Еще один день на опостылевшей работе. «На сегодня вы больше не нужны»… И это ему говорит секретарша, глупое создание с длинными ногами и неукротимым желанием выйти замуж за богатого глупца! Он, получивший два высших образования, человек, работавший на свою Родину пятнадцать лет, изобретатель, узнает, что он больше не нужен, от какой-то секретарши!
«Но разве ты удивлен?»
Конечно, удивлен! Не просто удивлен, он в ярости!
«Но ярость бесполезна»
Да… Бесполезна… От этого захотелось выть. Ему уже 45 лет, а он – курьер фирмы по продаже кафельной плитки. Целыми днями он возит каталоги и образцы по домам всяких богатых скотов, надумавших делать ремонт; целыми днями он видит, как презирают они жалкого курьера, главное желание которого – убить их, убить этих приземленных, плотских донельзя существ.
«Убить?»
Ну… Ну, не убить, но высказать все, что он о них думает.
Может, напиться? Да, наверное, это единственный выход, единственное средство хоть на вечер вырваться из пут мира, затягивающих Кирилла Афанасьевича Неврова на самое дно жизни. А вот и метро. Три остановки, и он дома…
-Здравствуй.
-Здравствуй.
-Плохо выглядишь.
-Ты не лучше.
-Да. Мы слабеем. Люди нас больше не видят.
-Проверим. Именно за этим мы и встретились.
-Проверим, э…
-Зови меня Черным.
-Хм, что ж, а ты меня Белым.
-Как банально.
-Ты первый придумал…
-Да… Так на ком будем проверять?
-Кирилл Афанасьевич Невров. 1960 год рожденья, работал на заводах инженером. Пара изобретений, незапатентованных, проблемы со здоровьем. Денег нет. Работает э… экспедитором. Гонец. Сейчас мечтает напиться.
-Люди не меняются.
-Да. Ну что ж, с чего начнем?
-С простенького. Прозрение.
-Хорошо.
Вагон трясся в черном шланге тоннеля. Кирилл Афанасьевич сидел, склонив голову к груди. Ничего не видя вокруг себя, он предвкушал, как плеснет водки в старый граненый стакан, чуть посидит с ним в руках, вздохнет, поднесет ко рту…
-Люди добрые, помогите кто чем может! Люди добрые, помогите слепому!
Неопределенного возраста мужчина, в темном, грязном плаще, с палочкой в руках, медленно продвигался между сидений. Грязная рука была протянута к сидящим. Кирилл Афанасьевич почувствовал, как в нем нарастает злоба. Этот бомж чего то хочет от него, от курьера! Да пошел он к чертям!
Внезапно Кириллу Афанасьевичу показалось, что мимо него пронеслось что-то теплое, белое, пронеслось, и влетело в слепого. Тот дернулся, захрипел… а затем поднял руки к глазам, и лицо его выразило дикую радость.
-Я вижу!!! Я ВИЖУ!!! – крик разнесся по вагону.
Слепой неожиданно повалился на колени, воздел руки вверх, и стал молиться. Кирилла Афанасьевича передернуло от отвращения. Как же, прозрел он! Просто хочет внимание привлечь и денег на этом стрясти побольше. Скотина! Открылись двери, и якобы слепой нетвердой походкой вышел из вагона. Кирилл Афанасьевич проводил его злобным взглядом.
-Мда… Не получилось.
-Я не удивлен. Трудного человека ты выбрал. Он озлоблен на весь свет.
-Но раньше прозрение слепых действовало безотказно!
-Белый, времена изменились. Люди не верят в прозрения.
-Хорошо. Твоя очередь.
Когда объявили остановку, Кирилл Афанасьевич встал, разгладил ладонями пальто, встряхнулся, и вышел из вагона. Поднимаясь, он с неодобрение смотрел на жидкую грязь, покрывающую лестницу . В ней ему виделось будущее, настоящее, и прошлое. Ничего не сменится, ничего не случится. Чудес не бывает, а если и бывают, то не с ним. Кирилл Афанасьевич остановился у ларька, сунул продавцу мятую бумажку, и получил вожделенную бутылку. Ноги сами понесли его домой.
-Ну и когда?
-Стой… Вот… Сейчас.
