нукенины. - Не думаю, что у тебя получится задержать нас, старик, - Какузу чуть наклонил голову и как бы сбоку оглядел двоих шиноби, после чего раздраженно вздохнул и произнес, ни к кому не обращаясь, - Ненавижу терять время на такие пустяки. Думаю, мы отступ… - Мне надоело слушать эти пустые речи и обещания остановить нас. Джашин-сама, примите эту жертву, - неожиданно крикнул Хидан и, взмахнув косой, кинулся на Шузаку. – Ты мой, мальчишка! Ты должен познать, каково это – причинять боль человеку! Шузаку ринулся в сторону, избегая ударов. - Что б тебя, кровожадный ты наш! Учти, отвлечешься – и ты покойник! – крикнул Какузу, и, перехватив руку напавшего на него старика, легко сломал ее, - Наивно это, использовать против меня приемы, созданные мной же… «Первая миссия, - судорожно думал Генбоу, продолжая уворачиваться от атак озверевшего Хидана. Фанатик громогласно восхвалял Джашина и выглядел абсолютно безумным, - Лишь первая миссия, спокойная, поисковая… мы не должны были встретить здесь Акацки, мы не должны были встретить ЕГО и вступать в бой с ним… Есть ли смысл сражаться с шиноби, который лично создавал почти всю боевую систему нашей деревни, который видит насквозь каждое наше движение». Шузаку никогда прежде не видел Какузу, ибо родился через много десятилетий после того, как тот покинул деревню Водопадов. Какузу помнили лишь старики, столь древние, что им оставалось только со смирением отсчитывать дни до конца своей жизни. Многие из них презирали решение Какузу покинуть деревню, другие делали вид, словно такого джоунина никогда и не было, а третьи, вроде прадеда Шузаку, временами говорили с заметной усталостью в голосе о том, что такой поступок им понятен. «Деревня мешала ему», - сказал однажды Шузаку Шигуре, глядя на своего пятилетнего правнука, читавшего книгу о гендзюцу. «О ком вы, дедушка?» «О Какузу, конечно. Эти идиоты могут сколько угодно обвинять его в предательстве, но факт остается фактом – деревня была камнем на его шее». «Но дедушка, как деревня может мешать? – вскрикнул мальчик, отбросив книгу, - Мы рождаемся ради деревни, учимся ее защищать и умираем ради нее и ради людей, что живут бок о бок с нами!» Старик рассмеялся, глядя на мальчика, в этот момент выглядевшего слишком взрослым. В свои пять лет Генбоу уже учился в Академии Ниндзя и делал удивительные успехи во всем, за исключением гендзюцу. Эта область мастерства шиноби, как выяснилось, была слишком далека от мальчика. Но он стремился познать ее, как же он стремился… Старик закрыл глаза. «Ты пока еще не понимаешь… хотя… Твое гендзюцу – его уровень ниже среднего, оно не дается тебя, но ты все же барахтаешься, как насекомое, упавшее на спинку. Ты не оставляешь попыток встать на ноги, овладеть мастерством создавать иллюзии. Ты готов день и ночь проводить за книгами, забыв о еде, сне, друзьях…» «Так и есть». «Он хотел того же. Он хотел знать больше техник, удивительных, запретных, скрытых в чужих деревнях. Он хотел знать то, чему не мог научиться на родине, поэтому он ушел. Все просто, верно. Он сделал то, на что у меня никогда бы не хватило смелости, хоть мне и хотелось пойти за ним, моим сенсеем… Но были еще деньги». «Деньги?» «О да… Какузу любил только деньги. Ни друзей, ни учеников, ни женщин, ни семью, он не боготворил так, как деньги. Деревня не могла заплатить ему такую сумму, которую желал получить Какузу. Я думаю, никто не сможет заплатить ему столько». «И что, он совсем никого не любил? Ведь он же не с самого детства думал о побеге? Он же когда-то защищал деревню, а чтобы защищать что-то просто необходимо это любить». «Он защищал, пока ему платили». «И что… никогда-никогда ничего не делал бесплатно?» «Нет, однажды сделал», - старик улыбнулся и закурил трубку. - Эй-эй, мальчишка, ты отвлекся!!! Это будет тебе дорого стоить! Шузаку закричал. Самое длинное лезвие косы скользнуло по его щеке, оставляя глубокий порез. Кровь хлынула из раны, заливая воротник куртки юного джоунина. - Генбоу, уходи! – старик продолжал сражаться, невзирая на сломанную руку, - Беги, отсюда! Ты еще слишком… - Молод, чтобы умирать? - закричал Хидан и с наслаждением слизал кровь с лезвия косы, - Умереть никогда не поздно, старик!!! Тем более что ему больше некуда бежать! - Прости, старик, мне стало скучно, - коротко сказал Какузу. – Райтон, Гиан!