Полностью статью можно прочитатьВ книжных магазинах - новинка. «Карлсон с крыши, или Лучший в мире Карлсон» идет нарасхват. Еще бы! Ведь теперь у этого произведения два автора. Один - знакомый - Астрид Линдгрен. Второй мэтр детской отечественной литературы - Эдуард Успенский. Но он-то каким боком к шведскому «привидению с мотором»? До сего момента я был уверен, что Линдгрен скончалась ровно шесть лет назад и как-то в соавторах не нуждалась ни в этой, ни в той, загробной жизни. А может, мама Пеппи завещала папе Чебурашки написать продолжение?
Выяснилось вот что: Эдуард Николаевич давно собирался перевести Астрид заново. Мол, устарела-то книженция. А я выполню ап-дейт: изложение «Карлсона» языком, понятным нынешним детям.
Но у Успенского свое видение современного русского детского языка. Это заметили еще после выхода странного продолжения «Простоквашино», где Шарик кричал: «Бей котов, спасай Россию!» В новом «Карлсоне...» соавтор пошел дальше - у него уже вообще какой-то новояз.
«Таких девочек и мальчиков в каждом доме хоть пруд пруди. Но никто из прудовых мальчиков не хочет считать себя прудовым», - смело заворачивает Успенский уже на первой странице. Не понял: каких-каких? Прудовых?!
Через предложение глаза спотыкаются о «типусов» (имеется в виду слово «типы»), «крышных людей» (к которым, видимо, надо причислять и Карлсона), «чики-пики-бай» (так, оказывается, Карлсон прощается). Интересно, это так разговаривают нынешние дети?...
Вот как объясняет свой творческий порыв сам Успенский:
Астрид Линдгрен всегда торопилась идти вперед. Она была слишком смелой. До сих пор многие воспринимают ее книги как довольно раскованные. Известные нам переводы очень смягчены, а времена-то ныне уже не те. Я поставил перед собой цель сделать перевод более смелым. Это не значит, что я буду менять сюжет. Просто язык будет современнее.
Например, в одном из эпизодов в старых переводах Малыш говорит Карлсону "Мои мама и папа тебя не признают". Имеется в виду, что для родителей Малыша Карлсона не существует, он - выдумка. А я переведу эту фразу так: "Они считают, что ты глюк". Современные дети знают это слово. Поэтому, когда Карлсон отвечает: "Я не глюк, я настоящий", - всем сразу все понятно.
Хотелось бы узнать, как вы к этому относитесь? Нуждаются ли старые переводы в адаптации к современному разговорному языку?
Лично я не вижу в этом необходимости. Я читал старый перевод "Карлсона..." Л. Лунгиной, который все знают по советскому мультфильму, и считаю, что ничего непонятного для современных детей там нет. А использование в детской литературе словечек вроде "глюк", на мой взгляд, и вовсе недопустимо. Я согласен с тем, что эти слова дети и без того знают, но многие из них и матом ругаются, так что ж теперь и маты в книгах использовать, чтобы таким детишкам понятней было?