Трилогия "Безликий"

[ПалХан]

Кицунэ повернулся на бок и его снова вырвало. Слизь хлынула в приставленную к кровати деревянную кадку.

─ Очнулся, молодой человек? ─ старческий голос прозвучал откуда-то справа, хотя темная фигура стояла над кроватью, почти нависая над беспомощным оборотнем. ─ Хорошо. У нас в доме всего пара простыней. Я не успеваю их стирать за тобой.

─ Что… ─ Кицунэ взглянул на то, что стояло у его кровати и вздрогнул.

Деревянный человек со скрипом протянул покрытые корой руки-ветви и поправил одеяло на оборотне. Кукла, словно удивительный нарост или плод, была связана с деревом за окном длинной и гибкой ветвью.

─ Не пугайся моего деревянного друга, молодой человек. ─ старик, хозяин дома, сидел в кресле у окна и касался пальцами ветви дерева, вливая в нее чакру. ─ Видишь ли, я уже не так молод и суставы сильно болят от движения. Все приходится делать посредством деревянных друзей.

─ Сколько прошло дней?

─ Что?

─ Какое сегодня число?

─ Второе ноября.

─ Ноябрь… ─ Кицунэ вздохнул с облегчением. ─ У меня еще есть целых восемь дней…

─ Да. Через восемь дней ограждающая печать в твоей груди ослабнет и не сможет сдерживать яд. ─ старик печально опустил голову. ─ Ей нужна подпитка чакры строго определенного человека. Тот, кто сковал тебя этими кандалами, очень жесток.

─ Ты заметил печать и железу?

─ За кого ты меня принимаешь? ─ хозяин дома ухмыльнулся. ─ Лучшие шиноби мира тренировали меня и, хотя я отрекся от жизни шиноби почти полтора столетия назад, некоторые умения сохранились.

─ Кто ты, старик? Что это за место? Как я сюда попал?

─ Я - отшельник, живущий здесь со своей внучкой. Это место жители соседней деревни называют «Садом божественной красоты». ─ старик обижено фыркнул. ─ Поэты, тоже мне… яблоки зимой воровать лазят, ветки ломают, о красоте не задумываются. А ты сюда из леса пришел. Изгородь проломил, под сакуру забрался и завалился спать. Тоже мне, медведь-шатун. Ладно. Голоден, небось?

─ Я…

─ Понятно. Кимико! Кимико-чан! Где ты там? Гость проснулся!

─ А я уже слышала, как вы разговариваете! ─ дверь открылась и маленькая румяная девочка, лет шести, одетая в старенькое кимоно, вошла в комнату. Малышка с трудом держала на подносе плошку с горячей похлебкой и пару чашек с какими-то напитками. Пыхтя и сопя, она прошла через комнату и поставила поднос на тумбочку у кровати. ─ Дяденька-гость, вас наверное нужно покормить?

─ Думаю, он сможет есть сам. ─ старик рассмеялся. ─ Обольешь же всего, балбеска!

─ Неправда, деда! ─ девочка забралась на кровать к Кицунэ и, взяв глиняную плошку, поднесла ее к губам оборотня. ─ Пейте, дяденька! Только не обожгитесь. Горяченькое!

Кицунэ непроизвольно улыбнулся маленькой упрямице и коснулся губами плошки, отхлебнув пару глотков ароматного и на удивление вкусного варева. Кимико, не смотря на малый возраст, была очень аккуратна.

─ Извини ее за назойливость, молодой человек. ─ произнес старик, с трудом поднимаясь с кресла. ─ У нас редко бывают гости и она очень соскучилась по людям. Ну, не буду вам мешать. Если что - зовите, я в соседней комнате. Прилечь надо, не то у Кимико-чан на руках будет уже два надорвавшихся балбеса.

─ Постой! ─ окликнул старика Кицунэ. ─ Скажи мне, как твое имя?

─ Осаму. ─ ответил старик и слабо улыбнулся. Глаза его наполнились странным туманом. Казалось еще миг и по морщинистым щекам скатятся вниз слезы. ─ Из клана Сенджу.

 

Продолжение следует...

 

=================================================

увы, не раньше ночи с понедельника на вторник.

Изменено 16 августа, 2008 пользователем ПалХан (смотреть историю редактирования)

[ПалХан]

Ворота открыл молодой, худощавый парень в обычном, для монахов храма огня, балахоне. Он ничего не сказал, только смерил гостей отстраненным взглядом и, поклонившись, сделал приглашающий жест рукой. «Входите».

Не прошло и получаса, как Какаши, оставив троих вверенных в его распоряжение чунинов в трапезной храма, прошел следом за присланным мальчишкой и оказался в большом зале с деревянными скульптурами вдоль стен и картинами в странном, незнакомом седовласому шиноби, стиле.

Выложенные разноцветными кусочками камня, мозаичные картины изображали сцены битв с применением странного оружия. Людей в никогда ранее не виданных доспехах и чудовищных существ… химер.

─ Это копии настенной дворцовой росписи из обнаруженного десять лет назад, города времен расцвета империи Пяти Стихий. ─ раздался голос позади Какаши. ─ Однако подозреваю, что большинство из тех картин и сами копии с рисунков или фотографий доисторического периода. Времен, до прихода ледников.

─ Зачем они здесь? ─ Какаши приветственно поклонился монаху.

─ Как сказать… наставник Мурай видел в них особое значение. Запечатленным в них картинам десятки тысячелетий. Они словно укоряют нас в том, что за эту пропасть времени мы так и не смогли выбраться из варварства.

─ Довольно обидный укор. ─ Какаши вздохнул.

─ Да, но если только глубоко вдаваться в философию. У людей за последние тысячелетия было огромное количество проблем, не оставлявших времени на развитие.

─ Много проблем, большинство из которых мы создали собственными руками.

Монах кивнул и приблизился к одной из картин, принимаясь разглядывать ее.

─ Так полагаю, вы зашли к нам не только в поисках ночлега? ─ произнес он. ─ Если на твоем пороге появился шиноби, то это неспроста.

─ Надеюсь, что не обременю вас, если задам несколько вопросов?

─ Внимательно слушаю.

─ Я хотел бы поговорить о ериганских безумцах с человеком, чьи предшественники участвовали в уничтожении культа тьмы семьсот пятьдесят лет назад.

─ Следователи из Анбу уже расспрашивали наших монахов и меня тоже. Мы сообщили им все, что нам известно.

─ Так получилось, что я не состою в Анбу и не привлечен к расследованию, но хочу знать… с чем мне придется сражаться.

─ Хотите спасти эту девушку?

─ Это возможно?

Монах долго молчал. Перед ним, на мозаичной картине, исполинское черное чудовище возвышалось над горсткой, сжавшихся в ужасе, людей.

─ Ответ на этот вопрос - нет. Людей, получивших черную печать, можно спасти только на самой ранней стадии и только если они сами желают этого.

─ Отчего такая уверенность?

─ Храм Огня - ветвь и потомки великого храма Духа, существовавшего в эпоху старой империи. Этот храм сражался с носителями печати и хорошо изучил своего врага. Были разработаны сильнейшие очищающие техники, техники, блокирующие влияние зла на рассудок человека, ограждающие и изолирующие черную печать. Монахи применяли их на практике, записывая свои наблюдения и оставляя записи потомкам.

Какаши внимательно слушал, не перебивая и не задавая вопросов. Потом нужно будет попросить у храма Огня свитки с древними записями.

─ Вот что сказано было: получивший печать первого уровня, не безнадежен. ─ продолжал свой рассказ монах. ─ Печать можно изолировать и человек останется человеком. Даже без ограждения печати человек может жить, оставаясь собой, несколько месяцев или лет. За это время печать пускает корни в его теле, начинает менять характер носителя и медленно сводит с ума. В таких случаях может помочь очищающая техника и ограждение печати. Хуже, если печать успевает получить сильный приток отрицательной энергии и развивается до второго уровня.

Монах умолк, опуская голову.

─ Я внимательно слушаю. ─ напомнил о своем присутствии Какаши.

─ Да. Прошу прощения. Просто я подумал о главе храма Духа, добровольно поставившего себе метку демона ради научных изысканий. Он развил себе второй уровень.

─ И что произошло?

─ Последствия зависят от силы духа человека. Если человек силен - он продержится долго. Но итог всегда один. На втором уровне печати в душе человека начинает зарождаться демон. Начинается борьба за контроль. Каждый раз, активируя печать или испытывая сильные отрицательные эмоции, человек добавляет сил сущности внутри себя. Заканчивается это тем, что демон замещает человеческую душу, захватывает тело и присваивает себе память поглощенного. Когда происходит такое замещение - появляются твари вроде Безликого. Монстры, убивающие людей без малейших колебаний, способные превратиться в химер и нести гибель всему живому. Демоны стремятся уничтожить все, даже самих себя. Стремятся к пустоте…

─ Но говорилось, что у них есть чувство самосохранения!

─ Они хранят себя только ради продолжения убийств и разрушения мира. Они прекрасно знают, что без людей обречены на исчезновение, но это их не волнует. Выжить, чтобы уничтожить окружающих. Приблизительно так можно охарактеризовать их стремление самосохранения.

─ Что стало с главой гильдии Духа?

─ Демон захватил его. Однажды, пользуясь памятью и обликом главы храма, чудовище совершило побег из-под стражи и скрылось в лесу. Храм несколько лет охотился на эту тварь и в конце концов, с тяжелыми потерями, уничтожил. Спасти человека после поглощения - невозможно. В его теле уже обитает совсем другое существо, пожравшее прежнего владельца. Возродить человека после поглощения тьмой, это тоже самое, что воскресить мертвого.

─ Но я не могу понять. Та девушка, Безликий, подверглась очищающему дзюцу и ее поведение изменилось!

─ Всему виной память того, кого поглотил демон. Тьма отступила от него, и демон ненадолго стал призраком того, кого поглотил.

─ Но она…

─ Но демон остался демоном. ─ монах вздохнул. ─ Судя по всему, девушка была добрым и мирным человеком, сильно желающим родить ребенка и тяжело переживающим свое, очевидно намерено причиненное кем то, бесплодие. Тьма поглотила ее, оставив сильнейшие желания, но исказив их до полнейшего уродства. «Ты всегда будешь одинока, мсти». «Ты хочешь ребенка, но тебя сделали бесплодной». «Твои дети родятся, но надо сделать так, чтобы люди не мешали им жить». «Ты - не такая как все. Нелюдь. Мсти». Глава храма Духа кричал перед смертью, что просто изучал негативные предсмертные волны людей и реакцию на них своей печати. «Ты хочешь защищать людей, так изучи своего врага».

─ Значит только призрак…

─ Когда глава духа был подвергнут очищающему дзюцу, он упал на колени и разрыдался, уверяя что пришел в себя и умоляя убить его за причиненное зло. Всему виной память поглощенного. Демон не может не перенять вместе с памятью часть душевной доброты человека. Известны случаи, когда поглощенные даже спасали людей и творили добрые дела, но этот только тень человеческого прошлого, которая быстро подавлялась.

─ Понятно.

─ При поиске носителя печати будь осторожен. Часто демоны маскировались добрыми делами и верным служением, ради того, чтобы творить зло тайком и скрываться от преследователей. Наследуя чужую память, твари становились изворотливы и хитры. Отказывались признать поглощение, жили жизнью погибшего, пользуясь его друзьями и родными как защитой и маскировкой.

─ Как можно определить, что тело человека захвачено демоном?

─ Озлобленность. Сильнейшая негативная реакция на малейшие обиды. Агрессивность, вплоть до безжалостности и тяги к убийствам.

─ Я знавал много людей, не носивших печать, но бывших злобными и агрессивными.

─ Не спешите. Первый визуальный признак - черная печать на теле, которая распространятся по коже при активации. Активированная, печать начинает производить демоническую чакру, которая смешивается с чакрой человека и придает ей фиолетовый цвет. Известно более десяти типов печати, из которых печать человека - самая разрушительная, а печать молнии - наиболее безвредная.

─ Мне бы хотелось ознакомиться с описанием всех типов.

─ Вам будут предоставлены свитки. ─ монах снова сделал паузу. ─ Но предыдущие, описанные мной признаки, относятся и к проклятым в начальной стадии. Тогда они еще остаются людьми и почти неотличимы от себя прежних. Но после захвата... поглощенного узнать довольно просто. У них нет крови.

─ Что?!

─ В их венах, вместо крови, течет черная протоматерия, способная поддерживать в теле видимость жизни. Поглощенные - гниющие, ходячие трупы, самовосстанавливающиеся, но не живые. Деление клеток полностью останавливается, начинается внутреннее разложение. Поглощенные тратят энергию на замену сгнивших тканей копиями прежних, создают белок из протоматерии. Поэтому причинение страданий и убийства для них - неотъемлемая часть существования. Они должны убивать, чтобы восстанавливаться.

─ Жить ради убийств. Истинные демоны.

─ Да. Сосредоточие всего отрицательного, что только может быть в человеке.

─ Значит, - черная кровь…

─ У замены крови есть один большой минус. Протоматерия не может греть. Кожа поглощенных холодна при прикосновении. При холоде в минус двадцать-тридцать градусов, даже тепло одетые поглощенные быстро погибают, промораживаясь до каменного состояния.

─ Четкий признак.

─ При поглощении память корректируется. Стираются картины светлых периодов, жизнь как бы склеивается из кусочков черных полос. Спросите подозреваемого о каком-нибудь радостном событии в его прошлом и, если он забыл его полностью и без остатка - насторожитесь. Уверенно ищите другие признаки. Скорее всего, перед вами вовсе не человек.

─ Есть еще способы удостовериться в гибели настоящей души носителя печати?

─ Есть. Распространение печати идет по следующему пути: Кожа. Система чакры. Сердце. Мышцы. Легкие. Остальные органы и кишечник. При поглощении души, распространение идет дальше: Костный мозг. Головной мозг. Поражение глаз и замена крови. ─ монах обернулся к Какаши, наградив его хмурым взглядом. ─ Загляните в глубину глаз подозреваемого. Если в них шевелится тьма - человек давно мертв.

На минуту повисло тяжелое молчание.

─ Я благодарю вас за потраченное на меня время и подробные разъяснения. ─ Какаши низко поклонился монаху. ─ Могу ли я просить о посещении храмовой библиотеки?

─ Мы можем даже сделать для вас копии свитков с обучением наложения ограждающих печатей и очищающих дзюцу. В Коноху уже направлены несколько учителей-монахов, можете в случае затруднений попросить о помощи их. Не скрою, мы крайне обеспокоены возможным возрождением культа и хотим подготовить для борьбы как можно больше людей.

─ Я буду очень благодарен вам за помощь.

─ И еще. ─ произнес монах мрачным голосом. ─ Запомни мои слова о хитрости поглощенных. Демоны способны захватить любое отмеченное печатью тело, даже детское, или тело старика. Что бы ни говорил тот, в ком больше не течет живая кровь, кем бы он ни был тебе в прошлом… сын, отец, брат или любимая… даже если он будет заливаться слезами и уверять, что может себя контролировать - не верь. Убей его, не медля ни минуты. Этим ты окажешь несчастному последнюю и неоценимую услугу. Невозможно уничтожить печать. И воскреснуть после поглощения тоже. Нам остается только защищать тех, кого еще не коснулось проклятье.

 

Продолжение следует...

[N.H.]

ПалХан, cпасибо за новые отрывки! с нетерпением жду продолжения!

 

Я не одобряю политику поддержки твое ненависти

твоей может?

Хозяин вполне доволен тем, что я - его раб.

здесь точно нужно тире? (русский начинаю подзабывать, так что, возможно, я не прав) Изменено 19 августа, 2008 пользователем N.H. (смотреть историю редактирования)

[ПалХан]

Тебе, N.H., спасибо за отзыв и поправки :) Сейчас исправлять не буду,сильно спать хочется ^_^ днем поправлю. А пока - выложу еще небольшой кусочек повести.

 

=========================================================================

 

Мокрая тряпка шлепнулась на пол с забавным чавкающим звуком. Кицунэ взялся за нее, покрепче вжал в доски и принялся усердно тереть пол.

─ Быстрее, быстрее! ─ восседающая на спине монстра, девочка хлопала его по бокам пятками, понуждая работать активнее и катать ее по комнате.

─ Что это ты, молодой человек? ─ в коридор, который мыл оборотень, вышел старик Осаму.

─ Братик помогает мне мыть пол! ─ задорно пискнула Кимико и принялась подпрыгивать на спине оборотня.

─ А сама-то ты что взялась? Сейчас подниму деревянных друзей и приберусь в доме.

─ А я хотела тебе помочь! Воды принесла и тряпку, а тут братик вышел!

─ Кицунэ. ─ буркнул оборотень, у которого до сих пор никто не удосужился спросить имени. ─ Меня зовут Кицунэ!

─ Лиса-оборотень? ─ удивился старик. ─ А из какого ты клана, Кицунэ?

─ Родового имени у меня нет.

─ Понятно. Шиноби-одиночка. Скажи хоть, ты на стороне Риса или с нападающими?

─ Союзник Звука.

Старик кивнул.

─ Ну хорошо, заканчивайте здесь, а я пока приготовлю завтрак.

─ Сам управляешься со всеми делами в доме? ─ Кицунэ скептически посмотрел на старика, который с трудом переставлял ноги, потихоньку двигаясь к кухне.

─ Хоть какая-то от меня польза. Мы с внучкой одни живем, друг о друге заботимся. Тем и рады.

─ Хм-м-м, и давно так?

─ Кимико года не было. Вот приблизительно с тех пор. Лет пять.

Тяжело вздыхая, Осаму шагнул через порог кухни и прикрыл за собой дверь.

─ Пять лет назад у меня было много родных. ─ сказала вдруг Кимико голосом, полным тоски. ─ Столько, что не мог вместить весь наш сад, когда дедушке на день рождения решили собраться. Дедушка говорит, что наши родные жили в девяти селах и трех городах…

─ Где же они теперь, Кимико? ─ спросил удивленный Кицунэ, хоть и чувствовал в словах маленькой девочки боль.

─ Дедушка говорит, что они умерли от болезни, но это не правда. ─ глаза Кимико зло сверкнули. ─ Шиноби-охотники из Конохи убили всех. За то, что дедушка был шиноби у них на службе и предал, когда его заставили убивать хороших людей. Всех моих родных убили, за то, что они носили измененный геном деда. Клана Сенджу…

Кицунэ сел на пол, поджав ноги и посадил поникшую девочку себе на колени.

─ Кицунэ-нисан, ─ Кимико тихо всхлипнула. ─ Ты одиночка, потому что твою семью тоже… убили?

