Уставшая от затянувшегося празднования, Рейму собиралась вернуться домой и даже не подозревала о том, что по ее душу строятся подлые козни.
─ Так, значит, что там говорил этот зловредный серый змей? ─ слегка хмельная и весьма сонная, она направилась к тории у храма. ─ Выйти, и зайти…
В храме осталось еще несколько беззастенчиво дрыхнущих где попало гостей, но о них пусть позаботятся устроители праздника. Надоел уже шум и веселье. Хочется спать, в тишине и покое!
Уже осведомленная о наслоении пространства, жрица вышла за пределы копии храма и, повернувшись, отдала мысленный приказ на возвращение в настоящий. Сейчас она будет дома, в своем маленьком, уютном уголке мира, там где теплый футон и горячий чай…
Сладко зевнув, Рейму сделала шаг, но открыв глаза, с удивлением принялась озираться. Под ногами у нее вместо вымощенного камнями двора храма, была песчаная дорожка, а вокруг простирались густые бамбуковые заросли. Питая робкую надежду, жрица оглянулась, но позади нее уже не было тории. А без тории наслоения пространства переключаться не будут.
─ В Эйентей, что ли, забросило? ─ сердито проворчала Рейму. ─ Нет, там ведь тоже должна быть зима! А здесь цикады стрекочут.
Над миром царила тихая и теплая летняя ночь. Среди бамбуковых зарослей летали светлячки, воздух звенел от стрекота цикад.
─ Хорошо, что не стала тепло одеваться. ─ Рейму сняла со своей шеи шарф и повесила его на руку. ─ Вот и верь после этого падшим ангелам. Выйди и войди, сразу будешь дома! Да, да, шикарно настроенный портал! Где же это я? На одной из планет Безымянного Мира?
Но взглянув вверх, девушка увидела звезды и сразу две золотистые луны. В Безымянном Мире нет звезд. А в Генсокье - одна луна и она серебристого цвета.
Начиная беспокоиться, Рейму, на всякий случай, воззвала к своим силам и, почувствовав их отклик, обрела некоторую уверенность. Что бы ни случилось, Андрон не допустит, чтобы его ошибки хоть кому-нибудь навредили. Он придет, чтобы все исправить. Возможно, даже через минуту или две.
А пока, почему бы не прогуляться немного? Здесь тихо, место буквально дышит покоем и ни малейшей угрозы не чувствуется. Наоборот, воздух напоен удивительной сладостью.
Расслабившись и успокоившись, Рейму неспешно пошла по тропинке и, спустя пару минут, вышла к тихо журчащему ручью. На его берегу она увидела плечистую мужскую фигуру, которую узнала сразу, хоть Андрон и был в облике человека, да, к тому же, сидел к ней спиной.
Падший ангел, обосновавшись на большом замшелом валуне, играл с окружающими его колдовскими огнями. Десятки огоньков кружили вокруг мага в завораживающем танце и на мгновения вспыхивали ярче, когда он касался их.
─ Привет. ─ сказала Рейму, приближаясь и отвлекая Андрона от его занятия. ─ Что это ты затеял? Решил пригласить девушку на прогулку? Спасибо. После восьми дней шумных праздников, это самое то, что надо.
─ Рад, что тебе понравилось. ─ Андрон улыбнулся девушке, поднялся, предложил сесть и, когда Рейму устроилась на валуне поудобнее, сел позади нее, прислонившись спиною к спине вздрогнувшей жрицы. ─ Красиво здесь, правда? ─ сказал маг, жмурясь и сладко вздыхая. ─ Я надеялся, что красота этого места произведет на тебя впечатление и ты простишь мне мою маленькую вольность с порталом.
─ А где мы, Андрон? ─ спросила жрица. ─ Это - Генсокье?
─ И да, и нет. Слышала ли ты когда-нибудь выражение, что мир - это сон бога? Эти слова родились не на пустом месте. Сны сильных богов, их мечты и мысли, сами собой воплощаются в реальность. Мы - во сне, Рейму. Это молодой мир, родившийся из светлых и печальных воспоминаний одной прекрасной и доброй женщины, грезящей во сне об ушедших временах безграничного счастья. Чувствуешь в воздухе сладкое томление, от которого болезненно щемит сердце? С этими чувствами люди зрелого возраста вспоминают свое детство, а старики - юность. Скажи, Рейму, если я вдруг исчезну, будешь ли ты, хоть иногда, вот так же, с теплой тоской, вспоминать меня?
─ Куда это ты собрался? ─ удивилась жрица.
─ А разве я не показывал тебе осколки чашки? Уже забыла тот разговор?
─ Нет… ─ Рейму стушевалась и поникла. ─ Значит, ты действительно хочешь уйти?
─ Не хочу. ─ Андрон покачал головой, Рейму почувствовала это по движениям его спины. ─ Я видел много миров, Рейму, разных и удивительных. Похожих на мою родину и совершенно отличных от нее. Но нигде так сильно, как в Генсокье, я не хотел остаться. Когда я смотрю в синие небеса этого мира, то мне кажется, что я вернулся на Терру. Когда я смотрю на живущих здесь людей, фей и йокай, то не чувствую отчуждения. Даже на Терре легко было лишиться родины, если переселиться в другую страну и остаться жить там. А здесь у меня нет ни горьких чувств, ни тоски. Эта земля стала мне родной. И родными стали мне люди, живущие здесь.
─ Почему же тогда ты так часто убегаешь неизвестно куда, а теперь и вовсе собираешься… исчезнуть?
─ Другие миры погибают, Рейму. Их пожирают чудовища, губят ужасные катаклизмы, болезни и истощение ресурсов. Гибнут целые планеты и цивилизации, бесчисленное множество людей взывает о помощи, но на их мольбы некому ответить. Даже после угасания божественной искры в моей душе, сил у меня осталось немало. Со всеми моими артефактами, я сейчас на уровне совсем неплохого архимага, и помочь могу многим.
─ И без тебя никто не справится? В Сфере, как ты говоришь, несчетное множество богов и их служителей, но при всем этом, спасать погибающие миры приходится тебе?
─ Разные бывают ситуации. Большинство миров находятся под властью не тех богов, что их создали. Причем эти боги весьма заняты своими собственными, божественными проблемами и то, что несколько миров внезапно перестанут приносить новые души, не станет для них значимым событием. Живые клетки погибают в организме каждый день, но организм этого даже не замечает. Масштабы Сферы непредставимы. Но я - фигура намного меньшего масштаба. Я вижу, чувствую, сопереживаю, когда на моих глазах погибает мир. Поэтому боги - там, а я - здесь. Мирозданию нужны и такие маленькие солдаты, как я.