Та подворотня никогда не привлекала внимания прохожих. Бомжи выбрали ее местом для ночлега, а иногда молодежь собиралась там с бутылочками, сигаретами или шприцами. В общем, обычная подворотня.
Но сейчас Кирилл Афанасьевич остановился и пристально вгляделся в ночь. Что-то посверкивало в этой подворотне, что-то золотистым светом разгоняло ночную тьму. Кириллу Афанасьевичу показалось, что в воздухе поплыла чарующая мелодия, и неземной аромат проник в его ноздри. Что-то неудержимо повлекло Неврова в подворотню. Вот свет все ближе, ближе…
«Стоп!»
Невров встал как вкопанный.
«Это подростки что-то жгут! Надо милицию ! Скорей!»
Кирилл Афанасьевич не ожидал, что его внутренний голос, в существовании которого он никогда не сомневался, будет звучать так резко. Тяжело дыша, Невров прислонился спиной к стене. Музыка, ранее влекущая его, теперь казалась мерзкой и заунывной, а запах наверняка шел от чего-то горящего. «Наверняка подростки! Вот поганцы! Управы на них нет!»
И Кирилл Афанасьевич поспешил домой.
-Вот черт!
-Спасибо.
-Нет, ты посмотри! Люди вообще ничего не хотят видеть! Вот Моисей сразу на свет пришел, в этот…
-Что дальше?
-Еще одна попытка. Только одна.
-Какая?
-Попробуй вариант Лазаря.
-Хорошо.
Кирилл Афанасьевич открывал дверь в подъезд, когда услышал женский плач. Придерживая дверь ногой, Невров огляделся. Звук точно шел из подъезда. И что это?
Зайдя внутрь, Кирилл Афанасьевич тотчас же увидел источник плача. Соседка, уткнув лицо в колени, плакала навзрыд. Рядом стояли какие-то мужчины, а на плечах у них был… гроб. Один из мужчин, поддерживая гроб, уговаривал женщину.
-Зина, пожалуйста, не плачьте… Все будет хорошо… Ну что вы…
Неожиданно Зина вскинула голову и зло крикнула:
-Что будет хорошо?! Папа воскреснет?! Идиот ты, Степа!
Но, заметив Кирилла Афанасьевича, Зина утерла слезы и как-то жалко сказала:
-Вот, Кирилл, папа мой умер…
-Со… Сочувствую… - Невров не знал что сказать. Пытаясь не выглядеть глупо, он поглубже засунул бутылку в карман и боком попытался пройти мимо мужчин с гробом. К несчастью, именно в этот момент Степан дернулся к стене, и наскочив на Неврова, подскользнулся. Гроб рухнул на пол, щелкнул, и покойник вывалился на лестницу.
Зина завизжала, а мужчины громко заматерились. Афанасий Петрович зажмурился… и неожиданно услышал голос покойного:
-А? Зин, что плачешь? Как будто умер кто…
Зина завизжала еще сильней, а один из мужиков рухнул на колени, истово крестясь. У Неврова волосы встали дыбом. ОН быстро метнулся по лестнице, лихорадочно ища ключи.
Лишь в квартире Невров немного успокоился.
«Боже, что это? Воскрес что ли?» - лихорадочно думал Кирилл Афанасьевич.
«Совсем сдурел? Какое воскрешение? Не читал про стариков, которые засыпают, а потом только на похоронах просыпаются? Зинка же дура, вот и потащила папашу хоронить..»
«ДА-да… Наверняка так… Уфф…»
-Будь все проклято! Он не верит собственным глазам!
-А когда люди верили? Все, нам пора. Жаль, не увидим мы больше твоих Крестовых Походов…
-Замолкни. Еще сто лет… Ждать.
-Дождемся… Ослабеем, но дождемся.
-А если и тогда не получится?
-Значит, этот мир больше нам не принадлежит.
Кирилл Афанасьевич сидел в кресле. Рядом стоял столик с бутылкой водки и банкой шпрот. На душе у Неврова было погано. Как будто он пропустил чудесный день… Как будто он чего-то не заметил, чего-то, что могло изменить его жизнь навсегда…
«Да ладно… Просто кажется.»
И Кирилл Афанасьевич приложился к стакану.
Добавлено:
Ну вот. Как вам рассказ?
