Сначала я хотел самые удивительные части выделять, но потом понял, что выделять весь текст — дурновкусие, а иначе не получится.
Начало было, но я его не помню. Я типа как живу в Лондоне и вроде как разговаривал с родителями по телефону. В Лондоне у меня на берегу реки в высоком, этажей в сорок, массивном сером доме в массивном сером спальном районе на одном из верхних этажей квартира — копия той, в которой я живу сейчас. И я там живу один.
Возвращаюсь я с улиц Лондона домой, на которых уже точно развивалось какое-то действие, поднимаюсь по лестнице нашего подъезда на наш четвёртый этаж, но вижу, что в нашей двери стоят двое и разговаривают. Из квартиры высовывается одна знакомая ирл, в квартиру глядит какой-то здоровяк, стоят, мило воркуют. Я охреневаю, понимаю, что баба эта живёт у меня дома, но кто этот здоровяк — вообще не в курсе. Протискиваюсь мимо них, они со мной здороваются — вроде бы всё дружелюбно, — я тоже здороваюсь, стараясь не выдать себя, по возможности дружелюбно. Захожу в первую попавшуюся комнату, а они проходят в квартиру вслед за мной, но проходят дальше, в следуюшую комнату. Лихорадочно соображаю — может, этот амбал ей угрожает, а она виду показать не может? (Вопросом, откуда в моей квартире, в которой я живу один, взялась она, задаваться пока не додумался). Начал искать что-нибудь в качестве оружия, почему-то обнаружил в спальной разделочный топорик. Знал, что им не воспользуюсь — и необходимости на самом деле нет, да и детину такого разве повалю, — но скорее даже для надёжности сжал его в руках. И вот выходят эти двое. Абсолютно дружелюбные, топор мне пришлось прятать и при первом удобном случае потихоньку приставить к стеночке. Следом за ними выходит ещё парень, а за ним ещё — во сне я видел их довольно отчётливо, что для моих снов большая редкость; они мне не понравились. Подозрительные типы какие-то, уличные. Один ещё какие-то неприятные колкости в мой адрес слал с нарочитым пренебрежением. Между тем, я понимаю, что они на самом деле её гости и просто сидели, мирно болтали. Внешне я теряюсь, стою со всеми этими лицами и не могу толком прореагировать на обстановку, внутренне же негодую — какого хрена в моё отсутствие в мою квартиру селится эта, даже не спросив меня — так-то я разрешил бы, что мне, жалко, что ли? — но хотя бы спросить могла? (Откуда у неё вообще ключ — такая мысль тоже не посетила меня). И ладно это — так ещё водит толпы каких-то подозрительных лиц! Я их чуть не порубал! Пацанов она выпроваживает, а я уже не хочу ругаться. Подхожу к окну, смотрю вниз — а Темза (Лондон же, фигле) идёт просто мощнейшим потоком и на несколько метров всё затопила. Я это уже видел во сне раньше, в забытой части, и тогда отметил, что надо об этом рассказать родителям, но по телефону забыл упомянуть (и правда, было бы о чём говорить — всего лишь потоп под окнами). Смотрю и думаю, что надо всё-таки сказать, а не сказать, так написать в письме. Потому что мы пишем друг другу бумажные письма.
Дальше то ли резкий переход, который не чувствовался таковым, то ли забытая часть сна, но так или иначе я оказываюсь в храме. В древнеегипетском храме. У меня есть версия, что я пошёл к жрецу разбираться на тему поведения знакомой. Я с ним явно был знаком, и мы явно состояли в деловых отношениях, теневых деловых отношениях. Разговор был безуспешным. Эту часть я вообще-то тоже очень плохо помню, считай совсем нет.
Ярчеют воспоминания с того момента, как я стою перед фараоном. Он на возвышении на троне, я внизу. Я его не знаю и он внушает мне благоговение, хотя в то же время мы говорим на «ты» и в целом свободным языком, разве что форма — интонации, жестикуляция — в рамках спектакля. Он меня наказывает — изгоняет из страны (Древнего, стало быть, Египта) и отправляет домой, на юг, идти через пустыню напрямик в Грецию, пешком и в одиночестве. А в дорогу даёт целлофановый пакет с десятью шариками, похожими на снежки: это спрессованная соль. Я ещё спрашиваю чего-нибудь в дорогу — к родне же вернусь если, надо будет что-то передать, — и он даёт мне мой сотовый, который только что у меня и отжал и который мне даже положить некуда — одежда-то древнеегипетская, без карманов. Ну, думаю, наглость, и начинаю требовать настоящего подарка, но я почему-то у него в немилости, и он противоправно использует свою власть, чтобы отправить меня в путь налегке, против всех законов и традиций. Спрашиваю — а сколько идти-то хоть? Он и говорит пафосно, что десять дней и десять ночей по голой пустыне и вообще я наверняка помру от истощения… Выхожу в пустыню, думаю на ходу — наверное, и идти будет меньше, египтяне ведь когда жили, мелкие были, да и одно дело слабоорганизованной армией идти, другое — я в одиночку своими ножищами, быстро управлюсь… Впрочем, пустыня почти сразу обрывается почему-то морем. Сворачиваю чуть влево (на юго-восток по логике вещей, хотя чёткое ощущение было, что на юго-запад), иду вдоль берега, захожу на автомобильный мост по типу «здоровенная перекладина», в несколько километров по прямой. Во время всего этого путешествия я очень