Цуру

Сначала Цуру попытался трясущемся голосом, сам удивляясь своей дерзости, оправдываться и отнекиваться от слов хозяина: - Ну я же не ударился… У меня же ничего не болит… Почти… Честно почти не болит… Я могу что-то делать… Мне не трудно… В голову закралась такая неприятная и до ужаса пугающая мысль, что он не понравился хозяину и тот может вернуть его в питомник, или что еще хуже – выгнать на улицу, а это по тихому шушуканьям и сдавленному шепоту между уке в питомнике еще хуже. Там холодно, голодно и с уке делают совершенно гадкие вещи – что именно Цуру не знал, но думал, что это должно быть что-то очень ужасное. Масла в огонь подлил гневный взгляд Роретсута. От этого уке захотелось просто выть в голос, но он сдержался и только тихо и жалобно заскулил, сильнее натягивая на себя плед и весь сжимаясь в комочек. Пока хозяин ходил по комнате, он спрятался под одеялом с головой и даже посмотреть на него боялся, неподвижно лежа на тахте и боясь пошевелиться. Когда же Роретсута лег рядом, уке тут же отполз в сторону, освобождая для него место и боясь его побеспокоить. Но уже меньше, чем через полчаса Цуру отошел и начал медленно подползать к хозяину, через плечо жадно читая его книгу. Читал уке все что угодно, лишь бы читать – ему нравился сам процесс чтения: процесс складывания букв в слова, а слов в предложение – он находил это очень занимательным и интересным. Но это быстро его утомило, к тому же хозяин слишком быстро переворачивал страницы и уке не успевал все прочитывать. Уже скоро Цуру тихо посапывал, положив головку на плечо Роретсута и видя уже не первый сон.

Abba - Happy New Year

У Цуру особенно ничего не болело, просто несколько ушибов, а может синяков – ничего особенного, бывало и хуже. Он только испугался сильно – сначала оттого, что полетел вниз, потом из-за того, что запутался и не мог выбраться, а под конец потому что такой неуклюжий и нескладный, расстроил хозяина, испугал его, а еще напугался наказания за весь этот переполох, отчего впал в легкий ступор Первые несколько секунд уке просто сидел на полу, приходя в себя от пережитого, и хлопал ресницами, оглядываясь вокруг. Подушки раскиданы, покрывало помялось и валяется рядом с Цуру. Выйдя из оцепенения, он тут же вскочил на ноги и постелил плед, аккуратно разглаживая его, собрал подушки и разложил их на тахте, все время сбивчиво лепеча извинения и оправдания: - Я… Со мной все хорошо… Извините… Я вас побеспокоил… Нет, не ушибся… Все нормально… Спасибо… Я сейчас все уберу… Уже почти… Вот…

Уке протирал пыль, приподнимая вещи на полке и, закончив, тут же ставил все на место, стараясь, чтобы все стояло так же, как и раньше. Время от времени он слезал с верхотуры и полоскал тряпку в кастрюле с водой, отжимал и потом опять забирался наверх. Когда Роретсута окликнул Цуру, тот уже справился со всеми стеллажами и распластался по стенке, одной рукой и ногой держась за книжный шкаф, а другими прижимаясь к стенке, старался дотянуть до полки немного левее тахты. Он оглянул на звук, и, увидев, что его зовет хозяин, улыбнулся, замотал головой, а потом заговорил: - Нет, нет… Не надо… Что вы… Я уже почти все сделал сам… Слышать предложение о помощи от Роретсута было для уке удивительным и непривычным – обычно ему не старались помочь, а загружали еще сильнее. Тут же наоборот, он сам искал себе занятие. Отвлекшись на хозяина, уке отцепился от полки и полетел вниз. Приземлился он боком, на край тахты и потом, таща за собой подушки и покрывало, скатился вниз, на пол, с головой заворачиваясь в него, как в кокон. Мягкая горка тихо поскуливала и каталось по полу из стороны в сторону – уке старался выбраться из такой западни, но от этого запутывался еще сильнее.