… Одного хватило. Слишком стар, чтобы выдержать… Водопадник бесстрастно посмотрел на труп старика, после чего обратил свой взор к Хидану. Блондин стоял в центре нарисованного на земле символа, в точности повторявшего изображение на медальоне. Коса лежала в стороне, на смену ей пришло некое подобие копья – длинный, металлический кол. Хидан изменился – его тело потемнело, лицо напоминало черно-белую маску-череп. Шузаку, вцепившись в рану на щеке, наступал на противника. - Иди же, иди же ко мне, приближайся! Я хочу видеть твои глаза, когда ты будешь умирать, я хочу посмотреть на смерть, вытаскивающую из тебя твою никчемную душонку, шиноби. Взмахнув колом, Хидан с размаху всадил его себе в живот. - Ты что творишь, идио…! – вскрикнул Какузу, но замолчал на полуслове. Джоунин из деревни Водопадов, юноша лет двадцати приговоренный судьбой к встрече со смертью на первой же миссии, вцепился руками в собственный живот и захрипел. Его жилетка потемнела от крови, ноги подкосились, и парень, покачнувшись, упал на землю. - Больно, - прошептал он, - как же мне больно. - Как же мне хорошо, - шепнул в свою очередь Хидан и, зажав в руке медальон, начал молиться. - Хидан, нам пора, - Какузу подошел к напарнику, пройдя мимо юноши и даже не удостоив его взглядом. - Полчаса, - блондин прервал молитву, - Мне нельзя останавливать ритуал. - Да что б ты в преисподнюю провалился! – пнув ближайший к нему камень, Какузу присел на землю сбоку от Шузаку, стянул со своего лица маску, и, сорвав травинку, принялся жевать ее. - Так вот какой вы теперь… Какузу повернулся к Генбоу. Парень едва дышал, жизнь покидала его. - Зачем разговариваешь? Просто заткнись и умри молча – меньше будет мучений. - Вы раньше выглядели по-другому… - Какая разница? Того времени давно нет, оно стерлось. - И все-таки разрешите сказать вам кое-что… - Ты просишь разрешения? Ну что же… давай. Мне даже стало интересно. - Спасибо вам… - За что? - За то, что спасли его тогда… Моего прадеда. За то, что не думали о деньгах, о собственной жизни, а просто спасали своего ученика. Он хотел сказать это сам, но не успел. Вы ушли, когда он был в больнице, вы предали деревню, вы предали его… Но все равно он хотел отблагодарить вас… и я тоже хочу поблагодарить вас. Я…, - парень зажмурился и начал кашлять. По губам потекла кровь, капая на летнюю, живую ядовито-зеленую траву. - Хидан… - Что? – раздраженно спросил фанатик. – Скоро закончу, мне тоже в этом нет никакого удовольствия, но таковы догмы моей религии. - Убей его сейчас, одним ударом, если это не противоречит твоей чертовой религии. И продолжай свой проклятый ритуал. - Жалость… А, черт с тобой, - Хидан покачал головой и, резко выдернув кол из живота, одним ударом вонзил его себе в сердце. Конвульсивно дернувшись, Шузаку замер. Его остекленевшие голубые глаза смотрели на почерневшее ночное небо, запечатлев навечно его тьму, глубину и вечность. * * * Тишина. Лес был непривычно безмолвен этой ночью. Животные и птицы таились глубоко в хитросплетениях кустов и деревьев, избегая выбираться на дорогу, которой шла странная пара – двое мужчин в длинных черных плащах с узором из красных облаков. Светловолосый мужчина задумчиво разглядывал свои ногти. За спиной его была коса, тщательно очищенная от крови и земли. Зияющая дыра в груди блондина постепенно затягивалась. Спутник бессмертного просто смотрел перед собою, избегая начинать разговор. В его голове бродило огромное количество никчемных и совершенно ненужных ему мыслей, воспоминаний. Все то, что было забыто до поры до времени. Маленькая деревня шиноби, зарождающаяся, недалекая от того, чтобы исчезнуть из-за многочисленных набегов соседей. Ему довелось родиться в этом бедном селении, в неизвестном клане. У него не было ничего, за исключением собственного ума, упорства и таланта. Когда ему было семь, погибли родители. Им заплатили, чтобы они сопровождали какого-то знатного господина, но кто-то другой заплатил больше другим шиноби, дабы они умертвили и господина, и его охрану. Вместе с осознанием смерти родителей в его детскую голову пришло и осознание того, что миром правят не феодальные лорды, не каге, не люди в принципе, а деньги. Всего лишь жалкие на первый взгляд бумажки, придуманные человеком, обыкновенные куски металла – монеты, отчеканенные человеком. Созданные руками человека маленькие могущественные боги. Как только он разобрался в этой нехитрой системе управления миром, он стал трудиться еще усерднее, нежели прежде, он стремился прибрать к своим рукам всех богов. - До чего же ненужный бой. Мы могли просто уйти, - сказал Какузу. Воспоминания продолжали выскакивать из хранилища в его памяти, подобно чертикам из коробки. Взросление, первые достижения, первые экзамены, первые победы. Рост деревни, расширение владений страны Водопадов. Долгожданный ранг – джоунин. Долгожданные боги, звенящие в его карманах, шуршащие в руках… Боги, которые словно шептали, что их