Не знаю, как отнесутся к этому модераторы - стихи будут не мои - других авторов - но просто мне нравится "тёмная" поэзия, подумалось - почему бы и не поделиться - вдруг кому ещё понравится.

Итак - если не закроют тему, тогда поехали)):

 

 

Дверь

 

Гулким боем барабанов открываю дверь в Йаргат,

Сердце рыцарей Закона бьется с этим ритмом в такт.

И иду и кличем древним поднимаю Орды Тьмы,

Взвейтесь тризны багряные, краснохмельные пиры!

 

Ярость лезвий рубит мерно узелочки ложных уз,

Мой оскал - оскал победы, изгоняющий укус!

Всемогущая свобода - Сатаны свирепый дар...

Умерщвляю! Рассекаю! Пожираю! Разорвал!

 

И вонзаю когти в плоти, и точу о кровь клыки,

Пьян своей свободой дикой Демон огненных стихий!

Данар видит токи мира, черной властью облечен,

Косит, вяжет, губит души, мир от бога стережет!

 

Одиночество с Единством - Путь, манящий духов Зла,

Волей истреблений полон взмах драконова крыла.

Недостойным нет прощенья - смерть игрушечным волкам!

Слово Данара - проклятье, чаша Адского Вина!

 

Гнев пульсирует медово, гнев магнитит смертью меч,

Первенством неоспоримым плащ спадает Тьмою с плеч,

Кружат демоны ночные вкруг слащавых сладких жертв,

И хохочет, и смеется хищной пастью лунный серп.

 

(С) Danar Tenzo

 

 

 

Добавлено:

ВАЛЬКИРИЯ

 

Я смотрю на тебя, ты подобна богине,

Твой таинственный образ, твои черные крылья,

Грудь в объятьях доспеха, взгляд пронзает забрало,

Ты зовешь меня в битву, тебе все еще мало.

 

Тебе малой той крови, что уже мы пролили,

Тебе мало той боли, что уже пережили,

Ты идешь через трупы, ты вне власти закона,

Взмахом крыльев ломая боевые знамена.

 

Ты кричишь мне – «В атаку!», и железные тигры,

Грудь мою разрывают, что бы броситься в битву,

Где холодное пламя, торжествующей стали,

Щедро сыпет рубины, на холодные камни,

 

Где нет места для слабых, где нет время на мысли,

Только черные крылья, в багровеющей выси,

Над телами сраженных, над горящей землею,

Вот, что я называю, настоящей любовью!

 

© F3nr1r

 

Добавлено:

ЗЛО

 

Я здесь один, в крови заката,

Укрытый зыбкой тишиной,

Я тот, чьего боятся взгляда,

Чье имя скрыто полумглой.

 

Я здесь один, средь хладных трупов,

Среди зияющих могил,

В плену бесчисленных уступов,

Железных скал великих сил.

 

Я вопль павшего народа,

Я безмятежность темных грез,

Я око проклятого бога,

Я смерть рожденная средь звезд.

 

Я ненависть безумных магов,

Я кровь залившая алтарь,

Хранитель тайн забытых знаков,

С улыбкой убивающая тварь.

 

Бескрайний мрак великих ветров,

Зовущий души за собой,

Все я один, и над землею,

Летит мой полный злобы вой.

 

Я память сотен поколений,

Я сила тысячи смертей,

Я смех холодных приведений,

Я радость умерших детей.

 

Я зверь не знающий пощады,

Я буду жить из века в век,

В тени огнем горящих взглядов,

Под безмятежный время бег.

 

Я убиваю тех кто рядом,

Мое желанье суть богов,

Я отравляю души ядом,

Я вера, счастье и любовь...

 

© F3nr1r

Откровение Люцифера

 

В краю, где небо – серое, как ртуть,

Куда сокрыт столетиями путь,

Где пики гор не часто Солнце греет,

И в пропастях стремнины холодеют –

 

Там есть Скала. Превыше прочих скал

Она, грозя, взметнулась к небесам.

Вокруг гранита черного туманы

Собрались стаей – хищны, безымянны.

 

Давно уж не бывало здесь людей…

Рожденным среди ласковых земель,

Им этот край легендою казался,

И Человек Толпы в нем не нуждался!

 

Иным, случалось, виделась Скала

Над горизонтом – словно их звала.

Но… сковывала Мысли вихрь боязнь –

И люди гнали прочь мираж, крестясь.

 

Куда как меньше было тех, иных,

В чьи души страх покуда не проник.

Они всю жизнь Скалы достичь хотели…

И умирая, на нее смотрели.

 

И Он там пребывал с Зари Времен –

Непостижимый для людских племен.

Ночь непроглядная плащом Ему была,

И троном для Него была скала.

 

Столетия проходят перед Ним…

Вожди, народы, царства – все как дым!

И, подпирая голову рукою,

Он смотрит вдаль, любуясь красотою

 

Заснеженных вершин и горных рек,

Среди снегов чей так сверкающ бег!

И только черный меч напоминает –

Здесь воин, не отшельник, восседает.

 

Лишь иногда усмешка кривит рот –

Когда в который раз Он узнает

Про глупости, что род людской вершит,

Стремясь к блаженству тела и души.

 

Как описать Его один лишь взгляд,

В котором звезды Космоса горят?

Таков Он – Властелин Великой Тайны,

Кого воспели Лермонтов и Байрон…

 

…Но что это? Кто холод скал презрел,

Дерзнув проникнуть в ледяной предел,

Пройти сквозь бури, пропасти, туманы,

Покинув теплые и ласковые страны?

 

Да, то был я – отринувший людей,

Мечтавший умереть, и поскорей,

Но перед этим – побывать в краю,

Что видел я во снах всю жизнь свою.

 

Остались позади любовь, и гнев,

Мечты о революции… Теперь

Я полон был невиданным презреньем

К тому, кто мыслился «венцом творенья».

 

Теперь, преодолев последний кряж,

Я встал пред Князем, и едва дыша,

увидев лик его на фоне скал,

«Как ты прекрасен…» – тихо прошептал.

