Tintintin

Всем подарков и добра! И доброму Санте-боссу тоже)))

А запишите еще и меня)

wabankas, профессор Грюль выдвигает твою кандидатуру в чемпиёны. И подкрепляет 25-летним Макалланом))) исходя из личного опыта

ЗЫ. А коль Макаллан не катит - поживём, увидим. С островами мы не знакомы.

- Как же дурно это всё пахнет, - сказал профессор Грюль.

- Ну как... - Грюль взмахнул ассегаем. - Политес, мадмазель. Вежливость, которая стоит дешево и ценится дорого, или как там.
Ан гард с троекратным взмахом шляпой с перьями, если быть точным. Parbleu, как волшебно вы светитесь! - воскликнул он, наставляя на нее ассегай.
Мир становился всё чудесней, это был как минимум Frapin Cuvee, не меньше! 7000 евро за бутылку! О, да и на мадмуазель подействовало!!!

Грюль спрыгнул с подоконника и ринулся вперед, издав индейский клич "Всехубьюодиностанусь!!!!!", пролетел пару залов, сшибая манекены и напольные вазы (аааааааааааа, музееееееей, ненавижу музеи, думал он с диким восторгом!) Потом проехал по паркету, немного тормозя. Что-то там было, в том зале, из которого он любовался лунной дорожкой на воде несколько очень долгих часов. Что-то очень странное, нелепое и при этом необъяснимо милое.
Крабик? Хм...
Профессор Грюль приосанился, не забыв прикрыться зулусским щитом из толстенной воловьей кожи и вернулся в тот самый зал, тихонько мурлыча под нос : "Кто людям помогааааает, тот тратит время зря, хорошими делааааами прославиться нельзя..."
Ага, вот оно. Что это за чудо и почему оно так знакомо?
И профессор Грюль потыкал "крабика" концом ассегая в область... ну, почти крестца.

Ненавижу музеи, - думал Грюль, карабкаясь в окно. Ну почему обязательно музей? Почему не библиотека или банк, или биржа?! Музеееей... Взале было темно и уже пахло сыростью. Грюль шарахнулся от своего отражения в покосившейся витрине, вспомнил историю с веретеном, мрачно показал отражению язык и стукнул по витрине кулаком. Та услужливо развалилась.

- О, а это то, что надо! – сказал профессор, вооружаясь ассегаем и зулусским щитом, и мельком обратил внимание, что с другого манекена кто-то уже снял экипировку и оружие, отчего тот стоял в глубокомысленно-дурацкой позе. - Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро! Тарам-парам, парам-тарам, а мы идем под вечер! - пропел он тихонько и двинулся вперед аки крадущийся тигр.

сорре, очепятки

Вода равномерно растеклась вокруг здания...

Грюль верхом на надувном охраннике доской грёб к берегу, отплевываясь от вкусной речной воды...
Ему мучительно хотелось аспирина и гранатомёт.

Профессор ненавидел выставки. Вообще. Все. Где мазня маслом по холсту, где фотографии, где мамонты и папонты, где всё, что угодно. А сейчас, когда голова гудела после вчерашнего (дар от похмелья не спасал ваще) идти на выставку казалось сущей пыткой. Он выпил две таблетки «Халка-зельцера», выбросил розовую записочку – фуээээ, розовая... протёр тряпочкой видавший виды пиджак, подумал, не почистить ли ботинки... ещё чего, решил тотчас. Ещё за интеллигента примут. Фуэээээ...
В выставочном зале было тихо, а бабки-смотрительницы стервятниками обозревали интерьер. Непруха, - уныло подумал он. Вот бы вчерашний кураж – чтобы оп, и бабульки повели вокруг витрин хороводы, горланя свежайший ремейк «Напилася я пьяна» в рэп-стэп-даб-баб-обработке. Бия копытами. Не выйдет.
Он подошёл к витрине и уставился на... это веретено? Ну, допустим. И что делать?
- Мущщщина! – проблеяла одна из смотрительниц. – Вы чего так смотрите?! Отойдите на шаг!
- Я учёный! – отругнулся Грюль. – Физик! Потомок Эйнштейна, не видите?! – он еще больше взлохматил курчавую шевелюру и для убедительности высунул язык.
– У няво усы были, - недовольно сказала бабка.
- На спор сбрил, - буркнул профессор. И сразу же постучал по стеклу.
– Хулигааааааааааааан!!! – хором взвыли бабки. – Охранааааааааааааааааа!!!
Кто-то уже пытался, что ли?! Грюль метнулся к выходу, но оттуда уже бежали двое в черной униформе. Твою же налево!!!
Через четверть минуты они метались по залу всей толпой. Грюль в отчаянии огляделся... и одним прыжком оказался на длинной шторе, как кот, и полез кверху, как по канату. Вот только когтей у него не имелось, да и весом он был превышал любого кота... Карниз подумал-подумал и оторвался и тяжелый конец его долбанул по витрине. Витрина оказалась не закреплена и тотчас опрокинулась с грохотом, не разбившись. Экспонат упал следом. Взвыла сирена. Профессор рывком выпутался из шторы, на четвереньках подскакал к веретену, схватил в зубы, как кинжал, а потом нырком проскользнул мимо ловящих его охранников и бабулек к окну, вскочил и схватился за другую штору. Народ разом отпрыгнул назад, профессор зловеще захохотал сквозь веретено в зубах и попытался ногой выбить окно. Кто его не закрыл, осталось загадкой, но Грюль вылетел через вращающуюся фрамугу на улицу, приземлился на куст боярышника и рысью умчался ко входу в метро.