еще слишком мало. Первые ученики. Он никогда не задумывался о других – за это не платили деньги. Он бесстрастно учил детей мастерству ниндзя, не обращая внимания на их восторженные взгляды, не слыша их мечты о том, чтобы попасть в команду к «самому Какузу-сану». Быть может, если бы его интересовало признание и всеобщая любовь, он бы заметил это поклонение собственной личности, но, опять же, любовь и обожание в карманах не звенели. Первая женщина… Забытая женщина, навеки забытая. Женщинам нужны подарки и любовь, он же не был способен ни на то, ни на другое. Очередная война. Вот что не было первым в его жизни. Однако в этот раз первыми оказались шрамы. Прежде никому не удавалось даже оцарапать его. Не удалось бы и на этот раз, если бы не малолетний глупец Шузаку Шигуре, жалкий генин, возомнивший себя великим воином и ринувшийся в самую гущу схватки. У Шигуре были ловкие руки, отличная скорость, но полное отсутствие мозгов. Он отличался импульсивностью и вспыльчивостью, но, тем не менее, Какузу считал его неплохим учеником. Во всяком случае, когда на тренировочной площадке появлялся Шигуре, о скуке можно было забыть. Теперь же это создание, обычно клявшееся каждые пять минут «порвать всех в клочья», лежало без движения на земле, с катаной, прошившей насквозь его левый бок. И враги, насмехаясь, наступали тяжелой обувью на его хрупкое подростковое тело, ломая тонкие кости. Их хруст казался оглушительным, перекрывающим гул сражения. В тот день Какузу впервые заслонил кого-то собою. Но ведь все в жизни бывает впервые, верно? Тогда же, обдумывая свой поступок, он впервые испугался, поняв, что начинает привязываться к людям и к этой деревне, что его боги стали разговаривать значительно тише, их звон больше не такой приятный. Привязанность к месту не оставляет возможности для самосовершенствования… Где он это слышал? Быть может, сам придумал, просто для того, чтобы был повод сбежать от таких непонятных чувств, как переживание за кого-то, желание помочь. Он ушел сразу же, как закончилась война. Он все-таки отдал свой долг деревне, защищая ее до тех пор, пока последний шиноби вражеской армии не умер подле его ног, словно бродячая собака. - Уйти? – эхом отозвался Хидан. – Сбежать, значит? Проявить слабость? Я никогда не буду проявлять слабость в бою. - Опять идиотские догмы твоей религии? - Нет, мои собственные идиотские догмы. Я буду драться с каждым, кого встречу на своем пути, с каждым, кто будет против меня… Это позволит мне почувствовать себя… А, что я с тобой разговариваю. Не лезь мне в душу, и все. - Почувствовать себя живым, ты это хотел сказать? – переспросил Какузу. - Не твое дело, - Хидан ускорил шаг. – Это не твое, черт возьми, дело. Отцепись от меня, иначе я украду все твои деньги и сожгу их – месть более изощренная, нежели убийство, я прав?… Слава Джашину, лес наконец-то закончился… чертов лес, как же я ненавижу эти проклятые живые деревья, как же я ненавижу все живое! Я ненавижу все живое… Перед ними, залитый лунным светом, тянулся луг. Он простирался до самого горизонта, до едва виднеющихся домишек какой-то деревни. Ветер, сильный, пронизывающий до самых костей ветер, окутал их – пару незваных гостей, не живых и не мертвых, застывших, словно статуи, среди цветов и высокой травы. Какузу глубоко вдохнул запах цветов и неумолимо приближающегося дождя. - Остановимся здесь. - Как скажешь. - Я не хотел лезть в твое личное пространство, это не в моих правилах, просто… - Да-да, я знаю. Просто так получилось, - Хидан устроился под деревом, плотнее закутался в плащ и закрыл глаза. Неимоверно хотелось спать. Ритуалы всегда утомляли его – они отнимали слишком много энергии, но нельзя было злить великого Джашина, иначе он покинет одного из своих детей. И тогда не останется больше ничего… Он услышал, как Какузу устроился неподалеку. Монеты шумно звякнули в кармане водопадника. - Битва до последнего…, - вдруг произнес Какузу. Его слова были едва слышны из-за ветра, - Такие принципы погубят тебя. - Я бессмертный, помнишь? - Абсолютного бессмертия не бывает. - Бывает, уж поверь мне, - Хидан вздохнул. - Память – хреновая штука, да? Если бы я был богом, я бы залез в человеческий мозг и удалил оттуда все клетки, ответственные за сохранение информации. Тогда бы я не терзался больше, вспоминая о прошлом, о тех, кого я давно пережил… и о ней. - Женщина… Так все дело в женщине… Она погибла, так? Скорее всего, это случилось, когда ты бегал за бессмертием, умирал и возвращался к жизни вновь. Хочешь чувствовать себя живым, чтобы тело и разум вспомнили те дни, чтобы появилась иллюзия возвращения к прошлому и к более