Уке внимательно слушал и следил за хозяином, не двигаясь с места и покорно опустив голову. Цуру в принципе было все равно, что сейчас сделает Роретсута: оденет ошейник сейчас или нет, ведь рано или поздно это все равно случиться – каждый хозяйский уке должен носить ошейник. - Да, хорошо. *кивнул* Я запомню. Когда мужчина наконец-то отвлекся от него, маленький все еще стоял в оцепенении. Прейдя в себя минут через он аккуратно отложил в сторону, на тахту своё сокровище (подаренные хозяином книги). Потом немного с испугом, но в этот раз от некоторой одержимости и резкости, с которой Роретсута снимал полк, раскидав все, аккуратно, чтобы не попасть под руку, подобрал все вещи на полу и расставил их на соседней полке, стараясь сделать так, чтобы выглядело покрасивее. Дальше он решил все-таки затеять борьбу с пылью. Цуру, как и сказал мужчина, достал кастрюлю и налил в неё воды, благо не нужно было лишний раз беспокоить хозяина – уке уже более или менее освоился в доме, и подтащил её к выбранной для первой «атаки» полке. Намочив одну из тряпочек с кровати, опять ловко вскарабкался на верхотуру и начал протирать пыль. Забыв об всем, минут через пять уке уже начал что-то безмятежно напевать и даже старался пританцовывать, хотя раскорячившись на полках, это было трудновато.

Уке аккуратно раскрыв одну из врученных ему хозяином книг и начал с интересом её разглядывать. Затем радостными глазами смотря на Роретсута, благодарно улыбнулся и звонко проговорил: - Спасибо. Большое спасибо. Это ведь мне, да? Я прочту. Я обязательно прочту! Спасибо… - и всякие такие глупости в этом духе. Его осчастливили не столько сами книги и их содержание, сколько сам факт подарка. Хозяин похвалил, а потом сделал подарок – значит уке сделал все правильно. Все очень просто. То время, что Роретсута копался в сумке Цуру не отходил от него, постоянно что-то восхищенно и признательно щебеча и время от времени переворачивая страницу за страницей. Когда хозяин опять его окликнул, он тут же с радостью отозвался. Увидев что именно он достал, уке испугался немного и притих почти тут же, затем машинально потянулся лапкой к шее, как будто там что-то уже было и страшно мешало. Кивнув, он не отрывая глаз тихо ответил: - Да, знаю, хозяин. Это ошейник, правильно? Уке испугался, но не самого факта ношения ошейника, а последствий этого: во-первых – как только он его наденет, он тут же станет собственностью этого человека (не то чтобы это пугало, но это было немного непривычно) и второе – он знал (правда только со слов), что ошейник может сделать больно, а этого уж очень не хотелось…

Когда Роретсута. разрешил, уке тут же уселся за стол и живо заточил всю тарелку, не смотря на то, что еда была горячей. - Что, правда? Вам правда понравилось? *жуя и смущаясь одновременно* Спасибо… Хозяин доел быстрее, Цуру дернулся, сам хотел вымыть тарелку, но не успел – мужчина был быстрее. Закончив с обедом, уке протер стол, домыл всю оставшуюся посуду и подошел к звавшему его мужчине, взял книги, с интересом рассматривая, но не решаясь их открывать или что-то еще с ними делать, чтобы не испортить: - Мммм…Что это? Это мне? Я посмотрю? Можно?

Домыв посуду, Цуру тоже подошел к плите с заветной кастрюльке. - Нет, еще нет. Подождите, пожалуйста, минут пять. Я сейчас все выложу… Из отдельной кастрюльки, стоящей в сторонке выудил немного отваренной цветной капусты, аккуратно перемешал, взял тарелку – сначала одну, для хозяина… «Уке должен прислуживать своему хозяину… А он есть должен потом, если хозяин позволит… *украдкой глянул на Роретсута* Но он ведь сказал, чтобы я забыл то, что меня учили в питомнике…» Поколебавшись с минуту Цуру все-таки взял и вторую тарелку, красиво разложил рагу в посудины, посыпал укропом и зеленью петрушки, заранее мелко нарезанной, а потом сверху полил неиспользованным ранее соусом из сметаны. Далее поставил тарелку Роретсута на стол, а свою оставил в покое на какое-то время, разложил вилку и нож, поставил стакан для воды, оглядываясь чем его можно наполнить. но решил его пока не трогать. - Вот. Всё. *вежливо, натренированно улыбнулся* Приятного аппетита, хо… *запнулся и, не найдя ничего лучше, еще шире улыбнулся* Кушайте на здоровье! Надеюсь, все будет очень вкусно… Уке подошел в чайник, налил в него воды, щелкнул кнопочку и включил. Затем он взял свою тарелку, тихонечко подошел к столу и робко спросил: - Эээ… Можно мне?