Девушка сникла и молчаливо задумалась о чем-то.
─ Но есть она опасность для таких как я, Рейму. ─ сказал Андрон. ─ Отравляя душу картинами погибающих миров, истребляя всевозможную нечисть, исправляя чужие ошибки и тут же срываясь в новый бой, легко сойти с ума. Человек, лишенный счастья, сорвавшийся в великое путешествие только ради мести, очень быстро мутирует в ужасную кровожадную тварь или погибает, потому что его ничто не держит в этом мире. Он даже толком не успевает никому помочь. Так же будет и со мной, если ты откажешься помочь мне.
─ Ну-ну, начинается шантаж? ─ Рейму засмеялась. ─ Что же это ты все вокруг да около ходишь, серый хитрюга? Не можешь прямо сказать?
─ Прости, Рейму. Моя смертная жизнь была ужасно коротка и оборвалась прежде, чем я успел по-настоящему полюбить ее. Мое ангельское существование было переполнено ужасами войны в мертвых мирах. В день сражения против Генсокье, я уже был на грани и готов был безропотно погибнуть, отвергая и проклиная Великую Сферу. Продолжать мою войну долго не получится, но все больше и больше я думаю о том, что мироздание задолжало мне одну маленькую смертную жизнь. Две сотни лет? Три сотни? Нормальный период для взросления и обретения сил для души человека. Я бы хотел прожить эту жизнь. Здесь, в Генсокье, рядом с тобой.
─ Что?
─ Я люблю тебя, Рейму.
─ Да, да, конечно. ─ жрица толкнула падшего ангела локтем. ─ Опять шутишь, серый змей?
─ Нет, я совершенно серьезен. ─ Андрон, обернувшись, вдруг обнял девушку и крепко прижал ее к себе. ─ Хочешь верь, хочешь нет. Разве ты не замечаешь, Рейму, как я счастлив нашим встречам? Сколько издевался, сколько глумился я над тобой, ради внимания и общения, а ты все никак ничего не поймешь. Недогада. Не до гада тебе совсем, да? Вся в заботах и рутине повседневной жизни, наверное и не вспоминаешь о бродящей рядом серой ящерице? А я люблю тебя, моя прекрасная, брыкливая лентяйка. Люблю, как никого и никогда не любил за всю свою ужасно короткую жизнь. Моя душа рвется от желания видеть тебя счастливой и именно поэтому я, что бы ни случилось, всегда возвращаюсь в Генсокье. Для меня стал родным мир, в котором живешь ты. Милая моя… любимая моя, Рейму.
Губы мага, отвергшего собственных богов, коснулись губ жрицы храма, изначально не посвященного ни одному из божеств. Рейму, опутанная словоплетением сероволосого мага и утонувшая в окутывающих ее волнах нежности, не смогла сопротивляться. Бамбуковые заросли зашелестели от налетевшего на них ветра, бесчисленное множество светлячков устроили в воздухе подобие водоворота из золотых огоньков.
Чудо свершилось? Серому страннику удалось переломить свою судьбу?
─ Ты выйдешь за меня замуж, Рейму? ─ спросил Андрон, слегка отстраняясь от девушки.
─ Я… ─ жрица не могла найти слов. ─ Я…
─ Рейму, перед всей Великой Сферой, взяв в свидетели звезды и теплый ветер этого мира, я, серый странник Андрон, прошу тебя, великую жрицу храма Хакурей… ─ Андрон вынул из потайного кармана и вложил в руки Рейму красивую ало-золотую коробочку. ─ …Стать моей женой.
Мир растаял. Исчезли заросли бамбука, ручей, светлячки и волшебник, голос которого был полон странной тоски и теплоты. Рейму, вздрогнув, села на футоне и взглядом, полным растерянности, посмотрела по сторонам. Она была в жилой комнате своего храма, а напротив нее, у стены, плотнее придвинув друг к другу футоны и держась за руки, мирно сопели во сне Мариса и Алиса. Приснилось? Все, что было в волшебном бамбуковом лесу, просто приснилось?
Нет.
Рейму, сжав пальцы, подняла лежащую у нее в руках ало-золотую коробочку и, открыв ее, покраснела от глубочайшего стеснения, когда в ночной полутьме блеснуло вдруг золото обручального кольца.
Поднявшись с замшелого валуна, Андрон со вздохом развернул перед собой голографические экраны и, направляясь прочь от ручья по тропинке, попытался работать, но дело не клеилось. Ударом руки, серый странник развеял экраны. Злой, поникший, смущенный и подавленный, он поплелся дальше, но вдруг, словно споткнувшись, замер на месте.
Перед ним, всего в нескольких метрах, стояла жрица храма Хакурей. Тоже поникшая и смущенная, девушка не оборачивалась к серому страннику и была погружена в печальные мысли.
─ Рейму? ─ удивленно произнес Андрон. ─ Как… я же вернул тебя в реальный мир!
─ Мне показалось, что кое-что очень важное осталось недосказанным. ─ сказала жрица, помедлив долю мгновения. ─ Ты спросил, буду ли я вспоминать тебя с тоской и любовью, если ты исчезнешь. Да, буду. ─ девушка обернулась и улыбнулась, заметив, как вздрогнул Андрон. ─ А ты думал, я отвечу иначе? Юкари сказала мне однажды, что ты - человек с очень низкой самооценкой. Когда ты спрашиваешь о чем-нибудь, и оцениваешь отношение к тебе других людей, ты буквально ждешь предательства. Ждешь ответа, что я вижу в тебе бездушный источник благ, что готова удерживать только ради подарков и помощи в быту. Но ты ошибаешься, Андрон. Я не предам тебя. И Алиса, и Мариса, и даже Чирно, что при любой встрече самым наглым образом требует подарков, все мы тебя любим. Не смей исчезать, слышишь? Или я тебя никогда не прощу. В этот раз ты исчез после того, как мы с девочками, на вечерних посиделках, разболтались о принцах. Мы-то думали, что ты, устроившись ночевать на крыше, не слышишь нас. А ты подслушал, да? И помчался принцев добывать, да так, что сам едва в Аду не сгинул. Дуралей! Проклятый, несчастный, безмозглый дуралей! ─ Рейму смахнула проступившие на ее глазах слезы. ─ И что мне осталось бы от тебя? Такие вот горькие и тоскливые воспоминания? Жалкий дурак!
Андрон несколько мгновений смотрел на стоящую перед ней девушку, а затем печально вздохнул.