нормальной жизни? - Надеюсь, вы закончили, доктор? – Хидан криво усмехнулся, - Пункт первый – моя жизнь никогда не была нормальной, пункт второй – я не гонялся за бессмертием, оно само нашло меня в лице моего бога и моей веры, пункт третий – к чертям собачьим романтику. Я убил ту женщину собственными руками. Я всего лишь убил ее… ха-ха… просто взял и убил единственного дорогого мне человека. Это все, что я помню о ней. Ни лица, ни имени, ничего, кроме ее крови на моих руках. Но это больше не имеет значения, - Хидан зашелся в диком хохоте, после чего перевернулся на другой бок и затих. Какузу выронил монеты, которые до этого подбрасывал в руке, и даже не попытался собрать их. Шиноби водопада смотрел на странного человека, с которым его столкнула судьба, которого он возненавидел с первой встречи, которого он продолжал ненавидеть во время вынужденного рукопожатия, но все же, которого он, неожиданно для самого себя начал понимать. Сколько правды было в его безумных молитвах, сколько гордости – в словах «Я бессмертный»? Все дело было в том, что ни правды, ни гордости Какузу не нашел – он видел лишь одно горькое разочарование, о котором, наверное, не догадывался даже сам бессмертный. С какой злобой он проклинал все живое, но с какой болью и завистью смотрел на людей, способных, в отличие от него, умереть. - Ты спишь? – спросил он Хидана. Тот не ответил, хоть и был далек от того, чтобы уснуть. «Люди, - думал бессмертный, глядя на небо, - как же я вас ненавижу, за то, что вы такие тупые мерзкие сволочи, не понимающие своего счастья. Вам, черти вас задери, дана возможность жить и умереть, но вам мало. Вы вечно жалуетесь, что вас не любят, не ценят, не докармливают, что вы смертны… О, как вы все хотите стать бессмертными… Я был таким же: тупым, нелюбимым, недокормленным и, вашу мать, недооцененным. Потом я стал бессмертным… Что изменилось? Если вы всадите мне нож в сердце, я улыбнусь вам и продолжу жить, если вы отрежете мне голову, я пришью ее обратно и выживу. Я буду стоять на вершине вечности, и поплевывать на вас сверху, глумиться над вами и отпускать пошлые шуточки. Завидуйте мне, мои жалкие смертные друзья, но знайте, что при этом, если мне размозжить мой никчемный череп, я буду страшным уродом, но выживу. Если мне оторвать руки и ноги, вытащить внутренности и закатать меня по частям в трехлитровые банки, я тоже буду жить и чувствовать боль каждой из своих оторванных конечностей. И, даже если я буду в столь изуродованном состоянии, отдыхая в банках с формалином и счастливо моргая и шмыгая носом, молить Джашина о смерти, все, что ответит мне великий Джашин – его дар дается единожды и навсегда. И если мне будет суждено узреть конец времен в банке с формалином, так тому и быть… Ну как, все еще хотите жить вечно?… Впрочем, да простит меня великий Джашин за этот жалкий, никчемный поток богохульства, ибо я не более чем бывший человек. На самом деле я доволен, я всем доволен… я готов встретиться с вечностью… я пожертвовал слишком многим, чтобы увидеть конец света, и теперь мне некуда отступать. Помните же: я выживу, даже если вы меня обратите в пепел, я буду молиться во имя Джашина, даже если вы оторвете мой язык, я буду…», - сон окутал его, погружая во тьму. Безмолвную, но такую успокаивающую. Где-то далеко, в этой тьме, подобно звезде в ночном небе, вспыхнул и погас образ, едва различимый, желанный и ненавистный одновременно. Образ исчез, оставив после себя прежнюю пустоту – туда ему и дорога. Пусть убирается подальше, ангелу нечего делать в мыслях демона. И все же - до чего же это был длинный день…

Мне книга понравилась. Меня бы гораздо больше разочаровало, если бы была в конце грандиозная кровавая бойня в стиле Harry vs Voldie, let's Mortal Kombat begins. Со Снейпом ничего удивительного для меня не было. Во-первых нравился он мне еще с первой книги, и я упорно отказывалась верить, что он весь такой гад, во-вторых, прочитав книгу шестую, в обсуждении с одной из подруг высказала идею, что Дамблдор сам попросил Северуса об этом сомнительном одолжении - прикончить его. Оказалась права. Высказывания о любви к Лили встречала не раз и не на одном форуме. Смешно даже немного, словно в Хогвартсе больше девушек не было, кроме святой Ли ^_^ Единственное, жалко Снейпа до ужаса - мужчина столько сделал, столько вытерпел и все равно до самых последних минут своей жизни оставался для окружающих гадом последним. Можно было дать ему шанс выжить. За Люпина тоже очень расстроилась - у него нормальной жизни было не намного больше, чем у Снейпа. Блуждания героев по Англии лично мне показались очень интересными. Там