Маленькие тела, уже сформировавшиеся до сходства с детьми людей, вынимали из пластиковых колб, полных с прозрачной слизи, имитирующей околоплодную жидкость. Отвратительных, недоразвитых существ небрежно бросали в тележку для перевозки трупов. Не выжившие при вживлении ядовитой железы. Погибшие после химико-хирургического вмешательства, лишившего создаваемых чудовищ возможности продолжить свой род. Маленькие, безобразные комочки плоти, так и не узнавшие - что такое «жить». И в довершении всего - отключенная рукой санина Орочимару система жизнеобеспечения в колбах с теми созданиями эксперимента, которые не родились первыми. Нужен только один. Если бы Кицунэ не выбрался из своей колбы, опередив братьев, сейчас жил бы другой, более расторопный монстр. Задохнувшееся тело Кицунэ приняла бы безымянная могильная яма, где-то там, в стране Земли. Яма, в которой уже истлели останки сорока девяти братишек… или сестренок? Единственного в своем роде, оборотня.

─ Да. Их тоже… убили. ─ монстр обнял девочку, по щекам которой текли слезы, и крепко прижал к себе, утешая. ─ Не плачь, Кимико-чан. Прошу тебя, не плачь.

 

На лесной дороге стоял большой, хорошо вооруженный отряд. Шиноби-лазутчики исследовали окружающий лес, но вернулись, разводя руками. Найти удалось только место, откуда было совершено нападение. След терялся почти сразу, враг оказался слишком ловок.

─ В охране каравана было больше пятидесяти самураев. ─ едва не рыча от бешенства, произнес рослый воин в дорогой и богато украшенной броне, восседающий на громадном черном боевом коне. ─ Неужели они не смогли блокировать простейшую атаку элемента земли?

─ Атака была далеко не простейшей, мой сегун. ─ ответил ему другой воин, чей конь стоял справа от коня главнокомандующего войск вторжения. ─ След чакры уже развеялся, но мощь пущенных в ход сил легко видна. Смещены громадные пласты земли.

─ Велика мощь, или не велика, но самураи позволили убить себя ниндзюцу! Это позор… позор для всей нашей армии!

─ Скорее всего, атака была очень быстрой. Пропасть открылась и тут же схлопнулась. Охрана не успела среагировать.

─ Кисама. ─ сегун в ярости сжал пальцами рукоять меча. ─ Кто мог сделать такое? В лагере Скрытого Звука, по словам разведчиков, нет умелых мастеров элемента земли.

Перед воинами возник человек в темной одежде шиноби, вооруженный коротким мечом в заплечных ножнах.

─ Не вините нас, господин. ─ сказал разведчик, склоняя колени. Да, в Скрытом Звуке нет достаточно сильных мастеров земли. Но поблизости живет один человек… мы не придавали ему значения, считая что этот отшельник слишком стар, но…

─ О ком ты говоришь? ─ сегун с угрозой взглянул на, сжавшегося от страха, ниндзя.

─ В эпоху великих войн он был одним из лидеров клана Сенджу в стране Огня. Сила владения элементами земли и воды в крови Сенджу, благодаря ей они подняли до невероятных высот свои техники растений. Хотя этому старику уже больше ста семидесяти лет и он, по словам разведчиков, передвигается со скоростью больной черепахи, вполне представимо, что гибель нашего каравана - дело его рук. Возможно, старика носят на своих плечах шиноби Скрытого Звука. Кто еще способен нанести такой сокрушительный и быстрый удар, кроме воина уровня каге?

─ Уж не тот ли это старик, который вырастил на холме сад, в котором цветут цветы и плодоносят деревья в любое время года? ─ снова произнес воин-самурай справа от главнокомандующего. ─ При всем уважении, Такума-сан, я не могу согласиться с вашими словами. Старику больше ста семидесяти лет и он никогда не участвовал в боевых действиях прошлых войн Риса.

─ Раньше армии никогда не вторгались в эти области. ─ шиноби возражал яростно, его страшило обвинение в некомпетентности разведки. ─ Любой человек защищает свой дом!

─ При всем уважении, Такума-сан…

─ Достаточно! ─ сегун взмахнул рукой. ─ Принеси мне голову этого старика, Хотару.

─ Но у нас же нет доказательств! Скорее всего, полуживой и больной старик не имеет к нападениям никакого отношения.

─ Я не хочу рисковать. У него есть родственники?

─ Из семьи выжила только маленькая девочка, ─ вставил свое слово шиноби. ─ Кажется, праправнучка старика.

─ Тем лучше. Такума, отправляйся с Хотару. Возьмите столько людей, сколько считаешь нужным. Убейте обоих Сенджу. Нельзя оставлять шиноби у себя в тылу. Я уже отдал приказ о подготовке к штурму крепости и в ближайшие дни, надеюсь, армия двинется дальше. Но я желаю, чтобы нападения на пути поставки продовольствия и медикаментов прекратились! Выступайте немедленно. Если поторопитесь, еще успеете к последним атакам на крепость!

─ Да, мой сегун. ─ воин на коне поклонился и снял шлем со своей головы, оказавшись вдруг молодой девушкой с аристократичными чертами лица. Черные, словно вороново крыло, волосы рассыпались по закованным в самурайский доспех плечам. В темных глазах блистала холодная сталь. ─ Я немедленно приступаю к исполнению ваших приказов!

Поворотив огромного боевого коня, Миюра Хотару, армейский генерал и начальник элитной тысячи, помчалась в лагерь под стенами Шикона. Шиноби-разведчик, мельком глянув на сегуна и низко пригнувшись к земле, побежал следом за девушкой, как провинившаяся собака за хозяином.

 

 

Продолжение следует...

Изменено 20 августа, 2008 пользователем ПалХан (смотреть историю редактирования)

[Trickster]

По написанному можно давно снимать полноценный сериал серий этак на двести. Получится получше, чем многие другие, имхо.

 

здесь точно нужно тире?

А почему бы и нет? Тире - клевый знак, может ставиться почти везде, а там, где не может, там никто его и не поставит)))

[ПалХан]

По написанному можно давно снимать полноценный сериал серий этак на двести.

Только чур, не нашими умельцами кино-мультиндустрии... :) И сценарий дайте мне перечитать! А то наснимаете "памотивам", красней потом... :D

 

Слегка подредактировал предыдущий пост, сцену с самураями на дороге.

 

==========================================================================

 

Кицунэ шел через сад, с удивлением оглядываясь по сторонам. Припорошенные снегом, цвели аккуратные кусты роз и шиповника. Из земли поднимались хризантемы, гладиолусы и даже ландыши. На ветвях деревьев висели поспевающие фрукты, на притаившихся за цветами грядках зеленела морковь и капуста. В ноябре! При температуре в минус десять градусов!

Осаму сидел на небольшой деревянной лавочке под низко склоненными ветвями большой, старой сакуры в самом центре сада. Той самой сакуры, к которой вышел, потерявший рассудок от переполнившей его тьмы, Кицунэ.

─ Присаживайся, молодой человек. ─ произнес старик, не открывая блаженно зажмуренных глаз.

─ Благодарю. ─ Кицунэ присел рядом с Осаму и взглянул на усыпанные розовым цветом ветви у себя над головой. ─ Красивый сад.

─ Я вложил в него любовь. С тех пор, как умерла моя жена, Нанами, я отдал ему и своим детям всю любовь и заботу, а дети, когда подросли, вернули саду самые светлые чувства, многократно умноженные в их душах. Сама земля здесь пропитана счастьем. Даже когда убийцы из Конохи пришли сюда, ножи и мечи дрожали в их руках… и ты тоже почувствовал силу этого места. Потому и пришел. Искал избавления от черного морока, истерзавшего тебя.

─ Конохские охотники… Почему ты бросил свой клан, старик? Почему оставил жизнь шиноби?

─ Я потерял веру, молодой человек.

─ Во что?

─ В людей. В шиноби. В то, что… они… мы…

─ В торжество справедливости? В то, что люди - изначально добрые существа? ─ Кицунэ хмыкнул. ─ Твои сказки рухнули, старик. Я знаю, что произошло сто пятьдесят лет назад. Ты бросил свой род после истребления клана Соратеки? Эту историю до сих пор во всем мире вспоминают с содроганием.

─ Если хочешь, я могу рассказать тебе все. ─ произнес старик. ─ Теперь уже незачем прятаться под чужим родовым именем и скрывать свое прошлое. Мой отец был главой клана Сенджу. Мир бился в агонии великих войн, кланы рождались и уходили во тьму, истребленные до последнего человека. Едва я сумел поднять нож, как тотчас был отправлен в битву. Уже ребенком я убивал людей… таких же генетически измененных, не успевших повзрослеть, детей, как я сам. Мир… весь мир был залит кровью и полыхал огнем. Я бы сошел с ума, если бы не отец, который убеждал меня в том, что темные века должны скоро закончиться. Он убедил меня в том, что клан, пусть по колено в крови, но идет к другим временам… когда люди перестанут бояться солнечных лучей, способных помочь глазам врага увидеть их. Когда человек сможет лечь спать, не пряча нож под подушку. Когда дети кланов смогут играть на улице свободно, а не в кольце вооруженных до зубов дзенинов, приставленных охранять главную ценность клана - подрастающих воинов. Я верил, что шиноби всеми силами пытаются сделать мир лучше. В конце концов, мы же защищали свой клан и свою страну…

─ Как наивно.

─ Да. Я прожил в этом наивном заблуждении почти двадцать лет. А потом я впервые встретился с людьми из клана Соратеки. Это были воины крепкого телосложения, сильные и бесстрашные. Гордость генетики страны Водопада. Мастера управления формой чакры, выносливые и живучие, они могли бы стать нам опаснейшими врагами, но все сложилось иначе. Соратеки не вели войн на завоевание. Защищаясь от любого нападения извне, они хранили свою страну и брали под свою защиту тех, кто просил об этом.

Старик тяжело перевел дух. Длинные речи не просто давались ему.

─ Страна Огня в то время разрывалась гражданской войной. Двое наследников делили трон, а лилась кровь простых самураев и шиноби. Против Сенджу и наших союзников были кланы во главе с союзом сильнейших: Учиха, Хьюга, Абураме и Нара. Нас здорово потрепали и война была бы проиграна, если бы дайме не обратился за помощью к дайме Водопада и тот не прислал бы Соратеки.

Осаму вздохнул и улыбнулся.

─ Они были великолепными воинами. Стратегическое мышление… сила… стойкость. Прекрасный сплав. А еще, в отличие от многих других кланов, мнящих себя великими, у них были жесткие понятия о чести и гордости. Соратеки никогда не носили масок, позволяя видеть свои светлые лица. У них были приятные черты, зачастую, правда, перечеркнутые шрамами. Синие глаза Соратеки жутко сверкали лютым бешенством во время боя и могли согреть мягким, теплым взглядом во время мира.

─ Похоже, ты влюблен в Соратеки. ─ с легким ехидством заметил Кицунэ.

─ Я был женат на одной из них. Знаешь, Кицунэ-чан, моя вторая жена жутко ревновала, когда я во сне произносил имя Аянэ. Она до самой смерти так и не могла простить мне то, что я видел сны о девушке, с которой был вместе всего один месяц. Мне до сих пор снится… моя несчастная Аянэ.

 

Продолжение следует...

 

===================================================

 

Соратеки - измененное название клана Иллун (если кто-нибудь его еще помнит :P)

Изменено 20 августа, 2008 пользователем ПалХан (смотреть историю редактирования)

[Дон Пахан]

Соратеки - измененное название клана Иллун (если кто-нибудь его еще помнит )

Припоминаю что-то такое. ;) А если серьезно, в чем причина такого изменения? Лично у меня при слове "соратеки" всплывает слово "сапотеки", которые на представителей клана Иллун отнюдь не похоже. Или это что-то с японского? А то как представлю себе "последнюю из соратеков"...

[Trickster]

Соратеки - измененное название клана Иллун (если кто-нибудь его еще помнит

"Иллун" звучит приятнее))

[ПалХан]

Соратеки, дословно - принадлежащий небу. Если вспомнить что воины клана немало рассекали по небесам на спинах и головах призванных соколов - появляется мысль, откуда такое название клана.

 

Соратеки Юки, последняя из клана, по-моему тоже звучит неплохо. :) Просто прежнее название никакого отношения к японским кланам не имеет, придумывалось по созвучию. Не знаю, я уже к такому названию полностью привык и уже даже не вспоминаю прежнее...

 

Мдамс, почти все имена персонажей из начальной части первой повести пришлось изменить... :(

 

Жаль, но сегодня проды не будет. Враги замучали работой, убили все свободное время...

Изменено 21 августа, 2008 пользователем ПалХан (смотреть историю редактирования)

[ПалХан]

Пояснение: Тсуме - клан Хивана.

 

=========================================================

 

* * *

Двое шиноби словно вихрь ворвались в городок на границе стран Огня и Водопада. Пробежавшись по крышам зданий, они соскочили во двор небольшой гостиницы и только тогда завершили свой стремительный бег.

─ Нас уже ждут. ─ отец положил руку на плечо Осаму, ободряя сына. ─ Найди комнату двадцать четыре, там ждут двое наших шиноби, они подготовили для тебя праздничный костюм. Иди! Я пока переговорю с лидером Соратеки.

─ Отец… почему я? Разве так делается дело? Ты сказал мне о свадьбе только вчера!

─ Сын, наш злейший враг, клан Учиха, не смирился с поражением в борьбе наследников за трон и собирает силы для нападения. Вразумить врага сможет только создание кровного союза между нами и Соратеки. Сроднившиеся кровью кланы всегда защищают друг друга, Учиха побоятся выступать против двоих сильных противников. Ради поддержания мира, прими судьбу.

─ Хорошо, отец. Я приму свою судьбу. Скажи мне только, эта девчонка из Соратеки… она… красива?

─ Не красота главное в женщине, сын. ─ отец слегка рассмеялся. ─ Хотя и она тоже значит очень многое! Ха! Не беспокойся. Может ты об этом и не слышал, но Соратеки Аянэ славится в стране Водопада как самая настоящая красавица, наделенная к тому же кротким и милым нравом.

─ Да ты врешь же, отец! У тебя хитрость в глазах!

─ Ой-ой, раскусил, шиноби! Марш переодеваться, и чтобы через тридцать минут был здесь, при полном параде! Запомни мои слова о судьбе и готовящемся нападении на нас. Будь тверд!

Не прошло и получаса, как отец, сын и еще трое шиноби из клана Сенджу, сменив боевое снаряжение на взятые в прокат праздничные наряды, снова стояли в дворике гостиницы, ожидая появления невесты и ее сопровождения.

─ Идут. ─ шепнул отец и все ожидающие вежливо поклонились вышедшим во двор людям.

Некоторые из пришедших Соратеки были уже знакомы Осаму, например вот с этими братьями-близнецами он сражался бок о бок против шиноби из Хьюга и Нара. Заметив знакомых и их приветливые улыбки, мальчишка наполнился решимостью и смелее взглянул на девочку в праздничном шелковом кимоно, лицо которой прятало наброшенное на ее голову и плечи легкое покрывало.

Две группы людей замерли в метре друг от друга и подтолкнули своих детей, чтобы они сделали еще один шаг вперед.

Отзвучали приветственные, с тенью церемониальности, речи.

─ Сенджу Осаму, как лидер нашего клана, признаю эту девушку, Соратеки Аянэ, твоей женой.

─ Соратеки Аянэ, как лидер нашего клана, признаю этого юношу, Сенджу Осаму, твоим мужем.

─ Подними покрывало. ─ шепнул отец. ─ Теперь можешь взглянуть на ее лицо. Очнись уже, хватит столбом стоять!

Дрогнувшими руками, Осаму поднял шелковый платок и сбросил его за плечи девочки. Он ожидал увидеть что угодно - покрытое шрамами и ожогами лицо свирепой куноичи, прошедшей через тысячу битв, или глуповатую физиономию страшненькой дурочки, но…

Игриво сверкая хитрыми синими глазищами, на него смотрела юная девочка с очаровательным румянцем на щеках и слегка курносым носиком. Алые, украшенные косметикой по случаю свадьбы, губы юной Соратеки непроизвольно растянулись в широкую, выразительную улыбку. Не выдержав, девочка фыркнула от смеха.

─ Аянэ! ─ возмущенно воскликнула тридцатипятилетняя куноичи, единственная женщина в сопровождении невесты.

─ Но мам, он на меня как на волшебное чудище таращится!

─ Аянэ!!!

─ Прошу прощения. ─ девочка виновато поклонилась и тут же метнула на мальчишку, не знающего куда деваться от стеснения, задорный и веселый взгляд.

Осаму смотрел на нее, чувствуя, как шумит кровь в жилах и прыгает сердце в груди. Неужели эта девочка теперь будет с ним? Маленькая Соратеки вдруг смутилась, увидев, как краснеет уставившийся на нее мальчишка, опустила голову и тоже густо покраснела. Малиново-багровые, жених и невеста стояли, не смея поднять взгляд друг на друга или произнести хоть слово.

Отцы переглянулись, обменявшись довольными улыбками.

 

Тихое журчание воды и шелест ветра в древесных кронах навевали безмятежность. Речные струи ласкали ноги, мягкий ил окутывал ступни и приятно холодил.

Осаму благодушно улыбнулся и взмахнул удочкой, забрасывая крючок с поплавком подальше в вяло текущую воду.

─ Осаму-нисан!!!

Стремительная молния мелькнула среди деревьев и вдруг мальчишка, получив сильный удар в спину, опрокинулся носом вперед и нырнул бы в речные волны, если бы не выставил перед собой ладони, из которых выпустил в воду импульс чакры.

─ Осаму-нисан! ─ на спине побагровевшего от злости мальчишки сидела худенькая девочка в синей блузке и черных шортиках. ─ Я проснулась - а тебя нет! Смотрю, и удочки нет! Значит ты - здесь! Угадала, угадала!

─ Эй, Аянэ! ─ Осаму обернулся и взглянул на довольную сверх всякой меры девчонку, что восседала на нем. ─ Как ты думаешь, смогу ли я поймать еще хоть одну рыбку нам на ужин после того, что ты учинила?

─ Не-а!

─ О, духи предков… ─ Осаму выпрямился и девочка обхватила его руками за шею, чтобы не соскользнуть в воду. Парень, неуклюже передвигаясь в воде и иле, побрел вылавливать оброненную в момент нападения удочку. ─ Денег с прошлого задания совсем мало осталось, а подарочные со свадьбы я не хочу тратить. Как твои родители пришлют свой взнос, купим дом.