─ Снова стираете грань между мечтами и реальностью, Юкари-сама?
─ Паршивец, я же так старалась! ─ «Рейму» окуталась вихрем золотых искр, а когда искры опали и истаяли, перед серым странником стояла женщина опасной красоты. Фигуристая, статная, и обладательница пышных форм. Одетая в роскошное фиолетовое платье, она раскрыла вычурный дамский зонтик и положила его себе на плечо, словно ночью было от чего защищаться. Из скрытой под куполом зонтика тьмы, на Андрона глянули глаза неведомого монстра, по-хозяйски наблюдающего за всем в Генсокье. ─ Как рассекретил? Сознавайся!
─ Кто еще, во всей Великой Сфере, будет так добр ко мне как вы, Юкари-сама? ─ Андрон низко поклонился богине, по-рыцарски приложив руку к груди и коснувшись земли правым коленом. ─ Смогу ли я когда-либо отблагодарить вас за вашу доброту и снисхождение? Я приложу все силы, чтобы сделать хоть что-нибудь значимое для вас.
─ Не перетрудить только, маленькая серая ящерка. Что такой понурый по моим снам бродишь? Сознавайся, опять о самоубийстве думаешь, суицидник неисправимый?
─ Не о самоубийстве, а об отражении адского вторжения…
─ Вот, вот, я о том и говорю. У вас, на Терре, такое лет в тринадцать начинается. Никто меня не любит и не ценит, я ничтожество, лучше бы мне вообще не рождаться! Поругался с родителями - из дому убежал. Девочка отказалась встречаться - повесился. Сверстники побили - с крыши прыгнул. Не узнаешь себя? Сколько тебе лет-то? Восемьсот пятьдесят? Поздновато тебя переходный возраст догнал, поздновато.
─ Издевайтесь, издевайтесь, Юкари-сама, вам можно. Но факт того, что Рейму меня отправит по определенному адресу, остается фактом. Кольцо подарил ей только для того, чтобы галочку в блокноте поставить, когда она мне его вернет. Вроде бы как «сделал попытку, можно с чистой совестью на покой».
─ Значит уже все, сдался? Лапки вверх?
─ Я не конченый дурак, Юкари-сама. Вы же обещали мне разрушение проклятия «Серой Ящерицы» после поцелуя истинной любви? Печать по-прежнему на мне. Рейму меня не любит, и я не смею ее обвинять.
По воле Юкари, вокруг них с Андроном возникла гостиная шикарного особняка. Серый странник, благодарно кивнув богине, принял приглашение и сел в кресло напротив нее, но усидеть ему долго не удалось. Подчиняясь эмоциям, он снова вскочил, принимаясь расхаживать по комнате.
─ Кто я такой, чтобы претендовать на ее любовь? ─ говорил Андрон, для пущей выразительности, время от времени всплескивая руками. ─ Спаситель миров? Гроза чудовищ, страшный сон негодяев? Любой имбецил, обладая силами взрослого, станет самым сильным, если его, неспособного выжить и быть полезным в мире взрослых, поместят в детский садик, к детям лет трех-четырех. Я - вот такой взрослый имбецил в детском саду. Да, я могу поднять перевернутый стульчик и собрать разлившиеся каки из опрокинутого детского горшка. Я даже могу отогнать страшную собаку, пугающую детей, или высечь злого ребенка в воспитательных целях. Но это не делает меня… нормальным. Ни о какой «крутости» и «величии» вообще не может быть речи, и дети… все окружающие меня, видят это. Для них я просто дяденька-дурачок. Архимаг? Ха-ха! Я лишь унылая пародия на настоящих архимагов. Сфере не нужны такие как я. Сфере нужны солдаты. Великие воители, способные достойно противостоять отродьям Ада и Иносферцам. А я… низкоранговый добытчик ресурсов, только и всего. Кто-то должен растить хлеб и носить воду для господ-рыцарей. Кто-то должен ковать мечи и убирать навоз за боевыми конями. Но может ли низкоранговая душа претендовать на такие возвышенные чувства, как любовь? Женщины следуют воле Великой Сферы и любят солдат. Любят сильных и волевых мужчин, грозных лидеров, активных и агрессивных вождей. Даже в детском возрасте они не обманутся силой великовозрастного имбецила и не подарят ему ни любви, ни дружбы. Они будут использовать его, пока… пока он полезен… но дьявол меня разорви, это… это просто… унизительно. ─ Андрон подавился словами и замолчал.
─ Поэтому ты и лелеешь мечту о гибели в Армагеддоне? ─ сказала Юкари, наливая себе кофе в фарфоровую чашку и отпивая маленький глоток. ─ Мечтаешь погибнуть с честью и в сражении сам себе доказать, что Сфера ошибалась на твой счет? А что, если я скажу тебе, что Сфера на твой счет не ошибается? Что девушек от тебя отвращает только твое самоунижение и самобичевание? Ты не имбецил, Андрон. Ты - красив и силен. Просто тебя методично и с торжеством, все восемьсот тридцать лет, втаптывали в грязь и ломали, убеждая в том, что ты - ничтожество. Я открою тебе глаза. Скажи мне, Андрон, что на твой взгляд сильнее, добро или зло?
─ Зло, определенно. Нужно быть злым, чтобы уметь постоять за себя. Агрессивное поведение дает все блага, вызывает опаску и уважение у окружающих. Злой просто отберет все, что ему понравится, у доброго …
─ Но почему же тогда ты сам встаешь на пути злодея и отрываешь ему голову? ─ златовласая богиня взяла с тарелочки конфету и развернула золотистый фантик.
─ Потому, что эта нечисть…
─ Вот. ─ Юкари, наслаждаясь шоколадом, пару раз кивнула головой. ─ Вот мы и добрались до сути. Я расскажу тебе кое-что о том ордене, что владеет миром, подарившем Сфере твою душу. Скажи мне, какая основная и доминирующая раса в войсках Олимпа? Я говорю не о высшем командном составе, а о рядовых воинах, которым нет числа.
─ Я… не знаю. Кентавры? Эльфы?
─ Гоблины.
─ Что?! Юкари-сама, это же… это же… но ведь гоблины - дети Тьмы! Олимп - орден Света!
