Правильно ли будет сократить содержание до: "Нечего сказать - не пустозвонте, ваше личная позиция, какая бы она не была - не повод для бахвальства"?
Ты так вопрошаешь, будто это в моём ведении.
Искусство на то и искусство, чтобы влиять на чувства людей перманентно. Мы плачем над трагедиями, смеёмся над комедиями ну и т.д. А ты утверждаешь, что в таком случае мы должны без перерыва смеятся и плакать одновременно над событиями в мире.
Я ничего подобного не утверждаю. Ни про какие события в мире — ни про перманентные, ни про конкретные, — и очень ловко это делаю, почти так же ловко, как я обхожу вопрос моего отношения к происходящему. Но пафос у меня всё же есть, да, и суть его в нижеследующем.
Возможно ли испытывать сочувствие? Возможно. Возможно ли испытывать сочувствие к событиям реальным? Возможно. Возможно ли испытывать сочувствие к событиям выдуманным? Возможно.
Правильные рассуждения? Хреновые рассуждения. Потому что нужно начинать с определения «сочувствия». Но мне как-то всё это фуфложуйство влом-влом, поэтому будем продвигаться в потёмках — так интереснее и захватывает дух.
Суть-то в чём, Делчев? Суть в том, что вполне себе реально сочувствовать людям, страшно сказать, в реальности, в отрыве от розово-голубой анимы. Такое, вероятно, происходит, когда ты видишь своими глазами неприятные искажения плоти — и то не всякие и не при всяких обстоятельствах. Например, кого-то очень дорогого тебе хватил паралич. Для других это даже и не статистика — это пустой звук, примешивающийся к ежедневному информационному гудению, но для тебя это событие, олицетворяющее целую эпоху в твоей жизни и, возможно, в духовном бытии. Сюда, впрочем, вклинивается относительность (она имеет такое обыкновение): как сказал Стивен Кинг, один убитый ребёнок — очень удачный исход войны, которая могла закончиться уничтожением всех жителей твоей деревни, но только не в том случае, если ты отец этого ребёнка.
Миттельшпиль тогда такой. Сочувствие реалу и сочувствие искусству — оба сих имеют свои механизмы. Чувства могут быть очень похожими, если не идентичными, но механизм пробуждения этих чувств различается. Искусство не будем трогать, а для реала определим абрисом: видишь всё своими глазами; возможно, даже участвуешь в происходящем; испытываешь привязанность к людям, которых настигло горе, — друзья, родственники, «ловд ванс» и проч. Причём сочувствие может быть как сильной, наличной эмоцией или даже целым комплексом чувств, так и неким почти «убеждением» или «ментальным состоянием» — я не могу выразить это точнее. Попробую пояснить.
Ты знаешь, что твой отец болен (ты как раз приехал его навестить) — неужели не будешь сочувствовать? Будешь. Вот он так ловко, бывало, чем-нибудь занимался, возил тебя на рыбалку, работал, был здоров, — и вот он уже постарел и болезни его ломают... А потом ты уезжаешь, работаешь, погружаешься в свои проблемы — и куда делось твоё сочувствие? Тех самых сильных и наличных переживаний уже нет — они растворились в повседневности, но есть некое сочувствие «вообще», как что-то отложенное в душе. Что-то такое же может капать и кристаллизоваться из новостных сводок у людей сторонних и у тех, о ком я хочу сказать особо.
Итак. Есть особая категория людей с обострёнными чувствами, как бы лишённых кожи, с нервами наружу. Такие люди сочувствуют везде и всегда, часто вступая в какие-то организации, возя полбу в Африку или грузовики игрушек в детские дома. Негуманно убивают бездомных животных? Недоливают крови больным? Подростковые драки снимают на мобилу? В соседнем доме прохудилась крыша? Война в Ираке?.. Будь уверен, что они появятся и будут сочувствовать, и будут делать это совершенно искренне. Я подозреваю, что однозначно это трудно объяснить. Тут могут мешаться какие-то особенности психической организации, развитая фантазия, воспитание, — да что угодно, в конце концов. И я называю таких людей особенными только со своего огорода, потому что не вполне их понимаю. И не даю никакой гарантии, что они не правы. Возможно, это я просто урод, что было бы интересно.
Вывод из всего этого очень простой: не надо собачиться на тех, кто сочувствует японцам потому, что они-де лицемеры и фрики. Я же ничего не говорю о людях, табуирующих слёзы, пролитые за «Могилой светлячков», ибо: там такая интересная композиция! такие буддистские и христианские мотивы! такое описание быта! такая философская подоплёка! и много ещё чего. Но жалеть девочку? Пардон-с. Ни грамма ей не сочувствую, т. к. а) она не настоящая; б) жди её другая судьба, это было бы уже иное аниме. И кто-то меня за такие рассуждения с удовольствием четвертовал бы, надев красный балахон.
А, ну и это забавно же... Любить рисованные сиськи и какие-нибудь фестивали с фейерверком (в конце сезона), при этом пропуская сквозь себя страдания несчастных японцев как обычный информационный шум. Ну бу-га-га же просто. Нельзя оставлять такой плевок в сторону человеческой природы без внимания. Люди прекрасны.
И, кстати, ведь сам твой пост является немного тем, что ты в нем осуждаешь, согласись.
Я плохо помню, что я там осуждал, — писалось-то вчера, — но отвечу так: иначе б я его и не писал.
Поспамлю и я, пожалуй, душеспасительными ссылями:
http://www.godhatesjapan.com/