─ Да. Я уже посмотрела несколько домиков в южной части Конохи…

─ Посмотрела, это хорошо… а что есть-то будем, Аянэ-чан? Отец сказал, что раз у меня теперь своя семья, обеспечивать ее я должен сам.

Закинув смотанную удочку на плечо, Осаму выбрался на берег и поплелся через лес к начавшему отстраиваться небольшому поселку на вершине холма. Два могучих клана, Тсуме и Инудзука, победивших в гражданской войне, объединились со своими предводителями, Сенджу, которых поддерживал грозный клан Соратеки. Небывалое для страны Огня дело - три клана договорились жить одним сообществом, сотрудничать и защищать друг друга!

─ Еда, это вопрос! Ну, рыбалка все равно дело не решит. ─ принялась рассуждать девочка, даже не подумавшая о том, что можно было бы и слезть со спины парня. ─ Не беспокойся, я уже подумала насчет работы. Кажется, наступает мир? Давай поможем крестьянам расчистить поля? Они дадут нам риса. За грибами и ягодами в лес сходить можно. Я видела, что в соседних деревнях скот истощен и болеет? Могу принести из Скрытого Водопада лекарства. Может быть, крестьяне потом дадут нам мяса и молока?

─ Может еще и землю пахать? Шиноби живут войной. Мы не мирные трудяги, а воины. Так было столетиями!

─ Ну и что? ─ Аянэ хмыкнула. ─ Настоящий человек понимает цену хорошего удара в бою и горсти риса в мирном труде! Мой папа так говорил. Знаешь, почему Соратеки никогда не отступали с поля боя? Потому что за нашими спинами укрываются от врагов простые крестьяне и горожане, беззащитные против самурайских мечей и техник шиноби. Я встречала ниндзя, которые утверждали, что простой человек - жалок. На самом деле жалки сами шиноби, утверждающие так! Народ, жестко разделенный на сословия - слаб. Во взаимовыручке и уважении - сила народа. Крестьянин получает зерно, возделывая поля. Если шиноби поможет ему - пустит на поля воду для орошения, приведет полезных насекомых для опыления растений или уничтожения вредителей, если излечит болезни растений и прогонит с поля грызунов - крестьянин получит в пятьдесят раз больше зерна! А если механики дадут машины для уборки урожая и посева нового - зерна станет больше еще раза в два! Не задумывался ли ты, Осаму-нисан, почему страна Водопада, маленькая и владеющая бедными почвами, экспортирует больше риса и хлеба, чем черноземная страна Рисовых Полей? Почему соседи с завистью смотрят на наши скотоводческие фермы, а заводы Водопада выпускают лучшие в мире сталь и титановые сплавы?

─ Скажи сейчас, что все это благодаря Соратеки! ─ Осаму рассмеялся. ─ Ну и много же гордости в вас, жители Водопада!

─ Смотри! ─ Аянэ протянула руки к яблоне-дичку, растущей у лесной дороги. Тонкие, почти незримые нити чакры, протянувшиеся из ладоней девочки, оплели сразу три десятка зеленых, незрелых яблок и аккуратно сорвали их с веток, подтянув к детям. ─ Подумай, откуда такие навыки? Соратеки не только воины, но и хозяева своей земли!

─ Значит, работала?

─ Угу. ─ кислые, совершенно несъедобные яблоки посыпались на землю.

─ Ни в жизнь не поверю! Какие мне хочешь фокусы показывай, а все равно не убедишь! Ты же тощая! Солнце в поле посильнее пригреет, засохнешь и рассыплешься, по косточкам!

─ Ах так?! ─ Аянэ схватила мальчишку за уши и принялась дергать его голову вправо-влево. ─ Вот тебе! Вот тебе!

─ Больно! Больно же, балбеска! Ну, держись!

Уворачиваясь от рук мальчишки, Аянэ соскочила с плеч Осаму и с визгом метнулась в лес.

─ Не уйдешь! ─ Осаму бросил удочку и ринулся в погоню.

Аянэ была быстра и ловка, словно юркая ящерка, но мальчишка все же был быстрее и ловчее. Он настиг визжащую и хохочущую девчонку, сцапал ее и рывком прижал к дереву.

─ Попалась!

─ Ай, поймал, поймал! ─ Аянэ смеялась, тяжело дыша. ─ Все, все, прошу прощения! Пусти, Осаму-нисан!

─ Ну нет, не так просто. ─ Осаму крепче сжал девчонку в объятиях. ─ И не называй меня «нисан»! Я же тебе муж, а не брат!

─ Эй, эй! ─ чувствуя жаркие объятия парня, девчонка вдруг разом потеряла свою веселость и замерла, удивленно глядя на мальчишку. ─ Ты что это? Осаму-нисан…

Осаму едва не рассмеялся, до того девочка сейчас была похожа на, попавшего в плен человеческих рук, воробышка. В глазах растерянность и испуг, слабые и беспомощные попытки освободиться. Только сердечко в груди бешено трепыхается.

─ Аянэ-чан… ─ Осаму склонился к девочке и та почувствовала его жаркое дыхание.

─ Осаму-нисан! Осаму, подожди! ─ девочка испуганно захныкала. ─ Не надо!

Парень потянулся к ее губам, желая поцеловать, руки начали ласки, но девочка испуганно отстранилась.

─ Осаму-нисан, мне нельзя! Я же еще маленькая!

Девочка посмотрела Осаму в глаза и молодой шиноби замер, остановленный мольбой и робостью в ее взгляде. Сердце воина, прошедшего немало смертельных битв, дрогнуло от того, что во взгляде девочки, которую парень сжимал в объятиях, увидел ласковое тепло и уверенность, что он не сможет ее обидеть.

─ Аянэ-чан… ─ Осаму отступил и отвернулся, борясь с бегущей по его телу дрожью. ─ Прости.

─ Осаму-нисан, ─ девочка обняла руку мальчишки и прижалась щечкой к его плечу. ─ Спасибо тебе. Ты подождешь немного? Совсем немножко, и я вырасту.

─ Аянэ-чан… ─ голос мальчишки дрожал. ─ Аянэ-чан, я буду ждать тебя… всю жизнь, если будет надо…

─ Осаму, ─ шепнула девочка. ─ Я тоже ждала тебя… всю свою жизнь.

 

* * *

─ В тот день мы гуляли по лесу и лугам близ Конохи до самого вечера. Купались в реке, сидели на склоне одного из холмов, любуясь прекрасным видом на долину и молодую Коноху. Аянэ, которая раньше постоянно затевала какие-нибудь игры и обладала, похоже, бесконечным запасом энергии, в тот день присмирела и смотрела на меня… так… ласково. Ни голода, ни усталости я не чувствовал, а весь мир вокруг… словно сверкал. Все было совсем иным… таким… необычным…. ─ Старик заскрипел зубами и утер ладонями бегущие по щекам слезы. ─ Если бы я только мог знать, чем закончится этот день! Если бы только мог знать…

Кицунэ хмуро смотрел на, покачиваемые ветром, ветви цветущей сакуры. Он знал, как выглядит мир, когда в сердце пробуждается первая любовь. И как бывает больно, если…

Оборотень не слышал раньше истории Осаму и Аянэ, но прекрасно знал, чем закончилась история клана Соратеки. Резня. Объединенные армии всех сильнейших стран мира окружили селение Скрытого Водопада и пошли на штурм в ночной темноте. Вели нападающих ни кто иные, как дзенины клана Сенджу, предательским ударом отплатившие за защиту и дружбу.

 

* * *

Небо уже начало темнеть, когда Осаму и Аянэ вышли на тропинку, ведущую к недостроенным стенам вокруг селения шиноби. Путь им преградила неширокая речка, через которую был переброшен хлипкий мостик. Даже не мостик, а пара, кое-как сколоченных между собой, досок. Без лишних разговоров Осаму подхватил подругу на руки и ступил на мост.

─ Осторожнее! ─ испуганно воскликнула девочка, чувствуя, как покачиваются доски под ногами парня. ─ Осторожнее, нисан! Я тебя умоляю! Ай-й-й!

Доска подвернулась и незадачливый парень вместе со своей драгоценной ношей, полетел вниз. Аянэ взвизгнула и зажмурилась, ожидая всплеска и холодных водных объятий, но Осаму только рассмеялся. Испуская из ступней чакру, он мягко приземлился на воду и встал в полный рост, легко удерживая на воде и себя, и подругу.

─ Эх ты, трусиха!

─ Сам ты… ─ Аянэ толкнула парня кулачками в грудь, тот покачнулся, и вдруг потерял равновесие.

Раздался негромки всплеск, оханье и хохот. Воды в речке было всего по щиколотку, а дно песчанно-каменистое. В прямом смысле слов, севший в лужу, Осаму охал и потирал пострадавшую в падении пятую точку, а соскочившая с его рук Аянэ с хохотом бегала вокруг и поднимала целые тучи брызг, обрушивая их на голову приятеля.

─ Ах, так? ─ Осаму ответил ей водным дзюцу, которое подняло часть реки и низринулось на неудержимо хохочущую девушку прохладным ливнем.

─ Ай, ай! Холодно же! Сдаюсь! ─ Аянэ, получив более чем достойный отпор, сразу капитулировала.

─ То-то же. ─ отряхиваясь от воды и налипшего песка, Осаму поднялся. ─ Вода - моя стихия! Тут я не победим!

С холмов, шурша листьями деревьев, прилетел холодный ночной ветер. Аянэ, промокшая до нитки, поежилась, а Осаму молча сбросил с себя куртку, встряхнул и протянул ее девочке.

Дочь Соратеки хитро улыбнулась и вдруг ее всю окутало сияние тотчас воспламенившейся чакры. Волны тепла поплыли во все стороны.

─ Ты чудо, Аянэ-чан. ─ произнес Осаму, словно завороженный, глядя на девушку в желто-алом пламенном свечении.

─ Подойди. ─ Аянэ потянулась к нему. ─ Моего тепла хватит и на двоих.

Осаму снова поднял подругу на руки и она обняла его шею, положив голову на плечо.

─ Моего тепла хватит на многих. ─ произнесла она, мечтательно. ─ Осаму-кун, у нас будет большая семья?

─ Очень большая. Так, как ты хочешь.

─ Мама всегда страдала из-за того, что я у нее одна. Она - сильная куноичи и ей приходилось постоянно воевать. Маме некогда было заботиться о семье. Это плохо… плохо, когда человек вынужден заниматься нелюбимым делом и отказываться от того, что он больше всего желает. Но ведь сейчас мир, правда, Осаму-кун? Теперь мы сможем жить счастливо.

Парень кивнул, с улыбкой. Да. Народы и правители мало-помалу успокаивались. Похоже, что наконец-то наступит мир. Время любви и счастливой жизни.

─ Аянэ-чан, знаешь, ─ Осаму вдруг встрепенулся. ─ У меня тоже есть небольшое волшебство для тебя!

Недалеко от селения, возле полузаросшей тропинки и фундамента брошенного и рассыпавшегося от времени домика, стояла старая, сухая сакура. Приблизившись к ней, Осаму поставил подругу на землю.

─ Дай мне несколько секунд. ─ произнес молодой шиноби и подошел к дереву, складывая пальцами высвобождающую энергию череду печатей. ─ Высшее дзюцу леса! ─ парень ударил ладонью в сухую кору старой сакуры. Чакра хлынула в мертвую древесину и наполнила собой все дерево. ─ Живи!

В сгустившихся сумерках ветви и ствол сакуры окутало чарующее свечение и чудо свершилось. Аянэ широко раскрывшимися от удивления глазами смотрела на то, как мертвое дерево снова пробуждается к жизни. На ветвях набухали почки, листья разворачивались и начинали шуметь на легком ветру.

Среди листьев показались бутоны и сакура расцвела нежным, трепетным розовым цветом. Цветы усыпали, только что бывшие сухими, ветви. Ожившее прекрасное дерево превратилось в удивительное пушистое облако, от которого ни один человек не смог бы отвести зачарованного взгляда.

─ Аянэ-чан… ─ Осаму немного растерялся, когда девочка приблизилась к нему и прильнула к его груди, нежно ласкаясь.

─ Спасибо тебе, Осаму. ─ тихо прошептала она. ─ Я никогда не видела ничего столь чудесного…

─ Аянэ, ─ шепнул парень, касаясь пальцами ее порозовевшей от смущения щечки. ─ Я только хотел показать тебе, как преобразилась моя жизнь после того, как в ней появилась ты.

Девочка взглянула парню в глаза с теплом и благодарностью. Осаму осторожно склонился к Аянэ, и губы их соединились в долгом, полном нежности, поцелуе.

Старая сакура покачивала цветущими ветвями, принимая безмолвный обет в вечной любви между двумя молодыми людьми.

И никакие другие воспоминания, никогда не были для Осаму важнее и мучительнее, чем память об этом кратком мгновении. Всего несколько минут… которые были ценнее всей его остальной жизни.

 

* * *

Кицунэ обнял себя руками, усилием воли подавив бегущую по его телу дрожь. Его жизнь была непрекращающимся кошмаром, но… но даже у него тоже был такой момент. Темная вода ночного пруда с бутонами белых кувшинок и расцвеченное светом фейерверков небо были свидетелями клятвы в любви между дочерью людей и, возомнившим себя человеком, глупым демоном. Это было то мгновение, что уже никогда, и что бы ни случилось, в памяти не поблекнет.

─ Каджими… ─ шепнул проклятый, изуродованный тьмой, оборотень. ─ Каджими-чан…

Одинокая слеза украдкой скользнула вниз по щеке монстра.

 

* * *

Временный домик Осаму и Аянэ не был ни просторен, ни богат. В нем царила спартанская простота, но, стараниями юной хозяйки, держался идеальный порядок.

Завершив ужин и приняв легкий душ, Осаму забрался в, устроенную прямо на полу, постель. Он лежал и смотрел на звезды за маленьким окошком. Мысли сами собой складывались в музыку, душа пела от счастья. Ночь была волшебна, а за ней придет еще один прекрасный день, и новая волшебная ночь. Так будет теперь еще много и много лет и не закончится никогда. Парень улыбнулся. Он вырастит для Аянэ прекрасный сад, равному которого еще не знали люди. Сад, в котом будут бегать, играя, их дети и внуки, а затем люди, приходя в этот сад и поражаясь его красоте, сложат легенду. Они поймут, о каких чувствах хотел рассказать создатель сада и насколько сильно он любил ту, которой в подарок готов был принести самые прекрасные, живые цветы.

Вышедшая из душа, Аянэ обошла свою постель стороной и, розовея от смущения, вдруг осторожно скользнула под одеяло к Осаму.

─ Аянэ. ─ парень улыбнулся и обнял девочку, с наслаждением чувствуя под своими руками мягкую ткань ее махрового халатика.

─ Поговори со мной, Осаму. ─ шепнула Аянэ. Робость и неуверенность только украшали эту, обычно бойкую, похожую на маленький ураганчик, девчонку. ─ Расскажи мне что-нибудь?

─ Сказку на ночь? ─ парень улыбнулся.

Девочка улыбнулась в ответ и кивнула.

Они шептались и тихонько пересмеивались до глубокой ночи. Осаму выдал Аянэ свою идею о саде и девочка пришла в совершенный восторг.

─ А ты можешь сделать так, чтобы цветы цвели даже зимой? ─ состроив наивные глазки, спросила она.

─ Ну, не знаю… это работа на годы. Придется вмешиваться в биологические циклы, выводить морозостойкие сорта… но для тебя, Аянэ-чан, я сотворю невозможное.

─ Неужели сможешь?

─ Смогу!

Девочка прильнула щекою к щеке Осаму и тихо шепнула, с лаской в голосе:

─ Хвастунишка.

 

Стук в дверь раздался громом среди ночной тиши. Осаму, задремавший к тому времени в объятиях Аянэ, удивленно поднялся с кровати и вышел в прихожую, открыв дверь. В ночной темноте перед ним стояли трое шиноби, один из которых держал в руках фонарь. Отец и двое дзенинов Сенджу.

─ Извини за вторжение, сын, но дело не требует отлагательств. ─ лидер клана протянул Осаму небольшой запечатанный конверт. ─ Это послание нужно немедленно доставить в столицу и передать в руки телохранителей дайме. Они, ─ отец кивнул на своих спутников, ─ Будут твоим сопровождением. Одевайся и отправляйся! Сейчас же!

─ Да, лидер. ─ Осаму поклонился отцу, принимая задание.

Не прошло и трех минут, как молодой шиноби был готов отправляться в путь.

─ Возвращайся скорее, Осаму. ─ Аянэ подарила мужу последнее прикосновение к руке, улыбнулась и отступила.

─ Не пройдет и двух дней, как я вернусь, Аянэ-чан. Обещаю, что принесу тебе из столицы чудесный подарок.

Поспешно простившись с женой, шиноби сорвался с места и, сопровождаемый двумя дзенинами, исчез за деревьями, подступающего к самой окраине селения, леса.

─ Можно ли мне спросить вас, Хаичиро-сан? ─ обратилась девочка к отцу Осаму. ─ Что-то случилось? На великого дайме готовится покушение?

─ Мне нужно поговорить с тобой, Аянэ. ─ мрачно ответил глава клана. ─ Пройдемся немного.

Девочка, поправив руками наспех подвязанное поясом домашнее кимоно, вышла в ночь следом за отцом своего мужа. Они вышли на дорогу, границей отделяющую дома Конохи от деревьев леса.

─ Вы недавно вернулись из столицы, Хаичиро-сан.

─ Да. Сегодня днем.

─ Плохие новости?

Мужчина не ответил. Остановившись посреди дороги, он замер, низко опустив голову.

Девочка сделал еще пару шагов и тоже замерла.

─ Значит, война… ─ произнесла она вдруг, дрогнувшим голосом. ─ Отец говорил мне, что его настораживает поведение вашего дайме. Не беспокойтесь, Хаичиро-сан. Мне сделано указание в случае войны держаться в стороне и не участвовать в боевых действиях. Так, как будто бы меня нет…

Шелест вынимаемого из ножен клинка был ей ответом. Девочка обмерла. Холод сковал ее душу и вцепился в дрожащее детское сердце. Разом забылись боевые техники, казалось бы поднятые до автоматизма за годы суровых тренировок. Может быть, она не смогла поверить в реальность происходящего? Кто знает…

Осаму почувствовал неладное, едва отец появился на пороге его дома. Сначала молодой шиноби думал, что его беспокойство было ответом на беспокойство отца, но в первые же минуты пути он понял, что дело не в том. Двое дзенинов следовали за Осаму в паре метров справа и слева. Так, словно выгадывали положение, позволявшее проще остановить возможное бегство. Эти двое перебрасывались странными взглядами.