для меня был весь смысл не столько в этом фоновом блуждании, сколько в построении взаимоотношений троих героев, такого подозрительного треугольника мальчик-девочка-мальчик, в условиях тяжелых. Легко быть друзьями, когда рядом школа, учителя, которые все-таки могут придти на помощь, родители, теплая постель и горячая пища, но когда ты не знаешь куда идти, зачем и понимаешь, что в любой момент умрешь, тогда просыпаются своеобразные внутренние демоны. Понятен срыв Рона, его мучения по поводу более популярного друга, который имеет (в мыслях Рона) все возможности одним своим разрекламированным героизмом увести у него любимую девушку. Кроме того, Гарри для Рона быть может где-то в подсознании отражение всех его старших братьев. Тех, кто родился раньше и успел достичь больше. Я обратила в книге внимание не на беготню, а на психологию людей в "замкнутом пространстве" и неизвестности. На мой взгляд, у Роулинг более чем неплохо получилось показать реакцию людей на такую ситуацию. В общем, меня эта книга совершенно не разочаровала. P.S. Простите за столь длинный утомительный пост ;)

Давно я ничего не писала, но вот, кое-что таки родилось. Надеюсь, вам понравится :) Название: Кто я?! Автор: Rangiku Действующие лица: Акацки, Акацки и еще раз Акацки! Жанр: Humor (хочется в очередной раз надеяться, что это так…) Права на персонажей по-прежнему у великого и прекрасного Киши, бредовые ситуации с персонажами – моих загребущих ручонок дело :). Сия страшная история о том, что Тоби – хороший шиноби, о проданной не вовремя лестнице, о паранормальных явлениях и дружеской взаимопомощи. Кашка для зрения Как известно, жизни без проблем не бывает. Эти жалкие маленькие гады, то есть проблемы, считают своим прямым долгом опоганить наше безоблачное существование в особо циничной форме, а потом еще и гнусно похихикать. Дейдару же проблемы подстерегали гораздо чаще, чем всех остальных. Во всяком случае, подрывник был склонен так думать. Например, ему катастрофически не везло с напарниками. Один терпеть не мог его, второго не мог терпеть он. Тут уж ничего не попишешь, ибо жизнь штука сложная и обладающая несколько черноватым юмором. Кроме того, ему отрывали руки, не раз били его по прекрасному личику и, что самое унизительное, называли Дей-тян. После каждого «Дей-тяна» непризнанный мастер прикладного искусства то и дело тянулся к веревке и мылу, мечтая сполоснуться и уйти в горы, отшельничать и жить счастливую жизнь вдали от недобрых маньяков, имя которым АКАЦКИ. Не меньше, чем подрывник, любил задуматься о своей трагической жизни ответственный бухгалтер Какузу. Он справедливо полагал, что ему гораздо больше не везло с «парами», чем юному любителю фейерверков. Но, будучи особой более опытной и умудренной жизнью, Какузу не подавал виду, что его хоть что-то не устраивает. Просто по-тихому отправлял неугодных напарничков в мир иной и снабжал кормом Зецу, за что последний был ему безмерно благодарен и иногда ставил у кровати бухгалтера букет цветочков. Жаловался на жизнь Итачи, Кисаме жаловался на жизнь с Итачи, Зецу жаловался на то, что его не докармливают, Хидан жаловался на то, что Зецу обглодал его правую пятку, Тоби жаловался, что его мало хвалят, ведь Тоби – хороший мальчик, Конан жаловалась, что Пейн поселил ее в дурдоме с толпой мужиков, и только Сасори ни на что не жаловался – он помер, у него больше нет проблем. В общем, как вы понимаете, жизнь у великой организации Акацки особой безоблачностью не отличалась. И даже в это утро, летнее, солнечное, располагающее к веселью, проблемы решили заглянуть в пещерку к шиноби-предателям. Дейдара, страдавший от неразделенной любви с жизнью, сидел за своим рабочим столом, перешедшим по наследству от Сасори-данны, и лепил особо уродливые фигурки. Дело в том, что когда у Дея случалась депрессия, его творческие способности начинали заметно хромать, и вместо изящных глиняных птичек ручки выплевывали то хмурые черепа, то нечто, напоминающее по форме орган, на который Акацки вечерами вдохновенно друг друга посылали. - Дейдара-семпай, - Тоби внимательно оглядел очередное «органоподобное» произведение, - Может, вы уже девушку заведете? У меня такое ощущение, что вам чего-то в жизни не хватает. - Ты мне еще Фрейда процитируй, психиатр хренов, - проворчал Дейдара, подумывая, как бы незаметно сунуть фигурку в карман к напарнику. - Если он заведет себе девушку, это будет юри какое-то, - просветил всех Хидан. Блондинистый фанатик полуразвалившись сидел на диване… причем, стоит отметить, что в случае с Хиданом «полуразвалившись» употребляется в самом прямом смысле. Его отрубленная рука валялась