─ Дети Тьмы отличаются от детей Света только циклами сна и бодрствования. Светлая у вас, в своем большинстве, только командная верхушка, и эта верхушка спокойно оперирует сонмами служителей, что по всем параметрам принадлежат к детям Ночи. Гоблины быстро размножаются, у них очень короткий срок жизни, они агрессивны и злобны, глупы и примитивны. Они привыкли к слепому и рабскому подчинению, они жертвенны. Идеальное пушечное мясо, не так ли? Я скажу тебе еще кое-что. Терра, и еще несколько миров Олимпа, что были заселены людьми, - всего лишь эксперимент. Крониды и Олимпицы «попробовали» людей, но люди им не понравились. Слишком свободолюбивые, слишком умные и благородные. Вы не вписались в стратегию войн Крона и его детей. Вас начали перекраивать под стандарт. Вас изменили, искусственно и очень грубо. Ты видел людей в других мирах? Сильные и сплоченные народы, почитающие закон. Благодаря высокому уровню совести и альтруизма, они никогда не допускают причинение вреда ближнему. Люди созданы для созидания. Миры людей - благоустроенные высокотехнологичные миры, со множеством прекрасных городов и цветущих деревень. Это миры, в которых торжествует добро. А что же Терра? Изгаженная, заваленная мусором и залитая кровью помойка, на которой ни на день не прекращаются войны. Люди в мирах Олимпа ныне - подобия гоблинов. И добрый гоблин действительно воспринимается остальными как слабак, как ничтожество. Гоблины - разрушители, и созидатель для них не более чем раб. Человек в царстве гоблинов будет забит, затерзан, унижен и уничтожен. Именно это и произошло с тобой. Вспоминаешь свою унылую жизнь в мире Терры? Свои терзания, когда девушка, в которую ты был влюблен, отвергла тебя? Чувствуешь унижение из-за того, что тебе приходилось наизнанку выворачиваться ради внимания не особенно-то и интересной тебе женщины? Покупать имитацию любви за дорогие подарки? А куда деваться, ведь ты ничтожество! Плохенькое жилье, нелюбимая и низко оплачиваемая работа, социальный статус раба и творящийся вокруг произвол, которому ты ничем не можешь помешать. Больше того, ты своими глазами видел крах огромной страны и хранишь память о том, что происходит с людьми, когда гоблины захватывают власть. Десятилетиями собиравшие в своих душах наследие Прометея, люди твоего народа были подкошены ударом изнутри и начали стремительное превращение в угодных Олимпу гоблинов. Твое личное унижение слилось с унижением всего социума и ты был сломан. Ты считаешь себя неудачником и действуешь как неудачник, с разной степенью убедительности пытаясь казаться крутым. Как и на Терре, ты думаешь, что девушки дружат с тобой только ради подарков, ты уверен, что стоит окружающим присмотреться к тебе, как они тут же переполнятся сарказмом и презрением. Не надо. Тот, кто считает себя неудачником, ВСЕГДА превращается в него.
Андрон, поникший, словно нашкодивший мальчишка, стоял у окна и отстраненно смотрел на простирающийся до самого горизонта пейзаж из черепичных крыш и шпилей города, выполненного в готическом стиле. Уши серого странника ярко алели от стыда.
Юкари поднялась и, плавным движением скользнув к Андрону, вдруг обняла его и улыбнулась, почувствовав, как вздрогнул падший ангел.
─ Ты больше не под властью Олимпа, маленький серый бродяга. Не нужно верить, что сделанное тобой добро останется без благодарности или будет осмеяно. Никто не заклеймит тебя сумасшедшим, за то, что ты отказался от понятия «личная выгода». Для жителей Генсокье, ты - не шахта с полезными ресурсами, не развлекающая машина и не источник всяческих благ. Ты друг для всех нас. Причем для кое-кого, очень даже близкий.
─ Я - человек, достойный дружбы и хорошего отношения со стороны людей? ─ Андрон не отстранился и не освободился от объятий Юкари, хотя прошло всего чуть больше получаса с момента, как он признался в любви другой. ─ Спасибо. Но что если этого мне вдруг станет мало дружбы? Сможет ли девушка действительно полюбить меня? Или я уже слишком гоблин для этого? Может, не нужно мучить ее и себя? Не лучше ли мне уйти и сражаться, остервенело и безумно, как это заложено в души гоблинов? Я - гоблин-предатель, ненавидящий породившую меня систему, но мне никогда не стать и человеком. Гоблин во мне жаждет крови и разрушений, а человек ищет красоты и теплых людских чувств. Стоя на руинах цитаделей Хаоса, по колено в крови и мясе всевозможных упырей, глядя на первый рассвет спасенного мира и просчитывая его прекрасное будущее, я чувствую… гармонию. Может быть этим и стоит мне заняться? Вместо того, чтобы играть роль кого-то другого, кем я не являюсь?
─ А кем ты являешься, Андрон? ─ Юкари разомкнула объятия и прошла по комнате, легко и бесшумно ступая по мягким коврам. ─ Вспомни, о чем ты мечтаешь. Победа в сражениях? Торжество над врагами? Да. Но какое место такие мечты занимают в сравнении с мечтами о семье и любви? Да, Рейму откажет тебе. Но не по тем причинам, о которых ты думаешь. Ты все еще глубоко убежден, что ты - гоблин. А девушка-человек просто не может полюбить гоблина. Если хочешь, чтобы Рейму полюбила тебя, сначала… стань человеком.
Богиня подошла к двери комнаты и открыла ее. За окнами был солнечный день, но за дверью царила все та же тихая летняя ночь и светлячки, танцующие в бамбуковых зарослях. Открыв зонтик и положив его себе на плечо, Юкари оглянулась на поникшего мага, стоящего у окна. Теплая улыбка тронула губы богини и великая мать бесчисленных миров, ускользнув в ласковую ночь, закрыла за собой дверь.
Андрон тоже не задержался в этой части сна. Но, перед уходом, он подошел к столу и, настороженно глянув по сторонам, сцапал и торопливо спрятал фантик от конфеты, оставленный богиней возле чашки.
* * *
Тихая, звездная ночь. Алиса и Мариса, устав от дневной суеты, сами не заметили, как уснули, сидя на расстеленном у стены одеяле. Волшебная книга сказок из Безымянного Мира, которую они на пару листали, читая истории и следя за подвижными картинками, раскрашивала отсветами магии лица спящих девушек. Прислонившись друг к другу плечами и головами, обе волшебницы тепло улыбались во сне. Так, что у жрицы, одиноко лежащей на своем футоне, от тоски начинало болеть сердце. Две души, сроднившиеся так, что при взгляде на них со стороны, можно увидеть мягкий золотой свет. Горькое одиночество, это не про них. А про кого? Про Рейму?
