Мои сны

[Кирико Кираюто]

В темноте, за кругом света от очага, раздалось шуршание.

- kvotion-сан, Вы слышали? Может позвать гостя к нам? - посмотрев в очаг и отпив из бокала крымского нектара - А я Вас и не гоню. Кому мне все рассказывать, не себе же?

[kvotion]

незабвенная, Вы здесь царь и бог, и в Вашем праве позвать гостя к огню, опоить вином и словами или прогнать в ночь, я не буду возражать, как положено наблюдателю. точнее слушателю. "вдохнул сладкий дым из кольяна и улыбнулся" присоеденяйтесь, уважаемая Camomile, здесь хорошо.

[Юьн]

В светлой дырке света только двое сидели и распивали спиртное. Окутывающий их головы дым пощипывал глаза.

- Кто там? - мягко спросил женский голос, а вторая фигура лишь слегка наклонила голову. Шуршание в темноте прекратилось. Длительная пауза, казалось, застряла между светом и темнотой...

- На чем это я? - продолжил женский голос, - ах да...

 

*Кирико-сан продолжила свой рассказ*

[kvotion]

мы встретимся вновь у последних строк

[Кирико Кираюто]

Мы стали чаще встречаться. Гулять по городу, ездить в пригороды. Наши компании смешались и постепенно объединились в одну с фокусом Хотару. Но она мало интересовалась другими, для неё фокусом была я, что вызывало некоторый ропот в рядах её фаворитов.

Мы любили с ней убегать от всех и плутать по улицам. Мокнуть в старых парках. Изучать архитектуру петроградки. Я стала для неё старшей сестрой, самой преданной поклонницей, музой, ангелом хранителем...

 

Так я стала узнавать Хотару больше. И меня пугало и притягивало это существо!

 

Гениям позволено все! Ей, как самой гениальной, было разрешено еще больше. Её голос ломал три октавы и бил хрусталь Богемии. Рвал барабанные перепонки и вил веревки из окружающих. Когда она пела - замирал сам воздух и всякое дыхание прекращалось, боясь упустить хоть один звук. "Аве Мария" в исполнении Хотару лично для меня, запомнилась мне на всю оставшуюся жизнь.

Её настроение менялось как погода весеннего Питера, а может это её настроение меняло погоду в городе сводя с ума всех синоптиков. Крайности её настроения заводили нас на крыши, к самому краю неба и жизни, или кидали в самые ужасные дворы-колодцы, где она билась в моих объятьях в странных приступах удушья.

Она писала стихи, романы, песни, и учила этому меня. Подсовывала разные книги и диски с музыкой и фильмами. Постоянно таскала меня в большие книжные магазины и маленькие книжные развалы. Это она мне подарила дар - находить самые нужные книги.

Она же была самой модной девушкой города. Все последнии коллекции домов моды Европы были у неё в гардеробе.

А ещё она играла. Играла всю свою жизнь, не на минуту не смывая грима, не забывая роль. И доигралась до потери себя...

 

Незаметно для себя я влюбилась в Хотару, пока не явно даже для себя самой. Она уже стала моим диким ребенком, злым гением, кареглазым ангелом. Моим Светлячком.

[Кирико Кираюто]

Хотару пригласила меня на свой День Рождения.

Долго к ней добиралась; маршрутки переполнены, народ с большими пакетами. Холодно... Был последний день декабря. Последний день года. Последний день тысячелетия.

Хотару была светлой весенней шуткой для зимы. Теперь она шутила над миром с серьезным лицом.

Было много гостей, подарков, фейерверков, пожеланий. Про Новый Год никто не вспоминал, все отмечали только рождение Хотару. Среди всеобщего хауса праздника я случайно узнала её настоящее имя. Мария. Не Маша, Марина, а Мария! Какое тяжелое имя...

 

Вечером первого января Мария разогнала всех по домам, оставив лишь меня. Предложила остаться до конца праздничных каникул. Я с радостью приняла столь щедрое предложение.

Мы много гуляли, не смотря на отвратительную погоду. Вечерами она водила меня на крышу, где пела мне свои песни и читала стихи. Сидя на самом краю, спиной к далекой улице внизу, она смеялась и рассказывала мне свои тайны. Время пролетало незаметно и легко...