Уке потихоньку возился с обедом, нарезая овощи и пытаясь реанимировать те, что резал Роретсута. Сварил все и кое-что обжарил. Затем долго копался в холодильнике, придумывая из чего можно сделать соус для рагу. Нашел сметану, масло сливочное, мука нашлась на верхней полке над кухней. затем смешал все это в каком-то салатнике, добавил соль и черный перец. Как только соус был готов, Цуру залил им все продукты в кастрюле, добавил специи и поставил на плиту. - А теперь тушить 10-15 минут… - проговорил он вместо ответа на вопрос хозяина и, повернувшись к нему, улыбнулся. – А вы не посмотрите за кастрюлей, я пока помою посуду и доуберусь… Уке старательно протер весь рабочий кухонный стол, затем аккуратно собрал всю грязную посуду в раковине и начал её мыть.

Уке удивленно повертел его в руках – он такого еще не видел. В питомнике обходились бинтом. Шевеля одними губами, прочел название на упаковке: - Заживляющий пластырь… Затем Цуру вскрыл коробочку, разлепил бумагу на упаковке, оторвал бумажку и наклеил пластырь на ранки – сначала на одну, а затем на вторую, время от времени посматривая на Роретсута, как бы спрашивая «так или нет». Все это он проделал крайне неуверенно и осторожно, но когда закончил и увидел, что вроде сделал все правильно, то почти весь засиял от счастья. А потом совсем осмелел, взялся за нож и мастерски дорезал лук – не зря когда то учился. - Мне еще что-нибудь сделать?

Как и сказал Роретсута, уке пошел убираться. Сначала положил все раскиданные вещи на тахту, потом выгреб весь бардак из шкафа на пол, а потом стал развешивать и раскладывать всю одежду в том порядке, который сам считал нужным – не дергать же каждый раз хозяина по пустякам, а убраться там надо было. Пыль он протрет, успеет как-нибудь. Когда мужчина выругался и сунул пальцы в рот, Цуру бросил своё занятие и быстро подбежал к Роретсута, осматривая то, что случилось. Когда он понял, что хозяин порезался, он успокоился – сам много раз на занятиях получал вот такие вот «боевые» раны. Уке аккуратно вытянул ладонь из за рта мужчины, включил теплую воду в раковине и бережно промыл ранки, а дальше не знал что делать. Он виновато посмотрел на Роретсута и сказал: - А дальше надо чем-то намазать и замотать тряпочкой… Ммм, бинт называется… Где они у вас лежат? Я умею… Я когда учился, такое часто случалось…

Получив тряпочки и аккуратно сложив их в стопочку, Цуру оставил их на некоторое время на кресле, затем, собрал одежду, которую Роретсута только что раскидал. Навалив все это кучей на руки, пошел на кухню, к хозяину и тихонько так подергал за полу одежды. - Эммм… Хо… Ммм… Роретсута, а это… *приподнял руки, указывая на вещи* Это обратно убрать?… В шкаф? Прямо так, как и было? Или сложить? Я могу… И убрать потом там… Тоже могу… Помолчал и подумал немного, осмотрел то, что творит перед плитой Роретсута, тихо сам себе хмыкнул и неуверенно добавил: - Я еще готовить тоже умею… Меня учили… О питомнике уке больше не стал заикаться – хозяин злился очень в прошлый раз и просил о нем не вспоминать…

Цуру поднял голову, и теперь на Роретсута внимательно смотрел один черный глаз, другой скрывала челка. Улыбнувшись самую малость и немного запинаясь, проговорил: - Не, что вы! *рукавом вытер слезы и еще раз улыбнулся, как бы закрепляя эффект* Совсем нет. Я просто… Я не должен был… Я… *шмыгнул носиком* Я и…* улыбнулся и пожал плечами* Сам не знаю… Уке улыбался, стараясь не расстроить хозяин, и вообще всем своим видом показывал что все с ним в порядке и хозяин здесь вообще не при чем. Он резко тряхнул головой, на несколько секунд копна волос взметнулась вокруг черным ореолом и теперь на мужчину смотрели два глаза. - Мммм… Может я что-нибудь сделаю? *лапкой и плечом дернул в сторону полки* Там у вас пыль – я протер бы и раньше, когда вы ушли, только не знал чем…