─ Стойте! ─ воскликнул Осаму, останавливаясь и растерянно хлопая себя по карманам, словно ища послание для стражи дайме, которое лежало во внутреннем кармане куртки. ─ Кисама! Я забыл дома письмо, когда переодевался!

─ Издеваешься? ─ один из дзенинов едва на месте не подскочил, второй странно пригнулся, словно готовясь броситься на Осаму. ─ Ищи лучше!

─ Нету! Нужно вернуться. Хорошо, что мы не далеко ушли.

─ Стой, где стоишь.

─ Почему? Что происходит?

─ Стой на месте, тебе сказано!

Земля вздыбилась, десятки корней деревьев змеями метнулись к дзенинам, стремясь оплести их. Оба шиноби отскочили, а Осаму, холодея от предчувствия беды, сорвался с места и, напрягая все силы, помчался к дому. Прорвавшись сквозь лес, исцарапанный ветками, в порванной одежде, он выскочил на, окружающую селение шиноби, дорогу. В нескольких метрах позади отца и Аянэ.

Клинок короткого меча уже блеснул в лучах луны. Осаму, оттолкнувшись от земли, ринулся вперед в отчаянном прыжке. Он успел бы вцепиться в меч отца руками и остановить удар, но…

Двое дзенинов сбили парня на землю и навалились коленями на его спину, принимаясь выворачивать беглецу руки. Отчаянный крик Осаму разорвал тишину теплой летней ночи. Аянэ начала оборачиваться, но сталь меча не позволила ей даже взглянуть последний раз на того, кого она так любила. Кровь брызнула веером и запачкала собой листву растущих у дороги деревьев.

Осаму дико орал, вырываясь из рук дзенинов, которые в жестком захвате прижимали его к земле. Они не позволили ему даже подхватить падающее в пыль, обезглавленное тело юной девушки.

Завывая страшнее обезумевшего зверя, Осаму вцепился зубами в твердую землю конохской дороги и грыз ее, обдирая до крови губы и десны.

─ Аянэ!!!

 

* * *

─ Аянэ.

Старик еще долго не мог произнести ни слова. Ветер шелестел в кроне вечноцветущей сакуры, в прекрасном саду цветов, вопреки любой логике и законам природы, распускающим бутоны мягких лепестков в пору снега и стужи. Сад, который старик, проклявший и предавший свой клан, так никогда и не смог показать той единственной девушке, которую когда-либо искренне любил.

 

Продолжение следует...

Изменено 25 августа, 2008 пользователем ПалХан (смотреть историю редактирования)

[Дон Пахан]

маленькая и владеющая бедными почвами, импортирует больше риса и хлеба, чем черноземная страна Рисовых Полей?

Экспортирует. Что-то мне Водопад Голландию напоминает.

[ПалХан]

Ксо. Имелось в виду "импортирует в соседние страны". Немножко не дописал. К тому же, наверное, так говорить неправильно. Тут речь действительно об эскпорте. Гоменасай. Дон Пахан, спасибо за поправку.

 

А почему Голландию? Цветы планировались в стране Огня, а ныне растут в стране Риса.

Изменено 25 августа, 2008 пользователем ПалХан (смотреть историю редактирования)

[Дон Пахан]

А почему Голландию? Цветы планировались в стране Огня, а ныне растут в стране Риса.

Маленькое государство с проблемной почвой является одной из ведущих сельскохозяйственных стран. Хотя, конечно, есть в ней много того, чего в в стране Водопада, к сожалению, не наблюдается.

[ПалХан]

Миюра Хотару вышла из своей палатки, одетая в светло-алое фурисодэ, с рисунком из цветущих ветвей сакуры.

─ Тессай! Масази! ─ выкрикнула девушка, подзывая к себе личных телохранителей. ─ Вы готовы?

Двое крепких парней в легких доспехах приблизились к ней и замерли, ожидая приказов.

─ Придержи у себя. ─ Хотару протянула одному из них свои мечи. ─ В этой одежде нельзя спрятать оружие самурая так, чтобы шиноби не заметил.

─ Возьмите это, моя госпожа. ─ шиноби-разведчик, возникший возле генерала самураев, протянул ей тонкий стилет в изящных ножнах. ─ Конечно, это не очень подходящее оружие для воина, но оно создано для случаев, когда нужно создать видимость мирных намерений.

─ Оставь при себе это змеиное жало. ─ Хотару высокомерно скривила губы. ─ Только такие, как вы, Такума-сан, при всем моем уважении, способны использовать подобные подлые уловки. И я не думаю, что оружие вовсе потребуется мне. Убить старика и девочку должны ваши шиноби. Я и мои самураи будем только блокировать боевые техники Сенджу и его возможных союзников.

Еще трое шиноби в простой крестьянской одежде приблизились к самураям и своему лидеру, Такуме. Двое подхватили небольшой паланкин, в каких совершали путешествия состоятельные дамы самых разных социальных классов.

─ Отправляемся. ─ произнесла Хотару, даже не собираясь пока садиться в паланкин. ─ Времени мало. Я хочу успеть поучаствовать в штурме Шикона!

 

Кицунэ, печально улыбнувшись, взглянул в пасмурное небо в просветах меж ветвями.

─ У вас не было шансов, старик. Зло побеждает. Всегда.

─ О чем это ты? ─ Осаму не сразу смог очнуться от печальных воспоминаний.

─ О людском обществе. Твой рассказ - одна из миллионов трагедий, которые словно шлейф тянутся за человечеством сквозь века. Всякий раз, когда кажется, что вот сейчас, наконец-то, жизнь наладится и можно будет найти хоть немного счастья, обязательно найдется какая-нибудь сволочь, которая разрушит все. Дайме Огня испугался того, что Соратеки могли объединить вокруг себя множество кланов шиноби и самураев, создать могущественный альянс, достаточно сильный, чтобы возродить империю Пяти Стихий. Мелкие царьки вроде того вашего правителя, тут остались бы не у дел и потеряли бы свою власть. Поэтому он отдал приказ твоему отцу. Не думаю, что хоть кто-то из клана Сенджу жаждал войны с Соратеки, но трусость и жадность горстки правящих ублюдков победили. Знаешь, за что я ненавижу людей? За то, что они готовы бездумно следовать за любым сволочным бараном, выдумывая себе высокие моральные причины, чтобы ненавидеть, убивать и грабить своего соседа. Что ты! Соратеки хотят захватить весь мир! Уничтожим их. За одно и страну Водопада разорим, ишь, как разжирела, пока мы нищали, сжигая друг у друга дома и убивая крестьян! ─ кривая улыбка маленького демона превратилась в пугающий оскал. ─ То же самое происходит и сейчас со страной Риса. Одному ублюдку понадобилось, чтобы близлежащие страны погрузились в хаос и людишки послушно побежали убивать друг друга! В какой бы век ни случилось - все одна и та же история.

─ Неверно рассуждаешь…

─ Почему же не верно? Твой отец был отъявленным злодеем? Откуда его слова об ожидании окончания темных веков? Тем не менее, он с рабской покорностью устроил резню, когда наделенный властью урод отдал приказ. Побоялся предать скота? Решил, что его клятва в верности важнее? Мы должны поддерживать нашу честь - высокая моральная причина, притянутая за уши к необходимости убить жену собственного сына и людей, которые спасли твой клан от гибели. Рабство… добрые люди в рабстве у злодеев и никогда не смогут освободиться, потому, что зло сильнее добра во сто крат и оставляет ему право побеждать только в фальшивых и лживых сказках! В этом мире нельзя любить и мечтать о счастье, потому что тебя за это растопчут. Зависть, ненависть и эгоизм - сильнейшие чувства в душах людей. Они уступают разве что лени и трусости. Еще, правда, есть глупость… как много в людях черт, борющихся за первенство!

─ Много же в тебе злобы, молодой человек… ─ Осаму вздохнул. ─ Интересно знать, мы с Кимико спасли и накормили тебя, руководствуясь ленью или, может быть, ненавистью?

─ Общественный эгоизм. Вы приняли меня за человека. Если бы вы знали, кто перед вами на самом деле - то я дождался бы только деревянного кола в спину и несколько лопат земли, чтобы спрятать мою гниющую тушку! Люди… я хотел вырезать вас всех, но так мучительно… так мучительно и страшно убивать тех, кто кажется… чуть добрее остальных… это тоже оружие людей, чтобы обманывать и убивать… демонов.

─ Демонов?

─ Я - не человек. Ты заметил ядовитую железу и печать вокруг нее, так неужели не видел другие особенности?

─ На твоем плече метка в виде черной трехлучевой звезды. Корни этой метки проросли через все тело, возможно, даже в головной мозг. Чакра изменена, а в крови много инородной субстанции. Из-за этого твое тело выделяет мало тепла.

─ Ты знаешь, что это?

─ Никогда раньше не видел ничего подобного. Сразу скажу - жуткая вещь. Но она не делает тебя демоном. Насколько я вижу, твое сознание все еще остается человеческим. Может быть, у тебя комплекс из-за… кх-м…

─ То, о что я лишен возможности воспроизведения, добавляет мне злобы, но не настолько, чтобы мнить себя нелюдью. Дело в другом и, раз ты не заметил ни заполнитель-иммитатор, которым пропитаны мои мышцы, ни аномалии скелета, ни двухслойный череп, ни противоестественную эластику мышц и сухожилий - тогда нечего и раскрывать мою главную тайну, отвращающую и пугающую людей.

─ Думаешь, меня она тоже напугает?

─ На сто процентов уверен в этом. Не хватало мне сейчас только боя со стариком из Сенджу.

─ Похоже, эта тайна сильно мучает тебя. Может быть, стоит открыть ее? Я не сомневаюсь, что хоть какое-то отклонение в строении тела шиноби способно напугать или отвратить меня. На своем веку я встречал множество измененных. Уверен, что вполне смогу спокойно воспринять твои отличия от нормы.

─ Куда уж тебе, старый пень… ─ Кицунэ злобно рыкнул и поднялся с лавочки. ─ Если даже та, что искренне любила меня человеком, предала и пыталась убить, узнав мою истинную сущность! Не беспокойся, старик. Я исчезну из твоей жизни сейчас же и больше мы не увидимся. Живи как жил. Благодарить за спасение не буду, потому что меня спасли не вы двое, а ваша неосведомленность. Моя миссия по истреблению человечества провалена. Я слишком слаб морально, чтобы менять миры и, скорее всего, тихо загнусь в этом году или следующем. Так что, прощай. Да, и еще… можешь не поверить, но я действительно сочувствую тебе и той девочке из Соратеки. Будь проклят этот мир! Родителям должно быть стыдно за то, что они рождают в нем детей. Это слишком жестоко - обрекать ни в чем не виноватое существо на жизнь в этом жутком месте.

 

Оборотень направился к дому, с твердым намерением забрать оставленное там боевое снаряжение и покинуть сад Осаму. Но все оказалось не так просто.

─ Кицунэ-нисан! ─ из дверей дома, навстречу чернеющему от злобы монстру, выскочила розовощекая маленькая девочка. ─ Смотри, что у меня есть!

Кицунэ хмуро покосился на Кимико, а та с улыбкой показала ему детскую книжку.

«Волшебные сказки».

На желто-рыжей глянцевой обложке были изображена лисица в шелковом кимоно и двое барсуков в крестьянской одежде. Наверное, что-нибудь из нового, люди насочиняли для того, чтобы детям пустить туман в глаза и подарить тень надежды на то, что в мире все не так плохо, как кажется.

─ Смотри, смотри! ─ Кимико указала пальчиками на название книжки. ─ Тут написано - «Кицунэ». Мне дедушка эту сказку читал! Я вспомнила это слово! Вспомнила! Кицунэ-нисан, ты - лисица?

Оборотень опешил и стоял в растерянности, глядя то на сияющую улыбкой девочку, то на книжку в ее руках.

─ Нет, не совсем…

─ Не ври! Лисица! Лисица!

─ Послушай, ты, мелкая надоеда! ─ рыкнул обозленный оборотень. ─ Мне плевать на твои фантазии! Отстань от меня.

Девочка посмотрела на Кицунэ с детским удивлением, хлопнула глазами, шмыгнула носиком и, как все незаслуженно обиженные дети, горько разревелась.

─ Эй, прекрати!

Рев стал только громче.

Что-то надломилось в оборотне и он вдруг, присев на корточки, обнял плачущую девочку.

─ Ладно, ладно. Тише, маленькая. Извини меня.

─ Кицунэ-нисан, ты - лисица? Скажи мне. Я никому тебя не выдам, честное слово!

Оборотень ничего не ответил. Его потрясало то, что эта девочка, вопреки всем законам людского общества, хочет видеть в нем оборотня.

─ Значит, правда? ─ Кимико выжидательно уставилась на него. ─ А ты можешь превращаться только в этого мальчика? Или в любого человека?

Кицунэ должен был бы сказать ей, что он - обычный человек и не владеет волшебством, но сердце оборотня трепетало от мысли, что кто-то может не ненавидеть его истинную сущность.

─ В любого, кого увижу. ─ опустив лицо, сознался монстр.

Глаза девочки широко распахнулись. Не от страха, а от детского удивления при встрече с живой сказкой.

─ И в дедушку можешь?

─ Могу.

─ И в меня?

Кицунэ кивнул. Вот сейчас-то она и испугается. Наплевать! Он просто уйдет отсюда.

─ Докажи!

─ Смотри, какого цвета мои глаза?

─ Карие.

─ А теперь? ─ Кицунэ поочередно сменил цвет зрачков на синий, зеленый, желтый, серый. Затем начал менять цветность в каждом глазу отдельно и использовать оттенки, не свойственные обычным людям. Темно-фиолетовый, золотой, белый или черный.

─ Ух! ─ девочка восторженно вздохнула. ─ А теперь превратись в кого-нибудь!

─ Нет, Кимико-чан. ─ к игре у оборотня не было настроения и он решил соврать. ─ Эти силы можно использовать только в случаях, если опасность угрожает жизни. Прости. А теперь, мне пора идти.

─ Подожди! ─ девочка вцепилась в руку поднявшегося с корточек оборотня. ─ Пойдем со мной! Пожалуйста.

─ Куда?

─ Сейчас покажу! ─ Кимико потянула чудовище за собой. ─ Пойдем же, скорее!

 

Продолжение следует...

[ПалХан]

Комната, в которую девочка привела оборотня, была просторна и обставлена гораздо красивее, чем все остальные комнаты маленького домика Осаму.

Кицунэ осмотрелся по сторонам.

Постель ровно заправлена, вокруг нет ни пылинки. Даже игрушки рассажены по местам. Для безнадзорной маленькой шалуньи, Кимико была чересчур аккуратна.

─ Зачем мы здесь? ─ удивленно спросил оборотень.

─ Вот! ─ Кимико схватила со столика у кровати фотографию в деревянной рамке. ─ Посмотри, Кицунэ-нисан! Это - мои папа и мама.

─ Красивые люди. ─ оборотень печально улыбнулся, принимая фотографию в руки. С глянцевой бумаги на него смотрели двое, мужчина и женщина. Обычные крестьяне или, может быть, ремесленники. Совсем не богато одетые, но счастливые от того, что находятся рядом друг с другом. Последняя фотография, которую они сделали незадолго до прихода убийц из Конохи?

─ Мне было всего годик, когда мама и папа умерли. ─ сказала девочка, тихо всхлипывая. ─ Я никогда не видела их. Кицунэ-нисан, прошу тебя, позови их души. Я хочу увидеть папу и маму! Очень хочу! Пожалуйста…

─ О чем это ты?

─ В сказке было сказано, что Кицунэ может разговаривать с духами.

─ Кимико-чан, это же все-таки сказка. Ни вызывать духов, ни разговаривать с ними я не могу.

─ Но почему?

─ Интересный вопрос. Потому, что у меня нет таких сил.

─ Но дедушка мне говорил, что оборотни - это тоже больше духи, чем звери! Дедушка никогда не врет!

─ Он говорил не про меня. Я уж точно не дух, можешь быть уверена.

─ Ты меня обманываешь! Дедушка и книжки говорят одинаково, а ты врешь! Кицунэ-нисан, ты - злой и жадный!

─ Как догадалась? ─ Кицунэ слегка усмехнулся.

─ Ты можешь превращаться в разных людей, а показать не хочешь! Ты можешь призывать духов, а для меня тоже не хочешь! Ничего не хочешь сделать для меня! Жадина!

─ Эх ты, глупая. ─ Кицунэ покачал головой. ─ Пойми, говорю тебе - я не совсем та лиса, о которой написано в книжке. У меня нет многих свойств сказочной лисицы-оборотня. Например, я не могу превращаться в лису.

─ А летать по воздуху можешь?

─ Если построить деревянные крылья, то, наверное, смогу.

─ А превращать воду в молоко и песок в рис?

«Напридумают же! Откуда у этих новорощенных бумагомарак столько фантазии? Образ лисицы в бога превратили»!

─ Ну, уж это точно нет.

─ Какой же ты тогда кицунэ?

─ Вот такой паршивый кицунэ.

─ Но превращаться можешь?

─ Могу.

─ Покажи! Кицунэ-нисан! Покажи мне, пожалуйста!

─ Уф. Ладно, ладно.

Оборотень, не меняя длинны волос, изменил свой облик до сходства с девчонкой из Цути, что встретила его недавно в парке Скрытого Звука. Более раннего образа в памяти не нашлось и сходство получилось приблизительным, но потрясенная «волшебством» Кимико никогда не видела копируемый оригинал и потому восприняла «чудо» с восторгом.

─ Видишь? ─ оборотень принял свой прежний облик. ─ Все-таки и я что-то могу.

─ Кицунэ-нисан, ─ девочка виновато насупилась. ─ Извини, что я не поняла тебя раньше. Может быть, ты не знаешь остального волшебства, потому что тебя никто не учил? Ты ведь живешь один. А где твои родные?

─ Никого нет. Я всегда один. Живу где придется, хожу по миру и воюю с людьми. Люди научили меня очень многому, что умеют сами. Сражаться с яростью, пользоваться оружием и боевыми техниками. Всему, что я умею кроме смены облика - научили меня люди. Теперь понимаешь, почему я не могу призывать духов и превращать песок в рис? Люди этого не умеют.

─ Кицунэ-нисан, ─ девочка подошла и обвила талию чудовища руками. Оборотень дрогнул, когда наивный маленький ребенок людей прижался щекой к его рубахе. ─ Останься с нами. Здесь тебе больше не нужно будет воевать ни с кем. Давай жить вместе? Прости, что назвала тебя злым и жадным. На самом деле ты очень добрый.