Профессор споткнулся, брякнулся на колени, а когда поднялся, ни гордо реющего дрына с табличкой, ни смутно знакомой девицы в шапочке видно не было.
Направо или налево? - подумал он. Куда бежать? или лучше ехать?
Он выскочил на проезжую часть, понимая, что его круууууууууууто занооооооооооосит на виражах. "Вот это градус!"- восхитился он сам собой... и в этот момент все ближайшие машины на проезжей части вильнули. "Ух ты!!!" - продолжил он восхищаться собой. - А вот и хлебовоз! А я хлебушка хочу!"
Фургончик с надписью "Хлеб" внезапно пошёл юзом, водительская дверь открылась, и водитель громко заорал:
- Лай-лай! Лалалалалалааааааааа!!!
Грюль довольно загоготал.

Профессор с утра был очень зол. Впрочем, он давно уже не был добр, ни по утрам, ни в какое другое время, и вовсе не потому, что не каждому понравится время от времени попадать в компанию нетрезвых людей, причем как попало нетрезвых. Поначалу это вызывало интерес, в том числе и академический, потом стало утомлять. К тому же ходить пешком в Академию было далеко, передвигаться на такси было опасно... профессор стал ездить на метро, неизменно выбирая последний вагон, а после поездки в час пик его любовь к человечеству не просто стремилась к нулю, но опускалась куда-то в катакомбы и подземные коммуникации. Случайно или нет, но в метро казусов не случалось.

Вот и сейчас он выпал из вагона слегка помятый, с оторванной пуговицей и жаждущий крови, как никогда. Нельзя сказать, что давно замеченная способность была ему неудобна, хотя когда во время лекции половина аудитории вдруг начинает отпускать тупые комментарии и пихать соседей по парте локтем в бок, глупо хихикая, а вторая половина озирается в недоумении, приводило его в бешенство, но случайно «подпоив» на заседании ректорат, он вдруг стал профессором в тридцать лет и потом злорадно смотрел на старших менее удачливых коллег.

Он остановился завязать развязавшийся шнурок и ему тут же прилетело в спину. Ненатуральная блондинка в леопардовом микрокостюме тащила за руку флегматично жующего ребенка.
– Чо вылупился?! – спросила скандально. – Встал на дороге и лупетки растопырил!
Грюль пробормотал что-то нецензурное под нос, от души желая ей начать горланить песни и приставать к полицейскому патрулю, но, увы, избирательно его дар не работал, и чем сильнее он ненавидел собеседника, тем вернее было, что дар останется в преступном бездействии. Тем более что ребенок рядом, детям он вообще был не страшен. Профессор выругался громче. Блондинка тут же послала его туда же, но с эскортом.

– Профессор Грюль, – позвал его вкрадчивый голос.
– Перезачёты только с комиссией! – прогавкал он.
– Я не к тому, профессор Грюль.
– А к чему, чтоб вас разорвало?! – и он обернулся, борясь с искушением совершить убийство. Поднял брови, почуяв, как на него повеяло истинно благородным безумием.
– Уберменшем стать не желаете? Мир поработить? Людишек поставить на колени? Не считаясь с попутными потерями... – собеседник драматически понизил голос.
– ВСЕГДА!!! – рявкнул Грюль. – Когда приступаем?

Иду играть.

1. За красных.
2. Профессор Грюль.
3. Способность спонтанно и бессистемно у себя или окружающих в диаметре от метра до ста повышать количество алкоголя в крови. Только что все на заседании кафедры сидели серьезные и трезвые - и опа! - половина профессуры навеселе и хочет петь и общаццо!

Тут мне недавно такое высказали (написала художница):
«Дело в том, что академическая школа — это язык прошлого. Странно сегодня писать стихи в стиле Пушкина. И писать, как Репин тоже странно smile.gif»

Потому что формалистические изыскания рубежа 19-20 вв. постепенно убили само понятия маэстрии. Зачем учиться академическому рисунку, если "Черный квадрат" может нарисовать любой школьник? Но у Малевича-то было образование, и у Шагала, и даже у отца всех примитивистов Анри Руссо (хотя он тщательно это скрывал). И писать стихи в стиле Пушкина - да просто не хватит таланта! Писать как Репин - не странно, а трудно. Никто не хочет учиться годами, как раньше, всем хочется "музыку не сочинять,а изобретать". Вот потому сейчас очень четко надо отделять "арт" от "искусства" , где "арт-объект" - не есть произведение искусства. Это дизайн. Концепт. Мобиль, инсталляция... да что угодно, только не произведение искусства.

пардон, но это не некрореализм, если Вы имеете ввиду настоящее убийство (или я не прав?)

Да, в нашей стране термин "некрореализм" принято использовать относительно компании какбэхудожников, которую возглавил Е.Юфит со своими Мертвыми, Дебилами и Трупарями. Но в последнее время понятие "некрореализма" стало распространяться в том числе и на других отморозков, одного из которых я и упомянула. Кстати, не россиянина, а вовсе даже европейца.