После того, как пропала мама, кто был ей по-настоящему близок? Старая черепаха, Гендзи, мамин лучший друг и боевой товарищ, заботился о сироте, как мог. Рейму любила дедушку Гендзи, но за последние годы старик сильно сдал и почти все время спит, в краткие периоды бодрствования путая Рейму то с ее мамой, то с бабушкой, а то и вовсе с неизвестными ей людьми.
Мариса? Суйка? Подруги по играм и приключениям. Нагловатые нахлебницы и творцы всяких бед, без которых Рейму совсем засохла бы от скуки. Близкие подруги. Но… но все-таки не семья.
Таинственная леди-тень в фиолетовом платье, что приносила в храм Хакурей пищу и игрушки, пока Рейму была совсем маленькой? Юкари появлялась и исчезала, словно видение сна, дразня Рейму красотой материнских чувств, но никогда не позволяя ей коснуться настоящей любви. Андрон говорил, что Юкари совсем недавно получила страшный удар и горечь утрат туманит ей разум. Обвиняя в катастрофе себя, она готовит своих детей к суровой жизни, а себя саму к роли лидера. Лидера, но не матери.
А что же сам Андрон?
Жрица села в постели и посмотрела на ало-золотую коробочку, что тихо лежала на комоде и поблескивала в свете ночника.
Глупая серая ящерица! Ну зачем ему вдруг понадобилось все ужасно усложнять?
«Он признался тебе, Рейму». ─ сказал Мариса, когда жрица поделилась с ней своими переживаниями. ─ «С ним давно уже все понятно. А как ты относишься к нему? Кто он для тебя»?
Друг. Почему-то Рейму никогда не представляла его иначе, как шкодливого насмешника, частенько наведывающегося в храм и учиняющего всякие безобразия. Он оказывал храму материальную поддержку? Да, ведь храм - узел, вокруг которого сплетены все пространственные искажения Генсокье и существование Безымянного Мира тоже зависит от храма Хакурей. За двадцать лет, Рейму привыкла к Андрону и его выходкам, действительно помогавшим развеять тоску пустых серых будней. Да, она замечала, как серый ящер все чаще и чаще тайком наблюдает за ней, лежа на тории, крыше или энгаве храма. Да, он целый год скрытно подбрасывал ей на стол красивые цветы и разные сладости, а когда Рейму насторожила капкан и поймала таинственного дарителя, едва в пепел не сгорел от смущения. Да, он постоянно искал повод наведаться в храм и в простейших играх с феями наносил себе ужасные увечья, чтобы Рейму занималась его лечением.
Неужели это не было простой развлечением, ради шуток и веселья? Дурак несчастный!
Разве не весело ему было ходить с компанией девушек по магазинам и фестивалям? Нормально ведь все вместе ездили на курорты и, однажды, даже в трехнедельный круиз на теплоходе! И зачем все было портить? Насколько Рейму знала о взаимоотношениях мужчин и женщин, после отказа девушки, мужчина всегда чувствует себя страшно оскорбленным. А Андрон оскорблений не терпел. Может и исчезнуть, очень надолго. В любом случае, отношения меняются кардинально и навсегда.
Что же делать? Согласиться, боясь потерять дружбу?
Рейму сердилась все больше.
Ох уж эти мужчины! Неужели не умеют дружить нормально? Не зря и мама, и бабушка, и прабабушка никаких дел с мужчинами не имели. Даже когда Генсокье и святого духа еще не было!
Может быть, все само как-нибудь утрясется? Протянуть с ответом еще день или два, а когда серый ящер не вытерпит и сам придет за ответом, то… что?
─ Нет, надо позвать его, и… и… все ему высказать! ─ Рейму решительно поднялась и начала краткие сборы..
В конце концов, это просто оскорбительно, свататься к такой молодой девушке, как она! Ни один человек в Генсокье не станет заводить семью раньше шестидесяти-семидесяти лет, а уж чтобы к сорокалетней приставать, так это вообще кем быть надо? До ста лет - розовая весна. До двухсот - зеленое лето. А уж за ними третье столетие, золотой осени. Какая свадьба?! Еще и половину детства не отгуляла!
Держа в руках коробочку с кольцом, Рейму оделась потеплее и вышла во двор храма. Она хотела громко крикнуть, призывая Андрона, но тот ждал ее. Плавно и беззвучно, окрестности храма обратились в подобие призрачного видения и исчезли, сменяясь зеленым ночным холмом. Лето? Неужели опять попала в сон?
Рейму взглянула на себя и увидела, что ее одежда изменилась вместе со всем окружающим миром, превратившись в яркое летнее кимоно, с широким поясом и бантом за спиной. Одежда для фестиваля? Наверное, серый ящер целый сценарий написал. Сначала будет гуляние, поедание всяких сладостей и просмотр представлений, а затем, под окончание праздника, в сиянии фейерверков, Рейму должна будет сказать ему свое решение. Да уж, серая ящерица - непревзойденный любитель все усложнять! Но где же он сам?
Тихо и осторожно ступая по дорожке, мощеной крупными булыжниками и время от времени переходящей в ступени, Рейму вышла к большой каменной площадке, окольцованной линией мраморных перил. Площадку освещали несколько электрических фонарей, и в их свете Рейму увидела того, кого искала. Серый ящер, в человеческом облике и праздничном мужском кимоно, стоял у края площадки. Опираясь руками о перила, он смотрел на пейзажи ночного города. Заметив появление девушки, он обернулся и замер, любуясь ею.
─ Рейму, как же ты все-таки красива! ─ спустя несколько мгновений, подарил он жрице незамысловатый комплимент, и вдруг речь его превратилась в сбивчивый набор фраз. ─ Ты… ты же все это… для меня? Столько труда и… стараний… столько красоты! Я… я… ─ краснея как мальчишка, серый бродяга просиял. ─ Я тронут.
─ Это не то, что ты подумал! ─ Рейму, понимая что вынесло Андрону соображение, даже отступила на пару шагов, делая руками отстраняющие жесты. Конечно, девушка не станет празднично наряжаться и украшаться только для того, чтобы огорошить мужчину отказом. Серый ящер уже нафантазировал себя всякого и загорелся мечтами? ─ Но разве ты не сам подготовил магию, чтобы меня сюда перенести? Я была одета как обычно, а когда оказалась в этом сне, то и одежда изменилась.
─ Что? ─ глаза Андрона слегка расширились и он, угасая, покраснел еще больше от сознания того, как сглупил. ─ Все ясно, извини. У нас же здесь праздник, и мои квимы, судя по всему, позаботились о том, чтобы гостья не оказалась на празднестве в неподобающем виде. Кимоно выбирала Эльза, скорее всего. Или Сильвия. Балбески. Я бы и сам что-нибудь сколдовал, без недоразумений. ─ серый ящер глубоко вздохнул. ─ Да и ты, Рейму, тоже хороша. Могла бы раз в жизни соврать! Я бы простил. Мужчины, вот, например, женщинам постоянно врут, чтобы сделать им приятное.