─ Не знаю даже. Не знаю… но мне очень этого хотелось бы, Кимико-чан.

─ И тогда, может быть, к нам придут и другие лисицы? Не может быть, чтобы ты был совсем один! Они найдут тебя и, тогда, научат всему волшебству!

─ Может быть…

─ Да. Все-таки жалко, что ты не можешь звать духов. Так хочется увидеть папу и маму! Хоть ненадолго. Просто чтобы узнать, какими они были. У меня есть только фотография. Кицунэ-нисан, ты… ты…

Девочка спрятала лицо в черной рубахе оборотня, собираясь расплакаться. Монстр печально опустил глаза и вздохнул. Вот беда с этими детьми! Одни слезы. Кицунэ невыносимо жгло душу, если видел или слышал людской плач. Нелепое сочетание душевной чуткости с реками крови, которые пролил проклятый всем миром урод.

Кимико вздрогнула, когда изящные, лучащиеся мягким желтым светом, женские руки обняли ее за плечи. Кицунэ преобразился почти мгновенно, воспользовавшись гендзюцу.

─ Прости меня. ─ прозвучал ласковый женский голос и слегка вьющиеся, рыже-золотые локоны упали на плечи девочки. Алые губы сияющей золотом девушки с лисьими оттенками в облике почти коснулись виска Кимико. ─ Пойми, маленькая моя, я не хочу играть с твоими чувствами. Даже если бы я была в силах призвать призрак твоей мамы, она не сможет ожить. Мгновения с призраком только сделают тебе больнее.

─ Я просто хочу знать, как она выглядела. Хоть один раз увидеть ее… Папа и мама, они иногда снятся мне, но во сне никак не получается их разглядеть.

─ Да, Кимико-чан, я понимаю. ─ оборотень вздохнул с грустью и снова взглянул на фотографию родителей девочки. Что же делать? Похоже, все-таки придется слегка уступить. Ему очень не хотелось совсем разочаровывать этого ребенка. ─ Увидеть папу и маму? Знаешь, я, пожалуй, смогу тебе помочь!

─ Сможешь?

─ Да. Мы, кицунэ, ведь все-таки волшебные существа! Кое-какая магия есть и у меня, не совсем же я бездарность! По этой фотографии я могу воссоздать облик людей и показать тебе их такими, какими они были при жизни. Это не будут призраки, просто как будто такая фотография, только без бумаги и пленки. Хочешь?

─ Да!

─ Хорошо. Подожди мгновение и ты сможешь увидеть своих папу и маму, но не забывай, что это только картинка.

Женщина-лисица прикрыла глаза девочки ладонями, но тут же убрала руки, отступив на шаг в сторону. Кимико посмотрела перед собой и замерла, увидев двух призрачных людей в паре шагов от себя. Мужчина и женщина, словно сошедшие с фотографии, но не сумевшие полностью воплотиться в этом мире.

─ Мама… папа… ─ слезы в глазах девочки высохли, она неотрывно смотрела на иллюзию.

─ Кимико, ─ женщина присела на корточки и протянула руки вперед. ─ О великие силы, какой взрослой ты уже стала!

Девочка шагнула в ее объятия, счастливо прижимаясь к фантому. Мужчина присел рядом и обнял их обеих. Кицунэ, создававший зрительные, слуховые и осязательные галлюцинации Кимико, в этот момент чувствовал себя откровенным подлецом. Иллюзия. Это просто иллюзия. Он поддался уговорам и этой ложью делал наивного ребенка счастливым.

Позволив Кимико несколько минут побыть с иллюзией родителей, оборотень мягким влиянием своей чакры навеял на девочку сон и уложил ее в кровать. Она проснется минут через двадцать и, наверное, снова будет плакать, вспоминая несколько минут с семьей и обижаясь на волшебную лисицу, которая ушла, не попрощавшись.

─ Прости, Кимико-чан. ─ оборотень улыбнулся и вышел из комнаты.

─ Так и уйдешь? ─ раздался голос Осаму. Старик стоял в коридоре у двери комнаты своей прапраправнучки и не сводил с Кицунэ колючего взгляда. ─ По-твоему, это будет честно?

─ Быстро же ты примчался, старая развалина, когда почуял гендзюцу. А что я должен был сделать? Наорать на нее за неуважение к умершим родителям? Ты представить себе не можешь, как одиноко ребенку, если он растет без отца и матери!

─ Тем более, если у нее нет ни одного друга, а люди из соседней деревни долго не упускали случая, чтобы бросить в спину оскорбление или ругательство. Сейчас уже все утихомирилось, но Кимико успела испугаться и боится к кому-либо подойти. Думает, что все ее ненавидят. Она пытается уверить себя, что на свете были люди, любившие ее. Папа и мама. От того и такое сильное желание увидеть их.

─ За что можно ненавидеть этого ребенка? ─ Кицунэ посмотрел на старика с безмерным удивлением.

─ Причины в крови. Кицунэ-чан, никогда не говори этого Кимико, но ее мать - жива.

─ Что?

─ Кровь Сенджу нес в себе только отец Кимико. Охотники Конохи убили его и придали огласке то, что наша семья - потомки шиноби. Люди боятся генетически измененных. Считают нас монстрами. Думаю, ты, как никто, ощутил на себе, что значит быть для людей чудовищем. Мать Кимико бросила свою дочь мне в руки, выкрикнув только, что не собирается заботиться об отродье нелюдей.

─ Вот как? ─ Кицунэ криво ухмыльнулся. ─ Кисама. Когда мне кажется, что люди хуже быть уже не могут, они сразу убеждают меня в том, что я ошибаюсь.

─ Не стоит так поднимать в себе злость, молодой человек. ─ Осаму с улыбкой покачал головой. ─ Боязнь и осторожность - не ненависть. Стоит показать людям то, что ты не опасен и они отнесутся к тебе спокойно, или даже дружески.

─ Плевать мне на их дружбу. Бросить своего ребенка, это что, поступок разумного существа? Нет. Ни за что не поверю больше в их лживое дружелюбие. Лучше клубок гадюк за хвосты растаскивать, чем перед людьми лицо свое открыть. И те и эти обязательно вопьются ядовитыми зубами, но яд людей убивает гораздо мучительнее, чем яд гадюки. Ни противоядия, ни защиты…

─ Противоядие? Защита? Ты в корне не прав, молодой человек. Люди могут принять любое разумное существо, если оно не творит зла. Когда они узнали, что мы с Кимико - Сенджу, они испугались. Испугались той резни, которую учинили конохские охотники и возомнили, что мы - чудовища, раз шиноби устроили на нас масштабную охоту. Но я не отвечал на злом на нападки и потому уже давно никто не выражает агрессии, просто сторонятся. И еще… даже если ты мутант с клыками и шипами по всему телу, даже если твое лицо уродливо - помоги человеку и он станет тебе другом. Среди людей всегда найдется тот, кто примет тебя. Главное не замыкаться в своем крошечном темном мирке и не озлобляться против всех.

Кицунэ презрительно фыркнул.

─ Меня тошнит пресмыкаться перед уродами.

─ Не надо пресмыкаться и держись подальше от уродов, как все нормальные люди. Не веришь моим словам? Хочешь доказательств? Останься с нами еще немного и получишь их.

 

Продолжение следует...

[ПалХан]

Старуха, вышедшая из дома на голос позвавшей ее девочки, низко поклонилась, принимая из рук Кицунэ небольшой горшочек с кашей.

─ Да оградят вас от бед великие духи предков. ─ слабым голосом пробормотала старая женщина и, едва собирая силы чтобы стоять, поплелась обратно в дом.

─ В селе только совсем старые остались. ─ поясняла Кимико, пока они с оборотнем ходили от дома к дому, раздавая горшочки с кашей и забирая пустую посуду, оставшуюся с прошлого посещения. ─ Все, кто мог, сбежали отсюда, боясь, что враги скоро придут.

─ Почему бросили стариков? ─ Кицунэ злобно фыркнул. ─ Как можно оставлять родных людей на верную голодную смерть? Я считал, что у людей очень крепки кровные узы.

─ Наверное, они побоялись, что старики будут мешать.

─ Уменьшат их шансы на выживание. Война… В волчье время поступай как зверь? Кхы. Демону в пасть такие законы!

─ Кицунэ-нисан, а лисы никогда не бросают родных?

«Если бы они еще были, эти «родные»».

─ Нет, никогда. За родного человека я кому хочешь, отверну голову. Из огня вытащу. Сам сгорю, а вытолкну.

─ Ты, наверное, очень смелый, Кицунэ-нисан. А крестьяне из села - трусы. Когда мы с дедушкой, или я одна, к ним подходили близко, они всегда разбегались и прятались. А мальчишки в меня камни кидали! Бросят и убегут! Трусы.

Очередную дверь открыл сгорбленный старик, опирающийся на деревянную палку.

─ Кимико-чан! ─ восторженно воскликнул он. ─ Милая, как я рад тебя видеть! Смотри, что я для тебя сделал!

Старик протянул девочке вырезанную из дерева игрушечную лошадку в две ладони размером.

─ Спасибо, дедушка! ─ девочка поклонилась, радостно принимая подарок. Игрушек у нее было совсем не много, каждая была сокровищем.

Старик счастливо улыбнулся и вдруг заметил Кицунэ, который стоял позади девочки и держал корзину с горшочками каши. На оборотне была стариковская серая рубаха, наброшенная поверх его собственного темного одеяния ниндзя и закрывавшая тело от плеч до колен. Благодаря рубахе оборотень был похож на крестьянского мальчишку, но старик явно сразу понял, что перед ним шиноби. Может быть, по злобным, звериным огонькам в глазах мальчишки, не раз видевшего и сеявшего смерть?

─ Кто этот человек, Кимико-чан?

─ Мой братик!

─ Вот как? ─ старик забрал горшочек с кашей и, бормоча извинения, отступил.

─ У этого дедушки была большая семья. ─ сказала Кимико, когда они отошли от дома старика. ─ Пока его родные были здесь, он всегда ругался мне вслед и даже однажды бросил камнем. А потом его родные ушли, оставив его умирать. Когда мы с дедушкой пришли в первый раз, этот старик расплакался. Он вдруг стал очень добрым. Почему, Кицунэ-нисан?

Оборотень долго молчал.

─ Я думаю, он многое понял. ─ хмуро произнес монстр. ─ Все, кого он считал достойными и близкими людьми, бросили его, как ненужный, мешающий жить, хлам. А вы, кого он считал за чудовищ, проявили заботу о нем и спасли от голодной смерти. Наверное, он понял, кто здесь настоящий человек. Люди говорят - в беде познается друг.

Это и есть то доказательство, о котором говорил старик Осаму? Шестидесяти-восьмидесятилетние развалины, о которых больше некому заботиться, кроме тех двоих, кого они в лучшие времена иначе как выродками и уродами не величали? Да, старики селения подобрели в отношении Осаму и Кимико, но неужели это не идет людям только в минус? Они не желали признавать генетически измененных за людей, пока на столе была вкусная похлебка, а в кровати теплая грелка, но вдруг стало холодно и голодно, так теперь можно и монстру поулыбаться - пусть радуется и кормит! «В беде познается друг». Когда беда приходила к Кицунэ, никто не спешил ему помочь, а вот добить - самонадеянные двуногие звери выстраивались в очередь и толкались локтями, потому что каждый хотел ударить монстра, нелюдь, первым. Только один раз было иначе. Всего один раз человек помог ему, потому, что считал другом. Но чем все закончилось? Как только Каджими узнала, что Кицунэ - не совсем тот, за кого она его приняла изначально…

Сердце оборотня сжалось в комок тянущей боли. Почему? Почему не удается забыть ее? Ксо.

 

Продолжение следует...

=====================================================================

С божьей помощью, завтра :)

Эпизод обрублен на середине, не удивляйтесь его незаконченности :)

По-моему повесть становиться скучноватой? Как вам? (Ниче, счас кое-кто нипадецки зажжеть :D)

Изменено 1 сентября, 2008 пользователем ПалХан (смотреть историю редактирования)

[ПалХан]

─ Теперь все? ─ оборотень поставил последний пустой горшочек в корзину и закинул сильно облегченную ношу себе за плечи. ─ Возвращаемся?

Девочка кивнула и они побрели по дороге прочь от заброшенного, тихого села. Удалившись от крайних домов метров на пятьсот, Кимико и Кицунэ свернули на присыпанную снегом, тонкую тропинку, уводящую от дороги вглубь леса. Оборотень хмурился. Чем ближе подходили они к саду Осаму, тем тише становилась Кимико, на глазах теряя веселость и жизнерадостность.

─ Кицунэ-нисан, ─ произнесла она, когда за деревьями показалась деревянная изгородь сада. ─ А ты правда сегодня уходишь?

─ Мне нельзя больше задерживаться, Кимико. Один злой человек наложил на меня колдовское заклинание, которое убьет меня, если я не буду возвращаться к хозяину. У меня осталось пять дней, на шестой я умру.

─ Понимаю. А ты потом, когда-нибудь, вернешься к нам, Кицунэ-нисан? ─ девочка схватила оборотня за руку и всхлипнула. ─ Ведь ты не забудешь нас и вернешься, правда?

Кицунэ присел и подхватил Кимико на руки.

─ Я никогда о вас не забуду и обязательно вернусь, как только появится возможность. Обещаю тебе, Кимико.

─ А если враги пойдут дальше, сожгут наш сад и домик? Мы спрячемся в лесу, а потом где-нибудь поселимся, так дедушка говорит. Ты найдешь нас тогда?

─ Никто не сожжет ваш дом, Кимико-чан. Теперь я верю, что вы спасли бы мне жизнь, даже если бы знали, что я - оборотень. Поэтому всеми силами, что даны мне, звериными, людскими и демоническими, я буду вас защищать.

─ Ты не пустишь врагов сюда?

─ Пусть только посмеют сунуться! ─ Кицунэ весело рассмеялся. ─ Разгоню, как тараканов!

 

Осаму, хрипло дыша от боли, сидел на лавочке под сакурой. Ран на теле не было никаких, но рывок, который он совершил, почувствовав творимое гостем гендзюцу, надорвал силы старика. Еще один такой бросок, и Кимико придется копать дедушке могилу.

─ Деда, деда! ─ шестилетняя девочка подбежала к старику и принялась теребить его за рукав. ─ Можно мне сорвать немного цветов?

─ Зачем? ─ старик усилием воли подавил внешние проявления боли, чтобы не пугать Кимико.

─ Кицунэ-нисан уходит. Я хочу сделать ему красивый букет, чтобы он запомнил нас и точно вернулся!

─ Ради такого случая, конечно можно. ─ Осаму, кряхтя, поднялся на ноги. ─ Пойдем, выберем лучшие цветы.

Они стояли возле клумбы цветущих хризантем, когда старик вдруг насторожился.

─ Что-то не так? ─ спросила Кимико, удивленно посмотрев на деда, который осекся на середине монолога по флористике.

─ К саду приближаются люди.

─ Враги?

─ Не знаю. Не похоже. Человек десять, вроде бы обычные люди, или хорошо скрывают свой контроль чакры. Может быть, беженцы? На всякий случай спрячься в доме, а я их встречу.

Девочка отбежала к крыльцу, но любопытство победило и она, притаившись за кустом роз, принялась наблюдать за дедом и, подошедшей к воротам сада, группой людей.

Дождавшись разрешения от Осаму, слуги открыли ворота и поставили на землю недорогой паланкин, из которого вышла молодая женщина, лет двадцати или двадцати пяти на вид. Она и хозяин сада обменялись поклонами и приветствиями.

─ Мое имя - Рисако, ─ солгала Хотару с фальшивым дружелюбием. Правдоподобность звучания ее голоса составили бы честь любой куноичи. ─ Мой отец - торговец из клана Хори. Вы - Сенджу Осаму, так полагаю?

─ Вы совершенно правы, юная госпожа. Что привело столь прекрасную дочь клана Хори в это удаленное от торговых дорог место?

─ Стыдно сознаваться, но я надеялась на вашу доброту и помощь, Осаму-сан. Наш дом захватили и разграбили враги. Мне и моим слугам удалось убежать, но долгие скитания по оккупированным землям, кишащим разбойниками и оголодавшими крестьянами, лишили нас даже того, что мы сумели прихватить с собой. Мне удалось сберечь только несколько золотых монет, на которые в городе Инава, на севере отсюда, нам удалось один раз поесть, принять душ и сменить одежду. Не смотрите на паланкин, его мы нашли на дороге брошенным, и слуги уговорили меня совершить дальнейшее путешествие в нем, как достойно дочери богатого клана…

─ Вам, несомненно, пришлось многое пережить. ─ Осаму глубоко вздохнул. ─ На лицах ваших слуг печать голода.

«Правда на твоем, уважаемая, нет даже намека на эту печать. Не стыдно было последнее на глазах слуг голодных лопать»?

─ Еда стала стоить баснословные суммы. Из сел разбежались жители, а в городах люди боятся осады и трясутся над каждой гостью риса. Мы не знали, как дальше жить, когда в одной из ближних деревень старик не сказал нам о вашем саде, в котором круглый год зреют овощи и фрукты. Я прошу вас, умоляю о помощи! У меня осталось всего две золотые монеты и их сейчас не хватит даже на одну меру риса, но больше мне нечего вам отдать!

─ Придержите деньги у себя, юная госпожа. В мирное время на эту сумму можно вола купить. Я не буду брать с вас денег ни за еду, ни за ночлег. Проходите, в моем саду хватит пищи на сотню людей, стыдно было бы отказать семерым.

Осыпая старика благодарностями, Хотару прошла следом за стариком к дому. Такума, глава шиноби-разведчиков, раболепно сгорбившись, плелся за генералом, готовый по первому знаку ринуться на намеченную жертву и перерезать шиноби Сенджу горло.

─ Чудесный у вас сад. ─ Хотару огляделась по сторонам. ─ Я никогда раньше не видела столько цветов! Вы живете здесь один?

─ Я тоже тут живу! ─ задорно пискнула Кимико, выскакивая из-за куста роз. ─ Здравствуйте, тетенька! А вы к нам надолго?

─ Ой, какая очаровательная малышка! ─ Хотару присела на корточки и протянула руки к девочке, которая, розовея от смущения и улыбаясь, опустила личико и принялась ковырять землю перед собой мыском простенькой деревянной дзори. ─ Как тебя зовут, милая?

─ Кимико. А вас, - Рисако. Я все слышала!

─ Да. ─ Хотару улыбнулась и сделала пальцами условленный знак своим воинам.

«Убить».