[Кирико Кираюто]

Ночь. Сон только захватил меня в свои хрупкие объятья. Вдруг, сметая все ведения, сознание вернулось под натиском поцелуев. Я испугалась, попыталась отстранить от себя дикое существо, но ночной кошмар не отступал, а наоборот, становился все настойчивей и реальней.

Что-то внутри вспыхнуло, свело судорогой сладострастия. Темный демон пустил огонь вместо крови, и уже я сжигала своими поцелуями кожу, вмиг ослабшей, Марии. С каждым прикосновением пламя разгоралось сильней, сжигая все препятствия, разжигая дикую страсть. Хотару пела под моими ладонями, она рыдала и умирала в моих объятьях. Я умирала с ней. Разгоряченные тела покрывал тонкий шелк серебристого пепла, пламя притухало и чуть мерцало... Но стоило только чуть громче вздохнуть и неосторожно коснуться её тела, как пляска безумной страсти вновь вырывалась из тел и душ. Такой бездны желания и сладострастия я не встречала в своей жизни. И я падала в этот ад не желая спасения...

Заснуть я смогла только с рассветом, когда от ночного безумства Мария впала в забытье. Я прикрыла её восхитительное тело простыней и легла рядом...

 

Проснулась от холода. Хотару рядом не было. Встала, оделась, пошла искать. Её не было в квартире. Нашла ключи и закрыв дверь пошла на крышу. Она сидела на парапете, курила и не смотрела на меня. Я долго стояла рядом, тоже курила и молчала. Мысли вылетали с дымом в пронизывающий холодный зимний вечер. Молчали. Курили. А мир рушился...

 

Прошло уже много лет, а я все еще не могла избавится от той женщины. В тот вечер, когда во мне не осталось ничего, из небытия и потусторонней пустоты пришли несколько слов - "два карих выстрела в упор" ... И как только я видела кареглазую девушку, то эти строчки вновь поднимались из памяти. Только совсем недавно все закончилось, с последней строчкой стиха, которое я пыталась написать для неё девять лет.

 

Два карих выстрела в упор!

И сердце не желает биться,

И смерть ушла оставив злиться

За тайный заговор с тобой.

 

Мне хочется твоей рабой

Остаток вечности продлиться,

Жить тенью на твоих ресницах,

И быть дыханием твоим.

 

Не злись, не хмурь изгибом брови

И губ коралловых не гни!

Я обнаженная тобою

Сгораю от твоей руки...

Изменено 9 августа, 2009 пользователем Кирико Кираюто (смотреть историю редактирования)

[Юьн]

дышать стало легче. я все-таки узнала чем все кончилось. занавес, смахнем слезу

[Кирико Кираюто]

О! Вы к нам присоединились Camomile-сан?

У меня еще есть пару снов-историй...

[Юьн]

естественно. не могу пройти мимо таких интригующих исповедей)

[asc]

Про текст в первом посте: хорошо, местами интересно, только какого-то целостного впечатления он не оставляет. На скелет похоже или эскиз чего-то большего. Единственная явная недоработка которая бросается в глаза, это прыжки во времени: то оно настоящее, то прошедшее - то "моргаю", то "моргнула". Хорошо бы всё привести к единому знаменателю, тем более что сделать нетрудно.

 

Про второе - кхм... Начало перспективное, а дальше... М-да, на фанфик похоже. Не знаю кому-как, но мне рассказ увиделся неискренним, неоригинальным и вообще тускловатым. Крохи про Питер и природу - как малые подачки кислорода, вот бы наоборот...

Главный плюс - краткость. Ещё один - достойный словарный запас и отсутствие ошибок. В остальном, вероятно, я просто не ваш целевой читатель. Но всё же ещё зайду.

 

П.С. А что такое "хилятик"?

Один из них всадник на большом сером коне. Сам хозяин тоже не хилятик.

[Кирико Кираюто]

asc-сама

Сны - это эскизы несбывшегося... Спасибо за указание на время. Займусь.

 

Ну... может время стерло всю искренность... А может писатель из меня неискренний. )) попробую наоборот.

Главный плюс - краткость. Ещё один - достойный словарный запас и отсутствие ошибок.

- Ваши слова - бальзам для моих глаз, ушей и сердца ))

Приходите, всегда рада Вас видеть.

 

П.С. А что такое "хилятик"?

Один из них всадник на большом сером коне. Сам хозяин тоже не хилятик.