─ Один раз соврешь, а потом уже и не выпутаешься. ─ буркнула Рейму. ─ Я… я не хочу, чтобы ты лишнего подумал. И так натворил дел, дальше некуда. Андрон, честно тебе скажу, идея со свадьбой - самая глупая из всего, что ты когда-либо брался воплотить в жизнь. Юкари говорила, что у твоем родном мире срок жизни людей занижен раза в три-четыре, но ты же мог бы уже перестроить свое восприятие! Мне - сорок лет, а по-вашему, это, наверное, лет двенадцать будет! Что за бред, жениться на ребенке?!
─ Не двенадцать, а двадцать. У вас срок зрелости растянут, а не детство. Так что нормально все.
─ Но разве тебе не нравились те отношения, что были раньше?
─ Очень нравились. И именно поэтому я хочу остаться с тобой. ─ Андрон сделал шаг к девушке. ─ Рейму, я знаю, что ты привыкла к своему образу жизни. Я знаю, что одиночество и рождение детей от святого духа у вас вошло в традицию семьи. Но я хочу сломать эту традицию и наполнить мир для тебя тысячами новых красок. Счастлива ли ты? Счастлива ли ты так, как могла бы быть?
─ И что, появление мужчины рядом сделает меня счастливее?
─ А разве нет? ─ Андрон, искристо ухмыляясь, бросил на покрасневшую девушку насмешливый взгляд.
─ Конечно, нет! ─ Рейму, в отличие от Андрона, свои речи заранее не готовила и на Оракуле их не просчитывала. ─ От мужчин одни только проблемы! Я в журналах читала, что вы всюду лезете доминировать, подстраиваете семью под себя, и женщина должна…
─ Никто никому ничего не должен. Вопрос в том, что человек готов сделать ради своей семьи, ради любви и благодарности ближних.
─ А ваши разбросанные где попало носки и ваше вечное помешательство на футболе?
─ В храме нет телевизора. Весь футбол - в Безымянном Мире. А вот унитаз я тебе поставил с сидением, так что одной из вселенских проблем нам не избежать. Не беспокойся, думаю за пару хороших драк разберемся. Ну что, больше наветов и отмазок нет? Тогда… ─ Андрон преклонил колено и, подняв руки, обнял ладонями ладонь девушки. ─ Посмотри на небо, Рейму. Видишь эти звезды? А ведь до сегодняшнего дня, в небе над планетами Безымянного Мира не было ни облаков, ни луны, ни солнца. Вся красота неба была в мягком рассеянном сиянии, но я вложил немало сил, чтобы все перестроить. Как же хорошо, что я успел к этому дню! Это подарок, Рейму. Всем жителям Безымянного мира, и вечный знак моей любви к тебе. Миллионы влюбленных, глядя на это великолепие, будут вспоминать легенды о том, что красота вернулась небу, когда серый странник признался в любви прекрасной жрице тайного храма! И я мечтаю, Рейму, чтобы у тех легенд было самое красивое, романтичное и счастливое продолжение, какое мы только можем себе вообразить.
─ Но… но я не люблю тебя!
─ Не любишь? ─ Андрон поднялся и, вдруг, заключил Рейму в объятия. ─ Но, может, ты просто сама не понимаешь, как я тебе близок? Прошу тебя, ─ странник слегка склонился, приближая свои губы к губам Рейму. ─ Покажи мне свои настоящие чувства.
Рейму, окаменев на мгновение в объятиях серого странника, опомнилась и начала вдруг яростно сопротивляться. Чувствуя гнев и злость в ее движениях, Андрон тотчас разомкнул руки и отпрянул.
─ Дурень! ─ жрица, буквально малиновая от злости, стыда и растерянности, шумно втянула сопли и утерла глаза. ─ Да что ты пристал-то ко мне? Не собираюсь я в ближайшие лет шестьдесят замуж выходить, понятно! А ты… ты… да кто тебя вообще такого полюбит?!
─ Какого-такого?
─ А вот такого! Ты… ты же придурок!
─ Я-а? ─ Андрон повторил жест, который исполнял всегда, когда Рейму выдавала ему какую-нибудь нелепую претензию. Приложил руки к груди и выразил на лице глубочайшее изумление.
─ Да, ты! Придурок, неряха, грубиян и… и да ты же просто унылый!
─ Бэ-бэ-бэ-пфы! ─ серый странник, не раз ругавшийся с разными злющими монстрами в мертвых мирах, на провокацию не повелся. ─ Бубнилка ты, с бантиком. Смотри, красивая, дообзываешься. Рассержусь, лишу чая с печеньками! На целый день! Ну так что, жениться сегодня не будем?
─ Нет!
─ Жаль. А погулять со мной останешься?
─ А? ─ Рейму даже слегка ошалела от такой наглости.
─ Этой ночью, на всех планетах и летающих островах Безымянного Мира - великий праздник звезд и планет. Кстати, пока ты по тропинкам разгуливала, я на него Алису и Марису уже выдернул. Все наши здесь, в Безымянном Мире, развлекаются и веселятся, ждут грандиозного фейерверка. А у тебя, злюка, есть три варианта - отправиться домой и всю ночь прорыдать из-за потерянного счастья, пойти к остальным на праздник со мной, или, если уж очень я тебя сегодня замучил, отправиться к подругам в гордом одиночестве.
─ Тогда лучше по первому варианту сделаю. Я еще от восьми дней прошлых праздников опомниться не успела, а ты снова повод нашел. Сам-то отдыхаешь когда-нибудь?
─ Редко. Ты ведь знаешь, все на мне, все на мне! Я же не только почетный лорд, но и исполнитель желаний! Уже устал просителей чесоточными проклятьями от храмовых камней гонять. Даже сейчас атакуют. И знаешь с чем больше всего пристают? Девочки просят мальчиков, а мальчики девочек. Всем надо любви и избавления от одиночества. Одна ты, заладила - «святой дух, святой дух». Тьфу на тебя, амазонка четвертого поколения. Безотцовщина. Ну что, раз ты домой, вместе пойдем. Мне одному на празднике плясать неинтересно. Еще и девчонки какие-нибудь обязательно прицепятся. Богатый, сильный красивый, ах! Одна беда, что рыцарь недобитый, да еще и в ржавых доспехах! Ну ничего, такого подинамить можно в меру сил и таланта. Набегут толпой, отбрыкивайся потом от них, стараясь не ранить нежную женскую психику.