Такума метнулся к Осаму и выхватил из рукава тонкий стилет. Тот самый, который пару часов назад предлагал в качестве оружия генералу самураев. Другой шиноби возник рядом с Кимико и протянул руки к шее ничего не успевшей понять девочки. Против ребенка не нужно оружие. Раздавить соплячку проще простого.

Стена дома справа от Осаму буквально взорвалась щепой и кусками бревен, когда что-то ударило в нее изнутри с силой камня, пущенного из катапульты. Шиноби, уже готовый сломать Кимико шею, получил свирепый удар в морду и, кувыркаясь, полетел в ласково принявший его куст роз. Такума, отметивший это краем сознания, нанес удар стилетом в левый бок Осаму.

«Одним меньше!»

Но лезвие вдруг натолкнулось на что-то, в прочности не уступающее граниту.

─ Что? ─ шиноби с изумлением уставился на ладонь руки демона, принявшую удар стилета на себя.

Молниеносно отскочив, Такума изготовился к бою.

Закрывая собой двоих потомков Сенджу, перед схватившимися за оружие убийцами стоял десятилетний мальчика, обе руки которого от плеч до кончиков пальцев покрывала черная чешуйчатая броня.

─ Снова, и снова, ─ тяжело дыша и рыча от борьбы с не желающей усмиряться печатью проклятых, произнес Кицунэ. ─ И снова, и снова… вы заставляете меня использовать ее.

─ Ты кто такой? ─ выкрикнул Такума.

─ Ваша смерть. ─ утробно рыкнул в ответ Кицунэ. ─ Осаму, Кимико! Быстро в дом! Я разберусь с врагами.

─ Их семеро, Кицунэ!

─ Я умею считать, старик. Быстро в дом!

 

Продолжение следует...

Изменено 1 сентября, 2008 пользователем ПалХан (смотреть историю редактирования)

[N.H.]

C У П Е Р !!!

ждем зажигающего "нипадецки" Кицунэ!!!

 

Война… в волчье время поступай как зверь?

Война... В волчье время...

Еще один такой бросок и Кимико придется копать дедушке могилу

Еще один такой бросок, и Кимико придется копать дедушке могилу

И снова и снова…

И снова, и снова... (хотя... нет, наверное, все же, так.) Изменено 1 сентября, 2008 пользователем N.H. (смотреть историю редактирования)

[ПалХан]

Осаму, неуклюже ковыляя на бессильных старых ногах, поплелся к крыльцу.

─ Скорее, скорее, дедушка! ─ Кимико отчаянно тянула его за руку и с ужасом смотрела на чужих людей, чьи лица сейчас больше напоминали звериные маски с пугающими оскалами. Это были те самые враги, о которых говорил дедушка. Такие же злые люди, как те, что убили папу и маму.

Из помятого куста, яростно ругаясь и сплевывая выбитые зубы, с трудом выбрался шиноби, нападавший на Кимико. Изодранный шипами, залитый кровью, в порванной одежде, он представлял собой жалкое зрелище, но вполне был боеспособен.

Хотару удостоила его презрительным взглядом и протянула руку к своему телохранителю.

─ Тессай! Меч!

Самурай снял с пояса катану и бросил ее девушке, которая подхватила оружие на лету и выхватила из ножен сверкнувший в лучах солнца клинок.

─ Не стоит играть во взрослые игры, малыш. ─ обратилась она к Кицунэ, который трясся и скрежетал зубами. Маскирует свой страх яростью? Его можно понять. ─ У меня нет приказа убить тебя. На колени! Может быть, я дарую тебе пощаду.

─ С каких пор самураи пользуются методами ниндзя? ─ Кицунэ начал одолевать в борьбе с печатью, черная броня осыпалась с его рук. ─ Как же ваша честь, гордость и презрение к подлым убийствам? Где же твоя броня, о гордый самурай? Торговка из Хори?! Боязно было напасть на старика в открытую?

─ И ты, и старик - ниндзя. Относиться с честью к бесчестным выродкам? Ха! Умрите все!

В тот же миг фигура Хотару обратилась в стремительную тень, обошедшую Кицунэ справа и метнувшуюся к поднявшимся на веранду дома старику и девочке.

Сначала - выполнить приказ.

Катана со свистом разрезала воздух и вдруг с громким звоном натолкнулась на подставленный под удар кунай шиноби. Кицунэ, сжимающий метательный нож в левой руке, сделал выпад правой, метя врезать самураю под дых, но Хотару стремительно отскочила и тремя взмахами меча отбила пару сюрикенов и кунай, которые метнул ей вслед оборотень.

«Быстр! Даже с открытыми третьими вратами внутреннего тела он опередил меня и блокировал удар! Мой клинок усилен чакрой с элементом ветра и способен разрубить любую сталь! Однако - отразил. Значит, этот мальчишка тоже владеет техниками самураев»?

─ Это тот самый ублюдок, что помогал старику нападать на наши караваны! Завизжал Такума. ─ Убить! Убить его!

Двое шиноби бросились к Кицунэ, быстро формируя пальцами печати.

─ Элемент земли! Каменный клон!

Возле одного из нападающих почва вздыбилась и из нее, сливая землю своих тел в крепчайший камень, выскочили две пропитанные чакрой статуи. Обычно такие статуи повторяли контуры тела своего создателя, но эти две были подобны громадным кошкам. Несомненно, шиноби-хозяин был весьма опытен в создании клонов земли и использовал более удобные для боя формы.

─ Порвать! ─ выкрикнул шиноби, хотя клонам никогда не нужно отдавать голосовые приказы.

Кошки со скрежетом и грохотом совершили первый прыжок, снова оттолкнулись и по высокой дуге низринулись на, посмевшего встать против воинов, мальчишку.

─ Не успеешь, брат! ─ второй шиноби с силой ударил ладонью о снег. ─ Элемент земли! Усы каменных духов!

Три стремительные ленты, состоящие из песка, глины и камешков, выпорхнули из-под снега и метнулись к оборотню столь стремительно, что глаз человека едва ли смог бы за ними уследить.

─ Есть!!!

Все три ленты ударили в грудь оборотня и пронзили ее навылет.

─ На куски! ─ торжествующе выкрикнул шиноби. ─ Прощай, салага!

Он резко развел руки, отдавая команду лентам рвануться в разные стороны и разорвать тело врага, но вдруг Кицунэ, вцепившись в ленты, сжал их пальцами и дернул сначала на себя, а затем вверх и в сторону, заставляя оружие шиноби взвиться петлей. Еще один взмах и петля каменных щупалец обхватила обеих каменных кошек. Потеряв равновесие, каменные фигуры опрокинулись и под действием силы тяжести начали падать, не долетая до Кицунэ каких-то полметра. Оборотень, не теряя ни мгновения, встретил каменные глыбы ударом кулака.

─ Импульс!

Чакра, накопленная в кулаке Кицунэ ударила вперед, в каменные глыбы, создав волну сокрушительной разрушающей силы. Камни буквально взорвались, крошево ударило по отшатнувшимся шиноби, которые были вынуждены закрыться руками от каменного града и на миг потерять врага из вида. Кицунэ ринулся в атаку сквозь пыль и осыпающиеся обломки каменных клонов.

Шиноби, создавший клонов, отнял руки от лица, но не успел даже увидеть, как из облака пыли вдруг вынырнула маленькая стремительная фигурка. Кицунэ сблизился с врагом вплотную и нанес удар.

Пальцы оборотня окутала чакра и рука его вонзилась под грудную клетку врага. Шиноби пропускают чакру через свои кости, чтобы они стали многократно крепче. Истории о том, что в драке шиноби пробивали лбами кирпичные стены отнюдь не выдумка - усиленные чакрой кости прочнее стальных доспехов.

Однако в животе костей нет.

Пальцы Кицунэ разорвали кожу и внутренности шиноби, рванулись вверх и сомкнулись на судорожно дергающемся сердце. Один рывок и монстр вырвал свою руку из тела человека, швырнув окровавленное сердце в лицо остолбеневшего от ужаса брата того, кого он только что убил.

Шиноби вскрикнул, машинально и брезгливо отталкивая ладонями, брошенный в него, жуткий снаряд. Мгновение оторопи оказалось роковыми. Залитая кровью по локоть, лапа чудовища вцепилась в волосы врага и Кицунэ резко рванул, опрокидывая шиноби на спину. Колено оборотня резко ударило снизу вверх, врезавшись в спину шиноби. Сила удара подбросила человека вверх метра на два, а оборотень, оставив в земле небольшой заряд собственной чакры, оттолкнулся, свечой взмыл следом за врагом и, поравнявшись с ним, ударом кулака в зубы швырнул шиноби к земле.

─ Импульс!

Удар чакры выбил из человека остатки духа, а навстречу падающему телу из-под снега выскочил каменный кол высотой в четверть метра. Оставленный заряд сработал. Чакра с элементом ветра напитала камень, добавляя остроты и прочности. Кицунэ не промахнулся. Затылок падающего шиноби налетел точно на подставленный кол. Раздался хруст, бульканье и хрипение. Выбив зубы, каменное острие показалось из рта пронзенного человека.

Расправа над двумя врагами заняла у Кицунэ ровно четыре секунды. Шиноби с вырванным сердцем неуклюже повалился на снег. Тела убитых дергались в конвульсиях, кровь растекалась по сырому снегу алыми лужами.

─ Грязный ублюдок! ─ шиноби с разбитой мордой, тот, что пытался убить Кимико, сформировал пальцами несколько печатей. ─ Сожри! Элемент огня! Великий поток пламени!

На формирование восьми печатей у Кицунэ ушло ровно столько времени, сколько потребовалось его врагу на то, чтобы сделать глубокий вдох, напитать воздух в своих легких чакрой, а затем выдохнуть и вложить в чакру элемент огня. Две с половиной секунды.

─ Щит ветра!

Кицунэ широко развел руки в стороны и рывком бросил ладони вперед, словно загребая воздух. Ветер послушно откликнулся на его призыв и хлынувший на оборотня огонь встретил удар ветра. Пламя бешено бушевало, но Кицунэ отражал потоки жара ураганом воздуха, заставлявшим пламя подниматься вверх, к небу, и гаснуть без вреда для оборотня и сада старика Сенджу.

─ Хотару-сама! Развейте ниндзюцу врага!

─ Не могу! У него ненормальная чакра! Не знаю, что мешает, но наши развеивающие техники не проходят!

─ Кисама! ─ лидер разведчиков, Такума, шагнул вперед. ─ Ладно, своих сил хватит. Продолжай, Минору, я помогу! Элемент ветра! Река ураганов!

Бешено ревущий поток воздуха хлынул, раздувая огонь и бросая его в нужном направлении. Пламя торжествующе загудело, набросилось на жалобно затрещавшие кусты и деревья. Кицунэ заскрежетал зубами. От жара на его лице вздувались волдыри, волосы, брови и ресницы слизнуло языком огня. Среди буйства стихии поплыл запах паленого мяса.

─ А вот еще подарочек! ─ Такума совместил ладони и меж его пальцами заплясали разряды молний. ─ Лови, недоносок!

Порожденная шиноби, шаровая молния канула в поток пламени. Раздался грохот взрыва и вопль, перекрывший даже рев пожара.

Молния угодила Кицунэ в правое плечо. Плоть и кости разорвало на куски, рука, кувыркаясь, полетела прочь. Пронзенный разрядами, Кицунэ повалился на землю и единственное что успел, это создать выпуклый каменный щит на пути огня. Кровь пополам с черной слизью хлестали из развороченного плеча, внутренности были сожжены ударом молнии. Черная пелена боли нахлынула на сознание, грозя столкнуть в беспамятство.

«Спокойно, боец». ─ Кицунэ крепко стиснул зубы. Огонь вокруг угасал. ─ «Похоже, они решили, что убили меня. Главное теперь с толком использовать отданный мне шанс».

Слева от упавшего оборотня возникла тень. Шиноби, мастер огня, вынув короткий меч, осторожно приближался к неподвижному врагу, на плече которого уже перестала фонтанировать кровью жуткая, совершенно несовместимая, казалось, с жизнью рана.

«Любишь огонь, сволочь»? ─ Кицунэ собрал силы для рывка. ─ «Я подарю тебе его еще немного»!

 

 

Продолжение следует...

Изменено 1 сентября, 2008 пользователем ПалХан (смотреть историю редактирования)

[студент]

Бросились в глаза неразумные действия Кицуне, щит ветра против техники огня, но как по манге говорилось, что огонь сильнее ветра, который лишь раздует пламя, поэтому бессмысленно отражать ветром огненную технику, примерно равноценную по силе. Конечно можно сделать скидку на демоническую чакру или уровень техники щита, но все же. А как видно переделать будет трудно, оставляю этот пост на рассмотрение автора, решайте.

[ПалХан]

Я знал, что будут подобные вопросы, но Кишимото очевидно не пытался никогда поставить свечу на ветер и не разжигал костер на открытом воздухе, когда спички заслоняют руками, чтобы ветер не сбил огонь. В данном случае Кицунэ отражает потоки огня вверх, а когда жар ушел выше цели, в принципе, наплевать, увеличился он там, на безопасном расстоянии, или нет. :) Такума же вот, как раз по заповедям Кишимото, пламя раздул и направил в нужное русло. Честно говоря нелогично смотрится, если жар пойдет против потока воздуха. Можно, конечно, приписать воспламенение чакры с элементом ветра, но ведь ветер и чакра в нем движутся на громадной скорости! Так что...

 

Подытожив, скажу так - ветер раздувает огонь, но он же и сбивает пламя. Как-то так.

 

Ждите проду минут через сорок. Сейчас отбечу и выложу :)

[ПалХан]

Шиноби склонился, взял Кицунэ за волосы и одним движением перерезал ему горло. Кровь не хлынула обильно. Ничего удивительного, ведь вся она уже утекла из раны в плече. Минору, ухмыльнувшись, замахнулся, собираясь срубить врагу голову, но, прежде чем он успел нанести удар, Кицунэ оставил в его руках клочья своих волос, извернулся и вскочил. Рука оборотня схватила врага за лицо. Чакра хлынула из ладони оскалившегося монстра, окружая голову шиноби бело-фиолетовым облачком.

─ Вспышка! ─ Кицунэ отдернул руку и щелкнул пальцами.

Взрыв не был особо силен и ярок, но шиноби дико заорал, вскочил и принялся слепо метаться по саду, налетая на деревья, топча обугленные кустарники. Лицо убийцы было сожжено до костей, на месте глаз истекали слизистой жидкостью черные провалы.

 

─ Мразь! ─ Такума, потерявший последнего из своих проверенных и надежных бойцов, пришел в лютое бешенство. ─ Ты сдохнешь, здесь и сейчас!

Шиноби стоял всего в двух шагах от Кицунэ. Оборотень метнулся к нему в отчаянной попытке ударить первым, но не успел. Молния, серебристо-белая, пронзила монстра насквозь. Раздался взрыв и куски паленой плоти полетели во все стороны. Кицунэ отшвырнуло прочь от шиноби метров на пять.

Кровь и черная слизь залили, едва успевшее срастись, горло. Оборотень упал, без хрипа и стона, только скрежеща зубами. В развороченной грудной клетке, посреди обугленных внутренностей, отчаянно трепыхалось сердце.

Блокировать болевой шок Кицунэ научился еще в лабораториях Скрытого Камня, где несколько лет назад подвергался пыткам, какие немыслимо выдержать ни одному человеку.

Черная слизь окутала торчащие из раны обломки ребер. Можно начинать синтезировать новые кости и мышцы.

«Выжил тогда, выживу и сейчас! Вперед»!

Оборотень, силой воли подстегивая изуродованное тело, попытался вскочить, но в воздухе сверкнул разряд молнии. Кицунэ кувыркнулся через правое плечо, а слева от него земля взорвалась фонтанами грязи. Одно мгновение и оборотень кувыркнулся обратно. Земля взорвалась от удара молнии справа.

─ Получи! Получи! ─ разряды электричества из ладони Такумы били, все ускоряя темп. Кицунэ кувыркался, уходя от ударов, но не мог вскочить и контратаковать. ─ Что же ты, малыш? Так лихо начал! Троих моих дзенинов прибил!

─ Паршивые у тебя дзенины. ─ хмыкнул Осаму, только теперь собравший достаточно чакры для применения дзюцу. ─ В моем клане даже ученики на большее были способны.

Старик полулежал на полу коридора, у пролома в стене. Кимико, напуганная нападением и криками сражающихся, убежала в свою комнату и спряталась в самое надежное с точки зрения детей место - под кровать. Тем лучше. Не нужно ребенку видеть то, что происходит сейчас в разоренном саду. Как и то, что произойдет!

─ Дзюцу леса! ─ Осаму ударил ладонями о доски пола и дал ход всем собранным силам. ─ Возмездие безмолвных!

─ Берегись! ─ взвизгнула Хотару, вскидывая меч и вонзая его в землю. ─ Разрыв!

То же самое сделал и ее телохранитель, Масази, но чакра самураев, как и шиноби, не распространяется мгновенно. Дзюцу Осаму успело сработать и опаленная яблоня внезапно пришла в движение, устремив вытянувшиеся кольями ветви в спину ближайшего врага. Тессай обернулся, ударил дзюцу разрыва, но ветви, даже лишившись управляющей ими чакры воина Сенджу, по инерции продолжили движение и четыре деревянных кола пробили грудь и живот самурая. В легкой броне много уязвимых мест. Дерево, потеряв влияние Сенджу, со скрипом выпрямилось и замерло, а на его ветвях корчился в агонии умирающий самурай.

Лидеру разведчиков повезло еще меньше. Корни сожженных кустов роз за его спиной словно взорвались десятками тонких, шипастых стеблей, которые подобно веревкам оплели слишком сосредоточенного на избиении оборотня, шиноби. Такума дико заорал, когда стебли сжались, принимаясь рвать его тело. Играя роль простого слуги, он не одел даже легкой титановой кольчуги.

─ Разящая коса! ─ выкрикнула Хотару и взмахнула катаной, за которой остался светящийся бледно-синий след из насыщенного чакрой воздуха. Серп чакры метнулся вперед и начисто срезал шипастые стебли. Масази бросился на помощь Такуме, но вскочивший на ноги Кицунэ был к шиноби на полтора метра ближе. Два молниеносных движения и оборотень, подхватив выпавший из руки Такумы стилет, резким взмахом вогнал клинок в переносицу ничего не соображающего от боли врага. Взгляд шиноби остекленел и тело его безвольно повалилось на грязную, опаленную землю.