Цуру поднял недоуменную, вытянувшуюся моську на Роретсута и пару раз удивленно моргнул, не понимая, что хочет от него этот человек и почему злиться не на то, он ведь сделал все правильно, извинился как надо. Потом уке опять опустил голову, боясь, что за свою несообразительность ему влетит еще больше, и впал в легкий ступор – просто немного ссутулившись стоял и смотрел на пестрые полоски на половиках. Мыслей не было совсем, только разноцветные всполохи от ярких ковриков, как радуга, которую он видел только на картинках в книгах и со слов господина Джерома… Джером просил его примерно о том же, но тогда уке был маленький и ему намного проще было вести себя непосредственно и раскованно, так как и раньше, дома (такое далекое слово, о котором он уже почти забыл, только в груди что-то шевелилось и от этого становилось тепло), поэтому он в детстве не особо задумывался над этими словами, а просто делал как чувствовал и как умел. Теперь же после многих лет муштры надо было себя побороть, ведь все это не правильно – «не к лицу вести себя так воспитанному и образованному уке». Это раньше он был маленький и глупый, а теперь… А теперь он «правильный» уке. Но стоило только вспомнить, сколько усилий стоило Цуру к этому привыкнуть, привыкнуть к подчинению, к приказам, к унижению. К горлу подступил неприятный комок, уке сглотнул и закусил губу, чтобы не разрыдаться. Он не должен плакать и капризничать, он должен делать только то, что скажет хозяин. Но меньше чем через секунду таких вот сражений с самим собой, он все-таки расплакался: от растерянности, от необъяснимой тоски, от несправедливости во всем мире и еще от многих вещей, которые он не знал и не понимал, но к своему удивлению без истерик, всхлипов и прочих прелестей - из глаз просто потекли слезы. Их было не много, совсем чуть-чуть, но они были очень крупными, как градины. Цуру еще больше смутился, опустил голову совсем низко, так что черные пушистые волосы скрыли всю испуганную мордаху, и в довесок к ко всему покраснел весь. - Простите. Я понимаю и больше не буду. Честно… - тихо, почти шепотом проговорил он. – Я понимаю… Затем пару раз шмыгнул носиком и теранулся щекой о свое плечо, чтобы убрать большую соленую каплю, которая скользила по его щеке.

Уке поворочался, потянулся, а потом в конце концов зевнул и проснулся. Когда он открыл глаза, первым делом увидел сидящего в кресле Роретсута, сонно пролепетал: - Так тепло… Вы принесли плед, спасибо… А почему здесь у вас подушек так много?… У вас кровать такая мягкая и удобная, питомнике таких не было… А еще большая такая… - и всякие такие глупости в таком духе, но меньше чем через минуту Цуру опомнился, одернул себя, резво поднялся, встал по стойке смирно, виновато опуская голову: - Простите, хозяин. Я уснул… И не заметил как вы пришли…

Уке внимательно следил за манипуляциями Роретсута: от двери к нему, и обратно. И опять он удивлялся – ему не влетело, просто все сходило с рук… «Мне все-таки повезло…» Когда хозяин подошел, напрягся, сжался в комок, но его только по щеке потрепали. Цуру не понравилось, потом щека ныла, но это можно вытерпеть. Пока Роретсута отвернулся и возвращался к двери, он втихаря потер щеку лапкой и все прошло, и когда мужчина опять повернулся, уке быстро отдернул руку и уже стоял как не в чем не бывало. - Хорошо, я не буду открывать Когда дверь захлопнулась, Цуру остался в растерянности – хозяин не сказал что надо делать, а сам он не знал, к тому же в доме все по-иному, чем в питомнике: все необычное такое и лежит в других местах, а с сушилкой просто повезло – она всегда располагается над раковиной… Цуру сел на тахту, потерянно оглядываясь. Минут через пять маленький и не заметил, как свернулся комочком на постели, поджав ноги к груди и обнимая их руками. Усталость и нервы, все-таки не каждый день у тебя появляется хозяин, взяли своё, и уке уже по-настоящему посапывал на кровати.