─ Если уж ты такой популярный, может не нужно так брыкаться? ─ колко съязвила Рейму.
─ Не-а, я ведь только тебя люблю. ─ снова не поддался бродяга. ─ Не знаю почему, но от одного чаепития с тобой я получаю больше удовольствия, чем от любых плясок и гуляний с кем угодно другим. Кстати, готовься. Я уже и самовар накипятил и японский набор твой, с порошковым чаем, приготовил. Как все нормальные люди, после трудов праведных напьемся, и спать пойдем.
─ А я тебя в гости не приглашала!
─ Хе! Жриц бояться, - в храм не ходить. Поговорка такая.
─ Мне все равно! Не пущу тебя в храм, понятно?
─ Это ты наедине с мужчиной оставаться стесняешься, да? Не переживай, валькирия. ─ Андрон напрягся и, вдруг, с треском и хрустом трансформировался в трехметровую серую ящерицу. ─ В таком виде меня даже в гарем пускать можно, этот мой облик ведь…
─ Знаю, знаю. Он у тебя исключительно для битв, и чувствительность у него почти до нуля занижена.
─ Вот, вот. Многие удивляются, почему я в облике ящерицы так невозмутим и холоден с дамами. Ну что, теперь пустишь несчастного бродягу переночевать? Подумай, самовар-то у меня!
Вернувшись в храм и ради чая пустив на жилую территорию крайне подозрительную ящерицу, Рейму лишний раз убедилась, как опасно молодой красивой девушке оставаться наедине с мужчиной. Нет, Андрон сначала не позволял себе ничего лишнего и чай действительно подал в лучшем виде, с сахарными кренделями и печеньем. Но устав от молчания на первой же минуте чаепития, он развернул над столом призрачное видеоокно, переключая каналы на котором, выбирал только самые откровенные темы. С большим намеком.
Сначала - трансляция из бального зала какого-то дворца. Целый вихрь празднично одетых пар, танцующих под вдохновенно-красивую мелодию. Затем - фрагмент из фильма о любви, с мужчиной и женщиной, гуляющими по пляжу в свете сияющего заката. Ну, а третьей была сценка из передачи о животных, с богомолом, охотящимся на какого-то жука. К чему был этот сюжет, жрица поняла, когда Андрон, положив пульт и выбравшись из-за стола, встал на четвереньки.
─ Рейму, не двигайся! Сейчас богомола покажу!
Хозяйка храма, продолжая жевать печенье, покосилась на него с недоверием и подозрением, а серый ящер принялся тихонько к ней подкрадываться. Один короткий шажок, второй, третий и, безжалостно вонзив в пол когти нижних лап, Андрон изогнул хребет, приподнялся и опасно навис над замершей девушкой.
─ У-ню-ню, какая милая бронзовка! ─ Андрон поджал верхние лапы в жесте, который у богомола мог бы быть подготовкой к атаке, а у него выглядел как знак бесконечного умиления. ─ Хап! ─ стремительный рывок и, сцапав Рейму, ужасный монстр принялся беспощадно ее тискать, попутно тыкаясь мордой девушке в шею и плечи то справа, то слева. ─ Ням-ням-ням! Ням-ням-ням!
Еле отбрыкалась.
Затем Андрон, пока Рейму принимала душ перед сном, украл ее постельное кимоно и подложил вместо него вычурную ночную рубашку из шелка, с кучей оборок и бантиков. Пришлось заматываться в полотенца и идти отбивать свою собственность. Хорошо хоть духовное зрение позволило жрице сразу обнаружить убежище ящерицы в маленьком наслоении пространства, да и схваченный за клык подлый ящер никакого сопротивления не оказал. Только дулся потом, сидя у дверей жилой комнаты и обиженно поглядывал на Рейму из-под шелков и рюшей ночной рубашки, которую разозленная жрица надела ему на голову.
Двух шуточек на сегодня хватит? Похоже, что нет.
Рейму, готовясь отойти ко сну, подготовку к третьей шутке встретила гневным противодействием. Стоило Андрону войти в жилую комнату, как жрица тотчас накинулась на него с кулаками и… пролетела серого ящера насквозь, словно тот был бесплотным призраком.
─ Не смей тут шастать! ─ выкрикнула Рейму, поднимаясь с пола и отряхиваясь. ─ Не видишь? Я спать укладываюсь!
─ А? ─ призрак-Андрон ошалело глянул по сторонам. ─ Кто здесь? Показалось…
Игнорируя гневные нападки со стороны хозяйки комнаты, Андрон деловито расстелил по полу футон, а затем сменил серые лохмотья на длиннополую белую рубаху и забавный белый колпак, увидев который Рейму не смогла не улыбнуться.
─ Шут несчастный! ─ высказала она свое мнение, а Андрон меж тем завел будильник, забрался под одеяло и, взбив подушку, улегся с таким блаженствующим видом, что девушка сдалась и окончательно раздумала на него злиться. Ладно, настоящего вреда от Андрона никогда не было, и если никто не увидит что он спал здесь, то что толку его гонять?
Настороженно поглядывая на умилительно улыбающееся во сне трехметровое страшилище, Рейму подготовила свой футон, улеглась и расслабилась, но почти сразу же чувство опасности заставило ее встрепенуться и глянуть в строну ящера. Андрон спал, как младенец и только его тихое сопение нарушало царящую в комнате тишину.
Рейму снова попыталась расслабиться и снова подскочила как пружина, устремляя взгляд на ящерицу. Снова ничего. Паранойя?
Нет. Дернувшись в третий раз, Рейму поняла, в чем дело. Серый ящер не двигался и старательно создавал невинный вид, но… его футон, раз за разом, смещался ближе к футону Рейму!
─ Паршивец! ─ раскусив происходящее злодейство, жрица попыталась произвести ритуал изгнания серой ящерицы, но на всю ее суету Андрон ответил только несколькими усиленными всхрапами. «Я сплю», и все тут. ─ Ну ладно, если ты не уходишь, я сама уйду!
Рейму вытащила свой футон в коридор, сердито захлопнула дверь, улеглась и… через долю мгновения поняла, что снова лежит в жилой комнате, а футон серого ящера переместился еще на полметра ближе к ней. Это была явная игра с пространственными искажениями. Сила, которую Андрон, по его собственным словам, взял в займы у Якумо Юкари.