Маленький, тощий... Вы правы, стоит поменять описание. Благодарю

[asc]

Продолжайте, сударыня. У нас на вас надежды о прекрасном. Не отступайтесь от дальнейших хитросплетений судьбы.

Про Питер-то не предвидится художественной зарисовочки? А надо бы. Читателя просят.

[Кирико Кираюто]

Постараюсь, но не могу обещать... Ваша поддержка мне очень важна.

Про Питер трудно писать... но я попробую. )

[asc]

Почти полгода прошло. Пора бы пробам и проявиться. И не надо думать, что я позабуду, да-да-да.

Кирико, не сочинилось у тебя чего нового за это время? Не покажешь ли?

[Кирико Кираюто]

Аск, я и не смела так думать! Я надеялась, что темка затеряется)

Пробы пишутся, старательно и усердно, но пока только в голове. Если переборю лень, то постараюсь в течении пары недель вытащить их из головы на этот свет).

[Кирико Кираюто]

Неделя на исходе, а у меня ни одного слова не переведено из мыслей на бумагу...

Хотелось о Городе написать, но трудно это. Трудно описывать любовный роман смахивающий на странное французское кино. Все эти сцены всплеска чувств. Ревность до ненависти. Любовь переходящая в равнодушие... Всё, всё что происходит между любовниками очень тяжело вынести на лист...

Пожалуй, могла бы написать о Ветре... но он не согласен... пока.

Осталась только один рассказ, который сыроват и требует множество исправлений. Может начать с него? Тогда его можно будет отшлифовать под чутким руководством критики.

[asc]

Кирико, не-не-не, "шлифовать" - это дело редактора, а не критика.

Начни уж с чего-нибудь. А там поглядим.

[Кирико Кираюто]

asc, перепутала))

Хорошо, хорошо. У меня три свободные ночи, вот и начну с сегодняшней...

[Кирико Кираюто]

Меня считают профессионалом. Мне это не говорят в лицо, но я знаю это. Я тоже так думаю. А иначе и не может быть. Вся моя жизнь посвящена моей работе... Нет! Не работе, а ПРИЗВАНИЮ! Видимо Богам так было нужно.

Многие обыватели считают, что таких как я не должно быть в мире. Это глупость. Мы нужны миру, иначе бы нас не было.

Вот и сейчас меня призвали для помощи торжеству "справедливости". Хотя мне всё равно, для чего. Я выполняю свою работу не взирая на стороны. Для меня главное - делать своё дело хорошо. В этом справедливость и суть всего в мире для меня.

[asc]

Кирико, этого мало даже для начала. Я-то имел в виду хотя бы первую главу (если будут главы), но никак не один два абзаца. Полноценной завязки нет, обсуждать по сути пока что нечего. Ждём'с.

 

П.С. Или это вообще были "отвлечённые рассуждения"?

[Кирико Кираюто]

asc, полностью согласна! Но рассказ упирается и не хочет быть перенесённым на бумагу. Он ведь уже полностью написан и закончен в голове, зачем ему ещё куда-то? Т__Т Хоть под гильотину лезь! Ещё два дня! Можно?

[asc]

зачем ему ещё куда-то?

Потому что делиться надо!

 

Рассказывание историй лечит. Если ты можешь рассказать хорошую историю, ты можешь быть исцелен(...) Когда ты выбит из колеи появлением другого мира, новыми горизонтами - любовь исцеляет тебя. И я думаю, рассказывание хороших историй - это проявление любви. Наверное, поэтому я пишу книги. Я хочу исцелиться.

Харуки Мураками (из интервью)

 

Спойлер:

Ещё два дня! Можно?

Хоть три. Но потом чур "не отступать и не сдаваться"!

[Кирико Кираюто]

Рассказывание историй лечит. Если ты можешь рассказать хорошую историю, ты можешь быть исцелен(...) Когда ты выбит из колеи появлением другого мира, новыми горизонтами - любовь исцеляет тебя. И я думаю, рассказывание хороших историй - это проявление любви. Наверное, поэтому я пишу книги. Я хочу исцелиться.

Харуки Мураками (из интервью)

Что то в этом есть...

Немного доработала первый абзац и добавила ещё пару. Может появятся советы?

 

____________________________________________________________________

Меня считают профессионалом. Мне это не говорят в лицо, но я знаю это. Я тоже так думаю. А иначе и не может быть. Вся моя жизнь посвящена моей работе... Нет! Не работе, а ПРИЗВАНИЮ! Видимо богам так было нужно.