 

Улыбка пробежала по губам,

И Он ответил: «Что же ожидал

Увидеть ты – рога, копыта, хвост?

Не низко ли тому, кто старше звезд,

 

Подобной образиной представать

Тому, кто так стремится мир познать…»

«Ты прав – стремлюсь!» – ответил я ему –

«Но многого я в мире не пойму…

 

И многое хотел бы рассказать,

Но прежде – как Тебя мне называть?»

«Я свет несу отринувшим тьму вер,

мне имя Светоносец – Люцифер.»

 

И начал я: «Скажи, Великий, мне –

Я жил в могучей некогда стране,

Теперь же ставшей тенью себя прежней –

Осколком славы, прежде отгремевшей.

 

И я мечтал те времена вернуть

И Нацию от бездны развернуть

К величию искусства, войн, труда…

Немало было нас таких тогда.

 

Но власть чужая обрекала нас

На гибель среди безучастных масс,

И тот народ, которому служили,

Готов был сжечь нас на костре живыми!»

 

«Так-так… Опять… Опять – толпа, костры…

Конечно, не избегнул ты тюрьмы?»

«Да, не избегнул, хоть другие доле

не видели такой нам милой воли!

 

Я шел на смерть – и что была мне смерть?

Пускай – она, но только б не смотреть

На мир, где нет господ – одни рабы!..

Но я отрекся от тупой толпы.

 

Я стал искать Достойных средь людей –

Философов, мыслителей, вождей

И мистиков… Но мне была награда –

Повсюду видел я одно лишь стадо!

 

Везде – Толпа. Присмотришься – вот-вот

Огонь Свободы в их глазах блеснет,

Но те, что мыслили себя других мудрее -

Глазами рабскими они на мир смотрели!

 

Должно быть, я безумен, Люцифер?..»

Князь долго молча на меня смотрел

И, наконец, сказал: «Тебе отвечу.

Но перед тем – позволь устроить встречу.»

 

«Мне встречу? С кем?» - «Ты про него читал.

Он был философ – император стал,

Перо держа попеременно и клинок.

Он мало правил – сделать много смог!

 

Кто Иудея на кресте почтил,

Тому он символ сатанинских сил,

Не счесть плевков на крышку его гроба…

Но мыслящая чтит его Европа!

 

Отребье, чернь – ее ты знаешь гнев,

А он познал его – ее презрев.

Толпа громила именем Христа

Произведения искусства, города,

 

Но видел в толпах гордый Юлиан

Потомков тех, кто некогда восстал

На Карфаген, кто, страны покоряя,

Все дальше шел, мир покорить мечтая!

 

Великий Рим! Его он возрождал.

Толпа роптала – он ей не внимал,

Свергая наземь рабские кресты

И возрождая святость старины!

 

Как проклинала цезаря толпа!

А он, себя в сраженьях не щядя,

Не зная ретирад и поражений,

Хранил народ от вражеских вторжений…

 

Вот орды персов гонит Юлиан,

Победа за победой… По ночам

Он пишет книгу, споря со Христом.

И выше, выше в славе вознесен…

 

Познав предательства любимой и друзей,

Лишившись провианта, кораблей,

Он легионы за собой повел –

И пал в бою, врагом не побежден!

 

В два раза враг его превосходил –

И он доспех на плечи не взложил,

Чтоб верили солдаты, будто он

От смерти волею Богов заговорен.

 

Уже бежали персы, но копье

Пробило цезаря – и чернь взяла свое,

Опять громя Богов былых времен…

И Рим погиб, едва не возрожден!

 

Смотри же!» Предо мною, из тумана,

Встал Юлиан. Кровоточила рана,

Но взгляд его был, как и прежде, тверд,

Как в битвах против чужеземных орд.

 

«Зачем ты прерываешь мой покой?

Зачем ты хочешь говорить со мной?

Свою ошибку поздно понял я –

В Величье не нуждается Толпа!

 

Ей нужен кнут, его должна держать

Элита Расы, истинная Знать,

И лишь спустя столетья, может быть,

Толпа Толпою перестанет быть…

 

Свобода всех – лишь призрак и обман,

Я это понял среди этих скал!

Пускай Отступником зовут меня попы –

Я выше был их Бога и Судьбы!»

 

«Но… Ты сражен, пусть и разбил врага.

Быть может, это – Божия рука?»

И к небу руку Юлиан взметнул,

Где молнией ответ его сверкнул:

 

«Пускай Толпа склонится пред Тираном,

Пусть уязвят меня бессчетно раны –

Мой Бог – Свобода, он – всегда со мной,

И мне не нужен вечный их покой!

 

И если б мог я повторить судьбу –

Клянусь, что я ее не изменю,

И в бой последний не надену лат,

Чтоб дерзостью зажечь сердца солдат!

 

Христос падет, как пали наши Боги –

Всем идолам отмеряны их сроки,

Но Разум – помни! – выше всех Богов.

И за него – будь умереть готов…»

 

Он сгинул. И тогда я обратился

Опять к Великому: «Как род наш опустился!»

Чуть помолчал, и задал вновь вопрос:

«О Люцифер, но кто тогда Христос?

 

Кто он, кого зовут Добром Всевечным,

Что наделен прощеньем бесконечным?..»

И руку Люцифер свою простер

К туману над грядой холодных гор.

 

И вот увидел я в тумане том

Колы и крючья, копья и огонь,

Страдания, которым нет конца –

То были пытки именем Христа!

 

И Князь сказал мне: «Вот его добро!

Оно против живых обращено!

Он говорил – святее всех скопец,

Растратчик лучше, нежели купец,

 

Бродяга выше пахаря за плугом,

За веру жертвуй матерью и другом,

Познанье – грех, совокупленье – грех,

А кто не согласится – в пламя тех!

 

Раскройте Библию, вы – те, что ищут блага!

Неиудеев уравнял Христос с собакой,

Смоковницу – знак мира и любви –

Он засушил! Таков он – свет Земли!

 

Таков он – добрый Иисус Христос!

Воистину, лишь случай превознес

Его из сонма нищих и бродяг,

В чьем разуме царит дремучий мрак!