Удивленно посмотрел на чай, как будто увидел его впервые, а затем, не раздумывая, разом выпил весь чай, тем более что он уже остыл, чтобы не расстраивать и не сердить Роретсута, а этого он боялся больше всего. Затем уке виновато ссутулился, как побитый котенок, негромко и неуверенно проговорил почти с детства заученные слова, упустив черные глаза в пол: - Я сделаю так, как… *запнулся, сглотнул, а потом еще более неуверенно продолжил* …как скажет хозяин… Цуру боялся, и чтобы хоть как-то заглушить страх, отвлечься и смягчить хозяина (а уке телом чувствовал, что ему это не понравиться), он решил заняться делом. Не дожидаясь ответа и нареканий, мальчик просто встал, забрал свою и вторую, хозяйскую чашку, затем отнес их к раковине на кухне, вымыл и, встав на цыпочки, дотянулся и поставил посуду в сушку.

Уке внимательно слушал Роретсута. не упуская не слова из сказанного, и с каждым словом глаза у него начинали блестеть все больше и ярче. Где-то через минуту он качал качать головой в такт словам и радостно улыбаться. «Интересно, а хозяин и в правду купит мне книжки?… Если да, то он такой хороший…» - Да, я люблю книги. Я читал сказки *запнулся и грустно продолжил* раньше… Они мне понравились… Творчество?… *задумался, а потом еще активней закивал, явно довольный собой* Да, я умею рисовать… Цуру не доверчиво сверкнул глазами на Роретсута, но все же послушался и сел на тахту, поближе к мужчине, хотя и придвигаться вплотную не решался. До чая от не дотронулся, во-первых – он не любил горячее, а во-вторых – уке было не до того.

- Хорошо. Я постараются не упасть, – кивнул он и еще крепче вцепился в полки, чтобы не свалиться, как и просил хозяин. Уке повернул голову и через плечо внимательно наблюдал за передвижениями Роретсута по квартире. Когда хозяин начал заваривать чай, Цуру ловко соскользнул с полок и быстро пробежал к кухне, хотел помочь Роретсута, как и учили, но не успел – мужчина все сделал сам, потом украдкой стащил чашку с чаем со стола и, держась немного позади, потому что не знал доволен ли хозяин тем, что чай делал сам, протопал за мужчиной на тахту. На всякий случай усевшись на пол перед Роретсута, так, чтобы он не смог на него дотянуться, повинно поднял голову и снизу вверх смотрел на него. Но мужчина не рассердился и даже не нахмурился, а просто спросил. - Да, я умею читать… – с энтузиазмом закивал уке, внимательно наблюдая на мужчиной, все еще по привычке ожидая подвоха. – А что-то случилось?…

Уке запрыгал от радости, а затем преданно и благодарно посмотрел на Роретсута. Цуру, как показала практика, оказался уж очень продажной шкуркой, и после такого подарка сделал бы для хозяина почти все, что угодно. - Что, это и в правду мне? Да? Спасибо, спасибо, спасибо… Я буду заботься. Честно-честно… Буду… Цуру бережно схватился за горшок с цветком, так чтобы он не дай бог, не упал или не разбился. Держать приходилось крепко, так как он был достаточно тяжелым и все время норовил вывалиться из рук, да к тому же потом восхождение по темной лестнице – уке даже язычок вытащил от напряжения, но шел послушно и вырваться и посмотреть на что-то больше не пытался. Как только они оказались в квартире, Роретсута сразу же оставил уке одного. Цуру первым делом поставил цветок на пол и огляделся – все было такое цветастое и старенькое, но в то же время очень уютное. Заметив подоконник, разулся (в доме же надо разуваться), дотащил туда розу и, с ногами забравшись на тахту, поставил горшок на него. Растением нужно солнце, очень много солнца, и подоконник подходил для этого как нельзя лучше. Затем маленький опять припечатался к стеклу. За окном хоть и пасмурно, но все равно было ощущение сказки: острые крыши из черепицы, каждая из них отличается от другой и каждая хороша по-своему. Цуру тихо восхитился: - Ух ты!… Здорово… - а потом уже громче и восторженней добавил, - Хозяин…*забылся от восхищения* Хозяин, у вас дом такой… ТАКОЙ красивый!!! Правда, мне здесь очень нравиться… - Цуру уже немного освоился и почти не боялся и не стеснялся Роретсута. Но вскоре уке это все надоело, и он отвернулся от окна, внимательнее осматривая квартиру, в которой, как он понял, он будет жить, хотя в это ему все равно не сильно верилось – уж очень все было хорошо. Когда Роретсута вернулся в комнату, Цуру висел на стеллаже, где-то под потолком, упираясь одной ногой в стену сбоку, другой стоя на полке, правой рукой держась за стеллаж, а левой шарясь между всяких разных пыльных мелочей и безделушек, расставленных в беспорядке на полках.