на полу, нагоняя ужас на Конан. Бедная девушка едва не заработала себе косоглазие, всеми силами избегая смотреть на последствия молитв Джашину. Из живота блондина торчал тесак для рыбы (Кисаме был рад избавиться от этого страшного орудия, которое лежало на кухне на самом видном месте и доводило бедного рыбмена до панических приступов, отсутствия аппетита и истерик), из шеи – выглядывали пара швейных иголок, а правую ногу полуслепой Итачи случайно пронзил катаной, промахнувшись на пару метров мимо своего тренировочного столбика, за что Хидан, кстати, был ему очень благодарен. Впрочем, даже сей безумный мазохист иногда желал избавиться от своих повреждений, чтобы нанести себе побольше новых, так что, немного подумав, Хидан крикнул: - Какузу, зашей меня! - Подойди завтра, я занят, - водопадник, обложившись стопками денег, пересчитывал их, хихикал, как младенец, и иногда украдкой целовал купюры. Печально оглядев соратников, Дейдара начал медленно впадать в кому «непризнанного гения». «О ужас… Боги, пошлите мне возможность поработать с кем-нибудь вменяемым…», - взмолился он и поглядел на очередной «орган», выплюнутый правой рукой. «Интересно, это ответ от богов?», - подумал Дей, с рычанием растоптал фигурку и посмотрел на Тоби, который теперь отравлял жизнь Итачи. Кисаме куда-то отлучился, и не мог выручить своего бедного юного напарника, которому приходилось выслушивать многочисленные истории Тоби из жанра «Как мы с Дейдарой-семпаем ходили на миссию», и кушать его «кашку для зрения и крепких костей». - Итачи-сан, кушайте, кушайте, - приговаривал Тоби, впихивая в Итачи ложка за ложкой эту гадость. Юноша согласился на экзекуцию лишь потому, что ему было обещано улучшение зрения в самые короткие сроки. Остальные как-то сомневались в чудодейственности лекарства, а Хидан даже заявил, что несмотря на все свои садо-мазо наклонности, он бы лучше выдрал себе глаза, чем попробовал эту зеленоватую дрянь. Но Учиха на то и был Учихой – легких путей не искал и ничего не боялся. - Ну как, действует? – полюбопытствовал Тоби. - Кажется, я чувствую что-то, но это определенно связано не с глазами…, - пробормотал парень, и его желудок отчаянно заурчал на всю пещеру. – По-моему, мне нужно… Я скоро! Подорвавшись с дивана, Итачи исчез в недрах пещерки. - Я убью тебя, Тоби! – сдавленно заорал он откуда-то издалека, - Вот закончу, и убью! - Прощай, Тоби, - с нескрываемой радостью произнес Дей, - Ты был всем нам очень дорог. - Похоже, Итачи-сан разозлился, - на бледных губах Хидана расползалась жутковатая ухмылка. - Неимоверно разозлился, - добавила Конан, - Эй, Хидан, ты куда…? - Хидан – хороший мальчик, - фанатик заулыбался еще шире, - Ты бы спрятался Тоби, а? - Я уже иду! – Итачи приближался. Не хватало только похоронного марша, дабы дополнить его триумфальное возвращение из мест не столь отдаленных и чрезвычайно необходимых при отравлении. Сочтя совет блондинистого фанатика вполне разумным, Тоби, в целях самосохранения, поспешил ретироваться. - Я уже здесь! Получай, сволочь! Я тебе сейчас устрою кашку для зрения!!! - О, Джашин-сама! Боль прекрасна! Еще! Еще раз, пожалуйста!!! - Проклятье! – Итачи перестал напрягать шаринганы, - Кто мне его подсунул?! Где чертов Тоби!? - Ну можно сегодня я буду Тоби, а? Я хороший мальчик, - провыл Хидан, - Ну затцукиемь меня еще пару раз, Итачи-сан! - Пошел вон! – пнув фанатика, Итачи упал на окровавленный после Хидана диван и глубоко вздохнул, что с каждой минутой давалось ему все тяжелее, ибо после забот Тоби, юный Учиха начал чувствовать, что позвоночник рассыпается, а шаринганы упорно лезут на лоб. Кроме того, желудок продолжал локальную войну ниндзя, руки тряслись, а ноги отнимались. Тоби, прячущийся в самом темном углу самой таинственной в мире пещеры, осторожно высунулся из-за камня и начал высматривать пути отступления. Проданная лестница - Добрый день, организация! - в зал ворвался растрепанный лидер, поскользнулся на останках фигурки, навернулся, поднялся, отряхнулся и оглядел присутствующих. Итачи посмотрел мимо него, Конан, уже вторые сутки обиженная неизвестно за что на беднягу лидера, сухо кивнула, Хидан просто лежал на полу, рассматривая подбитым глазом трещины на потолке, Какузу, сидя на коленях перед кейсом, молился ему и чертил на земле изображения долларов. Прячущийся Тоби был бы рад поприветствовать Пейна, да вот незадача, находился в состоянии скрытности. А для настоящего шиноби показать себя в такой момент было бы промашкой. «Тоби – хороший шиноби», - решил замаскированный и не стал вылезать из-за камня, вместо этого замахал маской над растрепанными черными волосами и завопил: - Привет, лидер-сама! Как делишки? - Тоби! – зарычал Итачи и, сорвавшись с дивана, кинулся на поиски, но, запнувшись о Хидана, поцеловал шаринганами ближайшую кучку пыли и ушел в небытие. - У меня для вас новость! - С ума сойти, - сухо произнес Хидан. - Чтобы сойти с ума, нужно иметь мозги, Хидан, - Пейн усмехнулся. – Так что заткнись, выродок джашиновский. В Деревне скрытой травы появилось новое дзюцу, весьма неплохое. Стоит изучить его, так что Хидан, Ка… - Эй, лидер, что б тебя, - Хидан скорчил страшную рожу, - У травы новое дзюцу, говоришь?