И как с таким воевать? Звать на подмогу великих духов? А у них ведь собственный разум есть. Что они себе навоображают, увидев эту картину? Или возьмут и ляпнут где-то там, в своей духовной сфере, что Андрон спал с Рейму, да не уточнят что всего лишь в одной комнате. Ужас! И куда несчастной жрице деваться после такого?
─ Все, значит, на своем Оракуле просчитал, да? Ну погоди у меня! ─ Рейму, плотнее закутавшись в одеяло, повернулась спиной к Андрону и твердо вознамерилась его игнорировать.
Но это оказалось не так-то просто.
─ Рейму! ─ голос прозвучал буквально над ухом. Андрон придвинул свой футон уже вплотную и слегка подался вперед, чтобы его шепот был лучше различим. ─ Рейму, скажи, ты хоть немного переживаешь из-за твоего мне отказа?
Жрица, покраснев, смолчала.
─ Если да, то не нужно. Я ведь прекрасно понимаю, почему это произошло. И дело даже не в том, что я натворил ошибок или неумело «бросил пыль в глаза». А еще, Рейму, я знаю почему ты такая жесткая и колючая, как самая настоящая бронзовка. Ты отталкиваешь от себя людей грубостью и агрессией, ты тиранишь йокай по поводу и без повода. Всему этому есть одно простое объяснение. Ты действительно хочешь остаться одинокой, Рейму. Так же как и я, ты привыкла к своему образу жизни и той боли, что приносит одиночество. Ноющая, назойливая боль одиночества все-таки далеко не самая страшная на первый взгляд. Ее довольно просто заглушить или принять за норму. Да и о воспитании нельзя забывать. Ты живешь в мире, в котором мужчины уже почти исчезли, как вид. Не только ты, но и все вокруг тебя привыкли к одиночеству. Вы знаете, что такое дружба и взаимопомощь, но уже начали забывать значение слова «любовь». И вдруг, откуда ни возьмись, появился чужак, который начал рушить ставший привычным порядок вещей. Я понимаю твою злость, Рейму, но об одном прошу: вспомни, что я - такой же как ты. Заживо похороненный в Мертвых Мирах, я до глубины души познал, что такое одиночество. Что такое вера в то, что тебя никто никогда не полюбит. Одиночество похоже на яд. Оно творит с людьми ужасные вещи и я видел миллионы его жертв. Феминизм, калечащий души в этом мире, и шовинизм, гложущий мою собственную душу - два демона, порожденных одиночеством и отсутствием любви. Все, что я хочу сейчас, Рейму, это спасти тебя и, вместе с тобой, спастись самому. Да, Рейму. Ты для меня - спасение. Прохладная тень посреди иссушающего зноя. Синее небо за решеткой темницы. Ласковое тепло и свет костра посреди ледяной пустыни. Поэтому видеть, как ты страдаешь, для меня невыносимо.
Вихри магии закружили по комнате подобием теплых ветров и Рейму, оглянувшись, увидела Андрона, в облике человека, сидящим на футоне.
─ Я хочу, чтобы ты была счастлива, Рейму. ─ сказал он с доброй улыбкой. ─ Может быть, ты считаешь, что я недостоин тебя? С этими мыслями я нырнул в Поток Грешников надеясь отыскать души истинных героев, которых так любят девушки. Я знакомил тебя с этими героями, а потом сгорал от ревности, глядя на то, как вы общаетесь. Во мне кипели противоречивые чувства. Готовность принять твою любовь к другому человеку, отдать тебя ему ради твоего счастья, но в то же время чернейшая боль застилала мне глаза при мысли, что я, вот в эту минуту, могу тебя потерять. Рейму, ─ Андрон слегка подался вперед и потянулся к обмершей девушке, раскрывая ей свои объятия. ─ Во всей Великой Сфере, до самых дальних границ мироздания, нет и никогда не было человека, что был бы мне ближе и роднее, чем ты.
Рука коснулась плеча девушки…
Взрыв вынес напрочь стену храма и тяжелое тело, брошенное ударной волной, рухнуло в снег, среди падающих досок внешней стены и кусков перегородки.
─ Ты что, с дуба рухнула?! ─ Андрон, за миг до удара чудом успевший обратиться в серую ящерицу, зажал уцелевшей лапой брызжущее кровью изуродованное плечо. ─ Идиотка! Я же защитные схемы не перенастроил! Сопли распустил, расслабился! Убить меня хочешь? Психопатка истеричная! Да тебя же от общества изолировать надо! Сдать в психиатрическую поликлинику, на опыты!
─ А ты… ты… ─ Рейму вышла из пролома, волоча за собой оторванную руку серого ящера. ─ Держи при себе свои лапы!
Андрон поймал на лету изуродованные останки своей правой конечности, которые швырнула ему жрица. Рука приняла на себя основной удар магического всплеска и кости серой ящерицы были не в пример крепче человеческих. Только это и спасло.
─ Ну надо же, как мы рассердились! ─ язвительно выкрикнул падший. Разорванные кровеносные сосуды правого плеча уже сами собой пережались, останавливая кровопотерю. Жизнь вне опасности. ─ Пальчиком девочку тронули, о святые небеса! Позор и катастрофа! Небеса пусть покарают нечестивца!
─ Ты… ты сам виноват! В спальню пробрался, да еще и лапать полез! ─ Рейму глубже вздохнула, набираясь смелости и гнева. ─ Сволочь! Вы все, мужики, - грязные животные, и нужно вам всем только одно!
─ Да уж, домашний уют - во главе всего. Ну ладно, не будем бодать феминизм с шовинизмом. Теперь, красавица, твой отказ ранил меня достаточно глубоко. Пойду-ка я, пожалуй. Что-то игра в богомолов затянулась, самка вот-вот голову отгрызет, а я мне еще живой нужен. ─ повертев в левой руке оторванную правую, Андрон принялся тыкать изуродованную конечность в рану на плече. ─ Зараза, да как это тут держалось-то? Все вдрызг. Правду говорят, баба с магией - что обезьяна с гранатой… ─ запнувшись, Андрон глянул на Рейму, что таращилась на него с энгавы. ─ О, а ты еще здесь? Как неудобно получилось! Правду в глаза сказал.
Портал, кипящий бескрайним серым туманом, развернулся под ногами падшего ангела и чудовище провалилось в него, исчезая мгновенно и без следа. Серый шут исчез, оставив девушку один на один с океаном противоречивых чувств, слез, сомнений и метаний.
Продолжение следует...
==============================================
Повесть слегка растянулась, решил разделить ее на на три главы, Первая, что ныне завершена, будет называться "Серый шут". Вторая, про похождения на просторах Фиора и не только, - "Исполнитель желаний".