Анатолий Вассерман, политический консультант:
Сталин - самый эффективный менеджер
Разговор об И.В. Джугашвили я хочу начать с цитаты. Это комментарий к фразе Джугашвили к 26-летию Октябрьской революции:
«Советский строй оказался не только лучшей формой организации, – говорит Сталин. – Да, в течение всех пяти тысяч лет нашей исторической эры, мир ещё не знал такой организации. Ни Египет, ни Древний Рим, ни Византия, ни Средние века, ни эпоха инквизиции, никто не знал организации, которую подарил Сталин народам Советского Союза. Предатели и провокаторы, палачи и шпионы, пытки и убийства, застенки, концентрационные лагеря, сексоты на улицах, сексоты на службе, сексоты в собственной семье, плеть и приклад, пуля и яд, деньги, пахнущие кровью, и кровь, пахнущая деньгами, – вот лучшая форма Сталинского строя».
Это было сказано 12 ноября 1943 года в передаче радио Берлина на русском языке. Автора назвать трудно. Ясно только, что он служил в ведомстве лучшего пропагандиста той эпохи, доктора Геббельса. Так что, как видим, тезисы, с которыми мы до сих пор сталкиваемся, имеют достаточно давнюю историю.
Картина в целом была достаточно страшной, как и следует ожидать в стране, всего лишь за четверть века до того пережившей громадную революцию. Вспомним, что во Франции эпоха революции началась в 1789 году, а закончилась только в 1871, и за всё это время там довольно регулярно случались потрясения, каждое из которых по воздействию на жизнь, было сопоставимо с нашей Октябрьской революцией.
Опыт любой революции показывает, что значительную часть её деятелей приходится просто убирать с политической арены буквально через считанные годы. Потому что это люди, которые так хорошо научились ломать, что уже не умеют строить. Во Франции период кровавого террора занял примерно год и завершился истреблением тех, кто им руководил. У нас период кровавого террора был во время Гражданской войны, но был и рецидив этого террора, он начался с февральско-мартовского пленума ЦК партии большевиков.
Пленум этот проходил очень интересно. Его стенограммы читаются как детектив. Политбюро во главе с Джугашвили предложило на утверждение пленума развёрнутую программу политических реформ в стране. Нацеленную, грубо говоря, на забвение всего, что было в Гражданскую войну и последующих всплесков классовой борьбы (включая коллективизацию), и объединение всего народа, ради решения насущнейших задач экономического и общегосударственного строительства.
Большинство выступавших на пленуме были руководители областного и республиканского звена партии. Они вообще не отзывались об этой программе, зато охотно говорили о том, что вот конкретно в их регионе классовая борьба ещё не закончена. Наоборот, обнаружены новые её вспышки. Накануне последнего дня пленума первый секретарь Западно-Сибирского краевого комитета Эйхе вообще обратился к Политбюро с письмом, где сказал, что в его крае чекисты разоблачили заговор среди сосланных туда кулаков, и ему срочно нужны чрезвычайные полномочия для подавления этого заговора.
Если бы Политбюро проигнорировало письмо, он бы обратился непосредственно к пленуму, где расклад сил был уже ясен. По этой же причине Политбюро согласилось на создание чрезвычайных органов на местах. С оговоркой, что эти органы должны представлять в Центр свои соображения по размаху заговора, и Центр вправе сократить их запросы. Это знаменитые расстрельные списки, которые подписывало всё Политбюро. Эти списки шли с мест. И всё, что наверху могли сделать, это кого-то из списков вычеркнуть. Например, маршала Егорова Джугашвили, который был лично с ним знаком, вычёркивал из списка дважды. Какой именно компромат ему представили на третий раз, к сожалению, неизвестно.
Вот так и начался знаменитый большой террор. Начался он прежде всего потому, что большая часть партийных руководителей среднего звена были ветераны Гражданской войны, умеющие ломать и не умеющие строить. И они стремились делать то, что умели. Но уже к концу 38-го года тот же Джугашвили с помощью одного из немногих республиканских партийных секретарей, не поддавшегося всеобщей истерии, Л.П. Берия, сумел перевести большой террор в большую чистку. Истребление рядовых граждан практически прекратилось, зато были истреблены почти все инициаторы большого террора. Тот же Эйхе, например, попал в заключение одним из первых среди областных партийных секретарей.
Размах репрессий в руководимой Эйхе Западной Сибири приближался к размаху репрессий в Москве и Московской области, которыми руководил Хрущёв. Известно, что на какой-то десятой или двенадцатой заявке Хрущёва на дополнительные репрессии Джугашвили лично наложил резолюцию - «Уймись, дурак!». Вскоре после этого Хрущёв организовал себе перевод из Москвы в Киев, и таким образом не ответил за то, что творилось в Москве.
Сейчас идут бурные споры по поводу того, что в методическом пособии к одному из вариантов учебника истории сказано, что Сталин был эффективным менеджером. Но, к сожалению, не все понимают, что вкладывается в эту фразу. Большая часть народа считает, что это означает, будто бы он эффективно использовал репрессии для продвижения неких общегосударственных целей. Так вот, я бы очень хотел работать под руководством такого менеджера, потому что он брал не репрессиями. Он брал проникновением в суть дела и обширными консультациями со всеми специалистами, связанными с решаемым вопросом.
Эффективность руководства Джугашвили не имеет ни малейшего отношения к репрессиям. Репрессии были делом рук тех, кто вообще не знал, что значит управлять эффективно. И кого, в конечном счете, именно за эти репрессии Джугашвили истребил. Честно вам скажу, познакомившись со списками тех, чьё истребление Джугашвили утверждал поимённо, я с большей частью его решений вынужден согласиться.
Сможем ли мы сейчас воспользоваться методами управления, которыми пользовался Джугашвили? Да, поскольку это методы очень хорошего менеджера. Сможем ли мы сейчас воспользоваться теми методами, которые имеет в виду массовая пропаганда, говоря о Джугашвили? Нет, не сможем. Потому что эти методы ухудшают положение страны в целом и каждого человека в частности. Я очень надеюсь, что прибегать к каким бы то ни было репрессиям нам не придётся. Как не прибегал к ним, вопреки всем легендам, Иосиф Виссарионович Джугашвили.