 

Без дела, без семьи он по земле скитался…

Потом уже Савл – Павел постарался

И сделал из бездарности вождя,

А из безумца нищего – врача.

 

Чем лучше Гитлера или Чингиза он?

Они сражались ради их племен,

Ну а Христос чернь мира ополчил

И в Темные Века мир погрузил!

 

Читайте Библию! Там – ненависть к вам, люди!

Доколь Тиран над вами править будет?

Меч крестоносца и вранье попов –

Неужто же сильней разумных слов?

 

Таков расклад – кто Жизнь возненавидел,

Кто красоты в Природе не увидел,

Кто унижает и себя, и мир –

Ему Отец Бог Библии, Вампир.

 

А кто преемлет Жизнь как дар и чудо,

Кто ищет счастье в мире, в битве – всюду,

Кто не чинит препятствия уму –

Ни Бог, ни Дьявол не нужны тому!»

 

«Так как мне жить, о Люцифер? Скажи,

Как здесь, барахтаясь в общественной грязи,

Мне сохранить то пламя, что всегда

Я нес в себе в минувшие года?»

 

«Стремись к высокому – таков я дам совет.

Свободен будь – и выше счастья нет.

И с искрой в сердце моего огня

Сравнись со мной – и превзойди меня!

 

Жизнь есть борьба. Слабейший пусть умрет,

Могущественный же на престол взойдет.

Так не давай сгубить себя клинком

Иль слов коварных оплести силком!

 

Пусть каждый помнит – выше его нет,

Пусть гордость, страсть в глазах зажгут свой свет,

И все твой – семья, народ, земля –

Превыше, чем у друга иль врага,

 

Но не позволь им заковать себя –

Пусть разум в этом охранит тебя!

Мудрец в тюрьме, в изгнании мудрец

Свободнее, чем коронованный глупец.

 

Но коли равного себе найдешь – будь ему братом,

Идите вместе в бой с врагом заклятым,

Победу или смерть встречая так,

Как должен встретить воин, а не раб!»

 

«А что потом?» – «Тебя это волнует?

Ты думаешь, Природа тех погубит,

Кто по ее законам жизнь прожил

И у нее учился в меру сил?

 

Бессмертие – таков удел борцов,

Но скорбный хор зажравшихся попов

Бессмертье у народа отнимает,

На тюрьмы Рая с Адом заменяет!»

 

И крикнул я: «Ты укрепил мой дух!

И речь твоя, как гимн, тревожит слух.

Я встану вновь, я вновь начну борьбу –

Я буду волен, в час, когда умру!

 

Пусть ужасом для всех наземных рас

Заполыхает Откровенья час,

И мой народ, как воды бурных рек,

могучим станет – се, Сверхчеловек!

 

Да правит миром мужество его,

Да возгорится Наше Торжество!

О Люцифер, пред тем, начать как бой,

Я встану на колени пред тобой!»

 

И голос, что сильнее бурь и гроз,

Напутствие такое произнес,

Собой наполнив первобытный край:

«Да будет так! Но на колени – не вставай…»

 

(с) Илья Масселл

Баллада о Смерти

 

Из Сконе и Нурланна,

Из Опланна седого

На конях выезжала рать.

По рожденью – норманны,

По призванью – герои,

Отправлялись они воевать.

 

И для них пели скальды

О Вальхаллы покоях,

О водивших драккары вождях.

Ударяло о скалы

Свирепое море,

И свет солнца играл на снегах.

 

Поседевший в походах

Хирдманн – поединщик

Сыну – юноше так говорил:

«Мы – особой породы.

Ты – отныне защитник

Нашей северной, древней земли!

 

Мне не долго осталось

Видеть эти фиорды,

Лучше старости – славная смерть.

Буду в небе сражаться,

Как выткали Норны,

Ты же должен прославиться здесь.

 

А когда ты почувствуешь

Близость бальфора,

Своему это сыну скажи…»

И о небо потухшее

Голосом рога

Грянул вызов на битву – враги!

 

Засверкали мечи,

Разом ножны покинув,

Королевское знамя взвилось…

И врагов победили,

Но юного сына

Воин мертвым из битвы принес.

 

Он на снег опустил

Бездыханное тело

И сказал: «Я судьбы не кляну.

Сын до срока погиб,

Но за правое дело.

Долг воителя – горе отцу!»

 

Смерть приходит подчас

Слишком рано и к лучшим,

И чужая рука меч упавший берет,

Но среди смертных рас

Та сильнее пребудет,

Чьи герои умрут ради шага вперед.

 

 

© Massel

Sins

 

Трещит огонь в камине расписном,

Жир с мяса каплет на него, и вроде я

Расслабилась, смеюсь. Друзья кругом.

Но стой, раба! Се грех чревоугодия.

 

Твой поцелуй ложится грузом нежности.

Всё, что имею - отдаю на суд.

Сбрось одеяло! Холода мне, свежести!

Но погоди. Постой. Ведь это - блуд...

 

Она умна, красива. Стану лучше я!

Найду я слог сильней и слаще звук.

Однако налетает чёрной тучею:

Уйди с лыжни. Се зависть, милый друг.

 

Со всех сторон болото, мерзость, злоба...

Податливость мужчин, стервозность дев...

Уйти, прибив, чтоб помнили до гроба!

Но нет, смирись. Поскольку это гнев.

 

Кому-то легче жить моею кровью.

Есть много наглых жалобных людей.

Я не пущу их под родную кровлю.

Ты что! Впусти и жадность одолей!

 

Я - это я. Довольно многих выше.

Я уваженья требую от всех.

Но нет, замри! Сиди потише мыши.

Сие гордыня - страшный смертный грех!

 

Порою видишь - всё не так, как надо.

Всё просит перемен: не те друзья,

Не та "любовь", сочится пища ядом...

Молчи! Сие уныние. Нельзя!!!

 

© Овчарка

 

Добавлено:

Кто я?

 

Иду я с подругой по зимнему лесу

И не защищаю ни чьих интересов,

Не теплым свинцом прошиваю врага,

И не через трупы ступает нога...