Когда уке сгребли в охапку, опять замурчал, только в несколько раз громче – было приятно, но только чуточку неудобно, поэтому он обоими руками обхватил Роретсута за талию, сильнее прижимаясь к нему, и старался идти с мужчиной в одну ногу и не сбиваться. Но Цуру всю дорогу оглядывался, норовил высунуться из куртки и посмотреть на все подольше – все такое новое, непонятное и необычное. Так интересно!… - Ага! Попытаюсь… Запомнить… – радостно кивнув, все еще не закрывая рота от восторга. Глаза распахнулись еще шире, а рот открылся еще больше, когда они вошли под арку во двор с цветами и прочими растениями… - Ух ты! Как здесь красиво-о-о!!! А летом, наверное, еще лучше… - без разбора залепетал уке, с надеждой смотря на Роретсута. – Тогда ведь, все еще цветет… Да?… Кра-а-аси-и-иво! А пахнет, цветы ведь источают аромат… Ух, ты! Здорово!!! А вы и в правду здесь живете!?… Уке здесь действительно нравилось – очень много настоящих, «живых» растений и цветов. Это еще сейчас осень, а летом здесь должно быть просто дух захватывает. В конце концов Цуру все-таки выкрутился из куртки и, по привычке схватившись за рукав и подтащив Роретсута за собой, припал щекой и носом к стеклу маленькой домашней оранжерейки. Там цвели розы: большой куст весь покрытый мелкими чайно-розовыми соцветиями… - Ваааа! *дергает за рукав* Смотрите! Смотрите! Ну посмотрите же!!! Как красиво!… *заворожено* Я такого еще не видел… Глаза горят и переливаются мелкими черными искорками, улыбка до ушей, а в голосе такое восхищение и восторг, как у маленького ребенка.

Уке снова схватился за рукав парня, еще раз тихо и благодарно уркнул, помотал головой, смущенно улыбнулся Роретсута, а затем звонко и весело проговорил: - Неа… Не холодно. *довольно* Наоборот, тепло… Хорошо… Но затем он немного смешался и щеки поддернул легкий румянец. Об уке никто особо не заботился - это первое, а второе - он вспомнил, что забыл поблагодарить хозяина. Поборов смущения, Цуру поднял свои черные, бездонные глаза на Роретсута и неуверенно произнес: - Спасибо, хо… - отвел взгляд. С губ так и рвались заученные с детства слова, но Роретсута ведь просил его так не звать… Уке запнулся, но в этот раз не замолчал и так сильно стушевался, а попытался повторить свою признательность еще раз – правильно, чтобы хозяин был доволен. Единственное, в мыслях у него его называть по-другому никак не получалось. - Большое спасибо, *пауза* Роретсута… - поблагодарил он, робко улыбнувшись, опять подняв глаза и смотря внимательно, не отрываясь. Он лишь на секунду встретился с мужчиной взглядом, но было ощущение, что его просканировают рентгеном. Это были удивительные, волшебные глаза. Посмотри он чуть дольше - в них можно было и утонуть. Цуру прямо сиял от счастья – ему достался хороший хозяин, теперь он был в этом просто уверен. Но меньше чем через минуту лицо у него насупилось и выглядело обеспокоенным. Уке одернул себя, стянул куртку и настойчиво протянул мужчине. - Возьмите, вы ведь заболеете, - улыбнулся, вспомнив, как мужчина чихал. – Уже… *застенчиво улыбнулся и опустил глаза* А я… Я ничего… Мне не холодно…

Цуру прикусил губу, замолк и еще ниже виновато опустил взгляд, думая, что чем-то расстроил мужчину и тот его обязательно накажет, но он, к великому удивлению уке, лишь поводил по руке и успокоил. «Все замечательно? Все замечательно… Все замечательно!…» Тихо уркнул: было тепло и хорошо. Своей лапкой сильнее вцепился в руку Роретсута. Когда хозяин отвлекся и начал копаться в пакете, Цуру опять начали терзать подозрения о том, что он все-таки сделал что-то не так, да только длилось это не долго: вокруг столько интересного. Уке сначала украдкой оглядел машину, потом прилип к стеклу и смотрел на проносящиеся мимо здания и улицы, а потом совсем освоился и полюбопытствовал, почему Роретсута копается в пакете, залезая в него почти с головой.