… Вечно они покурят своей скрытой травы, и начинают херню всякую выдумывать… или рожать, - он выразительно покосился на Зецу. Двуликий зарычал и потянул черную руку к отрубленной конечности Хидана, но сам стукнул себя белой рукой и что-то грустно пробормотал. Блондин продолжал, - Не пойду я никуда, хоть убей, хе-хе… - Слушай ты, недоразумение живучее, я лидер все-таки. - Вот это новость! – Хидан сделал вид, что сильно удивился, после чего устроился поудобнее и мирно засопел. Пейн хотел было пару раз стукнуть блондина ближайшим тяжелым предметом, но, сообразив, что мазохист будет ему только благодарен, решил не доставлять Хидану лишнего удовольствия. - Ну тогда… Кисаме, Итач… Итачи? Э… Какузу, ты не мог бы зашить Итачи? - Подойдите завтра, я занят… Денежки, денежки… Одна тысяча ре, одна тысяча сто ре, одна тысяча двести ре… денежки, денежки… - Маньяк, - фыркнул лидер. – Дейда… - Я в депрессии!!! Я не могу работать, когда я в депрессии!!! – истерически заорал Дей и с особенной яростью сорвал со своего хвостика красную повязочку. Теперь его длинные золотистые волосы торчали во все стороны как у буйнопомешанного, - БЕСЧУВСТВЕННЫЕ ТВАРИ!!! КАК ВЫ МОЖЕТЕ ПРОСИТЬ МЕНЯ О ЧЕМ-ТО ПОДОБНОМ, КОГДА Я… - Нет, это не организация, а детский сад какой-то! – взвыл Пейн, - Один не хочет, у другого депрессия, третий в нирвану ушел и вернется, судя по всему не скоро! У меня конструктивное предложение, - Хидан поднял руку… отрубленную, с пола, - Давайте пустим слух, что у нас за пещерой растет делянка скрытой травы, которой Какузу на досуге приторговывает. Их шиноби сами к нам прибегут! - Что б вас всех, гады! Я сам пойду в эту скрытую траву! Я распущу вас к чертовой матери! – рявкнул Пейн и побрел к выходу. - А мы уже и так такие распущенные, такие развращенные, - протянул фанатик. - Осторожно, Лидер-сама! – взвизгнул Тоби, - Там Какузу вчера… лестницу продал… - Да не переживай ты, гуд бой, - Хидан подполз к краю пещеры и поглядел вниз, на Пейна, который сейчас больше напоминал Сасори-данну… что не совсем хорошо, учитывая, что данна упокоился. – Какузу, ну зашей уже меня! Я не могу себе больше ничего отрубить, потому что все отрублено! - Я подскажу тебе, что еще не отрублено. - Нет, это для меня слишком дорого! - Вообще-то, я имел в виду твою голову, извращенец. - Я тоже имел в виду голову, - Хидан усмехнулся. – Эгей!!! Лииидер-сама-а-а-а!!! Упал, блин… И почему люди не летают, как птицы?… Эй, неплохо бы спуститься и поглядеть, вдруг помер. Хотя… не смею даже надеяться на столь удачное стечение обстоятельств… Мне было видение! - Ну-ну, лидер-сама, - спустя минут десять Хидан с блаженной улыбкой причитал над бледным лидером, обхватившим руками разбитую голову, - Ну не надо смотреть на нас, как кьюби – на еду. Кто вам сказал, что мы вас не любим и не ценим? Вы только поглядите на Тоби, он так переживает за вас, что рыдает уже с полчаса, не меньше… Чего, Тоби? Ты не переживаешь? Просто Дейдара, пользуясь суетой, избил тебя? - Идите вы все к черту, - проворчал Пейн загробным голосом, после чего воззрился на Хидана риннеганами и начал раскачиваться из стороны в сторону, как удав. И вдруг, - Мне было видение…, - загробный голос стал еще более загробным. - Кассандра, как ты изменилась! – вскрикнул Хидан. - …было видение, что ты, - он ткнул пальцем в Хидана, - …ты, - в Какузу, - и ты…, - в Итачи. - А можно еще я? – спросил Тоби. - Хорошо. И ты тоже – умрете! - Ура! Хидан сдохнет! – Какузу на секунду отвлекся от своего священного ритуала поклонения деньгам. Хидан хихикнул, подбитый глаз начал дергать нервный тик. - Че-чего? – заикаясь, поинтересовался фанатик. - Ты о чем? – мягко спросил Пейн. - А как же… видение, что… - Хватит бредить. Какое еще к черту видение, идиот?! – рявкнул лидер и, вскочив на ноги, побрел в неизвестность. «Не думаю, что хоть кому-то из великих вождей приходилось руководить стадом истеричных ослов, - подумал он, оглянувшись на поверженную в шок организацию, - Похоже пришло время признать первое поражение, Пейн, с такими недоумками не то что