Это единственное место, где хоть кто-то может его оценить
Вы думаете, тьма охотится за человеком? Нет, люди сами гоняются за Тьмой.
comment_836700Еще один день на опостылевшей работе. «На сегодня вы больше не нужны»… И это ему говорит секретарша, глупое создание с длинными ногами и неукротимым желанием выйти замуж за богатого глупца! Он, получивший два высших образования, человек, работавший на свою Родину пятнадцать лет, изобретатель, узнает, что он больше не нужен, от какой-то секретарши!
«Но разве ты удивлен?»
Конечно, удивлен! Не просто удивлен, он в ярости!
«Но ярость бесполезна»
Да… Бесполезна… От этого захотелось выть. Ему уже 45 лет, а он – курьер фирмы по продаже кафельной плитки. Целыми днями он возит каталоги и образцы по домам всяких богатых скотов, надумавших делать ремонт; целыми днями он видит, как презирают они жалкого курьера, главное желание которого – убить их, убить этих приземленных, плотских донельзя существ.
«Убить?»
Ну… Ну, не убить, но высказать все, что он о них думает.
Может, напиться? Да, наверное, это единственный выход, единственное средство хоть на вечер вырваться из пут мира, затягивающих Кирилла Афанасьевича Неврова на самое дно жизни. А вот и метро. Три остановки, и он дома…
-Здравствуй.
-Здравствуй.
-Плохо выглядишь.
-Ты не лучше.
-Да. Мы слабеем. Люди нас больше не видят.
-Проверим. Именно за этим мы и встретились.
-Проверим, э…
-Зови меня Черным.
-Хм, что ж, а ты меня Белым.
-Как банально.
-Ты первый придумал…
-Да… Так на ком будем проверять?
-Кирилл Афанасьевич Невров. 1960 год рожденья, работал на заводах инженером. Пара изобретений, незапатентованных, проблемы со здоровьем. Денег нет. Работает э… экспедитором. Гонец. Сейчас мечтает напиться.
-Люди не меняются.
-Да. Ну что ж, с чего начнем?
-С простенького. Прозрение.
-Хорошо.
Вагон трясся в черном шланге тоннеля. Кирилл Афанасьевич сидел, склонив голову к груди. Ничего не видя вокруг себя, он предвкушал, как плеснет водки в старый граненый стакан, чуть посидит с ним в руках, вздохнет, поднесет ко рту…
-Люди добрые, помогите кто чем может! Люди добрые, помогите слепому!
Неопределенного возраста мужчина, в темном, грязном плаще, с палочкой в руках, медленно продвигался между сидений. Грязная рука была протянута к сидящим. Кирилл Афанасьевич почувствовал, как в нем нарастает злоба. Этот бомж чего то хочет от него, от курьера! Да пошел он к чертям!
Внезапно Кириллу Афанасьевичу показалось, что мимо него пронеслось что-то теплое, белое, пронеслось, и влетело в слепого. Тот дернулся, захрипел… а затем поднял руки к глазам, и лицо его выразило дикую радость.
-Я вижу!!! Я ВИЖУ!!! – крик разнесся по вагону.
Слепой неожиданно повалился на колени, воздел руки вверх, и стал молиться. Кирилла Афанасьевича передернуло от отвращения. Как же, прозрел он! Просто хочет внимание привлечь и денег на этом стрясти побольше. Скотина! Открылись двери, и якобы слепой нетвердой походкой вышел из вагона. Кирилл Афанасьевич проводил его злобным взглядом.
-Мда… Не получилось.
-Я не удивлен. Трудного человека ты выбрал. Он озлоблен на весь свет.
-Но раньше прозрение слепых действовало безотказно!
-Белый, времена изменились. Люди не верят в прозрения.
-Хорошо. Твоя очередь.
Когда объявили остановку, Кирилл Афанасьевич встал, разгладил ладонями пальто, встряхнулся, и вышел из вагона. Поднимаясь, он с неодобрение смотрел на жидкую грязь, покрывающую лестницу . В ней ему виделось будущее, настоящее, и прошлое. Ничего не сменится, ничего не случится. Чудес не бывает, а если и бывают, то не с ним. Кирилл Афанасьевич остановился у ларька, сунул продавцу мятую бумажку, и получил вожделенную бутылку. Ноги сами понесли его домой.
-Ну и когда?
-Стой… Вот… Сейчас.