Афоризмы о кошках. · Если кошке не удалось поймать мышь, она делает вид, что погналась за листиком. (Шарлотта Грей) · Стоит вам расслабиться, как явится кошка. Мягкой лапой и нежным мурлыканьем она проведет с вами сеанс медитации. (В.Мартин) · Люди заводят собак, а кошки людей. Видно, считают их полезными домашними животными. (Джордж Микиш) · Собаки завоевывают ваше расположение, а вы - кошкино. (Джордж Микиш) · Собака, если ее позвать, прибежит; кошка - примет к сведению. (Мэри Блай) · Только любители кошек знают, что такое всегда теплая, роскошная, меховая грелка. (Сюзанн Миллен) · Если ты толст и неуклюж, принимай изящные позы. Это золотое правило известно даже кошкам. (Джон Уэйтс) · Кошка постарается удержаться на ваших коленях, даже когда вы встаете со стула. До последней минуты она надеется, что у вас проснется совесть и вы сядете обратно. (Пэм Браун) · Иногда наругаешь кошку, взглянешь на нее, и возникает неприятное ощущение, будто она поняла все до последнего слова. И запомнила... (Шарлотта Грей) · Кошки самим своим существованием опровергают утверждение, что все на свете создано для человека. (Пол Грэй) · O чудесная кошка, дарованная навеки. (Надпись на обелиске в Небре, Древний Египет.) · Вам не удастся одурачить кошку пустой болтовней, как какую-нибудь собаку, нет, сэр! (Джером К. Джером) · Человек культурен настолько, насколько он способен понять кошку. (Бернард Шоу) · Самое приятное в кошке - любовь к комфорту. (Камптон Маккензи) · Только кошки знают, как получить пищу без труда, жилище без замка и любовь без треволнений. (У. Л. Джордж) · У кого есть кошка, тот может не бояться одиночества. (Даниель Дефо) · Если у вас есть кошка, вы возвращаетесь не в дом, а домой. (Пэм Браун) · Время вечернего чая - время, когда каждый кот царит в своем доме и когда одиночество царит в том доме, где нет кота. (Урсула Морей Уильямс) · Жизнь плюс кошка — это удивительное сочетание, я клянусь вам! (Райнер Мария Рильке) · Бог создал Кошку, чтобы у человека был тигр, которого можно погладить. (Виктор Гюго) · Кошки не упускают своего. (Теодор Старджен) · Кошка - крошечный лев, который любит мышей, ненавидит собак и покровительствует человеку. (Оливер Херфорд) · Собака прыгает к вам на колени, потому что любит вас; кошка - потому что ей так теплее. (Альфред Норт Уайтхед) · Кошка не ласкает нас, она ласкается о нас. (Ривароль) · Даже самое маленькое из кошачьих - совершенство. (Леонардо да Винчи) · Отношения между кошкой и человеком намного ближе, чем они могут быть между двумя кошками. (Профессор Пауль Лейхаузен) · Сначала собака не любит кошку, а аргументы подыскивает потом. (Янина Ипохорская) · Скоро только кошки родятся. (Ильф и Петров) · Кошка - это исправленная опечатка мышки. (В. Гюго) · Когда нет кошки, мыши пляшут. (Баиф) · Львов свирепых сотворил Бог, кровожадных по натуре, а потом возникла кошка - львица, но в миниатюре (Гейне) · Человек гораздо фальшивее кошки: она выгибает спину в благодарность за то, что ее гладят, а человек – ради того, чтобы его погладили. (М. Сафир) · Кошки не считают красноречивым любого, кто не может мяукать. (Мария фон Эбнер-Эшенбах) · Когда кошка хочет поймать мышку, она притворяется мышкой. (Василий Осипович Ключевский) · Чужая душа - потемки, ну а кошачья - тем более. (А.П.Чехов) · Одна боль всегда уменьшает другую. Наступите вы на хвост кошке, у которой болят зубы, и ей станет легче. (А.П.