 

И думаю, что рай возможен на земле,

И смерть не летит на вороньем крыле,

И в жизни как в сказке - никто не умрет,

И вместо орудий лишь птица поет...

 

Но нет, замечтался, нельзя забывать,

Работа моя - через трупы ступать,

Бежать по земле, что от крови красна,

И знать - может быть, не наступит весна...

 

И знать, что не в сказке живу, а в аду,

И что на тот свет все равно попаду,

И, как бы ни крут был, есть круче меня,

От них не спасет никакая броня...

 

И что многим войнам способствую... nicht...

Ведь если не я, то миллионы других...

Так думают все, кто идут на войну,

Людей не исправить... себя не кляну...

 

"А сам человек ты?" - я слышу вопрос,

Поэтому, люди, скажу вам всерьез:

"Нет, я не из вашего колоса вырос,

Не бог я огня, не пылающий Пирос,

Не демон, не ангел, я просто другой,

Поэтому, люди, я к вам - ни ногой!"

 

(с) Aztek

Трактат о ненормативной лексике.

 

Я куплю у торговца оружием

Очень злое, плохое ругательство...

И тот час же, как мир утомит меня

Жалким, мелочным разнообразием

 

Я пойду разрушать свои образы,

Что такими стараньями долгими,

Создавал в Ваших душах любящих...

И в ответ их любил не менее...

 

Но когда утомлённый по жизни я

Ничего не имеет значение....

Лишь жажда слепая творчества..

Ненависти и ругательства...

 

Я превращаюсь в животное.

Ни лучше не стать, ни хуже мне.

Никто не просил рожать себя.

Никто не просил отдавать зиме

 

Души, что теплее солнышка,

Любви, что светлее светлого,

Надежды, веры и будущего...

Осталось - только ругательство.

 

Слова - страшнее оружия,

Что смерть приносит мгновенную...

От слов умирают медленно,

Слова - убивают сознательно.

 

© Special War Drive

DarkDragon

Красиво,но жаль,что не твое...А сам не пробовал писать? :( Может у тя тоже есть талант??

Рэйко

 

Нет) - стихи нет, не пробовал, баловался прозой - возможно - буду еще баловаться скоро)))

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Добавлено:

Ангелы Ада

Крылья над нами, как небо черны,

Платье черно и фата у невесты.

Люди, какие вам видятся сны?

Нам в этих снах не находится места.

Воины ночи, солдаты весны

В битве быстрее, чем крылья дракона.

Вечная жизнь в ожиданьи войны.

В наших Дворах нет иного закона.

Гранью клянусь, нет светa без тьмы.

Что ваша тень вожделенного трона?

Здесь из глубин поднимаемся мы,

Стали Дворы наши миру заслоном.

Перед Ничем, изрыгающим страх

Падают ниц всемогущие боги.

Пламя и верность в наших руках,

Снова идем мы по черной дороге.

Тайная сила веками росла,

Старые стены хранило заклятье.

Войско, которому нету числа

Ждало сигнала в оковах проклятья.

Гибель плетется по нашим следам.

Ужас взращенный из крови и пота.

Страх как к туман подползает к домам...

Но выбора нет. Это наша работа.

Крылья над нами, как небо черны,

Платье черно и фата у невесты.

Люди,какие вам видятся сны?

Нам в этих снах не находится места.

Если тебя вдруг окружит покой

И ничего тебе будет не надо -

Встанет опять за твоею спиной

Черное Воинство Ангелов Ада.

 

......................................................

Баллада

По колено в крови, по осколкам зеркал,

Ты танцуешь и пламя в твоих волосах,

Но сияющий свет над обломками скал

Ледяной полосой тебе выжег глаза.

Ты опустишься в ночь, только ночь тебе дом,

Пока память твоя остается живой,

Ты не можешь смотреть, но ты помнишь о том,

Как малиновый смерч полыхал над волной.

Как по черной пыли твои воины шли,

Над щитами победу неся на Восток,

Приносящие в дар древним Духам земли

Обагренный последнею кровью клинок.

Как встречали тебя у разбитых ворот

Короли и князья покорившихся стран...

А теперь ты один и вокруг - ничего,

И пустые глазницы страшней многих ран...

Только память, как прежде, сжимает виски,

Через камни кровавые видится день,

Путь лежит через горы, моря и пески,

Сквозь болота ведет и проходит сквозь тень.

От небес голубых и зеленых лесов

Ты вернешься туда, где пылает закат,

В алой дымке горят лепестки парусов

А дороги, дороги ведут лишь назад.

Потому, что вперед - это значит - за Грань,

В миг где Бездна срывает последний покров,

Превращая миры в обожженный туман

Бьется Бездны прибой в Цитадели Дворов.

И в руке твоей снова прославленный меч,

Под седлом огнегривый твой конь боевой,

Черный плащ, пеленой ниспадающий с плеч

И сверкающий жезл над твоей головой

Твое имя в мирах разнесется грозой

Станут стены золой, будет пеплом зола

Опаленные чистой янтарной слезой

Пусть во имя огня нас хранят зеркала

 

 

(с) Дэн Назгул

МАГ

 

Он имел успех когда-то,

Маг, ставший властелином Сил,

Маг, ставший Сатане собратом,

Никогда пощады не просил.

Маг, подчинивший себе духов,

Тот, кто слышал песню звезд,

Он, породивший массу слухов,

Руки к небу не вознес.

 

Он стоял, привязанный к столбу,

И огонь на факелах пылал игриво.

И священник усмехнулся: "Ну?

Будешь ты молиться, сын ретивый?"

И монах сорвал с его груди

Платиновый, скованный с любовью,

Талисман на золотой цепи,

Талисман, омытый своей кровью.

Маг молчал, смеряя взглядом ровным

Злой оскал монашеских зубов.

Боль нахлынула волною темной,

Черною рекой без берегов.

И сказал Маг: "Глупые вы люди!

Убиваете вы тело лишь мое.

Но когда Марс в Водолее будет,

Вспомните деяние свое."

И глаза священника с глазами

Мага встретились не несколько минут.