Та подворотня никогда не привлекала внимания прохожих. Бомжи выбрали ее местом для ночлега, а иногда молодежь собиралась там с бутылочками, сигаретами или шприцами. В общем, обычная подворотня.
Но сейчас Кирилл Афанасьевич остановился и пристально вгляделся в ночь. Что-то посверкивало в этой подворотне, что-то золотистым светом разгоняло ночную тьму. Кириллу Афанасьевичу показалось, что в воздухе поплыла чарующая мелодия, и неземной аромат проник в его ноздри. Что-то неудержимо повлекло Неврова в подворотню. Вот свет все ближе, ближе…
«Стоп!»
Невров встал как вкопанный.
«Это подростки что-то жгут! Надо милицию ! Скорей!»
Кирилл Афанасьевич не ожидал, что его внутренний голос, в существовании которого он никогда не сомневался, будет звучать так резко. Тяжело дыша, Невров прислонился спиной к стене. Музыка, ранее влекущая его, теперь казалась мерзкой и заунывной, а запах наверняка шел от чего-то горящего. «Наверняка подростки! Вот поганцы! Управы на них нет!»
И Кирилл Афанасьевич поспешил домой.
-Вот черт!
-Спасибо.
-Нет, ты посмотри! Люди вообще ничего не хотят видеть! Вот Моисей сразу на свет пришел, в этот…
-Что дальше?
-Еще одна попытка. Только одна.
-Какая?
-Попробуй вариант Лазаря.
-Хорошо.
Кирилл Афанасьевич открывал дверь в подъезд, когда услышал женский плач. Придерживая дверь ногой, Невров огляделся. Звук точно шел из подъезда. И что это?
Зайдя внутрь, Кирилл Афанасьевич тотчас же увидел источник плача. Соседка, уткнув лицо в колени, плакала навзрыд. Рядом стояли какие-то мужчины, а на плечах у них был… гроб. Один из мужчин, поддерживая гроб, уговаривал женщину.
-Зина, пожалуйста, не плачьте… Все будет хорошо… Ну что вы…
Неожиданно Зина вскинула голову и зло крикнула:
-Что будет хорошо?! Папа воскреснет?! Идиот ты, Степа!
Но, заметив Кирилла Афанасьевича, Зина утерла слезы и как-то жалко сказала:
-Вот, Кирилл, папа мой умер…
-Со… Сочувствую… - Невров не знал что сказать. Пытаясь не выглядеть глупо, он поглубже засунул бутылку в карман и боком попытался пройти мимо мужчин с гробом. К несчастью, именно в этот момент Степан дернулся к стене, и наскочив на Неврова, подскользнулся. Гроб рухнул на пол, щелкнул, и покойник вывалился на лестницу.
Зина завизжала, а мужчины громко заматерились. Афанасий Петрович зажмурился… и неожиданно услышал голос покойного:
-А? Зин, что плачешь? Как будто умер кто…
Зина завизжала еще сильней, а один из мужиков рухнул на колени, истово крестясь. У Неврова волосы встали дыбом. ОН быстро метнулся по лестнице, лихорадочно ища ключи.
Лишь в квартире Невров немного успокоился.
«Боже, что это? Воскрес что ли?» - лихорадочно думал Кирилл Афанасьевич.
«Совсем сдурел? Какое воскрешение? Не читал про стариков, которые засыпают, а потом только на похоронах просыпаются? Зинка же дура, вот и потащила папашу хоронить..»
«ДА-да… Наверняка так… Уфф…»
-Будь все проклято! Он не верит собственным глазам!
-А когда люди верили? Все, нам пора. Жаль, не увидим мы больше твоих Крестовых Походов…
-Замолкни. Еще сто лет… Ждать.
-Дождемся… Ослабеем, но дождемся.
-А если и тогда не получится?
-Значит, этот мир больше нам не принадлежит.
Кирилл Афанасьевич сидел в кресле. Рядом стоял столик с бутылкой водки и банкой шпрот. На душе у Неврова было погано. Как будто он пропустил чудесный день… Как будто он чего-то не заметил, чего-то, что могло изменить его жизнь навсегда…
«Да ладно… Просто кажется.»
И Кирилл Афанасьевич приложился к стакану.
Добавлено:
Ну вот. Как вам рассказ?
Это единственное место, где хоть кто-то может его оценить