─ Ублюдок! ─ Масази налетел на оборотня, взмахнул катаной и обрушил на него вихрь ударов, но Кицунэ, уклонившись от нескольких стремительных выпадов, вдруг наполнил свои легкие воздухом до отказа и выдохнул в лицо самурая целое облако бледно-фиолетовой чакры.

─ Вспышка!

─ Разрыв! ─ самурай попытался отскочить, одновременно атакуя разрушающей ниндзюцу техникой, но не смог, не успел, сделать ни то, ни другое.

Яркое пламя полыхнуло, окутав все тело самурая. Крик воина захлебнулся, утонул в гудении пламени.

─ Масази… ─ Хотару с ужасом смотрела на то, как из угасающего огня выпадает обугленный костяк и раскаленные до красна стальные пластины доспеха.

Непрестанно вопивший шиноби с сожженным лицом наконец затих и, дернувшись еще несколько раз, бессильно обмяк. Его тело осталось лежать на снегу у самой ограды сада. Там, где ослепший и сошедший с ума от боли человек споткнулся и упал.

─ Я удивлен, что он бегал так долго. ─ произнес Кицунэ и направился к яблоне, под которой, возле лужи крови, лежала оброненная врагом катана. ─ Ему сожгло не только кожу и глаза, но и лицевые кости черепа. И мозг, должно быть, тоже был поврежден. Да… шиноби становятся на редкость живучи. Вы не согласны со мной, Рисако-сан?

Хотару метнулась к, лежащей на снегу, катане Тессая, но Кицунэ сорвался с места подобно вихрю, опередил девушку и, подхватив меч, встал в оборонительную стойку.

─ Кто ты такой? ─ Хотару отскочила на пару метров и тоже изготовилась к обороне. ─ Это ты нападал на наши караваны?

─ Да. А вы решили, что это делал немощный старик-отшельник и его шестилетняя внучка?

─ Это не моя идея, но я получила приказ!

─ Понятно. Теперь у меня есть лишняя причина помочь защитникам Шикона разгромить вашу группу войск. После исчезновения твоего отряда, сегун пришлет новых головорезов, не так ли? Вот только меня уже здесь не будет. Помочь старику и девочке станет некому.

─ Решил разгромить нашу армию? Не много на себя берешь ли, опаленный, однорукий, изломанный сопляк? Я принесу твою голову в наш лагерь, обвинение в нападениях с Сенджу будет снято, но старик все равно поплатится за то, что убил одного из моих воинов!

─ Твой ранг, самурай?!

─ Что?

─ Хочу представить, насколько ты можешь быть мне полезна. Каков твой ранг?

─ Не твое дело, грязный шиноби!

─ Похоже, не ниже капитана. Вполне подходяще. Теперь, уважаемая, брось оружие, сними с себя всю одежду, позволь мне связать тебя и обездвижить парализующей техникой. Тогда, ─ Кицунэ с кривой ухмылкой взглянул на, исчезающий за деревьями леса, алый край солнца. Небо расцветили вечерние тона. ─ Ты сможешь увидеть, по крайней мере, еще один рассвет.

─ Предлагаешь мне сдаться? ─ глаза Хотару сверкнули яростью. ─ И при чем здесь моя одежда? Не важно. Умри!

Девушка ринулась в атаку, мечи столкнулись со звоном, но вдруг Хотару отшатнулась и лицо самурая начало бледнеть. С ветвей яблони, вырвав из себя деревянные колья, соскочил Тессай. Такума поднялся с земли и вытащил стилет из собственной головы. Двое обгоревших шиноби, убитых первыми, поднимались на ноги и оборачивались, показывая недавнему лидеру своей боевой группы искаженные жуткой смертью лица. Даже шиноби с обожженной головой поднялся со снега и, спотыкаясь, побрел к Кицунэ и Хотару. Только обгоревший костяк Масази остался лежать там, где упал.

─ Старик Сенджу выдохся. ─ произнес Кицунэ. ─ Его не буду считать. Ну, красавица, как тебе изменение расклада? Не думай, что мои зомби неповоротливы и неуклюжи. Справишься, одна против шести?

Солнце скрылось окончательно, вечерние сумерки медленно сгущались. Покрытый снегом, осенний лес был тих, не слышалось ни единого шороха или скрипа.

Холод ужаса побежал по спине Хотару и она отступила на шаг. Изуродованные, окровавленные зомби медленно приближались, переваливаясь с ноги на ногу и утробно подвывая для полноты эффекта. Мальчишка перед ней тоже был изуродован, кости торчали из его плеча и развороченной груди. Человек? Шиноби? Нет. Ни один человек не может выдержать таких ран! Его чакра… жуткая, нелюдская… это чудовище - еще один ходячий труп?

Руки девушки мелко задрожали, выдавая страх. Это не может быть реальностью! Это какая-то страшная сказка, или кошмарный сон, от которого нужно проснуться!

Спокойно, самурай!

Взгляд Хотару снова обрел стальной оттенок.

Даже если этот мальчишка мертвец или демон, он не неуязвим! Нужно сообщить об этой твари сегуну! Привести больше людей и покончить с чудовищем раз и навсегда.

Приняв решение, Хотару резко обернулась и помчалась прочь от врага, к изгороди, окружающей разоренный сад. Словно алая птица, девушка взлетела, перемахивая через преграду одним прыжком. Длинные рукава ее фурисодэ взметнулись при прыжке за спиной, словно крылья.

Оборотень тихо рыкнул и ринулся в погоню.

─ Кицунэ, стой! ─ выкрикнул Осаму, бессильно лежащий у пролома в стене дома. ─ Она убегает!

─ Она вернется с новыми людьми! ─ Кицунэ задержался на пару мгновений. ─ Не смотри на ее молодость и красоту. Это самурай и весьма сильный! Прости меня, дед. Я не сохраню ей жизнь.

─ Кицунэ! ─ Осаму протянул руку, но оборотень рванулся прочь, перескочил через изгородь и скрылся в, обступающем сад, лесу.

Пять зомби бессильно повалились на снег и землю.

Воцарилась тишина.

 

Продолжение следует...

[ПалХан]

Хотару мчалась через лес. Длинные рукава ее алого кимоно развевались от стремительного движения, потоки воздуха совершенно растрепали, аккуратно уложенные, волосы. Девушка стремилась прорваться к торговому тракту и по нему, прямым путем, к осаждающим Шикон войскам. Не пройдет и часа, как она будет на месте. Не пройдет и трех, как новый, многочисленный отряд самураев и шиноби окружит сад отшельника. Проклятый мальчишка-ниндзя должен умереть! Потому, что нападал на караваны. Потому, что убил ее людей. Потому, что доказал, что Миюра Хотару, генерал самураев и дочь генерала, тоже способна испытывать страх.

─ Не прощу. ─ в глазах Хотару серебрились стальные блики. ─ Ты заплатишь за это, ублюдок!

Что-то черное ринулось вниз с древесных крон и Хотару обернулась, подставляя под удар кринок меча.

Сталь столкнулась со сталью, веселые искры брызнули во все стороны. Тишину осеннего леса нарушил звон и скрежет металла.

Кицунэ отскочил на несколько шагов и замер, глядя на девушку, что приняла оборонительную стойку и закрылась мечом.

─ Я не могу тебя отпустить. ─ без тени эмоций в голосе, произнес Кицунэ. ─ Жаль. Не хочу убивать тебя, но пощадить - верх глупости. Это - бой насмерть. Мое имя - Кицунэ. Представься.

─ Ты не достоин знать моего имени, грязный шиноби! Хочешь убить меня? Попробуй, напади! Ты - крыса, крысой и умрешь!

─ Гордая. ─ Кицунэ холодно кивнул. ─ Держи меч крепче! Я иду.

Воины сошлись в жарком поединке. Едва сталь столкнулась со сталью, как все страхи Хотару самым волшебным образом развеялись. Она была девушкой, но сражения всегда манили ее! Отец с самого раннего детства тренировал свою дочь для битв и твердил, что Хотару должна заменить ему одного из погибших от рук шиноби, сыновей. Девочка очень старалась и преуспела! Не раз и не два Хотару побеждала в битве мужчин, намного более сильных и грозных на вид, чем она!

─ Получай, выродок! ─ девушка резко перешла из обороны в атаку и начала наступать, обрушивая на угрюмого мальчишку целый шквал быстрых ударов. Справа, слева, сверху, снизу!

Искры от клинков летели во все стороны. На одежде Кицунэ начали появляться первые короткие прорехи. Едва клинок меча Хотару касался ткани, нити тотчас разделялись, словно их аккуратно резали бритвой. Оба клинка в руках сражающихся окутывало ровное сияние чакры, придававшее металлу невероятную прочность и остроту.

Достаточно всего один раз коснуться врага и его плоть разрежет столь же просто, как и ткань! Удар!

Хотару сделала выпад клинком в грудь Кицунэ, но вдруг оборотень сделал неуловимое движение и его клинок, словно змея, обвился вокруг клинка Хотару. Один рывок и рукоять катаны вывернулась из пальцев девушки.

Сталь сверкнула в лучах солнца и меч самурая, бешено крутясь, полетел в сторону. Дерево приняло на себя удар. Клинок на две ладони вошел в твердую древесину и намертво застрял.

Кицунэ направил свой меч на отступившую в смятении девушку. Без доспехов и лишенные оружия, самураи быстро теряли боевой задор. Что ей остается теперь? Только бросаться на врага с кулаками.

─ Этот прием… ─ тяжело дыша, произнесла девушка. ─ Кто тебя обучил?

─ Арима Гинтаро, лучший из генералов страны Грома. Я играл роль его сына. Целый день.

─ Ты выучил такой сложный прием за день?

─ За минуту. ─ Кицунэ шагнул вперед и взмахнул катаной. ─ Все кончено, самурай. Умри!

Насколько кунаев ударили в бок и шею Кицунэ. Из-за деревьев метнулась стремительная тень и оборотень захрипел, когда его бок пробил короткий меч шиноби. Нападающий резко взмахнул оружием и фонтан крови ударил из тела монстра, разорванного почти надвое. Оборотень, давясь кровью, повалился на снег и принялся корчиться, пытаясь подняться. Шиноби, напавший на него, взмахнул мечом и ударил в голову Кицунэ, пригвоздив врага к земле.

─ Для верности. ─ мужчина в темной одежде, с опознавательными знаками клана Кии, встал в полный рост, оставив свое оружие в пронзенной голове Кицунэ. ─ Теперь точно не поднимется, однорукий урод!

─ Благодарю за помощь. ─ произнесла, потрясенная сначала ожиданием смерти, а затем неожиданным спасением, Хотару. Клан Кии был союзником сил вторжения и воевал против страны Риса. ─ Признаться, я была в затруднительном положении.

─ Вы хорошо сражались. ─ шиноби взглянул на девушку. ─ Самурай? Из какого вы клана?

─ Клан Миюра. ─ девушка взглянула на еще троих шиноби, вышедших из укрытий за деревьями. ─ Мое имя - Хотару.

─ Миюра Хотару? ─ шиноби вдруг взялись за оружие. ─ Неужели? Что генерал армии делает в лесу, в семидесяти километрах от действующих войск? Почему она одна, без своих солдат, сражается с каким-то уродливым демоническим созданием? Сейчас же говори правду, или мы нападем на тебя! Кто ты такая?!

─ Миюра Хотару! ─ девушка гордо вскинула подбородок и глянула на шиноби властно и высокомерно, как и положено генералу. ─ Генерал армии городов Нагахама и Хиконэ!

─ Где подтверждение для таких слов?

─ Проклятье! Я знаю пароль!

─ Если знаешь - назови! ─ шиноби изготовились к бою.

─ Я служу нашедшему перо золотой птицы!

─ Ложь! ─ шиноби шагнули к девушке и взмахнули оружием. ─ Умри!

─ Что?! ─ глаза Хотару расширились в пол-лица. ─ Сегун Реней сменил кодовую фразу?! Подождите! Я не знала!

─ Генерал не может не знать пароля!

─ Мы ушли из лагеря под Шиконом четыре часа назад! Может код сменился перед самым штурмом? Вспомните прежний!

─ Пароль правильный. ─ шиноби тихонько рассмеялись и опустили оружие. ─ Это была проверка, чтобы узнать, не являетесь ли вы, генерал, лазутчиком Звука, подслушавшим где-то кодовую фразу.

Девушка ошалело оглянулась по сторонам, потом вздохнула с облегчением и приложила ладонь ко лбу.

─ Идиоты! Я уже хотела обороняться! Ладно. Хорошенько запомните мое лицо. Надеюсь, при следующей встрече вы будете сдержаннее!

─ Значит, пароль действительно правильный. ─ произнес шиноби и не успела девушка удивиться его словам, как вдруг…

Четверо воинов-ниндзя исчезли. Исчезло изуродованное тело мальчишки на снегу, исчезла черно-красная кровь, густо замаравшая все вокруг. Кицунэ, живой и невредимый, ухмыляясь, стоял перед оторопевшей девушкой и угрожающе поигрывал мечом.

─ Приятно познакомиться, генерал Хотару из клана Миюра. Не беспокойся, я хорошо запомнил твое лицо.

─ Что это было? Гендзюцу? Ты запутал меня иллюзиями? Кисама!

─ Воспользовался твоим смятением и растерянностью. Еще пару мгновений и ты сама заметила бы воздействие, но… времени мне хватило.

─ Послушай, я уже поняла, насколько ты силен. Зачем тебе мое имя? Почему ты не мог просто убить меня? Что ты еще хочешь?

─ Сними с себя одежду.

─ Что?!!

─ Сними с себя всю одежду и украшения, брось их на снег рядом с собой. Если выполнишь это, я позволю тебе забрать выбитый из твоих рук меч.

─ Зачем тебе это?

─ Я никогда не видел обнаженного женского тела. ─ солгал Кицунэ все тем же голосом, лишенным оттенка эмоций. ─ Хочу взглянуть.

Хотару густо покраснела, потом побледнела, тяжело дыша и пронзая оборотня убийственным взглядом.

─ Ты… ты… развратный урод!!!

Прикосновение холодного клинка к горлу заставил девушку подавиться ругательством.

─ Раздевайся, возьми меч и попробуй отомстить мне за унижение. Если победишь, - оденешься и вернешься к своим. Никто ничего не узнает. Если же ты откажешься выполнить мой приказ - я сломаю тебе руки и лишу чести, а затем отволоку к вашим войскам и брошу караульным. Убивать тебя тогда не понадобится. Долго ли сможешь жить ты, гордый самурай, изнасилованная грязным ниндзя? Да еще если каждый, даже самый жалкий наемник, начнет показывать на тебя пальцем?

─ Проклятый, ненормальный мальчишка! ─ девушка задрожала от ярости и стыда, на глаза ее навернулись слезы. ─ Ты не в себе!

─ Я прекрасно сознаю, что делаю. Есть еще третий вариант, ты можешь в лучших традициях ниндзя откусить себе язык и истечь кровью. Твой выбор?

─ Будь ты проклят, маленький извращенец! Я позволю взглянуть на себя, а потом снесу тебе голову! Ты сполна заплатишь за все!

Кицунэ кивнул, не выразив никаких эмоций. Ни гнева, ни страха, ни торжества.

─ Ладно, любуйся, жалкий недоносок! ─ Хотару склонилась, делая вид, что собирается сбросить с себя дзори и таби, но вместо этого вдруг ринулась в дереву, в котором застрял ее меч.

─ Быстрое движение. ─ Кицунэ приподнял одну бровь. ─ Четвертые врата?

Кожа девушки багровела от прилива крови, вены вздувались буграми. Чакра, переполнявшая тело, поднималась над кожей призрачным свечением, истекала в окружающий воздух, заставляя его дрожать, словно от жара.

Отец возлагал на Хотару большие надежды. Ее клан самураев потерял практически всех мужчин в последних войнах и от вылазок шиноби. Трое братьев и мама Хотару были убиты лазутчиками из Скрытого Звука, отец едва не умер от горя, узнав об этом. Спасло его только то, что рядом была маленькая дочка, которая уверенно встав на ноги, сразу потянулась к мечу.

«Научи меня, отец. Я хочу отомстить за маму и братьев».

Когда Хотару исполнилось семнадцать, отец взял дочь на летний фестиваль. Там, в толпе людей, его подлым ударом убил подосланный шиноби. Хотару догнала убийцу и пронзила его сердце клинком вакидзаси, но смерть того шиноби не смогла даже немного утолить жажду мщения оставшейся в одиночестве, девочки.

Ухватившись за эфес меча, Хотару рывком выдернула его клинок из дерева. Пусть проклятый мальчишка и похож на демона, пусть великолепно владеет мечом, но он всего лишь шиноби, а шиноби никогда не были способны одолеть самурая в схватке на мечах! Собственную наглость и высокомерие он унесет за собой в могилу!

─ Сразимся, демон! ─ девушка обернулась к, все еще стоящему неподвижно, врагу.

Сейчас Хотару не может позволить себе погибнуть! Еще существует Скрытый Звук, отнявший у нее родных людей. Еще слишком много шиноби поганят этот мир своим дыханием! Она не позволит демону-извращенцу снова воспользоваться приемом, которым тот обезоружил ее!

─ Сразимся. ─ спокойно произнес Кицунэ и ринулся в атаку.

Хотару обернулась, клинки столкнулись и, рассыпая гроздья искр, начали затейливый танец. Девушка-самурай отступала, едва успевая обороняться. Лучшие приемы защиты, которыми обучил ее отец, шли в ход.

─ Кисама! ─ рыкнула она. ─ Похоже, придется применить это!

─ Действуй. ─ Кицунэ кивнул.

Чакра взвилась ураганами вокруг тела Хотару и она, не медля, рубанула клинком сверху вниз. Чакра вокруг ее тела взвилась ураганами.

─ Шестые врата, врата Видимости! Открыть!

Она уже торжествовала, ожидая видеть разрубленное надвое, вместе с мечом, тело мальчишки, но тот вдруг молниеносно отступил в сторону и клинок Хотару впустую вспорол землю.

─ Я тоже так умею. ─ кожа оборотня, как и кожа Хотару, багровела от прилива крови, вены вздувались, выдавая чудовищное напряжение, но, в отличие от самурая, чакра не вилась вокруг него ураганами. Кицунэ гораздо лучше контролировал исполинскую силу, что выпускали на волю шестые врата внутреннего тела и, не расходуя энергию впустую, мог держать врата открытыми довольно долго и с менее болезненными последствиями для себя.

─ Ублюдок! ─ Хотару атаковала, применяя смертоносные комбо. Коснуться, рубануть врага! Он не чувствует боли выдерживает страшные раны, но руку так и не отрастил. Срубить ему вторую!