власть над миром, власть над собственной жизнью не возьмешь… И о каком видении болтали эти идиоты?» Заговор Впрочем, скоро, очень скоро, друзья и товарищи, Пейн познал, что есть таинственное видение, пересказываемое Акацки из уст в уста. За неделю Пейну удалось предвидеть, что: Дейдара подорвется на одном из глиняных «органов» и проваляется в постели с неделю, снедаемый насмешками блондинистого фанатика и неспособный хоть что-то с этим поделать, Итачи ненароком припечатает Кисаме одной из своих шаринганистых техник, а «терпеливый» рыбмен припечатает Итачи Самехадой, Хидан попытается похитить кейс с миллионами Какузу и принести их в жертву, за что слетит в ближайший овражек и будет выползать оттуда около трех дней, Зецу съест шубу Конан, приняв ее за зверушку, а Конан захочет съесть Зецу, и бедное растение, опасаясь разъяренной армии бумажных человечков, будет скрываться в спальне Тоби и, вместе с замаскированным распевать нечто вроде «вихри враждебные веют над нами». Ну и еще много разного бреда. Казалось бы, ничего страшного в новых способностях его лидерского высочества нет, однако: - Так продолжаться не может! – Хидан широкими шагами передвигался по пещере, - Еще немного, и он будет знать каждую нашу мысль, каждое пожелание ему долгой и счастливой смерти… С этим нужно что-то делать! Я неуютно чувствую себя, когда кто-то способен влезть в мой мозг… - Боишься, что гость ничего там не обнаружит? – усмехнулся Какузу. Хидан скорчил страшную физиономию, но на реплику не отреагировал. - Согласен, - Дей-тян вертел в руках глиняную птичку, - В смысле, с Хиданом согласен. Надоело, что лидер превратился в ясновидящего. - Разве это плохо? Лидер-сама… - Это плохо, Тоби! – рявкнули все хором. Замаскированный замолчал и продолжил свои попытки съесть конфетку не снимая маски. - Давайте размышлять логически, - вклинился Итачи, - как мы все помним, прежде чем обрести паранормальные способности, наш уважаемый лидер изволил пострадать при падении с высоты приблизительно тридцати метров. Возможно столь грубое механическое воздействие на мозг и последовавший за ним обморок, вызвали перестройки в некоторых долях головного мозга Пейна-самы, или, что тоже вероятно, всего лишь разбудили ото сна до сих пор неизученные участки мозга. Существуют теории… - Заткните кто-нибудь эту сволочь!!! – изрядно осоловевший от такого количества информации Хидан почти плакал. - Перевожу, - улыбнулся Кисаме. – Лидер припечатался головой и стал ясновидцем. - Вот за что люблю Кисаме – за простой, понятный даже идиоту, - Какузу покосился на фанатика, все еще находившегося под впечатлением от речи юного Итачи, - язык. Конструктивное предложение: клин клином вышибают. - Не надо! - Что вы хотите делать? – спросил Дей. - Ударить Пейна по голове собрались, - возмутилась Конан. – Я в этом не участвую! - А если голову откусить – вообще никаких видений не будет, - попытался поделиться своим конструктивным предложением Зецу. - Решено. Охота на лидера открыта! – рыбмен весело взмахнул Самехадой. – Все за мной! Нужно составить план! - … теории, что после клинической смерти или же сильного удара, человек обретает способности…, - вещал в опустевшей комнате Итачи. Эпилог Спустя пару дней после напряженной подготовки: - Ух ты, цветочек, - с блаженной улыбкой на лице Лидер Самой Могущественной Организации В Мире склонился над ромашкой. - Сейчас! – раздался вопль из ближайших кустов, и подчиненные, каждый со своим оружием наперевес, бросился на ценителя красот природы. «Шаринган» - хором вопили Тоби и Итачи, но никто этого не заметил, «О Джашин, прими эту жертву!» - вторил им Хидан, «Как жаль, что никто за это не заплатит…», - думал бухгалтер, «Кацу!!!» - визжал Дей, почему-то старательно направляя птичек в Тоби, и только Зецу сохранял гордое молчание. Вынырнув из земли с ромашкой на голове, он вцепился обеими руками в ноги лидера и плотоядно улыбнулся. - Мужики, вы чего? – прошептал Пейн, прежде чем вся эта орава обрушилась на него. Спустя пару дней после затяжного обморока: - Кто я? – спросил рыжеволосый мужчина, нашпигованный пирсингом. Он в недоумении рассматривал толпу странных людей в черных плащах с узором из красных облаков.

magpie, где еще? Отлично пишешь!

Пиши продолжение скорее! Ты молодец! Мне очень понравилось, особенно моменты с Нелл :(

Спасибо, приятно слышать.

Яойные?!! OMG! Я ненавижу яой и никогда его не рисую! :D

Их много, потому что это выложены рисунки, созданные в течение трех месяцев. На каждый такой рисунок я трачу до семи часов, они рисуются без фотошопа и прочей обработки - только руки, мозги и две ручки - черная и красная.