Произнес Маг: "Это вы сказали,

Будто вред несу я там и тут.

Вы сказали, порчу нагоняю.

Я же просто в другой мир вошел.

Я постиг тот мир, вам это повторяю,

И ответ на тайны я нашел."

Но священник сказал: "Нет, не сплю я!

Справедливость всегда будет с нами!"

- "Справедливость? Нет. Говорю я,

Что несчастие будет с вами." -

"Замолчи! Я тебя презираю.

Я деревню спасу от напастья."

Вспыхнул пламень. А Маг, умирая,

Прошептал: "Будет с вами несчастье."

 

Вот под вечер субботнего дня

Небо скрылось под синею мглой.

Заплясали блики огня

На холме, что стоит за рекой.

Солнце краской крови налилось,

Потемнел воздух, ветер притих.

И с холма вдруг, как гром, раздалось

То ли слово, а то ли и крик.

Он стоял в лучах молнии - Маг.

Но не он, а его силуэт.

Воплощая дичайший твой страх,

Пронося его свозь бездну лет.

На безликом его же лице

Ярким светом пылали глаза.

Руки сжались в горящем кольце,

Но не так, как три века назад.

Нет, теперь уже Маг не сгорал,

Он стал духом огня в этот день,

Он могущество пламя набрал,

Оставаясь холодным, как тень.

Как раскаты зловещего грома,

Отголосками бури вдали,

Донеслось до людей его слово:

"Вы не знали, _кого_ вы сожгли..."

 

© Alena Addams

Я вырежу EHWAZ на подошвах сапог,

брошу в ножны клинок

и на северо двинусь восток.

Мимо серых камней, утонувших в пушистой траве,

через реки и горы -

отныне я спутник весне.

Лишь один чёрный ворон напарником будет в пути.

Я его угощу, коль придётся, глазами врагов.

А когда ляжет лёд, пусть отважно вперед он летит,

донесёт "Тебя ждут" до Кормильца Волков.

Отворяется лето первым Мьёлльниром звонкой грозы -

это станет ответом на отчаянный дерзкий призыв.

Солнце глянет на землю сквозь прорези стен-облаков,

и опустится с неба расписная дорога богов.

Семь цветов как семь нот прозвенят под ногами коня,

беловласый привратник поднимет завесу огня,

всадник в синем замрёт в полушаге от края моста:

- Кто ты, смертный, посмевший стучаться к богам?

Кто я? Я...

- Я - посланец от тех, не задушенных тенью Христа,

кто лишь в качестве гарды перекладину терпит креста,

кто пробьётся в Валгаллу сквозь строй холостых ангелиц,

встанет рядом с Тобой, когда звёзды попадают ниц.

Я Тебя заклинаю коровой, лизавшей росу,

бредом древней старухи, полжизни проспавшей в лесу,

Твоим сыном, который когда-то оплачет Тебя, -

возвращайся, Отец, Тебя ждет молодая Земля!

Твоя мудрость рассеяна в водах бессчётных ручьёв,

Твои древние руны хоронят мелодику слов,

Грёзу Дикой Охоты завьюжил безумец-февраль -

Возвращайся, Отец! Возвратись в свой Миддгард, Государь!

Пусть обрушится ветер на жалкие крыши домов.

От победы до смерти не больше, чем пара шагов.

Голос ворона слушай, когда начинается тьма.

Не держи мою душу, она будет с тобою сама.

На клинках Муспельхейма играет последний закат.

Я не вестник спасенья, я не знаю дороги назад.

Только двое сумеют укрыться в зеленых листах.

Рваный росчерк веселья - следы от зубов на щитах.

Резкий вскрик Гьяллархорна возбуждает как градус в вине.

В битве лечь не зазорно, зазорно подохнуть в тепле.

Мы остались в финале и надо красиво сыграть.

Славься, Один! Ты с нами! Мы будем с тобой умирать.

 

© Lay Ervit

Когда взошел на небо солнца красный глаз,

И бледный конь копытом стукнул в небосвод,

Больная с неба оборвалась вдруг луна

и рухнула в источник горьких вод.

И, растворившись, словно золото в вине,

Дала она волшебный эликсир,

И много стало вдруг понятно мне

И тайную механику явил мне этот мир -

Сплетенье шестеренок и трансмиссий,

Брильянтовых пружин неслышный ход.

Я шел, за мной бежали крысы,

Приветствуя кровавый мой восход.

Я лунным эликсиром тело окропил,

Я руки им омыл и брызнул на чело,

И в тот же миг внезапно ощутил -

Явилось с каждой стороны кровавое крыло.

Мой разум стал как меч, отточенный до боли,

Язык, как жало у змеи, изящно стал раздвоен,

Глаза - углями Ада, сердце - полным воли,

И боевой топор вручил мне черный воин...

Над миром получил я право суд творить,

И приговор мой - будет приговором к боли,

А прокурор мой, белый волк,

уже алкает крови...

Потерянный мной Ад опять живет во мне,

В пустыне Саломеей пляшет пусть

красавица Свобода...

Отметка Зверя на моем челе,

И имя - Легион мне, и моему народу.

 

 

© Barbarossa The Beast

The black world.

 

 

В моей комнате вставили чёрные стёкла.

И чёрный мир для меня раскрылся.

И новое утро сразу поблёкло...

...Пусть! Наплевать. Встал и умылся.

 

В мою голову вставили чёрные мысли.

Я думаю их - и хочется дальше:

Хочется прыгнуть через границу -

Где так много тьмы, и света мало...

 

В мой плейер вставили чёрную плёнку...

Хром, металл или окись железа.

Я её слушаю - и вижу девчонку.

Мёртвую. И всю в порезах.

 

Мне вены наполнили чёрной кровью.

И теперь я боюсь даже маленьких ранок.

Боюсь, заметят, что я беспросветно -

Не человек, а больной подранок...

 

Мне в трубку сказали чёрные звуки.

Про то, что наверное, живу напрасно.

Что толку нет от моей науки.

Зачем говорить? И так всё ясно...

 

Я чувствую кожей чёрное что-то.