Вот и сейчас меня призвали для помощи в деле «торжества справедливости". Хотя мне всё равно для чего. Я выполняю свою работу, невзирая на стороны. Для меня главное - делать своё дело хорошо. В этом справедливость и суть всего в мире для меня.

 

Все размышления о самом трудном, самом важном, самом интересном в моей работе всегда кончались ничем. Всё трудно, важно, интересно. Надо продумать каждую мелочь, каждую случайность, каждый шаг. Ничего неважного, неглавного не бывает. Любая деталь влияет на результат. Может другие думают иначе?

 

Это дело не очень интересное, но трудное. Подготовка заняла много времени, но зато у меня душа спокойна за результат. Все случайности учтены и устранены. Место случайностей занял хорошо продуманный сценарий. Всё на своих местах, и сработает в своё время.

 

Солнце припекало. Птицы затихли в тенистых кронах. Но тишины не было. В здании школы шумели дети, вспугнутые звонком на переменку. Слышались шаги и шорох шин велосипеда, мягкое урчание мотора автомобиля. Дальше по улице, на перекрёстке, шумела тяжёлая ремонтная техника, устраняя неполадки канализации. Всё это было шумовым фоном, который действовал успокаивающе…

 

Лёгкие прыгучие шаги. Поворачиваю голову на звук. Он. Всё по плану. Когда он подходит ближе, выставляю вперёд белую трость и спрашиваю: «Извините, вы не могли бы мне помочь?»

Остановился, разглядывает, кивает, потом спохватывается: «Чем могу вам помочь?»

Я начинаю копаться в кармане, и чуть помедлив, достаю тетрадный листок сложенный в четверо. Протягиваю ему: «Мне нужно по этому адресу, но никто не знает где это.»

Он берёт лист, аккуратно раскрывает, читает насупив брови. Вдруг, лицо его озаряется улыбкой, и он говорит: «Я знаю где это. Вам помочь туда дойти?»

Улыбаюсь в ответ, киваю: «Да, если вам не трудно?»

Он подходит ближе и берёт мою правую ладонь: «Пойдёмте»

_________________________________________________________________

[Кирико Кираюто]

Идём в сторону шумного перекрёстка.

Придаю голосу заинтересованную интонацию: «Ты учишься в этой школе?»

Он подозрительно глядит на меня, но отвечает: «Да. В шестом классе младшей школы»

Продолжаю непринужденный допрос: «Сейчас большая перемена? Я тебя наверно обременяю, ведь тебе надо перекусить?»

Хмуриться, но уже не так уверенно: «Нет, вы меня не обременяете. Мне по пути с вами. Отведу вас до места и схожу домой поесть»

 

Так, за разговором, доходим до нужного переулочка, и сворачиваем в него. Тень и тишина обступают нас. Слышны только наши шаги и постукивание моей тростью. Время тикает, тикает, тикает… В рюкзачке, за моей спиной, раздаётся звонок мобильника. Я резко останавливаюсь и аккуратно высвобождаю ладонь со словами: «Прости, мне звонят. Наверно беспокоятся». Виновато улыбаюсь и снимаю рюкзак, ищу сотовый.

Мальчик умненький. Отходит в сторону, и даже, отворачивается! Как удачно. Быстро нахожу сотовый и, выключая будильник, начинаю разговаривать с несуществующим собеседником (главное, чтобы он не оглянулся), одновременно с этим достаю пистолет с уже накрученным глушителем. Всё делаю быстро, но спокойно. Поднять ствол, прицелиться, выстрелить, подойти и сделать контрольный выстрел.

Он не успел понять, что умер…

 

Теперь время бежит в другую сторону.

Бросаю пистолет рядом с телом, туда же бросаю трость. Очки, перчатки, парик отправляю в рюкзак. Быстро прохожу переулочек, выхожу на параллельную улицу. Теперь в метро.

 

Кружу по городу около часа. В лабиринте магазинчиков рынка Нисики избавляюсь от одежды, путём переодевания. Потом обратно в метро до станции Киото. Забежать на почту за алиби, а потом домой в ханамати, не забыв незаметно выкинуть рюкзак (утяжеленный камнями) в Комо.

 

Осталось два часа…

 

– Я дома! – аккуратно ставлю туфли у ступеньки.

– Кирико-тян, тебе не быть знаменитой гейко! – окасан появилась тихо, как привидение…