Чехов) · Чтобы приготовить рагу из зайца, надо, как минимум, иметь кошку. (Владимир Масс и Михаил Червинский) · Кошка мечтала о крыльях: ей хотелось попробовать летучих мышей. (Эмиль Кроткий) · Собрать стадо из баранов легко, трудно собрать стадо из кошек. (Сергей Капица) · Когда мы с кошкой играем, еще вопрос, кто с кем играет - я с ней или она со мной. (Мишель де Монтень) · Мы, журналисты, говорим публике, куда прыгнула кошка. Дальше публика уже сама занимается кошкой. (Артур Сульцбергер) · Мания величия - это когда мышь вообразила себя кошкой и сама себя съела. (Михаил Светлов) · Философ - это слепец, который в темной комнате ищет черную кошку, которой там нет. А теолог эту кошку находит. (Лоренс Питер) · Я люблю свиней. Собаки смотрят на нас снизу вверх. Кошки смотрят на нас сверху вниз. Свиньи обращаются с нами, как с равными. (У. Черчилль) · Французский народ - это кошка, которая, даже если ей случается свалиться с опаснейшей высоты, все же никогда не ломает себе шею, а каждый раз сразу же становится на ноги. (Генрих Гейне) · Женщины не любят робких мужчин. Кошки не любят осторожных крыс. (Генри Луис Менкен) · Женщины, не бойтесь мышей, - бойтесь котов! (Иоанна Вилиньская) · Коты - это гангстеры животного мира (Стивен Кинг) · Коты не спрашивают, они просто берут все, что им надо. (кот Гарфилд) · Я страдаю не избытком веса, а недостатком роста". (кот Гарфилд) · Хоть и кастрирован, но выглядит котом. (Майя Четвергова) · Умный кот не пренебрегает глупой мышью. (Антоний Регульский) · Кот в перчатках мышь не поймает. (Бенджамин Франклин) · Птица без крыльев - всё равно что кот без усов. (Сергей Изотов) · Затравленный и прижатый к стене кот превращается в тигра. (Мигель Сервантес) · Я еще не встречал кота, которого заботило бы, что о нем говорят мыши. (Юзеф Булатович) · Кот - создание, которое играет с мышью и воображает, будто перед ним - человек. (Леонард Луис Левинсон) · Обычное для всех котов свойство - избегать людей, которые кошек любят, и попадаться тем, кто их не переносит. (Дж. Холдмэн, Рядовой Манделла) · Когда между собакой и кошкой возникает дружба, то это не иначе, как союз против повара. (Стефан Цвейг) И пусть никто не верит вполне победе своей над природою, ибо природа может долгое время не давать о себе знать и вновь ожить при случае или соблазне, как это было с эзоповской девицей, превращенной из кошки в женщину; уж на что она чинно сидела за столом, пока не пробежала мимо нее мышь! (Ф.Бэкон) · Заманчиво положение блохи в гриве льва. Униженный лев чувствует, как его кусает это маленькое, ничтожное создание, а блоха может сказать: "Во мне течет львиная кровь". (В. Гюго) · У животных есть та благородная особенность, что кот никогда не становится из малодушия рабом другого кота, а конь - рабом другого коня. (М. Монтень) Unknown: · Иногда бывает так, что даже черные кошки уступают дорогу. · Мяу, выраженное словами, не есть истинное мяу. · Кошка, однажды севшая на горячую плиту, уже не сядет и на холодную. · Кошки придерживаются принципа - никогда не вредно попросить, того, чего ты хочешь. · Женщины и кошки одинаковы: ты только думаешь, что ты ими владеешь. · Некоторые люди говорят, что кошки - это мерзкие, злобные, жестокие твари. Это правда, и у них много других хороших качеств. · Люди, которые не любят кошек, наверно, были мышами в прошлой жизни. · Если бы кошки были людьми, они бы ходили в театр, ездили на немецкой машине, нюхали Рокфор перед тем, как его съесть, и думали, что Harley Davidson - нотариальная контора. Если бы собаки были людьми, они бы смотрели "Дикую розу" и думали, что Паваротти - это пиццерия. · Виновата ли кошка в том, что у нее руки - ноги? · Джентльмен - это человек, который, наступив в темноте на кошку, назовет ее кошкой Опять таки выборка не моя!