Видеть - не вижу. На ощупь знаю.

И, хоть трудно поймать когда-то кого-то;

Кота в чёрной комнате я поймаю...

 

Мне в глаза кто-то вставил две чёрные точки.

В них тонет свет, и всплывает ярость.

На то, что от сердца - одни кусочки...

На то, что так рано приходит старость...

 

(с) Special War Drive

 

Добавлено:

Маска

Если ногтями остро-облезлыми

В щёки мои, небритые часто

Вцепишься ты, подгоняемая болью

Болью, что чувствую я постоянно

 

То с удивительной лёгкостью слезет

Плоть человечья с лика усталого

Будто бы маску, смеясь, отбросит

После спектакля мим утомлённый...

 

Тебя захлестнёт отчаянья холод.

Страха бессилие. Дрожь безысходности.

И липкие руки, страшась сотворённого,

В платье кровавое ужасом вцепятся...

 

...Ибо предстанет зловонно-смердящее

Склизко-гниющее, болью кричащее

Глазом кроваво-звериным смотрящее

Лицо настоящее, принадлежащее

 

Мне, что под маской сырой человечности,

Того альтруизма, что схож с лицемерием,

Всепониманием и всепрощением.

Лицо, вам не видное и незаметное...

 

Но настоящее!, льдисто-кровавое,

К смерти зовущее, жизнью живущее,

Жаждой слепою всего - перекошено.

Твоей липкой рукою в похоть отброшено...

 

Верни же мне кожу! Надену обратно...

Я не люблю его! Мне непонятно,

Как соотносится ОНО-настоящее,

И добро, из меня выходящее...

 

© Special War Drive

По мотивам творчества Г.Ф.Лавкрафта

 

Напишу на двери имя рунами огня,

колдовского заклинанья сила у меня.

Через Грани, через стены открываю путь,

ледяное моё сердце не охватит жуть.

 

Свет холодный сверху льётся, слепит он как тьма.

Кто во сне его увидит - тот сойдёт с ума.

Засверкала паутина линий на полу,

замерцала и пропала моя тень в углу.

 

Дверь уже не существует, предо мной провал,

серое Ничто клубится - пустоты оскал.

Топологию Вселенной смог я изменить,

и теперь в миры иные протянулась нить...

 

Попаду я куда нужно, путь определен

формулами книги жуткой - «Некрономикон».

Только шаг осталось сделать, и уйдет навек

повелитель Силы Мрака, бывший человек...

 

(с) Vasilisk

Черный менестрель

 

Шаг за шагом. Не виден след.

По лесам, да по тропам сокрытым.

Заслоняя собой свет

Ночь идет по теням размытым.

То ли ворон крылом машет.

То ли филин вздохнул в чаще.

То ли бес среди звезд пляшет.

Только сердце бьется все чаще.

Серп луны молодой в небе.

А под небом - дорог реки.

А по ним все идут, все на север

Тени тех, кто ушел навеки.

То не волк на холме плачет.

То не воин свой меч точит.

То поет над землей спящей

Менестрель, что чернее ночи.

О, великий Творец света!

Всемогущий и славный Эру.

Почему заклеймен Смертью.

Тот, кто сам по себе выбрал веру?

В том вина ли, что знал он правду?

Или правда - удел Валар?

А у Смертных одно право

Быть покорным, слепым стадом?

В том вина ли, что был он дерзок?

В том, что не признавал правил?

В том, что был в своих песнях резок,

К тем, кто родом людским правил?

В том, что шел ни туда, куда слали?

В том, что был он, как волк - одиночка?

Оттого ли его прозвали

Менестрель, что чернее ночи?

Сам себе выбирал тропы.

Песни пел, лишь о том, что видел.

Не хотел быть ничьим холопом.

Ложь во благо и лесть ненавидел.

Как по лезвию бритвы - годы,

Пальцы - в кровь по звенящим струнам.

Помнишь, Гондор, как шел он гордо?

Шел в огонь по багровым рунам!

О, великий Творец Света!

Маску сбрось и ответь прямо.

Почему был казнен светлым

Еретик, что сказал правду!

Пусть, как червь, время точит камни,

И затупятся меч и стрелы...

Но звучит, как осколок правды

Голос Черного Менестреля!

 

© Dan Nazgul

 

Добавлено:

Еретик

 

Его называли еретиком и даже ходили слухи,

Что бес говорит его языком. Так значит, в костер! На муки!

А он шел вперед, веселя толпу, презрев лицемерие серых.

Он выбрал себе лихую судьбу Черного Менестреля.

Звучал его голос в огромных дворцах и в кабаках придорожных.

Сомнений огонь зажигая в сердцах, еще не отравленных ложью.

Но кто знает правду, тот будет гоним, ведь правда глаза колет многим.

И вновь менестрель оставался один, а сердце звало в дорогу.

Но время летело, он спорил с судьбой, а злоба плела над ним сети.

Какой бы ты ни был рубака - герой, за слова свои каждый в ответе.

И вот пробил час - Менестрель молчит, а предатель считает монеты.

А пламя костра все ярче горит, как будто прося вендетты.

Его называли еретиком и многие верили сплетням,

Что бес говорил его языком... О люди! Неужто вы слепы!

Ведь вы подражать захотели богам, убив в себе честь и совесть!

А я...

Я должник и плачу по счетам!

Я продолжу черную повесть!

 

© Dan Nazgul

В лесах Тирнхай забытая гробница

В базальтовой прорублена скале;

Там ветер дышит тьмой, и нету птицы,

Что полетит к той проклятой земле.

Построена огромным лабиринтом

Гробница та, и еле осветит

Чадящий факел, смолами пропитан,

Ряд фресок, что покрыли монолит.

И если кто дерзнет зайти в гробницу

И даже сможет лабиринт пройти -

Увидит саркофаг в конце пути,

На крышке исказились в муках лица.

Пол в бездну распахнется, крышка скрипнет,

И новое лицо на ней возникнет.

 

....................................................................

 

 

Союз Света и Мрака меня породил,

Я метался меж двух огней;

Среди Светлых всегда презираемым был,

Но боялся отдаться Тьме.