быстро шёл, то есть, мост прошёл секунд за двадцать реального времени, но по времени условного мира проходили реальных часа два (причём во сне я осознавал этот парадокс и включал его в мир сна, это было что-то вроде особенности моей личности в рамках сна — как будто в игру играешь, только всё взаправду). Иду дальше, быстро натыкаюсь на речушку какую-то, нахожу сухой перешеек, перехожу, почти сразу вижу ещё какой-то водоём с кучей моторных лодок и мелких яхт у берега (то ли туристические, то ли транспорт на тот берег; офигеть, кстати, пустыня), но я не могу подойти к людям, пересечься с ними: что-то вроде «правила призрака», когда ты реален, но не должен этой реальностью пользоваться. Да и я же вроде обещал фараону сделать переход по суше, лодка это не суша. Иду вдоль, но уже забирая направо, пока снова не нахожу еле проглядываемую полосу отмели. Ну, думаю, прямо уровень сложности повышается от раза к разу. Но оказываюсь неправ: почти сразу за отмелью высокий и крутой откос дороги, и надо на дорогу по нему вскарабкаться. Но у меня это не получается, потому что откос заледенел, а вокруг снег, и я соскальзываю. Вообще это странно, потому что путь явно хоженый, расчищенный, но у меня в силу каких-то причин не получается карабкаться. Не снег ли имел в виду под пустыней наш африканский князёк? Было бы логичней. По мере попыток чуть было не теряю пакетик с солью, но даже если мне осталось не так долго, всё равно может ещё пригодиться, приберегу. (Видать, это особая, витаминизированная и калорийная соль). Решаю обойти слева, так как там склон идёт на убыль, оказывается. Как это часто в городе бывает. Иду, вскарабкиваюсь и оказываюсь действительно на типичнейшей улице какого-нибудь красноярска или любого другого российского города.
Ну, думаю, до Греции в первые же сутки добрался, значит, совсем скоро дома буду, меньше полпути осталось. (Где-то здесь начинает складываться, а ближе к пробуждению пониматься, что Красноярск, Сибирь, Древняя Греция и Лондон — это приблизительно одно и то же место на карте; по крайней мере, моя квартира расположена во всех в них одновременно). Иду по этой улице, типичная тёплая зимняя погода, я уже в верхней одежде (по кр. мере, ощущение комфорта от зимней обстановки больше было, чем от пустынно-пляжной). Идут какие-то люди, я за ними, всё концентрированно-типично, даже появляется какое-то ощущение старины, картинности происходящего… А путь меж тем какой-то интересный, по прямой даже через некоторые здания насквозь. По ходу дела и себя всё пытаюсь посмотреть адрес, в каком городе я нахожусь, но никак не могу найти таблички и прочитать, что на них написано, как это часто бывает во снах. Тем не менее, всё же первые буквы и общее впечатление от названия мне удаётся ухватить, и я вспоминаю, что это вроде бы где-то в Подмосковье (плюсуем в общую корзину локаций). Ну, а оттуда-то до моего дома вообще раз плюнуть, действительно ещё меньше суток, да и цивилизация ведь уже, с голода не помрёшь. С такими мыслями долго ли, коротко ли иду и захожу в конце концов в здоровеннейший православный собор или что-то в этом роде. Там бесконечные огромные двери, холлы кольцами, долго иду, а пройдя в очередную дверь, внезапно оказываюсь на втором этаже перед большим залом, вроде балкона — здесь, видимо, должен поп перед прихожанами стоять; к счастью, зал пуст, только по его центру стоит как раз поп и нараспев что-то читает — практикуется, видать. Хреново ещё поёт так, если честно, даже разочарование за всех попов охватило… Ощущение храма очень стойкое, на редкость детально вырисовался и балкончик, на котором я оказался, и двойная узенькая-приузенькая деревянная лестничка в два пролёта, по которой я, отчаянно скрипя, спустился в зал, и, кажется, опять двинулся через двери-двери-двери этого собора… Дальше опять провал — не помню, вышел ли я из него и попал в другое церковное здание, или, не добравшись до выхода, спустился куда-то вниз. В любом случае, я оказался в подвальном помещении некоего храма, один на один с попом, которого называл почему-то «дивногорским прелатом» (Дивногорск — крохотный городок при нашей ГЭС). Рядом вдруг появился один знакомый из интернетов О.о Мы вдвоём — я на главных ролях, он поддакивая скорее, — принялись этого приста мощно грузить. Чё за дела, говорю, ты знаешь, откуда я вообще пришёл? Я разговаривал по поводу той бабы со жрецом Анубиса, бога [чего-то там и Хаоса, что-то типа «Огня и Хаоса»]! И знаешь, что? Он обвёл меня вокруг пальца и выставил вон! Поп (на всякий случай напомню: православный поп) начинает оправдываться неубедительно, запинаясь, мол, меня хотели уволить, я ничего не мог поделать… Я грубо оборвал его и сказал, что это ещё не всё. И, схватив за грудки, здло-прездло выдавил из себя, что фараон отправил меня в десятидневный тур по пустыне с пакетом, матьего, соли! В общем, отыгрался на бедняге по полной. Бедняга чуть там дух и не испустил. Где-то на этой замечательной ноте сон оборвался. Потом я ещё вроде бы копипастил логи нашего разговора с попом кому-то… Но это уже так, пост скриптум.