Однако все было не так просто. Кицунэ улыбнулся, а девушка-самурай на миг обмерла.

Враг оборонялся теми же приемами, которыми в начале схватки отбивала его атаки Хотару! Тайные, родовые приемы владения меча, были идеально скопированы. Как?! Враг видел их в действии всего один раз, но вот уже применяет в бою!

Мышцы. Оборотень внутренне ухмылялся, наблюдая за каждым движением девушки. Под одеждой распознать их движение гораздо сложнее, приходилось многое выгадывать самому и спешно дорабатывать каждое движение до идеальной копии. Вот если бы противник был лишен прячущей движения ткани… но нет, так нет. Обучение продолжается!

Хотару действительно отлично владела мечом. Запас атакующих самурайских техник Кицунэ стремительно увеличивался. Девяносто процентов из них, конечно, он не сможет запомнить, но даже малый остаток будет весьма полезен в боях.

По лесу разносился грохот. Мечи сталкивались с такой силой, что дрожала земля, клинки в гибельных замахах начисто срубали древесные стволы.

─ Спасибо за науку, Хотару-сенсей, но думаю, достаточно. ─ Кицунэ перешел в атаку. ─ Пора заканчивать урок фехтования. У меня еще много дел, а времени осталось совсем мало.

Такой спокойный, такой уверенный! Грязный шиноби, способный сражаться на мечах не хуже любого самурая! Наверное, он много побеждал. Ничего, его самоуверенность сыграет с ублюдком злую шутку!

Хотару вдруг оступилась, вскрикнула и начала падать на спину. Кицунэ взмахнул мечом и обрушил на нее гибельный удар.

Купился!

Девушка, вдруг, мгновенно обретя равновесие, поймала клинок противника своим клинком и резким рывком придала ему еще больше ускорения, забрасывая оружие врага себе за спину. Кицунэ сделал шаг вперед, отчаянно гася инерцию от движения, а Хотару сделала шаг навстречу и оказалась за спиной оборотня. Клинок противника вытянут на руках прочь, а вот ее меч смотрит острием точно в спину врага. Удар в сердце!

Хотару вонзила меч под левую лопатку мальчишки. Вернее попыталась. Оборотень противоестествен изогнулся, и клинок катаны прошел между его боком и рукой, разорвав только рукав серого стариковского кимоно.

Девушка вырвала клинок из разрезанной ткани и крутанулась на месте, рубанув мечом по шее врага. Противник, оглушенный смертельной раной в сердце, даже не попытается защититься, когда самурайский клинок мягко сбреет его голову с плеч. Отец называл этот прием - «Двойной приговор судьбы».

Кицунэ пригнулся, клинок с гудением прошел над его головой. Не позволяя противнице опомнится, оборотень резко ударил локтем ей в бок. Раздался хруст ломаемых ребер. Сила удара швырнула девушку прочь на несколько метров и она, ударившись спиной о дерево, без звука повалилась на снег.

─ Все кончено. ─ Кицунэ погасил буйство чакры в своем теле, закрыл, одно за другим, шесть внутренних врат. Боль разлилась по телу и оборотень направил часть запаса питательных веществ из мышечного имитатора-наполнителя на восстановление.

Девушка, тяжело дыша, лежала на снегу. Темные, словно вороново крыло, волосы разметались по белому покрывалу земли. Кожа девушки-самурая теряла багровый цвет. Удар Кицунэ сбил ее контроль над вратами и те закрывались сами собой. Открыть их снова она сможет не скоро.

─ Миюра Хотару, ─ оборотень приблизился к поверженной противнице и встал над ней. ─ Ты совершила непростительный поступок, напав на безобидного старика и маленькую девочку. За это я готов разорвать тебя на куски, но унижением и болью ты наказана достаточно. Проси пощады, и я оставлю тебе жизнь.

─ Я вспорю себе живот, если произнесу хоть одно слово мольбы! Мерзкое ничтожество! Убей меня, так же, как ваши люди перебили всю мою семью!

─ Мои люди? Мои люди никогда не действовали против клана Миюра. ─ Кицунэ скривился в подобии улыбки. ─ Но ведь это не важно, да? Так ты - мститель? Наверное, это забавно - мстить за гибель семьи детям и старикам.

─ Заткнись. Заткнись, тварь! ─ девушка, дрожа, вонзила меч в землю и, опираясь на него, с трудом поднялась. ─ У меня был приказ… не важно… я убью тебя!

─ Нет. Больше не сомневаясь, - я убью тебя. Из-за таких людей, как ты, я и стал Безликим. Из-за уродов, готовых разорвать кого угодно - ребенка, женщину, старика! По самым идиотским причинам - собственный страх, месть непонятно кому или необходимость самоутвердиться. Приказ… это не тот случай, когда его можно принять во внимание. Приказывавший не угрожал тебе гибелью родных, не грозил твоей собственной гибелью. Он просто сказал - «надо», и ты помчалась. Из-за таких, как ты, старик Осаму потерял свою любовь. Из-за подобных тебе, я начал презирать людей и сам уподобился вам. Вы так много орали о том, как чудовищен Безликий, но не смотрели даже, что творите сами! Я был Безликим, но ты - Безликая до сих пор. И твой сегун - Безликий. И все солдаты, что пришли с вами грабить и убивать жителей страны Риса, - Безликие! Толпа ублюдочных подонков. В знак своего раскаяния, в качестве извинения за безумие, сейчас я остановлю вас и вобью в грязь! Скоты.

─ Без… ликий… ─ девушка помнила о чудовище, про которого в последнее время много писали в газетах.

─ Да, это я. Перед тобой проклятие этого мира и убийца тысяч людей. Все еще думаешь о том, что я не способен истребить вашу армию?

─ Ублюдок! ─ Хотару взмахнула мечом.

Силы взялись непонятно откуда. Демон, устроивший страшное побоище в городе страны Огня, убивший множество самураев, монахов и шиноби, неужели этот мальчишка - действительно он? Ериганец. Да, это многое объясняет. Проклятье! В армии сегуна Ренея нет монахов. Кто остановит чудовище? Сейчас ериганец не выглядит полностью высвободившим демона. Действует то очищающее дзюцу, которым умерший монах спас город? Это шанс! Убить демона! Сражаться, ради самурайской чести, ради победы своей армии, ради того, чтобы быть достойной отца!

Мечи снова столкнулись. Хотару, борясь со слабостью и болью, подбадривая себя яростным воплем, атаковала. Сколько будет славы ей, если она принесет своему сегуну голову Безликого?!

Оборотень, ошалевший от неожиданного напора казалось бы уже сломленной противницы, начал отступать. Нога монстра налетела на неудачно подвернувшуюся кочку, Кицунэ вскрикнул и начал падать. Сейчас!

Хотару рубанула падающего противника и вдруг обмерла, понимая, что сейчас произойдет.

Клинок столкнулся с клинком. Мгновение скольжения металла по металлу и девушка против своей воли шагнула вперед, а, обретший равновесие оборотень шагнул ей навстречу и оказался за спиной противницы.

«Двойной приговор».

Хотару закрыла глаза, ожидая удар клинка в спину. Силы и воля к сопротивлению покинули ее разом. Человек не в состоянии увернуться от этого приема. Все кончено.

Однако оборотень не стал повторять все движения Хотару при исполнении «Двойного приговора». Ему не нужны были потоки крови. Кицунэ затратил лишний миг, чтобы перевернуть меч, и с силой ударил эфесом в основание шеи своей противницы.

Раздался хруст. Хотару дернулась и начала оседать в снег. Катана выпала из ее ослабевших пальцев.

─ Прощай, дочь человека. ─ Кицунэ стоял над телом упавшей девушки и смотрел на то, как она корчится в конвульсиях. ─ Жаль. Из всей вашей шайки ты выглядела немного более человечной, чем остальные.

Тело оборотня начало беззвучно ломать. Из развороченного плеча вылезла новая рука, торчащие из груди ребра вправились и покрылись плотью. Кицунэ регенерировал сожженные, помертвевшие ткани и, одновременно, менял свой облик. Кости черепа утолщались, чтобы имитировать голову взрослого человека, волосы выпали и снова отросли, гораздо более длинные и темные, чем были. Тело вытянулось до роста двадцатитрехлетней девушки, приобрело стройные, женственные очертания. Сформировалось новое лицо.

Миюра Хотару оторопела бы, если бы могла увидеть собственную точную копию, в которую превратился Кицунэ. Даже близнецы не бывают так похожи друг на друга.

Оборотень присел возле окончательно затихшей девушки-самурая и, осторожно взяв ее за плечо, перевернул на спину. Остекленевшие, потерявшие выражение, глаза Хотару уставились в темнеющее вечернее небо. Кицунэ протянул руку и провел ладонью по лицу девушки, закрыв ей глаза.

Сумерки наступали, заполняя тихий, безжизненный лес. Следовало поторопиться. Битва за Шикон, скорее всего, уже идет полным ходом.

Не произнеся больше ни слова, Кицунэ принялся снимать одежду с убитой девушки. Он спешил не только из-за боязни опоздать в помощи осажденным. Кровь оборотня почти полностью заменила черная слизь. Полумертвое, протравленное тьмой, тело его выделяло слишком мало тепла.

Рваная, обугленная и изрезанная одежда Кицунэ свободно пропускала через прорехи холодный воздух. Осенний холод, который большинство людей, возможно, и не заметили бы, проморозил оборотня до костей. Руки, которыми Кицунэ сматывал пояс оби с талии девушки-самурая, начало сводить.

«Живое тепло человеческого тела. Мне придется украсть у тебя даже это, Хотару-сан».

Пустой, молчаливый лес не ответил на мысли оборотня даже шорохом. Небо мало-помалу затягивали тяжелые, серые тучи. Скоро посыплет снег и до весны укроет, спрячет все следы преступлений людей и монстров.

 

Сад отшельника пострадал достаточно сильно. Полоса опаленной земли тянулась до самого дома, множество цветов и кустарников обратились в пепел. Большинство деревьев, круглый год зеленеющих листвой, сейчас стояли черными огарками.

Нечего, все восстановится. Корни в земле живы, и этого достаточно.

Осаму применил слабое дзюцу земли, убрав мертвые тела и присыпав кровь. Ему не хотелось, чтобы Кимико видела следы смерти. И без того очень многие дети этого мира видят лицо войны слишком рано. Кицунэ справился с врагами. Этого ей будет достаточно.

─ Ох, ─ девочка осмелилась выйти из дома и теперь озиралась по сторонам, со страхом глядя на разорения. ─ Деда, враги убили наш сад?

─ Нет, ─ Осаму улыбнулся. ─ Все в порядке. Смотри. ─ Старик сдвинул рукой пепел, и показал крошечный зеленый росток розы, высунувший макушку из холодной почвы. ─ Сад жив и снова расцветет, очень скоро.

─ Хорошо. А где Кицунэ-нисан? Он погнался за врагами? Злые люди убежали?

─ Да. Кицунэ очень храбрый и сильный, он разогнал всех врагов.

─ Но он вернется?

─ Конечно. Нужно только немного подождать.

Когда стемнело, Осаму подвесил над воротами сада фонарь и Кимико, сбегав в дом, принесла стул и теплое одеяло для деда.

Они сидели в ожидании возвращения Кицунэ около получаса, когда из темноты на свет фонаря вдруг медленно вышла темноволосая молодая девушка в светло-алом кимоно. Осаму вздрогнул, узнав в ней одну из убийц, но не испугался. Слишком странно было поведение той, что недавно готова была без лишних раздумий снести ему голову.

─ Мне нужно спешить, ─ произнесла девушка, останавливаясь в паре метров от безмолвно глядящих на нее старика и девочки. ─ Но я не могла уйти, не показав вам это.

─ Кицунэ? ─ старик не мог поверить своим глазам. ─ Это иллюзия? Гендзюцу?

─ Нет. Это та сила, которой боятся люди. То, из-за чего меня считают нелюдью и демоном. Кицунэ - не просто имя. Я действительно оборотень.

─ Кицунэ-нэсан! ─ Кимико без тени боязни ринулась к чудовищу. ─ Ты победила их! Победила врагов!

─ Да, Кимико. ─ в глазах оборотня мелькнула тень грусти. Кицунэ присел на корточки и ласково обнял девочку. ─ Они больше не придут. А мне нужно идти и сразиться с другими врагами, чтобы защитники страны смогли выжить и победить.

─ Но ты ведь вернешься, Кицунэ-нэсан? Вернешься, правда?

─ Конечно, маленькая. Вернусь, и очень скоро.

─ Обещаешь?

Кицунэ кивнул.

Осаму с трудом поднялся и подошел к оборотню, который при его приближении встал в полный рост. Кицунэ опустил лицо, не смея взглянуть старому шиноби в глаза.

─ Я знаю, что мое умение ужасно, что я - убийца и монстр, но… но я хотел показать тебе это, старик, чтобы…

Старик Сенджу вдруг обнял оборотня за шею.

─ Береги себя. ─ произнес он. ─ И возвращайся к нам, Кицунэ. Обязательно возвращайся, слышишь?

Что это? Реальность? Не может быть. Сказка? Одна из тех фальшивых сказок, которыми люди успокаивают и заманивают в ловушку слишком доверчивых, глупых чудовищ?

«Не верь им»! ─ отчаянно кричало что-то в сознании монстра. ─ «Они обманут, предадут! Это же люди! Не верь»!

Но оборотень поднял дрожащие руки и обнял старика.

─ Вернусь. ─ ослабевшим голосом шепнул Кицунэ. ─ Обещаю тебе, дед.

Из глаз монстра вниз по щекам скатились слезы. Не из черной слизи, а самые обычные. Слезы человека.

 

Продолжение следует...

[N.H.]

Что-то черное ринулось вниз с древесных крон и Хотару обернулась, подставляя под удар кринок меча.

Что-то черное ринулось вниз с древесных крон, и Хотару обернулась, подставляя под удар кринок меча.

 

Достаточно всего один раз коснуться врага и его плоть разрежет столь же просто, как и ткань!

Достаточно всего один раз коснуться врага, и его плоть разрежет столь же просто, как и ткань!

 

Один рывок и рукоять катаны вывернулась из пальцев девушки.

Один рывок, и рукоять катаны вывернулась из пальцев девушки.

 

Сталь сверкнула в лучах солнца и меч самурая...

Сталь сверкнула в лучах солнца, и меч самурая...

 

Нападающий резко взмахнул оружием и фонтан крови ударил из тела монстра...

Нападающий резко взмахнул оружием, и фонтан крови ударил из тела монстра...

 

Он не чувствует боли выдерживает страшные раны, но руку

Он не чувствует боли, выдерживает страшные раны, но руку

 

Мгновение скольжения металла по металлу и девушка против своей воли шагнула вперед

Мгновение скольжения металла по металлу, и девушка против своей воли шагнула вперед

[ПалХан]

В эти дни судьба страны решалась не только на восточных ее территориях.

Когда две армии сшиблись, раздался грохот, который слышно было даже на стенах города Итакава, в шести километрах от поля битвы. Удары оружия о щиты, звон сталкивающихся клинков, яростные выкрики самураев и грохот конских копыт слились в один монотонный протяжный гул.

Стальной Слепец был ранен подосланным убийцей и находился на грани смерти. Его фальшивые похороны-обманка сработали и вторая армия врага объединилась с остатками первой армии, уже почувствовавшей на себе силу чудовища в железной маске. Армии Риса и интервентов сошлись в решающем бою за право страны существовать. Если дайме Риса проиграет эту битву, его владения растащат по кусочкам.

Вот только Слепец был еще жив и мог нанести один или два удара.

Орочимару наблюдал за сражением, не спеша сунуться в кровавую мясорубку для помощи союзникам. Они не проиграют, зачем же рисковать собственной жизнью?

Серый балахон остался на этот раз дома. На санине был легкий доспех и открытый стальной шлем, какие носили наемники страны Риса. Лицо шиноби скрывала кожаная маска, не позволявшая рассмотреть черты лица.

Началось!

Море людей в тяжелых доспехах бурлило, но грань, отделяющая своих от чужих, была явственно видна. В один миг словно кто-то прочертил по войскам интервентов широкую красную линию. Люди, в прямом смысле слова, взрывались. Лошметья тел и окровавленные куски доспехов взлетали вверх на многие метры и падали на головы завопивших от ужаса солдат, которым повезло не попасть под первый удар.

Второй росчерк. Третий.

Взбесившиеся ветра хлестали обе армии. Чакра детонировала в людях, а самураи, все до единого, владели элементом ветра, и потому над полем боя воцарился истинный хаос ураганов и смерчей.

За десяток секунд было убито более девяти тысяч самураев.

─ Стальной Слепец истинно неподражаем, ─ с улыбкой произнес Орочимару, глядя на то, как выжившие самураи армии интервентов начинают в панике отступать. ─ Вот только силы его уже полностью истощены и третья армия успела бы захватить половину страны, если бы не наша помощь.

Однако, Орочимару понимал, что это мало заинтересует великого дайме, который надумал устроить хорошую чистку Скрытого Звука после победы. Отстранение от власти семьи Ашикага скажется на планах Орочимару самым пагубным образом. Да и его самого, вместе с его монстрами, могут казнить или изгнать.

Где шляется Кицунэ, когда он так нужен? Погиб? Едва ли. Оборотень, как все дети, очень боится смерти и не позволит так просто себя убить. Снова поглощен тьмой? Тогда бы он уже вернулся. Скорее всего, малыш наслаждается минутами отпущенной ему свободы, лепит снеговика с крестьянскими детьми, или, быть может, нашел то место, из-за которого Орочимару направил его именно в окрестности Шикона. Маленькое чудовище всегда тянулось к красивому, оно не сможет равнодушно пройти мимо волшебного сада старика Сенджу.

По крайней мере, санин очень на это надеялся.

Ну что же, раз оборотня нет, придется справляться своими силами. Орочимару сощурил колючие, желтые глаза.

Сейчас, когда началось преследование бегущих армий врага, наступил самый удобный момент. Санин-предатель, подхватив лежащее в снегу отравленное копье, начал быстро спускаться с холма. Пора доказать малышу Кицунэ, что хозяин может убивать властителей мира и без его помощи.

 

Продолжение следует...

====================================================================

 

N.H., я тебя умоляю, не надо про запятые :) У меня нет времени следить за каждой из них и правка пунктуации возложена на плечи несчастной беты, которой доведется разбирать сию повесть после ее окончания. А пока, извините. Дикую пунктуацию прошу мне простить. Ладно хоть, со временем, она потихоньку улучшается. <_<

Изменено 7 сентября, 2008 пользователем ПалХан (смотреть историю редактирования)