Я забыл свои адские корни. Прости!

Я единственный Темный здесь..."

Я не Бог, не моли меня и не проси,

Ты сам знаешь, какой ты есть.

Испарятся фантомы чужих голосов,

Здесь останусь один лишь я;

Бьют куранты на башне тринадцать часов,

Начинается месть моя.

 

 

.................................................................

 

 

У алтаря белею кости -

Здесь только что прошел обряд,

И на заброшенном погосте

Льдяным огнем Врата горят.

Иди же, новый посвященный,

Не бойся Хаоса, вперед!

Туда, где в сердце бездны черной

Великий правит Азатот,

Протяжно флейта завывает

И мерно барабаны бьют;

От плоти мрак тебя избавит,

А в плоть его ростки войдут.

Когда же Древние вернутся -

Солдатом станешь в их войсках,

Что по земле с огнем пройдутся,

Строптивых повергая в прах.

Их тирания бесконечна,

Она наступит скоро, ведь

"Нет мертвого, что дремлет вечно,

Смерть тоже может умереть".

 

...............................................................

 

 

Дорога Ада или Рая,

Дорога Света или Тьмы -

Дороги ль выбираем мы

Или они нас выбирают?

Я не был вскормлен волчьей кровью,

Слюной Тифона не крещен -

Обычной женщиной рожден

И окружен ее любовью.

Но я тоскую по буранам

В суровой северной стране,

Ночным обрядам при луне,

Как будто бы я был обманом

Отобран у семьи врагами,

Подброшен женщине чужой...

Да, я желал судьбы такой

И лицемерными слезами

Я упивался... гордость стали!

Я знал, что жто только ложь,

Но мне была как в душу нож

Лишь мысль, что я - детеныш твари!

Откуда мысли вроде этих

Могли возникнуть у меня?

"Что происходит?" - думал я,

"Мне места нет на этом свете"

Я стал солдатом и сражался

С кочевниками-тархэнил,

Потом, вернувшись, меч сложил

И бардом по стране подался.

Душа, сочившаяся смертью,

Рождала странные слова;

Дурная обо мне молва

Шла, мол, посланец Ада, в сети

Инферно завлекать приказан

Стихами дьявольскими, я -

Но этим граем воронья

Я не был сломлен, не был связан,

А понял, что напрасно бисер

Я перед свиньями метал:

Для них чудовищем я стал,

Пугающ, чужд и ненавистен.

И, чтоб не делал - не желали

Таким, как есть, меня принять,

Иным я неспособен стать...

О нет, меня не унижали:

Не потому сюда пришел я,

Я пустотою был для них.

В том мире, средь животных сих,

Я не желал найти покоя.

Мой дух лишь в странствиях и битвах

Пылающ и освобожден,

Крови и знаний жаждет он,

Не утешения в молитвах.

"Тогда твой выбор за тобою" -

Магистр мне протянул кинжал.

Смотря в глаза, его я взял,

И - в грудь недрогнувшей рукою...

"Перерождения достоин!" -

Услышал я за гранью тьмы.

"Лн'хи ал этт'оро! Стань как мы,

Открой глаза, Инферно воин!"

 

.............................................................

 

В зареве войн мир склонился к закату,

Старому - склеп, а грядущему - стень,

Здесь человеком стоял я когда-то,

Здесь я стою как ожившая тень.

Ненависть в сердце мне когти вонзает,

Черным крылом развевается плащ,

Слышишь ли, как ветер в скалах стенает?

Древних времен нескончаемый плач...

Вечная мгла, взгляд из-под капюшона,

Высверки молний на пальцах моих;

Света не будет борьба завершенной

С Темными, раз жив последний из них.

 

 

(с) Драконка

Нежеланный ребенок волчихи больной,

Ты живешь, разрушая свой собственный храм,

Да от жизни такой - хоть завой, хоть в запой,

Да от жизни такой лучше сдохнуть к чертям.

 

Ты - один из последних волков на Земле,

Ты - один из последних Хранителей Слов,

И рвануться бы вдаль, только шея в петле,

На блестящем ноже запекается кровь.

 

Умирают друзья на горячем снегу,

Их загнали в углы, затравили толпой,

Первый Волчий Закон - смерть оскалом к врагу,

А "Беги, пока жив" - это только второй.

 

Так беги, пока жив, ты остался один,

Попытайся спастись, если нужен кому,

Только пуля в груди, только боль впереди,

Да последние проблески скрылись в дыму.

 

И тогда ты оставишь последнюю весть,

И Слова, что хранил, лягут кровью на лист,

Может, глупый волчонок, играющий здесь,

Их прочтет, осознает и вновь возродит.

 

Ты - последний из ныне живущих волков,

Ты отбросишь трусливый девиз "Не смогу".

Оглянись, посмотри, ко всему ли готов?

Первый Волчий Закон - смерть оскалом к врагу.

 

...................................................

 

 

 

Два визажиста элитного класса

Подкрасят мои строго сжатые губы,

Замаскируют фингал под глазом.

Разбитую морду посыпят пудрой.

 

Черной тушью подкрасят ресницы,

Дело благое - и денег не жалко,

Я должна очень красиво смотреться

Перед прогулкой на катафалке...

 

.........................................................

 

 

 

НЕОБЫЧНЫЙ ЗАКАЗ

 

Ликует толпа на халяву упившихся франтов,

Повсюду улыбки лоснящихся жиром лиц.

Сегодня - застолье и выдача праздничных грантов

Для всех, поступивших на курсы самоубийц.

 

Отбор был простым - без экзаменов и предоплаты.

И вывешен список - два слова: "Приняты все".

Особые скидки даются не очень богатым,

Учеба бесплатна для тех, кто беден совсем.

 

Ножи и веревки - в музее учебных пособий.

Табличка "EXIT" на каждом окне видна.

Старуха-директорша смотрит, наморщив лобик,

Как ленточки режут и пьют бокалы до дна.

 

-Товарищи, тише! Скорее места занимайте!

В торжественной части - доклад на сорок минут.

Запомните и запишите в своих тетрадях,

Что в области этой дела отлично идут.

 

-Ты что там невесел? А ну, улыбнись, скорее!

За добровольную смерть подними бокал!

-Я плачу от радости! Я всей душою болею

За счастье любого, кто в наши ряды попал!

 

-А я так хочу окончить с красным дипломом!

-Для этого, думаю, надо прилежно зубрить.

-Здесь так необычно и так в то же время знакомо...

-Да, здесь-то уж точно не станут нас жизни учить!

 

-Взгляни в расписание! В первом семестре читают:

"Теория смерти", "Искусство удавок-узлов",

Еще нам расскажут, как правильно все обставляют,

И даже - "Эстетика трупов" - тринадцать часов.

 

Вот - первая лекция. Радостный преподаватель.

Студенты притихли - ни слова нельзя пропустить.

-Приветствую и поздравляю с началом занятий.

Я буду и лекции, и семинары вести.

 

Надеюсь, что здесь никому не покажется странным,

Что я очень строг и чрезмерно придирчив порой.

Профессия - врач. Обучался у Кеворкяна.

"Теория смерти"- конечно, предмет непростой.

 

Я буду учить вас, как вскрыть себе вены научно.

В программе - расчет высоты для прыжка из окна.

Узнаете, как вам повесится проще и лучше

И что принимать для здорового вечного сна.

 

"Эстетика трупов" научит красиво смотреться.

Ведь надо ж подумать о нервах невинных людей.

И будет на случай, когда просто некуда деться

У вас подготовка за подписью лично моей.

 

Откройте тетради. И знайте - я очень строгий!

Готовьтесь к экзамену с первых учебных дней.

Вы - взрослые люди и выбрали эту дорогу,

Наверное, зная - не так уж легко на ней...

 

От постоянной работы компьютер поломан,

Но принтер выводит последние десять страниц.

Сидела всю ночь и печатала бланки дипломов

Успешно окончившим курсы самоубийц.

 

..............................................

 

 

Мне вас не жаль, погибшие на взлете,

Сгоревшие на мертвых берегах,

Огонь, что вы в себе не донесете,

Лучом заката вспыхнет в облаках.

Не грянет гром, земля не содрогнется,

И не сверкнет стрела на небесах,

Когда еще раз кто-то не вернется,

Сорвавшись от вершины в двух шагах.

Но за собой он следы оставит,

Следы, что к верной гибели ведут,

И те, кто может вечный лед расплавить,

Опять по тем следам навек уйдут.

Но так не может вечно продолжаться,

И должен кто-то остальным сказать,

Что лучше и спокойнее - остаться.

Ему поддакнут: <Хватит умирать>.

Последние, что к облакам взлетают,

Останутся в решении тверды

И не свернут, хотя и точно знают -

Сгорят в лучах ненайденной звезды.

И снова вы огонь в себе несете,

Хоть смерть дается в жизни только раз.

Мне вас не жаль, погибшие на взлете,

Но кто, если не я, заменит вас?

 

(с) Елена Трубицына

Ты ранен и слаб? Не показывай людям,

И нелюдям тоже - они не поймут.

Причём, если люди всего лишь осудят,

То нелюди (что чистоплотней) - убьют.

 

Ты ранен и слаб? Напрягай свои силы.

До крохи расходуй свой иммунитет.

И помни, что Тьма никого не простила

Из тех, кто по слабости выполз на свет.

 

 

 

© Овчарка

Страдание.

 

Человек, ты умеешь страдать? -

Бескорыстно совсем,

Даже будучи слеп,

Чтоб стоять одиноко во тьме

И не ведать, к лицу ль тебе твоя Боль,

В Колизее бесчисленных глаз.

Знать при этом о том,

Что ты проклят вовек,

Что в Раю все места уж забиты давно

И спасения нет...

Нет! Не просто поверь, -

Достоверно, допустим, ты знаешь,

Что все именно так.

Ну так что? Посмотри на себя

Вот такого СЕЙЧАС

И на груз твоих бед,

Что бесспорно тяжел.

Все вконец ОСОЗНАЙ.

И когда ты постигнешь

Весь УЖАС бескрайний -

Ты невольно зайдешься в припадке чистейшего смеха...

...

Христос, ты умеешь страдать?..

 

 

 

 

© Элайда

"И увидел я Ангела, сходящего с неба, который

имел ключ от бездны и большую цепь в руке своей.

Он взял дракона, змия древнего, который есть

диавол и сатана, и сковал его на тысячу лет,

и низверг его в бездну, и заключил его,

и положил над ним печать, дабы не прельщал уже

народы, доколе не окончится тысяча лет."

Откровение Иоанна Богослова, гл.20

 

 

 

Тысяча лет

Тысяча лет оков -

что же накликал ты, бездумный пророк!

Тысяча лет оков -

просто на десять веков для мира не стать.

Тысяча лет оков -

я подожду, я ведь умею ждать.

Тысяча лет оков -

рядом с Вечностью это короткий срок.

Тысяча лет без звезд,

пения птиц, запаха прелой земли.

Тысяча лет без слез

летних дождей, с ночью смешавших грусть.

Тысяча лет без снов,

сказок и песен эха остывших струн.

Тысяча лет без слов,

только стук сердца, что до сих пор болит.

"Тысяча лет без зла," -

скажет священник, рабски целуя крест.

Тысяча лет без Тьмы -

жадно в глаза вопьется кромешный свет.

Тысячу лет весны -

в горькой траве тщетно искать твой след.

Тысячу лет в ответ

видеть падение звезд с ослепших небес.

Тысячи лет с тобой -

да не иссякнет над миром звезда Люцифер!

Тысячи лет с тобой -

тысячи стрел бессильем изранят грудь.

Тысячи лет с тобой -

выбравшим веру в себя среди тысячи вер.

Тысячи лет с тобой -

и за чертой сквозь Пламя продолжить путь...

Тысячи лет с тобой -

да не иссякнет над миром звезда Люцифер!

Выбравший веру в себя -

и за чертой сквозь Пламя продолжит Путь...

 

 

 

(с) Мартиэль